Самое главное — отряд достаточно быстро продвигался вперед, и меня это устраивало. Поправив давящую на плечи перевязь с моим новым мечом, я ускорил шаг. Невзирая на увещевания Рикара, я решил отказаться от навязываемого мне короткого меча с щитом и остановил свой выбор на двуручном мече, доверяя своим внутренним ощущениям. Встретить в пути опытного мечника, могущего вызвать меня на поединок, я не опасался, а с шурдами уж как-нибудь справлюсь. Конечно, существовала возможность наткнуться на таинственных сгархов, но на этот случай у меня была лишь одна стратегия действий — бежать со всех ног. Судя по обрывочным описаниям этого порождения шурдской магии, девять человек не выстоят против сгарха.
Солнце уже перевалило за полуденную черту, когда, гуськом поднявшись на заснеженный холм, мы остановились перевести дыхание и осмотреться. Насколько хватало взгляда, вокруг раскинулась холмистая равнина с редким кустарником и деревьями. Позади нас возвышалась огромная Подкова, впереди виднелась темная кромка леса. По расчетам Литаса, мы доберемся до опушки сегодня вечером, если не сбавлять скорость передвижения.
Я чувствовал себя неуютно — где-то здесь мы встретились с земляной воронкой, которая с легкостью заглатывала в себя целые холмы и рощи. В прошлый раз лишь чудом никто не был погребен под толстым слоем камней и песка. Мы так и не узнали, что именно представляет собой земляной водоворот — ясно лишь, что это наследие некогда прошедшей здесь войны магов. Все участники той войны давно мертвы, даже их останки истлели в прах, а порожденная ими магия все еще живет и продолжает уничтожать людей…
Немного восстановив дыхание, мы продолжили путь. По вершинам холмов стелился холодный ветер, вздымая облака искрившегося снега. Царившая над равниной тишина, прерываемая лишь звуками сиплого дыхания, редкими словами и фырканьем лошадей, ощутимо давила на сознание. Жутковатое чувство, похоже, посетило не только меня, и мы старались держаться поближе друг к другу. Казалось, что наш маленький отряд сбился с пути в этой однообразной местности, и мы так и будем бесцельно блуждать меж пологих холмов целую вечность.
Впрочем, Литас так не думал и уверенно уводил отряд все дальше от поселения.
Мы опоздали. Если уж быть совсем точным — мы без приключений добрались до мертвого поселения, но нас опередили, и теперь, зарывшись в снег за околицей, мы всматривались в темные фигурки, что деловито сновали между домов деревни Ван Ферсис. Я давно уже считал оставшееся в поселении добро своей личной собственностью, и сейчас меня душило возмущение. Думаю, мои чувства можно сравнить с праведной яростью запасливого крестьянина, который навестил свой дальний амбар на выселках и застал там наглых воришек. Меня самым наглым образом грабили!
В этом не было никакого сомнения — я отчетливо различал мешки и свертки в руках неизвестных мародеров, которые они хозяйственно размещали на приготовленных волокушах. При приближении к деревне я был готов к любой пакости от шурдов или нечисти, я заранее подготовил себя к тому, что на месте поселения мы обнаружим лишь выгоревшее и занесенное снегом пепелище, но обнаружить, что «мои» запасы продовольствия наглым образом разворовывают… к такому обороту событий я не был готов. Впрочем, не я один — мои чувства полностью разделяли мои зло ворчащие люди.
Мы лежали в снегу уже больше часа. Дикие Земли быстро приучают к осторожности и, подавив желание немедленно вмешаться, для начала мы решили хорошенько осмотреться на местности. Возможно, это хитро устроенная неизвестными врагами ловушка с целью завлечь нас в деревню. Лошадей привязали чуть поодаль, за небольшой дубовой рощицей, умный пес лежал рядом с нами и азартно следил за перемещениями неизвестных.
Проведя час в снегу, я пришел к выводу, что если мы и дальше будем выглядывать воображаемых недоброжелателей, то вскоре грабители погрузят на волокуши последние мешки и на прощание помашут нам ручкой. Этого я никак допустить не мог.
Повернувшись к распластавшемуся рядом здоровяку, я буркнул:
— Пора вмешаться. Сколько их там?
— Я насчитал восьмерых бородачей, — ответил за здоровяка Литас. — Вот не знал, что гномы теперь и грабежом промышляют!
— Гномы?! — уставился я на Литаса. — Хочешь сказать, это гномы?
— Как есть гномы, господин, — кивнул охотник. — Вы на рост их взгляните. Про бороды и топоры уж молчу.
Вновь переведя взгляд на широко раскрытые створки ворот, в которых виднелись суетящиеся фигуры, я всмотрелся и ошеломленно присвистнул. Расстояние сыграло со мной злую шутку. Теперь, после подсказки Литаса о росте воришек, я отчетливо видел, что они проваливаются в снег почти по пояс, тогда как мне снег достигал лишь коленей. Тут же в глаза бросились и другие странности, не замеченные мною ранее, — ступени крыльца были слишком большими и широкими для снующих по ним фигурок, пара лошадей, запряженных в волокуши, казались настоящими великанами по сравнению с хозяевами. Ход моих мыслей изменился, но ненамного — меня самым наглым образом грабят гномы!
