- Ну, не совсем старая. Но раз хозяев рядом нет, значит, бросили… - Жан сделал в том же направлении ещё несколько шагов и разглядел на соседнем поле дощатый настил с колёсами, но вовсе без бортовых жердей. Обернувшись к одноногому слуге, укоризненно покачал головой.
- Так что же, лучше было нам остаться без горячей похлёбки? - всплеснул тот руками. - Или лучше мне было спалить твой складной стул? Или этот… ларец? Больше-то ничего деревянного у нас…
- Молчи уже, - поморщился Жан, стягивая с себя насквозь пропотевшую стёганную куртку.
Глава 2. Первая кровь
В Эймс они приехали до заката. Точнее, немного не доехали до жилых кварталов теперешнего города. Они въехали туда, где прежде располагался древний меданский город Эймесиус и остановились прямо среди городских руин, обрамлявших Эймс, в двадцати шагах от развалин древнего меданского ристалища. Вокруг этого огромного, как стадион, здания, конструкцией напоминавшего колизей, уже стояли десятки походных шатров с прибывшими на турнир рыцарями и их свитой. Чуть поодаль раскинули свои палатки и расставили столы местные торговцы едой, питьём и другими товарами. На самом ристалище, заросшем по пояс травой, трудились косари, делая его местом, более пригодным для зрелищных состязаний. Вдоль северной стены «колизея», разваленной до состояния груды кирпичей, работали плотники, сколачивая вдоль ристалища длинный помост с высотой пола почти в человеческий рост. Южная и восточная стены «колизея» сохранились почти до самого верха, и там, на каменных ступенях, заменявших сидения, уже собирались какие-то зеваки.
Оставив Лаэра и Хельда ставить шатёр и обустраивать лагерь, Жан вручил Ги баронский флаг. Затем он вынул из ларца свою нарядную котту и бордовую войлочную шляпу с пышным пером, подпоясал котту парадным ремнём с серебряными бляшками, накинул на плечи тонкий шерстяной плащ алого цвета и отправился к распорядителю турнира.
- Кто таков? - удивлённо понял брови седобородый толстяк в сине-красной шелковой мантии с широкой золотой цепью до пуза.
- Жануарий, барон дэ Буэр, - объявил Ги, помахав для верности флагом с гербом баронства — белым лебедем на синем фоне.
- К твоим услугам, - приветливо кивнул Жан.
- Дэ Буэр? Давно о таком не слышал, - скривился распорядитель.
- Ещё услышишь, - Жан смерил распорядителя взглядом.
- Зачем пожаловал?
- Хочу участвовать в турнире.
- Вот как? - брови распорядителя нахмурились. - Поздно приехал. Шестнадцать рыцарей уже изъявили желание биться. Больше нам не требуется.
- А мне требуется, - вскипел Жан. - Я приехал, чтобы участвовать в турнире, и я буду в нём участвовать! В правилах написано, что боец должен быть дворянином и должен явиться до заката дня, предшествующего дню Нисхождения…
- Надо же, мальчик умеет читать, - недовольно буркнул распорядитель. - А тот ли ты, за кого себя выдаешь? Знавал я старика дэ Буэра. Он, бедолага, пережил всех своих детей, да и помер два года назад.
Жан ждал подобного поворота событий. Он вынул из-за пазухи пергаментный свиток с королевской печатью и сунул его в руки распорядителю. Тот, развернув свиток, уставился в написанное. Потом посмотрел на Жана. Потом снова в свиток.
- Дедушка умеет читать? - усмехнулся Жан.
Распорядитель скривился, и, свернув пергамент, вернул его Жану. Обернулся к молча стоявшему всё это время у него за спиной слуге:
- Запиши барона Жануария дэ Буэра семнадцатым бойцом. Надеюсь, до заката заявится ещё кто-нибудь, чтобы составить ему достойную пару.
- Благодарю, - взяв свиток Жан отвесил распорядителю вежливый поклон.
- Желаю удачи, мальчик. Она тебе будет нужна. Чтобы купить у короля выморочный титул достаточно просто денег. Чтобы победить на турнире, или хотя бы выйти из него живым, нужно ещё кое что… Так как ты явился позднее, чем набралось шестнадцать бойцов, тебе придётся сражаться не в одном, а в двух отборочных боях… В конных состязаниях участвовать будешь? На скаку разрубить тыкву, метнуть копьё в кольцо, копьём поднять с земли платок? Конные состязания начнутся на рассвете, прямо перед турниром. Конные состязания прекрасный способ для молодого паренька, вроде тебя, показать всем свою удаль и при этом не покалечиться.
- Я буду участвовать только в турнире.
- Хорошо, - распорядитель пожал плечами. - У тебя есть необходимое для боя оружие и конь?
- Оружие, конь - всё есть. Но я буду драться пешим.
- Даже если твой противник предпочтёт конный бой?
- Да.
- Верно ли я понял, что ты на турнире готов выйти на бой пешим даже против конного?
- Да, готов. Но много ли будет чести конному победить пешего? Я надеюсь, что противник, увидев мою непреклонность, согласится на пеший поединок.
- А если противник не согласится?
Жан пожал плечами:
- Я дал Трису обет, и намерен ему следовать.
Распорядитель хмыкнул:
- Интересно будет завтра на это взглянуть.
