– Не волнуйся, Астрид, – кивнул он Белой королеве. – Я все улажу.
После чего пригладил волосы, поправил воротник белого плаща и отправился встречать гостей.
Возвышавшийся над темным двором замок казался ослепительно-белым. Лайла юркнула в лес статуй, а Келл направился к ступеням. Он положил Холланда на каменную скамью и стал подниматься по лестнице, зажав в одной руке меч, а в другой – талисман из Черного Лондона.
«Ну давай, Келл, используй камень, – подстрекал Холланд. – Он уничтожит тебя, но, возможно, ты победишь».
Келл поклялся, что обойдется без камня. Из-за того, что он недавно снова им воспользовался, черная магия отвоевала себе еще часть его тела. Черные извивающиеся нити поднимались теперь до локтя и тянулись к плечу. Нет, он больше не уступит. Он и так чувствовал, как яд разливался все дальше с каждым ударом сердца.
Пока Келл шагал по ступеням, в ушах стучала кровь. Он понимал, что не сможет застать Атоса врасплох, – только не здесь. Белый король, конечно, знает о приходе Келла, и тем не менее позволил ему беспрепятственно приблизиться к замку. Даже десять стражников с пустыми взглядами, обычно стоявшие по краям лестницы, куда-то исчезли. Атос нарочно расчистил ему путь. С его стороны это вызов, позерство, характерное для бледного короля.
Лучше уж было столкнуться с целой армией, чем с этими неохраняемыми дверьми и с тем, что поджидало за ними. После каждого шага, сделанного без помех, Келл еще больше нервничал перед следующим. Когда он добрался до площадки на самом верху, руки тряслись, а сердце бешено стучало.
Келл поднес к дверям дрожащие пальцы, усилием воли заставил себя успокоиться и, в последний раз вдохнув холодный воздух, толкнул створки. Двери замка открылись от одного прикосновения – не понадобились ни физическая сила, ни магия. Его тень легла на пол в холле. Келл переступил порог, и десятки факелов вспыхнули бледным огнем, высветив сводчатый потолок и дюжину стражников, стоявших вдоль стен.
Келл глубоко вздохнул, приготовившись к худшему, но воины не шелохнулись.
– Они тебя и пальцем не тронут, – послышался бархатный мужской голос. – Если, конечно, ты не попытаешься сбежать.
Как всегда в белоснежном одеянии, из тьмы вышел Атос: его бледное лицо казалось бесцветным в свете факелов.
– Я сам тебя убью – ни с кем не хочу делить это удовольствие.
Атос небрежно держал в руке вторую половинку черного камня. При одном взгляде на нее Келл почувствовал, как забурлила в нем самом темная энергия.
– Астрид, конечно, разобидится, – продолжал Атос. – Она хотела превратить тебя в домашнюю зверушку, но я всегда говорил, что, пока ты жив, от тебя одни неприятности. Кажется, последние события это доказывают.
– Все кончено, Атос, – сказал Келл. – Твой план провалился.
Атос зловеще оскалился.
– Ты прямо как Холланд, – заметил он. – Знаешь, почему он не смог завладеть троном? Потому что никогда не любил войну. Считал кровопролитие и битвы лишь средством для достижения цели. Ну а мне всегда нравился сам процесс, и, уверяю тебя, я планирую им сполна насладиться.
Атос крепко сжал свою половинку талисмана, и оттуда повалил черный дым. Не мешкая ни секунды, Келл силой воли поднял стражников в воздух и свалил в кучу между собой и бледным королем. Однако этого оказалось недостаточно: дым прошел насквозь и, добравшись до Келла, попытался обвить его руки. Тогда антари направил баррикаду из стражников на Атоса и попытался отбиться от дыма заколдованным мечом. Но король не уронил камня, а клубы дыма, легко обойдя клинок, вцепились в запястья Келла и тут же превратились в тяжелые цепи, протянувшиеся к стенам.
Цепи натянулись, заставив Келла широко развести руки. Перепрыгнув через стражников, Атос мягко и легко приземлился перед антари. Цепи врезались в и без того израненные запястья Келла, и меч выпал у него из руки. Атос достал серебряную плетку. Она размоталась, змеей скользнув до самого пола, и заскребла по каменным плитам раздвоенным язычком.
– Посмотрим, как ты переносишь боль.
Когда Атос поднял плеть, Келл обхватил руками цепи. Порез на ладони затянулся, но он так сильно сжал металл, что снова показалась кровь.
– Ас Эстаро! – сказал он за секунду до того, как плетка щелкнула в воздухе. Звенья цепей распались, и Келл едва успел увернуться от раздвоенного серебряного кончика. Перекатившись по полу, он подхватил оброненный клинок и прижал кровоточащую ладонь к каменному полу, припомнив атаку Холланда.
– Ас Стено! – произнес Келл. Каменный пол треснул под его пальцами и выплюнул дюжину острых осколков. Юноша встал, увлекая за собой зазубренные куски, вскинул руку – и осколки полетели в короля. Но Атос лениво поднял руку с зажатым в ней камнем, и перед ним вырос щит, о который загремели обломки.
Атос мрачно усмехнулся.
– О да, – сказал он, опуская щит. – Меня ждет море удовольствия.
