Девочка осталась стоять в холле. Я отдала ей пистолет мистера Ходжеса. Ее левая рука висела плетью – скорее всего, она была сломана. В дверь постучали, кто-то пробовал повернуть ручку.
– Сюда,– прошептала я и провела девочку в столовую. По дороге мы переступили через тело мисс Крамер, прошли через темную кухню; стук стал громче, но мы уже выходили из дома в переулок, в ночь.
В этой части Старого города было три отеля. Один из них – дорогой, современный, кварталах в десяти, который я сразу же отвергла. Второй – маленький, уютный, всего в квартале от моего дома, приятное, но слишком общедоступное местечко, в точности такое, какое я сама выбрала бы, если бы приехала в другой город. Его я тоже отвергла. Третий находился в двух с половиной кварталах – старый особняк на Брод-стрит, небольшой, с дорогой антикварной мебелью в номерах и нелепо высокими ценами. Туда я и поспешила.
Девочка быстро шагала рядом. Револьвер она по-прежнему держала в руке, но я заставила ее снять свитер и накрыть им оружие. Нога у меня болела, и я часто опиралась на ее плечо, пока мы вот так торопливо шли вдоль улицы.
Администратор «Мансарды» узнал меня. Брови его поползли вверх, когда он заметил мой непрезентабельный вид. Девочка осталась в фойе, метрах в трех-четырех, почти неразличимая в тени.
– Я ищу свою подругу,– оживленно сказала я.– Мисс Дрейтон.
Администратор открыл было рот, затем невольно нахмурился.
– Извините. У нас нет никого с такой фамилией.
– Возможно, она зарегистрировалась под девичьей фамилией,– сказала я.– Нина Хокинс. Это пожилая женщина, но очень привлекательная. На несколько лет моложе меня, с длинными седыми волосами. Возможно, ее зарегистрировала подруга… Симпатичная молодая темноволосая леди по имени Баррет Крамер…
– Извините,– снова проговорил администратор каким-то вялым, сонным голосом.– Никто под такой фамилией здесь не значится. Что передать, если ваша знакомая появится позже?
– Ничего. Ничего не надо передавать.
Я провела девочку через холл, и мы свернули в коридор, ведший к туалетам и боковым лестницам.
– Простите,– обратилась я к проходившему мимо коридорному.– Возможно, вы сможете мне помочь.
– Да, мэм.– Он остановился, явно недовольный, и откинул назад свои длинные волосы.
Задача у меня была непростая. Если я хотела удержать девочку, действовать надо было быстро.
– Я ищу знакомую,– пояснила я.– Пожилая леди, но очень привлекательная. Голубые глаза, длинные седые волосы. С ней должна быть молодая женщина с темными вьющимися волосами.
– Нет, мэм. Я такой не видел.
Я вытянула руку и взяла его повыше локтя. Затем отпустила девочку и сосредоточилась на коридорном.
– Ты уверен?
– Мисс Харрисон,– сказал он. Глаза его смотрели мимо меня.– Номер двести семь. Северная сторона с фасада.
Я улыбнулась. Мисс Харрисон. Бог мой, до чего же она глупа, эта Нина! Девочка вдруг заскулила и привалилась к стене. Я быстро приняла решение. Мне нравится думать, что тут сыграло роль сострадание, но иногда я вспоминаю, что ее левая рука никуда не годилась.
– Как тебя зовут? – спросила я, нежно поглаживая ребенка по волосам. Глаза ее скользнули влево, потом вправо; она явно была в замешательстве.– Как твое имя? – снова задала я вопрос.
– Алисия,– прошептала она наконец еле слышно.
– Хорошо, Алисия. Теперь ты пойдешь домой. Иди быстро, но бежать не нужно.
– У меня болит рука.– Она всхлипнула, губы задрожали.
Я снова коснулась ее волос и толкнула:
– Ты идешь домой. Рука у тебя не болит. Ты ничего не будешь помнить. Все это сон, который ты забудешь. Иди домой. Торопись, но не беги.– Я взяла у нее револьвер, завернутый в свитер.– До свидания, Алисия.
Она моргнула и пошла через холл по направлению к двери. Оглянувшись по сторонам, я отдала револьвер мальчишке-коридорному.
– Засунь его под жилет,– велела я.
– Кто там? – послышался из номера беззаботный голос Нины.
– Альберт, мэм. Коридорный. Ваш автомобиль у подъезда. Я мог бы сейчас отнести ваши чемоданы.
Щелкнул замок, дверь приоткрылась, но цепочка осталась на месте. Альберт прищурился от хлынувшего света и застенчиво улыбнулся, откидывая волосы назад. Я вжалась в стену.
– Хорошо.– Нина сняла цепочку и отступила в сторону. Она уже отвернулась и закрывала замок чемодана, когда я вошла в комнату.
– Привет, Нина,– тихо сказала я.
Спина ее выпрямилась, но даже это движение было грациозным. На покрывале осталась вмятина – там, где она только что лежала. Она медленно повернулась. На ней было розовое платье, которого я никогда прежде не видела.
– Привет, Мелани.– Она улыбнулась, глядя на меня своими небесно-голубыми глазами.
Я мысленно отдала приказ мальчишке-коридорному вытащить револьвер и прицелиться. Рука его была тверда, он со щелчком взвел курок. Нина неотрывно следила за мной.
