Она впитала и его, всего, без остатка, выпила как выпивала стакан сока по утрам, и ощутила как просыпается та, древняя, смертоносная магия, которую застенчивая дриада давно забыла.
Ощутила и остановилась.
– И что, все? – удивленно спросил оборотень. – Тебе хватило всего двоих?!
Потрясенная дриада обернулась и увидела, что ни один из арканов не причинил Лексану ни малейшего вреда. Более того, оборотню как раз было непросто удерживать их на себе, имитируя беззащитность. И под изумленным взглядом Айшарин, он попросту позволили кольцам магии соскользнуть с себя, демонстрируя собственный обман.
– Я… – у дриады не было слов. – Я… я думала тебе угрожает опасность!
– Какая? – усмехнулся Лексан. – Я сам их сюда приволок, сам удерживал в клети, не позволяя открыть портал. Насколько же ты ослабела, что не ощущаешь привкус моей магии?
Ничего не ответив, Айшарин молча направилась к выходу, чувствуя себя гадко, мерзко и слабой. А еще поняла, что давно, крайне давно мужчины не играли с ее чувствами. С тех самых пор, как магистр Смерти взял ее к себе секретарем и соответственно стал ее защитой.
– Э нет, стой, – раздалось позади, – ты не выйдешь без меня.
Дриада остановилась, радуясь, что стоит к мерзавцу спиной и он не видит ее слез. После демонстративно вскинула ладонь, но не успела оцарапать кожу, чтобы связаться с магистром Эллохаром, как ее руку перехватили, и подлый оборотень тихо сказал:
– Прости, ты говорила с Эллохаром, я все слышал, испугался за тебя. Прости за обман.
Айшарин не пошевелилась, и сказать ничего не смогла. Ей бы искренне хотелось верить, что он не знал и…
– Тебя проводят до Академии Проклятий.
Ничего не ответив, дриада вырвалась из его объятий, и решительно направилась к выходу. Решетчатые ворота при ее приближении открылись, девушка вышла и… замерла.
Магия Сумрачного леса вернулась рывком, реагируя на опасность. Смертельную опасность.
Вмиг обострились все чувства, усилилось зрение, ощущение окружающего пространства, запах земли…
Лек Саан Артуар Верис, бесшумно подошедший к Айшарин, был остановлен ее резким жестом, в следующее мгновение сумеречная дриада крутанувшись на месте, развернулась к четырем оставшимся дроу, коих, и она сейчас отчетливо это видела, удерживали императорские гончие. Вкинув руку, мгновенно выпила жизненные силы всех темных эльфов, и вновь развернулась, всматриваясь в то, что скрывала высокая стена загона.
Оборотень не успел ни о чем спросить, как воздух наполнился запахом крови, и он услышал сказанное дриадой:
– Магистр, здесь порождение Тьмы.
Миры Хаоса
Ашшкантар, Великая Черная пустыня
СеХарэль вновь развернул свиток, просматривая самое начало, и занудно произнес:
– Еще раз, мы передаем королю четкие письменные инструкции, за два часа до сражения, так?
Тьер и Эллохар переглянулись, принц Хаоса пожал плечами и произнес:
– У СеХарэля было всего одно поражение, в самом начале карьеры, но в дальнейшем как полководцу главе клана Хедуши равных не было и нет. Самого бесит, да, но ни у тебя, ни у меня нет опыта ведения масштабных военных действий, у него есть.
– Разговоры прекратить, – рыкнул крылатый демон. Затем еще раз просмотрел список и задумчиво произнес: – Нет, думаю за час сорок семь минут до начала боя будет вернее.
Магистры вновь переглянулись, но вдруг Эллохар, растянувшийся до этого на песке, резко сел, тряхнул волосами, стряхивая песок, и глухо произнес:
– Отходи.
Тьер мгновенно подключился к связи и услышал четкую речь сумеречной дриады:
«Я выпила мага, находящегося в связке с порождением Тьмы, если сейчас ничего не предпринять…»
– Отходи, – прорычал Эллохар, – ты сумеречная, первой оно нападет на тебя.
И получил неожиданный ответ:
«Здесь беззащитный город, магистр, и если не на меня, значит на жителей!».
Айшарин разорвала связь.
Эллохар прошипел «Бездна», затем повернулся к СеХарелю и хрипло спросил:
– Зачем Тьма отправила с ублюдками свое порождение?
Крылатый на миг задумался, затем произнес:
– Если она сумела зачать от дроу, значит, ослабела неимоверно, и сейчас ей нужна еда.
– Какая? – удивленно спросил Тьер.
– Демоны, – просто ответил глава клана Хедуши. – Это ее излюбленная пища.
Синее и ярко-алое пламя вспыхнули одновременно, оставляя СеХарэля в одиночестве завершать разработку плана предстоящей войны.
Темная Империя
Приграничье. Ардам
Айшарин более не размышляла ни мгновения – она метнулась к стене, приложила ладонь, прошептала слова заклинания и ухватилась за лиану, молниеносно выросшую из земли. Но на стене оборотень оказался быстрее, перехватил девушку за талию и попытался удержаться – Лексан слышал каждое ее слово, сказанное Эллохару.
И когда дриада забилась в его руках, пытаясь вырваться, спокойно произнес:
– Нет.
И получил удар в живот, снесший его на крышу соседнего дома. Сумеречная более не была слабой.
