Вот как один ученый, страдающий депрессией, описывает это состояние: «Обычная тоска и печаль имеет столько же общего с депрессией, сколько рост здоровых клеток имеет общего с онкологией».
Исследование жизни людей, покончивших самоубийством, показывает, что бо́льшую их часть к такому концу привела депрессия. За 90 % суицидов скрываются психиатрические заболевания. Вследствие этого депрессию до́лжно считать опасным для жизни заболеванием. По статистике, депрессия среди сорокалетних стоит на втором месте по количеству смертности, уступая первое место дорожно-транспортным происшествиям. По данным «Spiegel» среди двадцатипятилетних граждан суицид уже сегодня является причиной смертности номер один. В десять раз больше людей совершают попытку самоубийства, не приводящую к результату, и многие из них навсегда остаются инвалидами.
За год в Германии двенадцать тысяч человек совершают самоубийство, и бо́льшая часть из них страдает депрессией.
В старости депрессия является самым распространенным из всех психических заболеваний, и зачастую за деменцией (старческим слабоумием) кроется именно она. Процитированный выше автор Соломон считает, что депрессия, бесспорно, является самым опасным, дорогим в лечении и смертельным заболеванием.
Искусство и миф – введение в мир депрессий
Поэтический мир меланхолии
Большинство творческих людей, художников, писателей и поэтов прошлого и современности более или менее подвержены депрессиям. Мы благодарны им не только за оставленные нам чудесные произведения, но и за выразительные свидетельства непосредственно самой картины болезни. Актуальность данной темы доказывает тот факт, что выставка «Меланхолия – гениальность и сумасшествие в искусстве», прошедшая в Париже в 2005 году, собрала около трехсот тысяч посетителей, до того как переехала в Берлин. В столице Германии выставка с самого начала праздновалась как громадное культурное событие, критики воспевали ей гимны. Как писала художественный критик Ева Кархер в журнале «Vogue-культура», выставка показывает красоту, скрытую в унынии, и далее: «Это мучительное состояние противоречия в осознавании конечности человеческого существования и последние тщетные попытки избежать его, делают меланхолию центром, источником искусства».
Если было бы возможно, я включил бы в книгу множество иллюстраций. На первом месте среди произведений мирового искусства, безусловно, находится картина Дюрера «Меланхолия», написанная в 1514 году, художественными критиками она считается ключевой во всем европейском искусстве вплоть до современности. Ева Кархер так представляет эту картину: «На каменных ступенях изображена сидящая массивная фигура женщины с крыльями, подпирающая голову рукой. Заключенная в оковы грубой саморефлексии, она терзается печалью о конечности бытия и одновременно пылает страстным желанием освобождения». Возможно, крыльями Дюрер хотел подчеркнуть, что женщина эта может, подобно ангелу, подняться над обездоленностью земного существования. Это соответствует героическому путешествию, которое прослеживается от мифов античности до Карла Густава Юнга, и как мы увидим в дальнейшем, проявилось в жизни писателя Германа Гессе и многих его духовных последователей.
Улететь прочь, возвыситься на крыльях собственной мечты над земным страданием – об этом мечтал юный Гессе, но также мечтали об этом и многие депрессивные пациенты. Об этом же самом мечтает и австрийский поэт Людвиг Хирш в своей песне «Прилетай, черная птица». Эта песня является приглашением смерти, которая на своих крыльях унесет человека из жизни, наполненной тоской и страданием; написана она скорее меланхоликом, чем человеком депрессивным, поскольку в песне чувствуется не только страстное желание прихода смерти, но все же и некоторый энтузиазм:
Черная птица большая!
Жду я тебя у окна.
Сахар на подоконнике.
Унеси на крыльях меня!
Закрой мои страстные очи
Крылами своими большими,
Унеси меня вверх, к небесам,
В новое время, к новому миру.
Смеяться буду, петь, кричать:
«Не может быть того!»
В мгновение ока я постигну
Единство всего!
Лети ко мне, я жду тебя.
Прижми холодный клюв
К ране моей и унеси
Меня подальше отсюда.
Нас не услышит медсестра,
Соседи крепко спят,
Бесшумно ты влетишь сюда
И унесешь меня.
И вот ты здесь! Ну, наконец!
Бесшумно ты пришла!
О боже, как красива ты,
Скорее, в путь пора!
Прощайте, родичи мои,
Любимая жена,
Прощай и мама, и сестра!
И помните меня!
Для печали нет причины!
Я буду петь, смеяться и кричать,
Все постигнув моментально,
Стану счастлив я опять!
Все постигнув моментально,
Стану счастлив я опять!
