— Тедрик, скорее! — задыхаясь, прохрипел король.— Жрецы схватили Роанну и хотят отдать её Сарпедиону!
— Они не смогут, господин. Я убил Сарпедиона — смотри!
— Они смогут! Они достали Священный Лик из тайной гробницы в подземелье храма Скина! Прикончи этих предателей прежде, чем они убьют Роанну, и ты будешь…
Тедрик не слышал щедрых посулов, сейчас даже бедственное положение принцессы не слишком его занимало. Сарпедион! Кровожадный дьявол проскользнул у него сквозь пальцы! С проклятьем Тедрик швырнул печень на пол и бросился вниз по лестнице. Недостаточно убить только одного Сарпедиона. Он должен прикончить обоих, причём в первую очередь Священный Лик, который был главным изображением бога. Священный Лик… эту статую Сарпедиона никто не видел до сих пор, кроме жрецов самого высокого ранга… и, конечно, только этой святыне может быть принесена в жертву королевская дочь! Он должен был подумать об этом раньше, проклятый глупец! Надо торопиться. Ещё есть время, но чем раньше он будет там, тем больше шансов на победу.
Он забросил щит на спину и побежал, мальчишка-оруженосец мчался следом. Позади, отставая с каждым шагом, пыхтел окружённый придворными монарх Ломарры.
Достигнув площади, на которой возвышался храм Скина, Тедрик с огромным облегчением убедился, что ему не придётся штурмовать эту твердыню в одиночку. Храм был окружён отрядом королевских гвардейцев. Бой шёл без особых успехов, и Тедрик знал почему. Солдаты, которые сражались против тяжеловооружённых и многочисленных защитников великого бога, заранее считали себя побеждёнными. Первым делом он должен поднять их боевой дух.
Но есть ли у него время? Вероятно. Важное жертвоприношение не делают в спешке — это может оскорбить Сарпедиона. Необходимо соблюсти все тонкости церемонии, а это потребует немало времени.
— Лорд Тедрик? — дородный капитан гвардейцев вытянулся перед ним, подняв руку в воинском салюте.
— Я — Тедрик. Ты знал, что я приду?
— Да, господин. Сообщение передано только что через солнечные зеркала. Мы в твоём подчинении, твоё слово — приказ самого короля Фагона.
— Хорошо. Собери своих людей. Мне будут нужны двенадцать или пятнадцать бойцов, самых сильных.
Через минуту Тедрик стоял перед плотным строем солдат, шагах в тридцати от стен храма.
— Королевские гвардейцы! — он говорил громко,— так, чтобы было слышно не только его людям, но и противнику.
— Кто среди вас лучше всех владеет мечом?… Так, выходи вперёд, парень… Панцирь, который на мне — не из железа, он сделан из божественного металла, металла Ллосира, всемогущего бога и моего покровителя. Чтобы все могли в этом убедиться, я приказываю тебе, парень, нанести мне удар мечом… самый сильный удар, какой сможешь.
Солдат пару раз взмахнул мечом и рубанул по панцирю Тедрика вполсилы.
— Я велел ударить как следует! — взревел кузнец.— Думаешь, твоя ржавая железка может пробить металл бога? Ударь так, чтобы убить! Бей!
Солдат стиснул зубы, быстро шагнул вперёд и ударил Тедрика по плечу изо всех сил. Панцирь отозвался протяжным звоном, а в руках нападавшего осталась рукоять с обломком клинка. Волна видимого облегчения прокатилась по рядам гвардейцев; их враги были поражены и испуганы.
— Молю о прощении, мой лорд,— сказал солдат, отбросив сломанный меч и опускаясь на одно колено.
— Встань, парень! Ты действовал по моему приказу — и действовал верно. Теперь, люди, я хочу кое-что сказать вам. Только что я уничтожил половину Сарпедиона в его храме и он не посмел коснуться меня. Скоро вы увидите, как я убью другую его половину — здесь, в храме Скина. Бог он или дьявол — вы не должны бояться, потому что меня и всех, кто пойдёт со мной, охраняет Ллосир. Мы, люди короля, будем иметь дело только с крысами из Тарка, с их плотью и кровью.
Он повернул голову и окинул взглядом силы врага. Плотная фаланга копьеносцев, щиты сдвинуты, тупые концы копий упёрты в землю. Сильная позиция, но рассчитанная только на пассивную оборону; когда гвардейцы отступили от стен храма, ни один наёмник не бросился за ними, ни один дротик не полетел следом.
— Мы будем наступать клином,— сказал он капитану.— Я встану впереди с топором. Этот сержант,— он ткнул пальцем в грудь рослого здоровяка,— понесёт мой меч и молот. Остальные пусть подпирают нас сзади и прикрывают с боков. Мы пройдём через их отряд как корабль по волнам. Стройтесь клином! Вперёд!
Колонна гвардейцев ринулась вперёд подобно тарану с наконечником из закалённой стали. Тедрик врезался в плотный строй тарконцев: несколько наёмников упали при столкновении, образуя брешь. Прижатый мощным напором сзади к вражеским щитам, кузнец едва мог шевелить ногами, чтобы сделать очередной шаг: его тело как будто попало в тиски. Однако могучие руки Тедрика были свободны, и резкими, яростными ударами боевого топора он начал пробивать путь ко входу в Храм. За ним двигались самые сильные бойцы королевской гвардии. Их щиты были плотно сдвинуты, мечи и секиры разили врагов, оставляя за собой вал мёртвых тел.
