– С ягодами, – я не смогла сдержать ответной улыбки, – приходи потом на кухню, поищем, чем тебя покормить и помимо пирожков.
С этими словами я ушла на кухню, где меня скоро закружили дела настолько, что я на какое-то время вообще забыло о новом обитателе дома. Поставив в печь первый противень с пирожками, я потёрла ноющую поясницу и с чувством глубокого удовлетворения оглядела ещё три больших противня с уже подготовленными пирожками. Очень надеюсь, что этого хватит и номтам, и Марчелло, и Кеше. Ну и мне немножко, конечно. Заслужила, как мне кажется.
В этот момент в открытом окне появилась голова Кеши, который одарил меня своим фирменным оскалом и сообщил:
– Кеша принёс бурбита. Хороший. Большой.
– Здорово! – я улыбнулась обезьяну и, вытерев руки чистой тряпочкой, вышла на крыльцо.
На траве за забором лежала туша здоровенного зверя, который напоминал одновременно козла-переростка и кабана. Да, вот такая вот странная комбинация: острые даже на вид загнутые рога, клочковатая длинная серая шерсть, небольшие копытца и типично свиной пятачок. Будем надеяться, что по вкусу он окажется всё же ближе к кабану, как-то оно привычнее.
– Ты большой молодец, Кеша, – похвалила я кубуту, – сейчас я позову Марчелло, и вы вдвоём быстренько разделаете тушу.
– Хорошо, – согласился обезьян и принюхался, – Ори готовит еду? Вкусно пахнет!
– Это пирожки с хлоппи, – пояснила я, – их много, так что всем хватит.
Кеша облизнулся и довольно кивнул
– Марчелло! – позвала я, высунувшись в коридор. – Ты где?
Послышался какой-то грохот, невнятная ругань, и вскоре в кухню вошёл капитан, встрёпанный, но довольный. За ним семенила Кари, поправляющая шляпку.
– Я выбрал комнату, – проинформировал меня Марчелло, – и даже убрал там пыль. Только хотел отдохнуть, как ты меня позвала. Чего надо-то?
– Кеша принёс бурбита, – исключительно по-деловому проговорила я. – И мне нужно, чтобы вы с ним занялись тушей. Мне нужно исключительно мясо, частью чистое, то есть филе, но немного можно и на кости, например, окорок.
– Я знаю не все слова, которые ты произнесла, – нахмурился Марчелло, – но я в принципе тебя понял. А место для хранения мяса у тебя есть? Ледник или что-то такое…
– Есть, конечно, – я вытащила пирожки и запихнула на освободившееся место следующую партию. – Как только закончите, кости и прочее перекиньте через забор для коргутов, а с остатками, если они будут, потом разберёмся. Ну и приходите пить чай, как раз пирожки слегка остынут…
Глава 18
Мэтью
От чувства невероятного облегчения я практически упал на траву и, по-дурацки улыбаясь, уставился в синее летнее небо. Боги, неужели я скоро окажусь там, где существует хоть какая-то цивилизация?
Я никогда не интересовался, что там есть, в этом поместье: моё дело было приехать раз в пару лет, с помощью артефакта обновить защиту от вторжения, убедиться, что крыша не провалилась, и отбыть восвояси. По-моему, я даже внутрь ни разу не заходил: а зачем?
Но, насколько я знал своих предков, вряд ли они не оставили там никакого способа перенестись в город. Не знаю, как дед, я его достаточно плохо помнил, а вот отец точно не любил утруждать себя пешими прогулками. Так что наверняка там в доме где-нибудь есть библиотека, а в ней – стационарный портал. Традиционно их размещали почему-то именно в этих скоплениях никому не нужных древних фолиантов.
Осталось добраться до поместья, отдохнуть, поесть и можно отправляться домой. И уже там выяснять, что, собственно, произошло, и почему меня никто не предупредил о странных погодных аномалиях.
Интересно, а меня уже начали искать или ещё нет? Почему-то мне кажется, что шторм, разломавший на кусочки мою «Серпентею» – как же жалко яхту! – был направлен конкретно против меня, недаром же он почти не затронул остальные суда. И тогда возникает закономерный вопрос: а не приложила ли здесь свою изящную ручку графиня Карингтон? И если да, то я непременно посчитаюсь с ней, забыв обо всяких глупостях типа старого принципа, что женщин обижать нельзя. Очень даже можно, если они того заслуживают!
Отдышавшись и немного отдохнув, я сел и критически оглядел свои ноги: выглядели они совершенно кошмарно. Надо будет привести себя хотя бы в относительный порядок, прежде чем переноситься домой. Если в поместье есть портал, то он наверняка настроен на родительский дом, то есть я попаду прямиком к матушке. В таком виде! Да мне тогда проще остаться в поместье, ибо матушка вынесет мне весь мозг разговорами о неподобающем моему статусу виде и о том, что мне непременно пора жениться, раз я сам не в состоянии за собой следить. Даже не сомневаюсь, что из этой ситуации баронесса выжмет всё, что только можно, и даже немножко сверх того.
Поэтому очень хочется верить, что в поместье я найду и ванну, и мыло, и свежую одежду. Если это будут отцовские костюмы, то вообще прекрасно – мы с ним почти одинаковой комплекции. Они, конечно, изрядно устарели и давно вышли из моды, но, полагаю, обычные брюки и классические рубашки там тоже есть. Насчёт сапог не уверен, да и вряд ли я сейчас с них влезу, с такими-то ногами. Так что буду мечтать о мягких спортивных туфлях или сапогах на пару размеров больше, чтобы можно было обернуть искалеченные ступни чем-нибудь мягким.
Приняв такое разумное, с моей точки зрения, решение, я сжевал ещё один земляной орех, поморщившись, поднялся на ноги и нашёл взглядом тёмно-красную крышу. Нащупав на дне заветной пирамидки небольшое углубление, я, не отрывая взгляда от финальной точки перемещения, нажал на выемку.
Мир вокруг на какое-то время выцвел, привычно взвихрился разноцветным туманом, а потом снова стал чётким. Я осознал, что стою перед прекрасно знакомым мне невысоким забором, но на этом привычность картины заканчивалась.
Вместо затерянной в чаще леса пустой поляны, на которой я за все визиты не встретил ни одного живого существа, передо мной было чрезвычайно оживлённое пространство. Нет, поместье было на месте и даже забор никуда не делся. Но остальное как-то совершенно не вписывалось в привычную картину мира.
Неподалёку от калитки, которая непонятно по какой причине была распахнута настежь, валялась куча костей, вокруг которой расселись довольные и какие-то подозрительно умиротворённые коргуты. Они лениво глодали кости, на которых вполне хватало мяса. На меня эти страшные хищники не обратили ни малейшего внимания, так, мазнули взглядами и всё. Один только негромко рыкнул, мол, проходи мимо, не видишь – обедаем. Вот и не мешай процессу питания.
– Кеша! Кеша! Ты где? Загляни в кухню! Тебя Ори зовёт…
Неожиданно раздавшийся откуда-то из-за забора крик заставил меня буквально подпрыгнуть на месте. Ничего не понимаю! Откуда в нашем поместье посторонние люди? Оно же надёжно защищено магическим пологом, я лично покупал артефакт у проверенного поставщика.
Я огляделся, чуть ли не впервые в жизни испытывая чувство абсолютной растерянности. Всё, что со мной произошло за последние два дня, было не слишком приятно, но хотя бы объяснимо. Но то, что я наблюдал сейчас, не лезло вообще ни в какие ворота!
Кстати о воротах… Я подошёл к калитке и осторожно заглянул внутрь двора. Посмотрел, зажмурился, немного так постоял, потом аккуратно открыл один глаз в наивной надежде, что мне всё это привиделось. Реальность меняться не пожелала…
Возле крыльца стоял здоровенный мужик, на котором из одежды были только потрёпанные брюки, а обнажённый торс радовал взгляд богатым ассортиментом татуировок. Рассмотреть отсюда, что там было изображено, я не смог, но то, что передо мной пират, не вызывало никаких сомнений. Только что он забыл в моём поместье и как его занесло так далеко от Коридии?
Пират между тем занимался чрезвычайно важным делом: он устанавливал небольшой вертел над уже подготовленной площадкой. И тот факт, что раньше возле дома никакой зоны для запекания мяса не было и не предполагалось, его, судя по всему, совершенно не смущал.
– Ори, неси мясо, – крикнул он, повернувшись куда-то в сторону дома, – и специи.
Ничего не понимаю! Что происходит?!
Я ещё раз внимательно оглядел дом: вдруг я что-то напутал и перенёсся в чужое поместье. Нет, всё правильно, если не считать непонятно откуда взявшихся людей.
– Ты кто? – вдруг послышалось сзади, и, обернувшись, я в очередной раз потерял дар речи. Возле меланхолично догрызающих кости коргутов стоял огромный кубута, такой, каким его рисуют в детских сказках. Высокий, без малого в два человеческих роста, покрытый густой тёмно-коричневой шерстью, с выдающейся вперёд челюстью и пудовыми кулаками.
– Я барон Даттон, – сообщил я, приготовившись, если что, быстро-быстро бежать, и боги с ними, с пораненными ногами. – А вот кто ты?
– О, – кубута наклонился и стал с интересом меня изучать, – ты меня понимаешь? Ты тоже виктория? Как Ори?
– Я не виктория, – чувствуя, как остатки адекватного восприятия действительности стремительно испаряются, отказался я, – я человек, барон Мэтью Энтони Даттон.
– А где они? – кубута помолчал, внимательно посмотрел по сторонам и снова склонился ко мне.
– Кто?
Я окончательно перестал что-либо понимать и хотел уже только одного: чтобы этот кошмар хоть как-нибудь, но закончился.
– Те двое, про кого ты сказал, – кубута выглядел искренне удивлённым. – Ты Мэтью. Это имя. Кеша понимает. А где ещё два, про которых ты сказал? Энтони и ещё один, я забыл…
– Это мои имена, – внезапно успокоившись, так как у любого безумия есть границы, пояснил я, – все три. Понимаешь?
– У тебя три имени? – в голосе кубуты было столько неподдельного уважения, как будто я сказал, что у меня три замка и королевская корона в придачу. – Это много. У Кеши только два имени. Ууаооых и Кеша. И он не называет их сразу. А кто дал тебе имена?
– Родители, – я пожал плечами, наблюдая за пиратом, который, обернувшись, внимательно меня рассматривал, не проявляя, впрочем,