– Я могу попробовать вернуть тебя обратно, – говорил Келл. – В твой Лондон.
Они с Лайлой прошли по берегу реки, мимо вечернего рынка, где люди все еще подолгу задерживали на Келле тяжелые взгляды, и направились дальше – в сторону доков. Солнце садилось за спиной, и длинные тени-дорожки ложились перед ними.
Лайла покачала головой и достала из кармана серебряные часы.
– У меня там ничего не осталось, – сказала она, раскрыв и тут же защелкнув часы. – Больше ничего.
– Но здесь ты ведь тоже чужая.
Она пожала плечами.
– Я придумаю, чем заняться. – Затем она вскинула голову и посмотрела ему в глаза: – А ты как будешь?
Шрам над сердцем тупо заныл. Чтобы не привлекать к нему внимания, Келл почесал плечо.
– Как-нибудь.
Он засунул руку в карман камзола – черного с серебряными пуговицами – и вытащил маленький сверток.
– У меня для тебя подарок.
Келл вручил Лайле сверток и стал смотреть, как та достает шкатулку, откидывает крышку, и шкатулка разворачивается, превращаясь в доску с желобками, в каждом из которых лежит символ элемента.
– Будешь тренироваться, – пояснил он. – Тирен говорит, в тебе есть способности к магии. Можно попробовать их развить.
Они посидели на скамейке, и Келл показал, как обращаться с элементами, а Лайла обозвала его хвастуном, но все же спрятала подарок и даже поблагодарила. Похоже, это далось нелегко, однако она справилась. Они встали, хотя им не хотелось расходиться. Келл взглянул на Делайлу Бард – бандитку и воровку, верную союзницу, удивительную, бесстрашную девушку.
Они увидятся вновь. Келл в этом не сомневался. Магия изменяет мир, придает ему форму. Существуют постоянные точки – чаще всего это места, но иногда, очень редко, люди. И хотя Лайла просто не могла сидеть на месте, Келл чувствовал, что она для него стала такой постоянной точкой.
Не зная, что сказать, антари пожелал:
– Не нарывайся на неприятности.
Лайла одарила его улыбкой, словно говорившей: «Не дождешься!»
Потом она подняла воротник, засунула руки в карманы и зашагала прочь.
Келл смотрел ей вслед.
Но она ни разу не оглянулась.
Делайла Бард была наконец свободна.
Она вспомнила карту, оставшуюся в Лондоне – в ее старом Сером Лондоне, – ту самую, которая лежала в темной комнатушке в таверне «В двух шагах», карту неведомых земель. Она чувствовала, что теперь ее жизнь – это такая карта.
И сердце радостно пело в предвкушении приключений.
Тирен сказал, что в ней что-то есть. Пока не развитое. Девушка не знала, какую форму оно примет, но мечтала выяснить. Что бы это ни было – подобие магии, пронизывавшей Келла, или что-то другое, новое, Лайла знала одно: перед ней открыт целый мир. Миры.
И она собирается покорить их все.
Ее взгляд блуждал по судам на том берегу реки, по их блестящим на солнце бокам и резным мачтам, таким высоким и острым, что, казалось, они протыкают низкие тучи. На ветру развевались флаги – не только красные с золотом, но и зеленые, фиолетовые и голубые. Корабли с королевскими знаменами и без них. Корабли из других земель, близких и далеких, лежащих за неизвестными морями.
Среди них она увидела горделивое судно с темными боками, серебристым флагом и парусами цвета ночи, которые на свету отливали синевой.
«Вот, – с улыбкой подумала Лайла. – То, что надо».