Ценные трофейные источники, имеющие отношение к тематике исследования, находятся в Национальном архиве Республики Беларусь (НАРБ). Важнейшие материалы, например, сконцентрированы в фонде 370 – «Генеральный комиссариат Белоруссия, 1941–1944 гг.», в фонде 411 – «Отдел пропаганды при Верховном командовании группы армий “Центр” (г. Смоленск)», в фонде 510 – «Коллекция переводов документов периода Великой Отечественной войны, 1941–1945 гг.», в фонде 655 – «Штаб Центральной армейской группы вооруженных сил Германии». Были выявлены документы, раскрывающие механизмы работы немецкой пропагандистской машины. Некоторые источники в научный оборот еще не вводились. Это относится к распоряжениям командующего прифронтовым районом «Вайссрутения» о деятельности отрядов пропаганды. Встречаются благодарности в адрес офицеров подразделений, обеспечивавших пропагандистское сопровождение малых и больших операций против партизан, стенограммы совещаний, организованных с целью согласовать между отрядами пропаганды и личным составом управления пропаганды генерального округа «Вайссрутения» проведение агитационных мероприятий. Служебная переписка между структурами нередко содержит аутентичные образцы пропагандистской продукции на русском, белорусском, украинском и немецком языках.
Внушительное количество трофейных материалов отложилось в Центральном архиве Министерства обороны Российской Федерации (ЦАМО РФ). Фонд 500, куда передали на хранение документы Третьего рейха, включает ряд описей, которые, на наш взгляд, играют важное значение при исследовании вопросов нацистской оккупационной политики, пропаганды, коллаборационизма, борьбы с партизанским движением. Среди них опись 12450 – «Верховное командование вермахта (ОКВ)», опись 12451 – «Главное командование сухопутных сил (ОКХ)», опись 12454 – «Группа армий “Б” / “Центр”», опись 12480 – «Трофейные документы советской военной разведки».
Ведя речь о материалах, связанных с антипартизанской пропагандой, нужно сказать о том, что процесс их выявления происходил параллельно с изучением боевых действий против партизан. Такой подход позволил выйти на документы участников антипартизанских операций, в том числе и пропагандистов. Удалось обнаружить источники, непосредственно относящиеся к так называемым «дружественным» пропагандистским акциям.
Нельзя не сказать несколько слов о проблеме коллаборационизма. Документация, которая касается этого вопроса, рассеяна по разным делам. Где-то данная тема представлена фрагментарно, где-то в более полном виде. Но в содержательном плане эти материалы могут сообщать очень важные детали и нюансы, относящиеся к антипартизанской пропаганде. К примеру, в некоторых документах говорится о «духовном обеспечении» коллаборационистских частей и подразделений. Обычно для этого использовалась периодическая печать, соответствующие книги и брошюры. Для удовлетворения «духовных нужд» изменнических формирований практиковалось создание многотиражных газет в самих этих вооруженных соединениях. Ненависть к партизанам в собственно коллаборационистских газетах разжигалась сильнее и чаще, чем в изданиях, принадлежавших к немецкой системе выпуска и распространения периодики.
Ко второй группе относятся советские документы. Основу этого корпуса материалов составляют приказы, сообщения, доклады и отчеты Центрального и других штабов партизанского движения, а также разведывательных органов РККА и НКВД – НКГБ СССР. Источники второй группы отложились в Национальном архиве Республики Беларусь (НАРБ) и Российском государственном архиве социально-политической истории (РГАСПИ). Большое значение имеют материалы НАРБ из фонда 4п – ЦК КПБ, фонда 750п – «Комиссия по истории Великой Отечественной войны при Центральном комитете Коммунистической партии (большевиков) Белоруссии (ЦК КП(б) Б)», фонда 1440 – «Институт историко-политических исследований при ЦК КПБ», а также фонда 1450 – «Белорусский штаб партизанского движения». Особо следует выделить документы, проходившие по партизанской линии, поскольку они наиболее ярко демонстрируют отношение советских патриотов к антипартизанской пропаганде, развернутой противником. То, что это отношение было негативным, вряд ли может вызывать сомнения. Любопытно, однако, другое: как трансформировалась устойчиво негативная реакция партизан на пропаганду врага – от полного неприятия до ответных агитационно-пропагандистских действий.
Сам термин «антипартизанская пропаганда» в донесениях и отчетах сил советского сопротивления не встречается. Тем не менее характерные приемы и методы вражеской пропаганды партизанские политработники основательно фиксировали, не пропуская мельчайших деталей. В отличие от партизанских командиров, не обращавших поначалу должного внимания на усилия противника по очернению партизан, представители партии, введенные в состав военно-оперативных групп, штабов и центров, ответственных за координацию вооруженной борьбы, не относились к проявлениям антипартизанской пропаганды легкомысленно. Многочисленные провалы и грубые ошибки, допущенные на начальном этапе войны, требовали серьезного анализа всех действий врага. Документы Белорусского штаба партизанского движения (БШПД) ярко освещают эти сложные моменты, давая возможность понять, как осуществлялось противодействие немецкой антипартизанской пропаганде.