— Плевать, кто они, — зло процедил я. — Главное — забрать наше добро обратно, да поскорее. Их точно восемь?
— Да, господин, — ответил Литас. — Я посмотрел следы, что вели в деревню. Все сходится — две лошади и восемь бородачей. Других следов нет.
— Ну и хорошо! Пошли!
— Господин, — остановил меня здоровяк. — Может, сразу того… пока они не ждут нападения? Хороший залп из луков никогда не мешал переговорам.
Поразмыслив над словами Рикара, я отрицательно покачал головой.
— Нет. Сначала поговорим.
Поднявшись в полный рост, я широкими шагами направился к распахнутым настежь воротам. Следом за мной потянулся весь отряд, на ходу обнажая оружие. Здоровяк состроил зверскую гримасу и с топором наперевес пристроился рядом со мной, попутно отогнав Стефия назад, за наши спины. Все верно — против нежити Стефий просто незаменимый союзник, но гномы нежитью не являлись, зато у каждого был острый топор или меч за плечами или на поясе. Хлипкому Стефию хватит и одного удара, чтобы вознестись к Создателю.
Свой меч я оставил в ножнах — сначала я хотел попробовать решить дело миром. Тем более рядом с мной бежал огромный сингерис, одна клыкастая улыбка которого могла отпугнуть любого гнома.
Рикар попробовал было обогнать меня и прикрыть своими широкими плечами, но я молча погрозил ему кулаком, и он отстал, пристроившись за мной. Учитывая внешность озлобленного Рикара, да еще и немаленький топор в руках, то узрей его гномы во главе отряда, стадия переговоров, даже не начавшись, перейдет в стадию резни.
Мы беспрепятственно приближались к поселению, держа курс на распахнутые и покосившиеся ворота. Теперь я мог рассмотреть неожиданных конкурентов вблизи, чем и занялся.
В первую очередь в глаза бросался небольшой рост гномов — не выше пояса взрослого человека, а Рикару так и вовсе по… кхм. У каждого гнома присутствовала борода немаленьких размеров, покрывающая их лица до самых скул и оставляющая открытыми лишь нос картошкой и глаза. Несмотря на маленький рост и короткие, несколько косолапые ноги, смеха гномы не вызывали — стоило бросить взгляд на более чем внушительную толщину рук, широкие плечи, на которых, словно влитая, сидела голова, — и сразу просыпалось чувство опасливого уважения. Покачивающиеся на их поясах топоры размерами не отличались от топора Рикара, разве что рукоять была гораздо короче.
Вороватые гномы были настолько заняты грабежом, что заметили нас лишь тогда, когда мы прошли ворота и вплотную приблизились к набитым нашим добром волокушам.
Ближайший к нам гном стоял от меня в двух шагах — когда мы подошли, он, согнувшись в три погибели, тащил на закорках огромный мешок с мукой и видел лишь заснеженную землю под ногами… пока не наткнулся взглядом на мои переминающиеся сапоги. Забыв скинуть мешок с плеч, гном с трудом вывернул голову и, завидев мою широкую улыбку, пораженно застыл на месте, таращась на нас из-под кустистых бровей. Каких-либо доспехов на гноме не было. Лишь кожаная, не особенно теплая куртка, плотные штаны и сапоги с невысоким голенищем, за которым торчала рукоять ножа.
Положение у гнома было незавидное — особенно учитывая тот факт, что свой топор с двумя лезвиями он пристроил рядом с волокушей, и сейчас здоровяк уже успел поставить на него свой огромный, облепленный снегом сапог. Поразительная беспечность!
Тут наконец-то нас узрели оставшиеся семь гномов, что появились из открытых дверей ближайших домов и подвалов, один высунул бороду из чердачного окна над нашими головами и торжествующе затряс в воздухе связкой копченного мяса — моего мяса! — что-то выкрикивая на непонятном языке. Еще один гном показался в конце улицы, таща за собой приличных размеров бухту веревки.
Пока я изучал гномов, мои люди, не теряя времени, разошлись чуть в стороны, за моей спиной послышался скрип натягиваемой тетивы лука, Стефий забубнил себе под нос какую-то молитву.
— Грабим? — неприятно улыбнувшись, начал я переговоры, обращаясь к нагруженному мешком гному.
Гном зажмурился, потряс бородой и вновь открыл глаза, но его надежды не оправдались — я по-прежнему стоял перед ним, а сингерис с любопытством принюхивался к его штанам.
— Кусу?! — выдавил из себя несчастный гном, косясь на любознательную собаку, что была почти с него ростом.
— Еще как укусит! — вмешался здоровяк. — Чтобы грабить неповадно было! Оторвет напрочь!
Пес радостно оскалился в лицо гному, продемонстрировав внушительный набор клыков.
Гном промычал еще несколько слов на незнакомом мне языке, и я окончательно упал духом — если мы не можем понять друг друга, то придется общаться на универсальном языке, понятном всем расам без исключения — например, топором по голове. Хотя я и не испытывал чувства жалости к тем, кто пытается украсть у меня запасы продовольствия, доводить до схватки все же не хотелось: восемь гномов против девяти человек — далеко не идеальный для нас расклад. Тем более что Стефи