***
Состязания всадников начались с рассветом и к полудню завершились уверенной победой трёх рыцарей. Гвинед дэ Шалон — всадник в чёрной котте с белым полумесяцем — оказался лучшим в метании копья на скаку. Рыцарь из свиты герцога Гвиданского Эльдан дэ Ложеронт превзошел всех в рубке мечом с коня, на скаку располовинив четыре тыквы подряд. Копьём поднять с земли платок лучше всех получилось у Арнильфа дэ Крамо — высокого, тощего рыцаря, прибывшего с юга, из Ринта. Однако, Эльдан дэ Ложеронт отстал от него лишь потому, что у него в последнем состязании прямо в руках сломалось копье. Эльдан был фаворитом местной публики. Говорили, что прошлогодний турнир Нисхождения он пропустил, а вот два года назад сумел его выиграть.
«Чёртов интриган Арно Гвиданский! Выставляя своё условие, он ведь наверняка знал, что его рыцарь, прошлый чемпион, Эльдан дэ Ложеронт, будет участвовать в турнире. Выходит, он заранее подставил меня под Эльдана… Хотя, чего я, собственно, ждал? С самого начала было ясно, что мне постараются помешать. То, что я, выходец из крестьянской семьи, безродный торгаш, осмелился просить руки Лин, герцог, конечно, воспринял, как неслыханную дерзость. У него наверняка были другие планы насчёт того, кому отдать в жёны свою падчерицу… Конечно, если бы мне удалось уговорить её сбежать со мной куда нибудь, подальше от этих мест, хоть в тот же Медан… Может, там такая же разруха и дикость, как тут, но, говорят, там с торговлей получше, и города крупнее… Вот только она ничего подобного слушать не захотела. Да и как ей, с детства привыкшей к роскоши и повиновению слуг, к своему замку, к библиотеке, конным прогулкам, большим зеркалам и тёплым ванным бросить всё это? Я, конечно, уже не нищеброд, как в первые месяцы своей жизни тут, но по сравнению с ней… Даже если бы она согласилась бежать со мной, я бы потом всю жизнь упрекал себя за то, что лишил её высокого статуса и графства. А женившись на ней легально я могу и графство получить под своё управление. Естественно, у герцога Арно Гвиданского на Тагор свои виды… Хорошо ещё, что он попросту убийц ко мне не послал. Решил играть по-честному. Если меня убьют или покалечат на турнире, то Лин поплачет, погрустит и успокоится. А он сможет выдать её за какого-нибудь своего вассала. Хоть за того же Эльдана. Это позволило бы ему сделать своего верного слугу и вассала графом Тагора. И что ему за дело до чувств и до судьбы какой-то девчонки, пусть даже и собственной падчерицы?»
Служки, тем временем, очистили ристалище от переносных изгородей, столбов, и другого реквизита конных состязаний. Убрали с поля кучки конского навоза. Пора было объявлять сам турнир, но распорядитель медлил.
- Не хотят начинать без короля, - пояснил Ги. - Он должен занять своё место во-он там — слуга указал на деревянный помост. Вчера помост оснастили перилами и столбами для тента, а затем обтянули как бы стенами из полотнищ красной и синей ткани. Сверху над помостом был растянут тканевый полог, прикрывающий от солнца. Над помостом на высоком древке трепетал королевский сине-красный флаг с орлом, растопырившим крылья. По бокам от него, на древках пониже, пестрели флаги трёх герцогов — Гвиданского, Альдонского и Пэйлорского, а также флаги восьми прибывших на турнир графов. Тагорского сине-белого флага не было. Это и не удивительно. После смерти отца Лин, графа Рудегара Тагорского, некому было поднять этот флаг. Вдова Рудегара, графиня Карин дэ Тагор пять месяцев назад вышла замуж за герцога Арно Гвиданского. Арно собирался присутствовать на турнире. Как один из герцогов, он имел привилегию на пирах, турнирах и молебнах находится по правую руку от короля. Но пока его не было видно среди знатных гостей, постепенно рассаживавшихся на помосте по обе стороны от высокого королевского кресла. Дочь Рудегара, юная графиня Элинора дэ Тагор осталась дома, в родовом графском замке. Мать и новоявленный отчим запретили ей приезжать на турнир.
«Может, это и к лучшему? Если меня здесь убьют или покалечат… Лучше, чтобы Лин этого не видела… О! Едут!»
На ристалище въехала пышная процессия из всадников в пёстрых нарядах — Суно, король Гетельда, его знатные гости, его приближенные и телохранители. Арно, герцог Гвиданский, ехал рядом с Суно, о чём-то переговариваясь с королём, и, кажется, был в прекрасном расположении духа.
Прибывшие спешились, поднялись по специально приставленной лесенке и расселись на своих местах на помосте. Слуги увели с поля их лошадей. Ударил гонг. Взревели трубы герольдов. В наступившей тишине распорядитель громогласно произнёс:
- Королевский турнир в честь пресветлого дня Нисхождения Господа нашего Триса… начинаем! - По трибунам, точнее по двум уцелевшим стенам древнего ристалища, которые полукольцом охватывали место турнира и были усыпаны публикой, прокатился радостный крик. Здесь было, наверное, тысяч шесть зрителей - всё взрослые горожане Эймса, а также прибывшие на турнир рыцари и их слуги.
- В этом году в турнире пожелало сразиться восемнадцать бойцов, - продолжил распорядитель, когда трибуны утихли, - поэтому предварительных поединков будет больше обычного. Сперва сразятся четверо новичков, ранее не показавших себя на войне или на турнирах. Двое проиграют, а двое побед