В Российском государственном архиве социально-политической истории (РГАСПИ) важные для настоящего исследования источники отложились в фонде 17 – «Управление пропаганды и агитации ЦК ВКП(б)», в фонде 69 – «Центральный штаб партизанского движения при Ставке Верховного Главнокомандования (ЦШПД), 1942–1944 гг.», а также в фонде 625 – «Личный фонд П.К. Пономаренко (1902–1984)». Без преувеличения можно сказать, что документальный массив РГАСПИ, относящийся к партизанской тематике, поистине необъятен. Интересующие нас материалы нашли свое отражение в приказах, сообщениях, донесениях, докладных записках, подготовленных как сотрудниками ЦШПД, так и представителями партизанского командования на республиканском и региональном уровнях. Вопросы, связанные с нацистской пропагандой, поднимаются во многих делах. Некоторые из них имеют особое значение, поскольку включают в себя аналитические выкладки, раскрывающие принципы работы германских пропагандистов.
Тема антипартизанской пропаганды отображается в документах архива по-разному. В одном случае она может присутствовать в сообщениях об агентурной обстановке на оккупированных территориях СССР, в другом – в справках ЦШПД по пропагандистской работе среди изменнических частей и подразделений, иногда обнаруживается в переписке ЦШПД с органами РУ ГШ РККА, НКВД – НКГБ СССР и местными штабами партизанского движения, а также в инструкциях ЦШПД, адресованных партизанским бригадам и соединениям.
Отдельного внимания заслуживает фонд начальника ЦШПД. Судя по его материалам, можно с полным основанием утверждать, что генерал-лейтенант П.К. Пономаренко внимательно отслеживал генезис антипартизанской пропаганды. Он отделял ее от остального «нацистского пиара», понимая всю специфику информационной деятельности немцев на этом направлении. К примеру, одно из дел фонда 625 содержит оригинальную коллекцию листовок и газетных материалов, подобранных с учетом основных направлений пропаганды врага против партизан.
Следует также упомянуть о секретной переписке между генералом П.К. Пономаренко и начальником 4‑го Управления НКВД СССР старшим майором госбезопасности П.А. Судоплатовым. Хотя эти материалы в основном посвящены зафронтовой работе отрядов спецназначения НКВД – НКГБ СССР и их взаимодействию с региональными партизанскими формированиями, в записках Судоплатова проскальзывает тема нацистской пропаганды и ее антипартизанской направленности. Данная проблема озвучивается, к примеру, в контексте сообщений «О фашистских изданиях на оккупированной территории». Поскольку этот вопрос находился на контроле у начальника ЦШПД, то сведения о характере и особенностях нацистского влияния на массовое сознание граждан на оккупированных территориях анализировались П.К. Пономаренко постоянно. На это указывают как черновые заметки к докладам генерала для членов Ставки Верховного главнокомандования (ВГК), так и список немецких и коллаборационистских газет, составленный им для понимания того, какие идеологические силы противостоят участникам сопротивления.
К третьей группе источников относятся аутентичные образцы нацистской пропаганды, увидевшие свет в период 1941–1944 гг. Как выше отмечалось, речь идет о немецкой и коллаборационистской периодике, листовках, открытках, плакатах, фильмах, то есть об аудиовизуальных средствах пропаганды, применявшихся в ходе борьбы с партизанами.
Источники этой группы обычно присутствуют во всех архивах, где есть фонды, включающие в себя документы о нацистской оккупационной политике и партизанском движении. Например, ценная коллекция периодических изданий находится на хранении в Государственном архиве Российской Федерации (ГАРФ). Аналогичные коллекции есть в Российской государственном военном архиве (РГВА), РГАСПИ, ЦАМО РФ, в белорусском НАРБ, в немецких BA-MA и BA-B, в американском NARA. Некоторые собрания пропагандистских материалов существуют при музеях и библиотеках, при университетах, институтах и научных центрах, глубоко изучающих проблемы Второй мировой войны. В частности, уникальная коллекция оккупационной периодики создана при Научно-просветительском центре «Холокост» в Москве.
Исследование нацистских пропагандистских источников (впрочем, как и любой пропагандистской продукции) требует максимально критического отношения. Эти материалы представляют собой результат специфического состояния психики людей, что необходимо учитывать на всех этапах анализа. Критический подход уделяет большое внимание степени достоверности сведений, сообщаемых в источниках, и ставит барьеры на пути сомнительных трактовок, создающих почву для произвольных манипуляций с контентом. Именно эти принципы использовались при изучении нацистских листовок и периодики. В процессе работы с данными материалами важное значение имели следующие факторы: кем, когда и где готовились публикации; какие идеи в них заложены; какие цели и задачи преследовали авторы; каких результатов они достигли.