Глава 9
Арнольд Барент попрощался с только что избранным президентом, вышел из отеля «Мейфлауэр» и, заехав в отдел ФБР, отправился в национальный аэропорт. Перед его лимузином двигался серый «мерседес», позади – синий, обе машины принадлежали одной из его компаний. Люди, сидевшие в них, были вышколены не хуже, чем агенты секретной службы, которыми был набит «Мейфлауэр».
– Мне показалось, что все сложилось удачно,– сказал Чарлз Колбен, второй пассажир лимузина. Кроме шофера, в машине больше никого не было.
Барент кивнул.
– Президент с пониманием отнесся к вашим предложениям,– продолжил Колбен.– Возможно, он даже посетит собрание Клуба Островитян в июне. Это будет очень интересно. К нам никогда еще не приезжал правящий президент.
– Избранный президент,– поправил Барент и добавил: – Вы сказали, что он с пониманием отнесся к моим предложениям. Вы имели в виду избранного президента? До января нашим президентом является мистер Картер.
Колбен презрительно фыркнул.
– Что говорят ваши службы насчет заложников? – тихо спросил Барент.
– О чем вы?
– Когда их отпустят? В последние часы пребывания Картера у власти? Или в правление следующей администрации?
Колбен пожал плечами:
– Мы же ФБР, а не ЦРУ. Нам положено работать внутри страны, а не за рубежом.
Барент кивнул и слегка улыбнулся:
– И одна из ваших задач внутри страны – шпионить за ЦРУ. Так что я повторяю свой вопрос: когда заложники вернутся домой?
Колбен нахмурился и, посмотрев в окно на голые деревья у дороги, сказал:
– За сутки до или в течение суток после церемонии инаугурации. Точнее узнать не удалось. Но аятолла целых полтора года имел Джимми в задницу. Непонятно, с какой стати он кинет ему эту кость.
– Я с ним однажды встречался,– заметил Барент.– Интересная личность.
– Что? Кто интересная личность? – Колбен слегка смешался. Картер с женой несколько раз за последние четыре года гостил у Барента в его поместье в Палм-Спрингс и в замке «Тысяча островов».
– Аятолла Хомейни,– терпеливо объяснил Барент.– Когда он находился в ссылке во Франции, я ездил к нему из Парижа. Один друг подсказал, что имам может показаться мне забавным.
– Забавным? Этот фанатичный ублюдок – забавный?
Барент слегка нахмурился, он не любил грубых выражений. Во время встречи с Тони Хэродом он употребил слово «сука» лишь потому, что считал это слово вульгарным,– так проще втолковать суть вульгарному человеку.
– Да, это было забавно.– Барент уже сожалел, что затеял этот разговор.– Мы пообщались с ним минут пятнадцать через переводчика, хотя мне сообщили, что он понимает по-французски. Вам никогда не догадаться, что этот фанатик попытался сделать во время беседы.
– Попросил вас субсидировать его революцию? – спросил Колбен таким тоном, что было ясно – ему это совершенно не интересно.
– Он попытался использовать меня.– Барент снова улыбнулся, вспомнив тот эпизод.– Я чувствовал, как он слепо, инстинктивно пытался пролезть в мой мозг. У меня создалось такое впечатление, что он уверен, будто является единственным человеком, обладающим Способностью. И еще мне показалось, что он считает себя Богом, Аллахом во плоти.
Колбен снова пожал плечами:
– Если бы у Картера хватило соплей послать несколько В-52 сразу же после того, как они захватили наших людей, от Хомейни осталось бы мало божеского.
Барент решил сменить тему.
– А где сегодня наш друг, мистер Хэрод? – поинтересовался он.
Колбен вытащил ингалятор, приложил его поочередно к обеим ноздрям и поморщился.
– Он со своей секретаршей, или кем она там ему приходится, прошлой ночью вылетел в Западную Германию.
– Я полагаю, чтобы проверить информацию о своем друге? Возможно, Вилли жив-здоров и вернулся на родину,– сказал Барент.
– Ну да.
– А вы послали кого-нибудь с ними? Колбен мотнул головой:
– Незачем. Траск наблюдает за замком через своих людей во Франкфурте и Мюнхене. Он знает их еще с тех времен, когда работал на ЦРУ. Хэрод в любом случае направится туда. Мы просто будем следить за переговорами.
– И как вы думаете, найдет он что-нибудь? Чарлз Колбен пожал плечами.
– Не верите, что наш мистер Борден жив, не так ли?
– Да. Мне он почему-то не кажется таким уж чертовски умным и ловким,– сказал Колбен.– Это ведь была наша идея поговорить с той женщиной, мисс Дрейтон, чтобы убрать его… Мы все единодушно решили, что его действия становятся слишком заметными, ведь так?
– Да,– кивнул Барент.– А потом мы вдруг узнаём, что Нина Дрейтон позволила себе кое-какие неосмотрительные шаги. Жаль, конечно.
– Чего жаль?
Барент взглянул на лысого чиновника:
– Жаль, что они не являлись членами Клуба Островитян. Они были очень заметными личностями.
– Херня все это,– выругался Колбен.– Фанатики они были сраные, вот и все.
Лимузин остановился, и замки на дверце рядом с Колбеном щелкнули. Барент глянул в окно на уродливый боковой вход нового здания ФБР.