Но еще до того, как он чувствительно ударился спиной о черепицу, Айшарин спрыгнула вниз. Упала, перекатилась и поднялась на одно колено и, приложив ладони к земле, призвала корни деревьев, безошибочно определив место нахождения монстра.
И спящий Ардам потряс рев создания, что нагоняло ужас даже на жителей Мрака!
Айшарин видела его, оплетаемого взметнувшимися из-под земли корнями – литые черные мускулы, серебряная кожа, способная выдержать удар любого оружия, клыки и челюсть, выдающаяся вперед, жидкие серебряные волосы, на черепе некогда прямоходящего создания, сейчас же чудища, подчиняющегося лишь одной госпоже – Тьме. Видела она и иное – корни не смогут удержать его. Это был всего лишь городской парк, изнеженные ухоженные деревья нечета исполинским великанам Сумеречного леса, они слабы. Порождение Тьмы сильнее! Хуже того – абсолютно невосприимчиво к магии!
Еще один оглушительный рык, и треск ломаемых деревьев – монстр стремительно выбирался из клетки, и рвал корни, словно паутину.
«Только бы магистр успел», – вот и все, что успела подумать Айшарин, глядя как серебряное мускулистое тело мчится на нее.
Ей нечем было защититься. Магия здесь была бессильна, а попытаться противостоять физически? Смешно.
И Айшарин лишь отстраненно рассматривала верхние излишне длинные перевитые жгутами мускул конечности твари, заканчивающиеся когтями, частично лысую голову, вытянутый череп, злые, расположенные далеко друг от друга глаза, огромную пасть, заполненную острыми клыками… Пасть, молниеносно приближающуюся к смирившейся с собственной смертью сумеречной дриаде.
Вспышка зеленоватого цвета и огненный шар разбивается о серебряное тело, не причинив монстру и малейшего вреда. Взмах двух призрачных огненных мечей – императорские гончие вступили в бой.
Монстр промчался мимо них, даже не обратив внимания.
Айшарин затаила дыхание, но не закрыла глаза – она хотела смотреть в лицо своей смерти, как поступали сотни, тысячи сумеречных дриад в те далекие времена, когда Тьма выпустила армию своих монстров на тех, кто отказался подчиняться Хаосу…
Вибрация земли становилась все сильнее, зловонное дыхание чудища обожгло кожу…
Дриада закусила губу, чтобы не опозорить себя криком ужаса…
И тело оборотня вдруг перекрыло вид приблизившейся смерти.
Подскочив, Айшарин в испуге смотрела на широкую спину перекинувшегося наполовину оборотня, на напрягшиеся для удара мускулы… Удар! Рык отлетевшего монстра! Задрожавшая при его падении земля.
И крик демона Ултана Шейвра:
– Уведи ее!
Коннор Десвен, чистокровный человек присутствия которого в СБ империи Айшарин так и не смогла постичь, хватанул за руку, дернул, перекидывая на свое плечо и проявив невиданную для человека силу, взбежал по отвесной стене, чтобы усадив девушку, броситься вниз, в бой.
Огромный двуручный меч Десвен выхватил, едва спрыгнул наземь, и ударил монстра, ринувшегося к стене, полностью игнорируя оборотня и человека, в стремлении сожрать дриаду. Внушительный двуручный меч из закаленной стали был сломан при ударе о серебряное тело пса Тьмы. Но, не позволяя монстру взобраться на стену, на него налетел оборотень, могучим ударом вновь отшвыривая.
И больше шансов для нападения, у порождения Тьмы не осталось – вспыхнуло синее пламя. Монстр подскочил, повернул уродливую голову, зарычал на шагнувшего к нему принца Хаоса, и взвыл, когда метнувшийся к нему демон, ухватил чудовище за раззявленную пасть… Рывок, хруст ломаемых костей, вой…
И на испещренную когтями землю, подергиваясь в агонии, упали две половины разодранного порождения Тьмы.
Магистр Тьер прибыл на несколько секунд позднее, глянул на застывшего от шока Ултана Шейвра, облегченно выдохнул. Эллохар же, заставил собственные руки вспыхнуть огнем, сжигая остатки слюны и крови монстра с себя, затем встряхнул пламя, огляделся и над растревоженным городом раздался его взбешенный голос:
– Айшарин! Учти, если ты сдохла, то я сейчас нырну с Тьером в Бездну, достану твою подлую душенку, отволоку в Сумеречный лес, всажу в росток, дождусь, зараза, пока ты вырастешь и потом отшлепаю так, что месяц сидеть не сможешь! Ты меня поняла?!
Сверху, со стены, раздалось дрожащее:
– Да, магистр.
Но затем уже не так испуганно:
– Магистр, должна напомнить, что время взросления сумеречной дриады составляет сто семнадцать лет…
Запрокинув голову, Эллохар улыбнулся собственному секретарю и уже спокойно ответил:
– Ничего, я терпеливый и злопамятный. Долго там сидеть собираешься?
Айшарин протянула руку к лиане, уже выращенной ею со стороны двора, ухватилась за конец и спустилась, держась за стремительно увеличивающееся растение. А едва ноги коснулись земли, отпустила лиану, медленно сделала первые несколько шагов, затем быстро подошла к директору школы Искусства Смерти и наплевав на присутствие свидетелей, прижалась к нему, спрятав на груди магистр мокрое от слез лицо.