Смертоносный клин пробивался все дальше и дальше, к подножию лестницы, что вела на крышу храма, затем вверх по широким ступеням.
Когда гвардейцы достигли вершины лестницы, сопротивление прекратилось. Бросив взгляд на алтарь, Тедрик понял, что церемония ещё не закончена. Старый Дивейн в третий раз поднял вверх жертвенный нож, обращаясь молитвой к богу: согласно священному ритуалу, он должен был повторить это ещё дважды.
— Убей этих собак! — крикнул Тедрик капитану, показывая на две сверкающие медью фигуры у входа в жертвенную камеру.— Я возьму на себя тех троих у алтаря, а твои парни пусть разберутся с остальными!
Когда Тедрик достиг зелёного алтарного камня, нож был поднят в четвёртый раз. Но удар, лишивший Дивейна руки, снёс также его голову и левое плечо. Ещё два быстрых удара — Тедрик мог гарантировать, что в этот день жертвоприношение не состоится.
Он протянул руку, и сержант, следовавший за ним по пятам, вложил в неё молот. Тедрик повернулся к Священному Лику и принялся за работу. Он извлёк из статуи мозг, сердце и печень, а остальное превратил в кучу бесформенных обломков и мелкой каменной крошки. Затем он снова бросил взгляд на алтарь.
Принцесса Роанна Ломарианская, с растрёпанными волосами, с лодыжками и запястьями, прикрученными верёвкой к массивным медным кольцам по углам алтаря, была растянута на грязной, пропахшей мёртвой плотью жертв поверхности камня. Её взгляд метнулся от обломков божественной статуи к гиганту в сверкающем панцире, залитом вражеской кровью; выражение радости, смешанной с изумлением и ужасом, появилось на лице девушки.
Тедрик перерубил верёвки.
— Тебе не причинили вреда, леди Роанна?
— Нет. Я только закоченела.
Взявшись за его протянутую руку, она села, оправляя разорванный ворот платья. Затем, наклонившись, начала растирать лодыжки. Длинные каштановые волосы рассыпались по её плечам и полуобнажённой груди.
Высокая, крепко сбитая, но стройная — истинный отпрыск древней королевской крови — какая женщина, во имя святой печени Ллосира! Мысленно Тедрик раздел её, но его видение было только жалким отблеском представшего наяву величия. Какая женщина! Девственница? Несомненно, иначе Дивейн не выбрал бы её… тем больше позора этим малодушным ничтожествам при дворе… если бы он был рождён благородным…
Она соскользнула с алтаря, её глаза внезапно потемнели, как море перед бурей. Обняв гибкими руками шею Тедрика, она прильнула щекой к его панцирю, не обращая внимания на кровь, пачкавшую её грудь и лицо.
Он осторожно обнял девушку окованной сталью рукой; её глаза цвета океанской волны были почти на уровне его лица. Боги древности, какая женщина! Страсть бушевала в нём. Какая женщина! Настоящая подруга для мужчины приличного роста!
— Хвала богам! — дыхание с шумом вырывалось из груди короля Фагона, но для человека под пятьдесят, пробежавшего две мили в золотом панцире, он ещё сохранил отличную форму.— Хвала всем богам, ты успел вовремя!
— Вовремя, сир, хотя едва-едва не опоздал.
— Назови свою награду, лорд Тедрик. Я был бы рад сделать тебя моим сыном.
— Только не это, сир, только не это. Меньше всего я хотел бы стать братом леди Роанны.
— Назначь его лордом Марки, отец,— быстро сказала девушка.— Помнишь, что гласят саги?
— Да, это будет лучше,— согласился монарх. Он выпрямился, лицо его приняло величественное выражение.— Тедрик, потомок старого ломарианского рода, я объявляю тебя лордом и повелителем Верхней, Средней и Нижней Марки, пэром королевства.
Тедрик опустился на одно колено.
— Благодарю, сир. Будут ли одобрены мои намерения и действия по уничтожению власти Сарпедиона?
— Если ты станешь поддерживать Трон Ломарры со всей силой, которую я вижу в тебе, то я обещаю, что Трон одобрит и поддержит тебя во всём, что ты пожелаешь совершить.
— Конечно, я буду поддерживать тебя, сир, пока я жив и имею силу в руках. Я твой вассал с того мгновения, как кровь впервые заструилась в моих жилах. Мой мозг, моя печень, моё сердце — твои.
— Благодарю тебя, лорд Тедрик. Встань и продолжай.
Тедрик вскочил на ноги. Его меч блеснул высоко в воздухе. Его громкий голос наполнил храмовую площадь и полетел дальше по улицам города.
— Народ Ломарры, слушай глашатая Трона! Сарпедион мёртв, Ллосир жив. Никогда больше человек не станет жертвой на алтаре из зелёного камня. Это будет законом. Никогда больше жрецы-воины не станут служить богам, только женщины-жрицы. Слушайте! Я говорю как глашатай трона Ломарры!
Он повернулся к девушке, всё ещё державшей его за руку.
— Наверно, леди Роанна, ты была бы хорошей верховной жрицей, но…
— Нет, нет! — энергично запротестовала она,— я вовсе не хочу быть жрицей, лорд Тедрик!
— Во имя Ллосира, девушка, ты права! Ты и так потеряла зря столько времени!
На другой временной линии другой Скандос и другой Фурмин, почти такие же, но чуть-чуть отличные от обитателей первой линии, внимательно изучали хронограмму.