– Почему? – спросила я.
Она слегка пожала плечами. В какой-то момент я решила, что Нина рассмеется. Я бы не вынесла этого ее чуть хрипловатого детского смеха, который так часто трогал меня в прошлом. Вместо этого она закрыла глаза, по-прежнему улыбаясь.
– Почему «мисс Харрисон»?
– Ну, как же, дорогая. У меня такое чувство, что я ему чем-то обязана. Я имею в виду бедного Роджера. Разве ты не знаешь, как он умер? Конечно нет. Но ведь ты никогда и не спрашивала.– Глаза ее открылись.
Я посмотрела на коридорного, но он все так же, не шелохнувшись, целился в нее. Оставалось только нажать на курок.
– Он утонул, моя дорогая,– продолжала Нина.– Бедный Роджер бросился в океан с того самого парохода, на котором плыл назад в Англию. Так странно. А ведь перед этим он написал мне письмо с предложением выйти за него замуж. Ужасно печальная история, правда, Мелани? И почему он так поступил, как ты думаешь? Наверное, мы никогда не узнаем правды.
– Наверное.– Я кивнула и мысленно отдала приказ коридорному нажать на спусковой крючок.
Но… ничего не произошло.
Я быстро глянула вправо. Молодой человек поворачивал голову ко мне. Я ему этого не велела! Его вытянутая рука с револьвером двигалась в мою сторону равномерно, как кончик флюгера, подгоняемый ветром.
Нет! Я напряглась так, что у меня на шее вздулись жилы. Движение замедлилось, но не остановилось, пока ствол не оказался направленным мне в лицо. Нина рассмеялась. Этот звук показался очень громким в маленькой комнате.
– Прощай, Мелани, дорогая моя.– Она снова рассмеялась и кивнула молодому человеку.
Я не отрываясь смотрела в черное отверстие. Курок щелкнул по пустому патроннику. Еще раз. И еще.
– Прощай, Нина.– Я улыбнулась и вытащила из кармана плаща длинноствольный пистолет Чарлза. Отдача от выстрела ударила меня в грудь, комната заполнилась синим дымом. Точно посередине лба Нины появилась маленькая дырка, меньше десятицентовой монеты, но такая же аккуратная, круглая. Какую-то долю секунды она продолжала стоять, словно ничего не произошло, потом покачнулась, ударилась о высокую кровать и упала ничком на пол.
Я повернулась к коридорному и заменила его бесполезное оружие своим древним, но ухоженным револьвером. Я только сейчас заметила, что мальчишка немного моложе, чем был когда-то Чарлз. И волосы у него были почти такого же цвета. Я наклонилась и слегка коснулась губами его губ.
– Альберт,– прошептала я,– в револьвере еще четыре патрона. Патроны всегда надо считать, понял? Иди в холл. Убей администратора. Потом застрели еще кого-нибудь – ближайшего, кто к тебе окажется. А после этого вложи ствол себе в рот и нажми на спуск. Если будет осечка, нажми еще раз. Револьвер спрячь, никому не показывай, пока не окажешься в холле.
Мы вышли в коридор. Там царила паника.
– Вызовите «скорую»! – крикнула я.– Произошел несчастный случай. Вызовите «скорую», кто-нибудь!
Несколько человек кинулись выполнять мою просьбу. Я покачнулась и прислонилась к какому-то седовласому джентльмену. Люди толпились вокруг, некоторые заглядывали в номер и что-то кричали. Вдруг в холле раздался выстрел, потом другой, третий. Паника и суматоха усилились, а я тем временем проскользнула к черной лестнице и через пожарный выход выбежала на улицу.
Глава 4
Шериф Бобби Джо Джентри откинулся назад в кресле и сделал еще глоток кока-колы. Ноги он водрузил на заваленный бумагами стол; кожаный пояс с кобурой заскрипел, когда он шевельнулся, устраивая поудобнее свое грузное тело. Кабинет был маленьким, стены – тонкими, ибо это были вовсе не стены, а деревянные перегородки, отделяющие его от шума и суеты в других частях здания, в котором размещались официальные учреждения округа. Краска этих деревянных перегородок давно облупилась и уже не имела того оттенка официального зеленого цвета. Кабинет был забит под завязку: массивный письменный стол, три высоких шкафа с бумагами, еще один длинный стол, уставленный стопками книг и папок. Были тут и классная доска, и беспорядочно заваленные полки на кронштейнах. На двух черных деревянных стульях так же лежали папки и бумаги, как и на рабочих столах.
– Пожалуй, мне тут больше нечего делать,– сказал агент Ричард Хейнс. Он расчистил себе небольшое пространство и уселся на краешек стола. Стрелки на его брюках были острыми как бритва.
– Да,– согласился шериф. Он негромко икнул и поставил банку на колено.– Пожалуй, у вас действительно нет причин болтаться тут. Вполне можете отправляться домой.
У этих двух служителей правопорядка, казалось, не было ничего общего. Шерифу Джентри едва перевалило за тридцать пять, но его высокая фигура уже начала заплывать жиром. Серая форменная рубашка туго стягивала живот, который карикатурно переваливался через ремень. Румяный, веснушчатый, с залысинами и двойным подбородком, он производил впечатление человека открытого, дружелюбного и слегка лукавого: сквозь черты взрослого мужчины все еще проглядывало лицо озорного мальчишки.