– Вам выходить,– сказал он, а потом, когда Колбен уже стоял на тротуаре и шофер готовился захлопнуть дверцу, добавил: – Чарлз, что-то надо делать с вашей манерой выражаться.
Колбен так и остался стоять с раскрытым от удивления ртом, глядя вслед удаляющемуся лимузину.
Поездка к национальному аэропорту заняла всего несколько минут. Специальный «Боинг-747» ждал Барента у его собственного ангара. Двигатели гудели, кондиционеры работали, а рядом с любимым креслом Барента стоял стакан охлажденной минеральной воды. Дон Митчелл, пилот, вошел в пассажирский салон.
– Все готово, мистер Барент,– доложил он.– Мне надо сообщить диспетчеру наш маршрут. Куда мы направляемся, сэр?
– Я бы хотел полететь на свой остров.– Барент отхлебнул из стакана.
Митчелл сдержанно улыбнулся старой шутке. К. Арнольд Барент был владельцем почти четырехсот островов по всему свету, и на двадцати из них у него имелись особняки и дворцы.
– Да, сэр,– козырнул пилот, продолжая ждать.
– Передайте диспетчеру, что мы выбираем план полета «Е».– Он встал, держа в руке стакан, и направился к двери спальни.– Я дам знать, когда буду готов.
– Да, сэр.– Митчелл снова козырнул.– У нас разрешение взлетать в любое время в течение ближайших пятнадцати минут.
Барент кивнул и подождал, пока пилот уйдет.
Спецагент Ричард Хейнс сидел на огромной, королевских размеров кровати. Когда Барент вошел в спальню, он поднялся, но тот махнул рукой, и он снова сел. Допив воду, Барент снял пиджак, галстук и рубашку, затем бросил скомканную рубашку в корзину для белья и вытащил свежую из ящика, встроенного в кормовую переборку.
– Ну, что нового, Ричард? – спросил он, застегивая пуговицы.
Хейнс моргнул и заговорил:
– Куратор Колбен и мистер Траск опять встречались сегодня утром, перед вашей беседой с избранным президентом. Траск – член переходной команды…
– Да, да,– кивнул Барент.– А что там насчет ситуации в Чарлстоне?
– ФБР контролирует работу по этому делу,– сообщил Хейнс.– Бригада, расследующая авиакатастрофу, пришла к заключению, что самолет был уничтожен бомбой замедленного действия. Один из пассажиров – в списке он фигурирует как Джордж Хаммел, воспользовался кредитной карточкой, украденной, как показала проверка, в Бар-Харборе, штат Мэн.
– Мэн,– повторил Барент. Ниман Траск был помощником сенатора от штата Мэн.– Небрежная работа.
– Да, сэр,– согласился Хейнс.– Во всяком случае, мистер Колбен был очень обеспокоен вашим распоряжением не мешать шерифу Джентри вести расследование. Вчера он встречался с мистером Траском и мистером Кеплером в отеле «Мейфлауэр». Я уверен, что тем же вечером они послали людей в Чарлстон.
– Кого-нибудь из «чистильщиков» Траска?
– Да, сэр.
– Ладно. Продолжайте, Ричард.
– Сегодня примерно в девять двадцать утра по восточному времени шериф Джентри перехватил человека, который следил за ним из «плимута» семьдесят шестого года выпуска. Шериф предпринял попытку арестовать его, но водитель «плимута» после сопротивления перерезал себе горло ножом с выкидным лезвием, изготовленным во Франции. В картотеке Чарлстона он не значится, анализ отпечатков пальцев и регистрационных данных автомобиля ничего не дал. Сейчас делаются попытки идентифицировать труп по состоянию зубов, но на это потребуется несколько дней.
– Если это один из «чистильщиков» Траска, они ничего не найдут,– задумчиво проговорил Барент.– Шериф не пострадал?
– Нет, сэр, судя по сообщению нашего наружного наблюдения.
Барент кивнул, снял с вешалки шелковый галстук и принялся его завязывать. Щупальца его мозга потянулись к сознанию спецагента Ричарда Хейнса. Он наткнулся на щит, делавший Хейнса нейтралом,– щит из крепкой скорлупы, ограждавший волнующееся море мыслей, амбиций и темных желаний – всего того, что составляло личность агента Хейнса. Как и многие другие, обладавшие Способностью, Колбен выбрал себе в ближайшие помощники нейтрала. Хейнса нельзя было запрограммировать, но, с другой стороны, его не мог перевербовать кто-то с более мощной Способностью. Так, во всяком случае, полагал Колбен.
Барент скользил по поверхности щита сознания, пока не нашел в нем трещину – а ее всегда можно найти. Он проник глубже, сломал жалкую защиту Хейнса и внедрил свою волю в саму основу сознания агента. Когда Барент коснулся центра удовольствия Хейнса, тот расслабился и закрыл глаза.
– Где эта женщина, Мелани Фуллер? – спросил Барент.
Хейнс открыл глаза.
– После той шумихи в аэропорту Атланты в понедельник вечером никаких известий нет.
– Удалось засечь, откуда был телефонный звонок?
– Нет, сэр. Оператор в аэропорту полагает, что это был местный звонок.
– Как вы думаете, есть ли у Колбена, Кеплера или Траска какая-либо другая информация о том, где находится Фуллер? Или Вилли?