Я петь, смеяться буду я,
Я наконец-то счастлив стану!
В другом стихотворении Хирш с некоторой долей юмора описывает состояние меланхолии:
Солнце никогда не смеется Йонасу,
И если смеется, то только над ним.
Его ангел-хранитель показывает ему язык,
А счастливая звезда, кружащаяся над Йонасом, —
Это метеор, с шипением падающий в море.
Многие великие художники, например Франциско Гойя, Винсент Ван Гог или Каспар Давид Фридрих, творили свои картины, находясь на грани между меланхолией и сумасшествием. Представители таких направлений, как символизм и сюрреализм, тоже не смогли избегнуть притягательности погибели, упадка и болезни. Таким образом, посещение знаменитых музеев мира можно приравнять к бессознательной конфронтации с темой депрессии.
В мире литературы также существует предостаточно материала для изучения депрессии. Писательница Мария Калеко представляет депрессивный мирок следующими стихотворными картинами:
Подобно серой стене, камень к камню
Высятся бледные дни в ночной тишине.
Печаль бессмысленных, пустых часов
Заключена в душе.
Сны плывут и утекают,
Как ночные привиденья.
Тщетно пытаемся мы собрать
Цветные осколки в оправу.
И в тенях этих дней бесцветных мы живем,
Не умирая.
В стихотворении писателя Томаса Браша, которое он посвятил своему коллеге Уве Джонсону и его глубокой депрессии, хорошо выражена глубокая безрадостность этого состояния. Джонсон совершил самоубийство в возрасте сорока девяти лет.
Как в темных коридорах,
Запутавшись в себе,
Повешен на веревке —
Мой труп висит в петле.
Я мчусь по коридорам
Тюрьмы живой своей:
Там плачет он и скалится —
Он хочет прочь скорей.
И вот – последние ступени,
И вот – последний бой.
Охранник слышит крики,
Зовет мой крик с собой.
И через глаз-окно бегу
В спокойствие ночи;
Там ждут меня два духа:
Дрожь, смех идут от них.
Закроет одеялами
Он мне мои глаза
Теперь мы спим и прячемся:
Закончилась беда.
Андре Хеллер, австрийский поэт, знакомый с темой депрессии на собственном опыте, находит смелость описать в своей песне «Система» некую внутреннюю настройку, заставляющую депрессию, поклонившись, уступить место меланхолии.
Плачь снова, если ты этого хочешь,
Не отказывайся от сомнений,
Позволь себе быть трусливым,
Саботируй в себе героя,
Окунайся иногда в дым страха —
Тебе же всегда не хватало пропасти.
Чего терять? Вокруг лишь только
Фальшивые симпатии.
Это система – система, приносящая доход.
Она хочет иметь тебя, несамостоятельного
и удобного.
И молоко, которым нас вскармливают,
Не экономят ни на тебе, ни на мне,
ни на ком-либо другом.
Поэтому я плачу, когда хочу плакать, —
Это сбивает их с толку.
В эпоху работы на результат
Я оставляю себе время на раздумье.
Моя одежда соткана из дыма страха.
Про́пасти – моя твердая опора.
Если кто-то сегодня не может больше лгать,
Это считается грехом.
Это система – система, приносящая доход.
Она хочет иметь тебя, несамостоятельного
и удобного.
И молоко, которым нас вскармливают,
Не экономят ни на тебе, ни на мне,
ни на ком-либо другом.
К числу знаменитых персон, страдавших депрессией, относилась королева Австрии Элизабет. Она не принадлежала к числу сладких романтичных особ из оперетт, не была похожа на киношных принцесс, в своих стихах эта страдавшая тяжелой депрессией женщина оставила нам впечатляющие свидетельства своих страданий. Ее жизнь представляла собой диаметральную противоположность популярным фильмам, и очень характерно, что эта анорексичная, страдающая тяжелыми мигренями и депрессией дама остается идолом многих женщин последующих поколений – вплоть до современных молодых девушек. Нарушения аппетита и депрессии – страдания королевы Сиси – представляют в наше время огромную опасность для подрастающего поколения.
Характерным является то, что у нее было два имени. Королева писала о себе всегда «Сиси». Актриса Роми Шнайдер стала известна в Австрии, а затем и по всему миру после роли сладкой девушки Сисси. Возможно, она многое заняла из образа настоящей Сиси, если вспомнить трагический конец актрисы. Ее безуспешные попытки убежать от шаблона сладкой Сисси, которая принесла ей успех в начале карьеры, все больше чувствовались в ее личной жизни, она очень близко подошла к состоянию одержимой сомнениями настоящей королеве Сиси-Элизабет.