– Как леди Нина себя чувствует? – он перевел тему.
– Уже лучше, спасибо. – Уголки ее губ дрогнули.
– Ты выглядишь усталой.
Агата тихо рассмеялась.
– Навалилось много проблем.
– Раз ты приехала, давай заодно обсудим помолвку и свадьбу, – предложил Райлих, – есть пожелания по срокам?
– Да. Чем скорее, тем лучше. Можно объявить о помолвке к концу следующей недели и сразу назначить дату. К примеру, на конец месяца. – Агата невозмутимо посмотрела на Райлиха, который, кажется, потерял дар речи. – Что-то не так?
– Да нет. Все так. Удивляет твое рвение. – Он пристально на нее посмотрел, а затем достал из кармана чековую книжку и положил на стол. – Я не силен в организации подобных мероприятий, да и из-за службы у меня мало свободного времени. Можешь кого-нибудь нанять или заняться подготовкой к празднику сама. Одна просьба – без лишнего шума и помпезности.
– Хорошо, – кивнула Агата, стараясь смотреть куда угодно, только не на чековую книжку, – я устрою свадьбу и ужин для самых близких. Думаю, в текущих обстоятельствах нам ни к чему пышная свадьба. Но ты забыл о еще одной формальности.
– Какой же? – удивился Райлих.
– Ты должен познакомить меня со своими родителями. Обычно устраивается ужин, но, если им неудобно, мы с мамой будем рады принять всех у нас… – Агата умолкла, заметив, как он переменился в лице.
Взгляд Райлиха застыл. Лицо стало мрачным, даже жестким.
– Они погибли два года назад во время весеннего шторма, – бесцветно ответил он, смотря сквозь нее.
– Самый сильный шторм за последние десять лет, – выдохнула Агата, вспоминая последствия той трагедии.
Большая часть города отделалась минимальными повреждениями. Самые сильные маги стихий контролировали потоки воды и ветра около состоятельных районов Солтивэля. Тяжелее всего пришлось в городском порту. На него обрушился основной удар стихии, и маги низшего уровня дара не справлялись с силами природы.
«Лишь бы пионы не пострадали», – вспомнились Агате слова матери в тот день, и ей стало невыносимо стыдно. Пока кто-то в богатых районах переживал за состояние сада и газона, в порту Солтивэля погибали люди.
– Райлих, я не знала, – прошептала Агата и, поддавшись порыву, подошла к нему. – Мне так жаль…
Она опустила ладонь на его плечо и легонько сжала.
– Не нужно меня жалеть, – глухо сказал Райлих.
Чувство неловкости смешалось с горечью, и Агата убрала руку.
– Да, ты прав, – согласилась она, – для утешения у тебя есть более подходящие кандидатуры.
Поджав губы, чтобы не наговорить глупостей, Агата взяла со столика чековую книжку и подошла к двери. Повернув ручку, она без проблем ее открыла. Магия Райлиха больше не мешала ей уйти.
– Я буду держать тебя в курсе приготовлений, – сказала Агата не оборачиваясь и вышла из комнаты.
Райлих нехотя встал с кресла. На душе скребли кошки. Последние слова Агаты ввели его в замешательство. Неужели она все никак не забудет шутку про Миранду? Несмотря на нравы высшего света, он не собирался после свадьбы поддерживать отношения с леди Мур. Впрочем, это не мешало Райлиху развлекаться, играя на ревности и чувстве собственничества Агаты.
Он направился к себе в кабинет, но, проходя мимо зеркала в холле, остановился. Подошел поближе. Присмотрелся.
– Бездна тебя поглоти, Миранда! – выругался Райлих, заметив синяк на шее.
Никогда на его памяти она не позволяла себе подобных выходок. Не испытывая ни сомнений, ни жалости, Райлих зашел в кабинет и приготовил распоряжение для ювелирного магазина, в котором являлся постоянным клиентом. Приходить лично и тратить время было не в его стиле, поэтому он полагался на вкус консультанта. Выписав «прощальный» гарнитур из колье и сережек на адрес Миранды, он также добавил в распоряжение и обручальные кольца по случаю предстоящей свадьбы. Последние должны были доставить вместе с документами об оплате сразу к нему на работу.
Крутя в руках запечатанный конверт, Райлих с досадой бросил его на стол. Расстроенное лицо Агаты не давало ему покоя. Несомненно, она оценила «весточку» от его уже бывшей любовницы. Отогнав очередной приступ угрызений совести, Райлих задумался. Рвение Агаты побыстрее выскочить замуж его настораживало.
Немного поразмыслив, он написал еще одно письмо в банк с просьбой присылать каждую неделю выписки со счета. Пока они не поженились, ему следовало быть особенно осторожным. В конце концов, один раз Агата его уже предала.
– Курица! – выругалась Агата, когда карета тронулась. – Глупая, никчемная курица!
От злости ей захотелось что-нибудь сломать, но выбор предметов внутри кареты был ограничен, и она изо всех сил ударила кулачком по мягкой обивке. Вышло жалко и слабо. И вместе с чувством собственной никчемности пришло отчаяние.
Смахнув набежавшие слезинки, