– Я бы с радостью, но вы уверены, что вам это удобно?
– Конечно, – сказала Анна. И улыбнулась. – Клянусь, я рада не потому, что теперь можно еще с кем-нибудь разделить плату за квартиру.
– Когда ты хочешь заселиться? – спросила Салли.
Джульетта поразмыслила: колледж, невероятно щедрое предложение мачехи жить дома до января. В животе как будто скрутился комок нервов, все мыслимые «а вдруг?» роились в голове, но она все это отмела. Что может быть лучше, чем отметить расставание с прежней Джульеттой эффектным жестом: однажды уйти и больше никогда не вернуться?
– Хоть сегодня. – И, еще не договорив, вспомнила, как Ребекка прижималась к ней в ночь, когда умер их отец. Неохотно добавила: – Но хорошо бы позвонить домой и сообщить им, что я жива.
– Телефона у нас нет, – сказала Анна. – Но дальше по улице есть будка, и это твоя единственная надежда, хотя не факт, что телефон работает. Телефонные линии здесь не сильно надежнее почтовых голубей.
– Схожу прямо сейчас, – сказала Джульетта, отодвигая стул и вставая, чтобы не дать себе передумать.
В будке пахло холодным металлом и сыростью. Стеклянные стены местами были почти матовыми от грязи. С третьей попытки наконец появился гудок, а когда Джульетта набрала номер, сигнал прогудел дважды, а потом оборвался статическим треском. Она повесила трубку и уже хотела выйти, но услышала негромкие голоса, а из-за выступающей стены появились две фигуры. Было темно, грязное стекло размывало вид, но фигуры явно были женские, обе хрупкие, одна чуточку выше. Они стояли очень близко друг к другу – интимная сцена, и Джульетта осталась в будке, не желая вторгаться в такой личный момент. У нее на глазах та, что повыше, обхватила ладонями лицо другой, наклонилась и медленно поцеловала ее в губы.
Жар потрясения разлился по щекам Джульетты, и она затаила дыхание, не смея двинуться. Девушки целовались долго, а потом та, что повыше, с явной неохотой отступила. Когда она отвернулась и ушла, другая немножко постояла, затем выглянула из-за стены, будто удостоверяясь, что вокруг никого. После чего тоже шагнула на площадь и исчезла.
Вернувшись, Джульетта обнаружила на кухне и третью девушку. Та стояла у раковины, а когда обернулась, сердце Джульетты упало. Эсме.
– Вы ведь уже знакомы? – сказала Салли. – Джульетта ночует сегодня у нас – она пропустила последний поезд – и будет снимать свободную комнату.
– Как мило, – неубедительно улыбнулась Эсме.
– Ты закрыла дверь на цепочку? – спросила Анна.
– Зачем? Волнуешься, как бы к нам не вломился Сталкер? – В голосе Эсме прозвучала насмешка.
– Нет, – сказала Анна. – Волнуюсь из-за того, что в реке нашли тело, отсюда всего в паре минут ходьбы.
– Тело? – встревожилась Джульетта.
– Молодой женщины, – пояснила Анна. – С месяц назад. И она была не первой.
– Не первой, кого нашли в реке? – уточнила Эсме. – Ничего удивительного. Город давно здесь стоит.
– Ты прекрасно меня поняла, – рявкнула Анна.
– Да-да, – рявкнула в ответ Эсме. – Потому что мы это уже обсуждали. Никакого Сталкера не существует. Также как Глушильщика, или Ночного Прохожего, или Потрошителя из Южных Святых, или как теперь зовут этого несуществующего убийцу. Это все полная чушь, как и девять десятых слухов и баек, ходящих по Округу.
– Ну, этот ходит уже давно, – взбунтовалась Анна.
– Десятилетиями, – сказала Эсме. – Уже довольно пожилой должен быть убийца. Вряд ли он выпрыгивает на прохожих из темных переулков. Спину бережет, наверное.
– А как же эта бедняжка? – спросила Анна.
– А что бедняжка? – ответила Эсме и резко отмахнулась. – Ты меня поняла. Да, ее очень жалко, но это не значит, что нужно забаррикадироваться в доме. Ничто не связывает ее смерть с Театральным округом.
– Дверная цепочка не очень похожа на баррикады, – сказала Анна.
– Кстати, о запертых дверях, – вступила Салли, явно желая перейти к менее спорным темам.
Девушки заговорили о том, каким маршрутом ходит один из самых неуловимых артистов Округа, и Джульетта улучила возможность задать вопрос.
– Прямо перед тем, как познакомиться с Юджином, я видела карту, – сказала она. – И там обозначены не все улицы. А как находить те, которых нет на карте?
– Зависит от того, что ищешь. – сказала Салли. – Есть карты наверху в «Корабельных новостях» – они полные, насколько это возможно. И если уж там нет названия, то его и в реальности нет.
– Вообще нет? – спросила Джульетта.
Анна кивнула:
– Тут полно улиц без названий. Округ продолжает осуществлять свой дьявольский план: сделать так, чтобы мы непрестанно сходили с ума от всего, чего не знаем.
– Или помешать нам попасть туда, куда они не хотят нас пускать, – добавила Салли.
– Я думала, тут можно ходить везде, – сказала Джульетта.
– В теории да, – ответила Салли. – Но полно запертых дверей и ворот и немало пустот на картах. О том, что́ на той стороне, ходят разные слухи, но уж чего-чего, а слухов в Округе навалом. Скепсис тут очень не помешает.
– Некоторые из них правда, – сказала Эсме. – Не про столетних душегубов или спрятанные сейфы, у которых внутри смысл жизни или бесконечный запас ключей на Шоу. Некоторые истории происходят из реальности. Если подобраться поближе, разница чувствуется. – Она искоса глянула на Джульетту. – Но в темные углы лучше особо не соваться. Вдруг там Глушильщик сидит, тебя поджидает?
– Я иду спать. – Анна встала и демонстративно повернулась к Эсме спиной. – Джульетта, проводить тебя в твою комнату?
Глава 11
Джульетта проснулась поздно, дома было пусто, и только на кухонном столе под дверным ключом лежала записка о том, как платить за аренду.
Она быстро позавтракала, нашла конверт и бумагу и написала письмо – демонстративно обращаясь к Ребекке, а не к Клэр: просила не волноваться и сообщала, что нашла жилье в Лондоне и решила сразу переехать. Помедлила, размышляя, не попросить ли прислать ее вещи. А потом вспомнила: ей же придется поехать на похороны. При мысли о том, что скажет мачеха, Джульетту аж замутило. Это не важно – а вот поди ж ты. Правда ли нужно возвращаться? Можно остаться в Лондоне, провести день, как любой другой. Мысль улетучилась, толком не сложившись, и ее место заняло смирение. Он, может, и не вел себя как отец, но все-таки был ее отцом.
Она вернется на похороны и заберет часть своих вещей, дописала Джульетта. Добавила еще пару предложений и поставила подпись.
Окраины оставались запутанным лабиринтом и при свете дня, и магазин Джульетта нашла не сразу. Владелицей была субтильная женщина, чей совершенно пустой взгляд передавал целый спектр негативных суждений. Джульетта заплатила за потрепанную марку, которую, подозревала она, вполне могли уже использовать, и ушла, спиной ощущая пустой взгляд владелицы и ежась.
Она бросила письмо в почтовый ящик по дороге к станции подземки, где, вспоминая давнюю поездку по магазинам, села на поезд до Оксфорд-стрит. Там сняла наличных – перевод от Клэр очевидно прошел, и Джульетта почувствовала себя богачкой – и пошла в универмаг за одеждой и прочим, где у нее перехватывало дыхание от восторга всякий раз, когда она покупала то, чего мачеха бы не одобрила.
Вернувшись домой, она переоделась во все новое. Бархатное платье с вышивкой на подоле и короткий бархатный жакет чуть другого оттенка серого – однотонное для Театрального округа не годилось. Она заколола волосы и оставила несколько прядей спадать на лицо. Потом сунула маску с перьями в карман и направилась к двери; сердце уже забилось в предвкушении.
У турникетов Джульетта глянула на смотрителя, надевая маску, но тот лишь скользнул по ней глазами. Не важно. Это просто маска. Может, однажды они посмеются над тем, как она прошла мимо него, а он понятия не имел, кто она такая. Ничего, скажет она, с улыбкой касаясь его локтя. В конце концов все получилось.
Она собиралась пойти прямиком в «Корабельные новости», но возле билетной кассы остановилась: родилась идея. На стекле висел прейскурант. Билеты на сегодняшнее Шоу стоили столько, что кровь шла из глаз, но Джульетта помнила, какая пустота разверзлась внутри, когда она вытащила пустые жетоны из конверта. Кроме того, теперь у нее есть деньги.
Достав кошелек, она вошла в кассы.
– Мне, пожалуйста, билет на Шоу. – И тут вспомнила про Юджина. – Два билета.
В реальных банкнотах сумма показалась еще больше, но это были не пустячные траты. Мачеха говорила, что деньги помогут Джульетте начать новую жизнь, и ровно с такой целью Джульетта их и тратила.
В «Корабельные новости» она пришла рано, и в баре было тихо. Она спросила бармена, нет ли для нее сообщений, и проглотила разочарование, когда он качнул головой. Наверху она отыскала карты, о которых говорила Салли, – довольно полное изображение Округа, хотя и с пустотами по краям, и несколько подробных изображений отдельных районов. Приглядевшись, Джульетта поняла, что общую карту сделали не с первого захода. Под верхним слоем виднелись слабые, противоречивые линии, словно там маячили призраки старых улиц. Очевидно, эту работу делали по любви – и многие поколения.
По краю располагалась аккуратная легенда, и Джульетта просматривала ее, пока не дошла до буквы П. Всего несколько улиц, ни одной Паладин-стрит. Она снова углубилась в карту и разглядывала улицы, обступавшие самую обширную пустоту, пока не нашла проход между Окраинами и центром. Некоторое время запоминала, а потом направилась туда, где Юджин показывал ей газетную вырезку.
Сведения о Лунарии были разрозненные и бессвязные, но Джульетта прочитала все, что удалось найти. Описания номера, с методично изложенными режиссерскими указаниями и хронометражем, словно кто-то думал, будто ключ к пониманию таится в минутах и цифрах. Гипотезы о значении каждого взаимодействия с другими персонажами, пошаговые описания танцев, сведения о приватных показах, которыми посчастливилось насладиться некоторым последователям.