Лайла пробралась сквозь лес статуй. Все они застыли в таких позах, будто молили о пощаде: склонив головы, вскинув руки.
Она обогнула крепость, которая напоминала собор на высоком основании – только без витражей, а сплошь из голого камня и стали. При этом замок был длинным и узким, с главным входом на северной стороне и тремя дверьми поменьше, но все же внушительными, на юге, востоке и западе. Сердце Лайлы стучало, как молот о наковальню, пока она приближалась к восточному входу. Дорогу к лестнице тоже окаймляли каменные фигуры.
Лайла предпочла бы незаметно перелезть через стену и забраться в замок через верхнее окно, а не открыто войти в двери, но у нее не было ни веревки, ни крюка. И даже если бы она нашла необходимое снаряжение, Келл предупредил, что лучше этого не делать.
– Даны никому не доверяют, – сказал он. – Их замок не только королевская резиденция, но и настоящая ловушка. Главный вход на северной стороне. Я войду оттуда, а ты пройдешь через южный.
– Это опасно?
– Здесь опасно все, – ответил Келл. – Но если двери тебя не пустят, по крайней мере, падать будет не так высоко.
Словом, Лайла согласилась, хоть ее и терзало подозрение, что это ловушка. Вообще все это – ловушка. Она добралась до южной лестницы и, закрыв лицо маской с рогами, поднялась по ступеням. Двери легко открылись, и внутренний голос снова шепнул: «Уходи, беги отсюда», но впервые в жизни Лайла его не послушалась. Внутри было темно, но как только она переступила порог, ярко вспыхнули факелы. Лайла застыла на месте. Вдоль стен стояли десятки стражников, похожих на статуи в доспехах. Они разом повернули головы к открытой двери, к Лайле, и она приготовилась к бою.
Но никто на нее не напал.
Келл говорил, что трон Белого Лондона всегда захватывают и удерживают силой, а когда к власти приходят таким путем, это обычно не порождает верноподданнические чувства. Стражники явно находились под заклятием. В этом-то и загвоздка: когда заставляешь людей делать то, чего они не хотят, нужно быть очень точным в указаниях. Они, конечно, вынуждены выполнять приказы, но никогда не будут лезть из кожи вон.
Лайла невольно улыбнулась.
Какой бы приказ король Атос ни отдал своим стражникам, похоже, на нее он не распространялся. Их ничего не выражающие глаза следили за ней, пока она двигалась по коридору, стараясь идти как можно спокойнее, словно она здесь жила и пришла вовсе не за тем, чтобы убить их королеву. Проходя мимо стражников, Лайла даже подумала, что многие из них наверняка желают ей успеха.
Тогда как дворец в Красном Лондоне казался настоящим лабиринтом, здесь все было устроено просто: прямые углы, четкие линии – еще одно доказательство того, что прежде замок был чем-то вроде храма. Переходя из одного коридора в другой, Лайла, следуя указаниям Келла, легко добралась до тронного зала.
Правда, антари говорил, что двери не охраняются.
Но это было не так.
Перед входом в тронный зал стоял парень – моложе Лайлы, худой и жилистый, однако, в отличие от стражников с их пустыми взглядами, его темные глаза лихорадочно блестели. Заметив ее, парень выхватил меч.
– Вёск! – приказал он.
Лайла нахмурилась.
– Вёск, – повторил он. – Ёс рейджкав вёск.
– Эй ты! – отрывисто крикнула она. – Отойди.
Парень тихо и быстро затараторил на своем языке. Лайла покачала головой и достала нож с кастетом.
– Прочь с дороги.
Полагая, что сумела донести свою мысль, Лайла шагнула к двери, но парень поднял меч и преградил ей путь:
– Вёск.
– Слушай, – резко перебила она, – я без понятия, что ты там лопочешь (молодой стражник сердито огляделся), но настоятельно советую тебе уйти и сделать вид, что мы никогда не встречались, иначе… Эй, что ты творишь?
Парень покачал головой, что-то негромко пробормотал, а затем поднес меч к руке и чиркнул по ней лезвием.
– Эй! – снова окликнула Лайла, но тот лишь скрипнул зубами и провел вторую линию и наконец третью. – Прекрати.
Она схватила его запястье, и парень, остановившись, посмотрел ей в глаза.
– Уходи.
На секунду Лайле показалось, что она ослышалась, но потом до нее дошло, что парень говорил по-английски. Он вырезал на коже какой-то символ.
– Уходи, – повторил он. – Сейчас же.
– Сам уйди! – крикнула в ответ Лайла.
– Не могу.
– Прочь!
– Не могу, – повторил он. – Я должен охранять дверь.
– А то что?
– Без вариантов. – Парень оттянул воротник рубашки и показал уродливую черную метку на коже. – Он приказал мне охранять дверь, и я должен ее охранять.
Лайла нахмурилась. Метка отличалась от той, что была у Келла, но девушка догадалась, что это тоже какая-то печать.
– Что случится, если ты меня пропустишь? – спросила она.
– Я не могу.
– А что будет, если я тебя зарежу?
– Я умру.
Обе фразы он произнес с одинаковой грустной уверенностью. «Что за безумный мир», – подумала Лайла.
– Как тебя зовут? – спросила она.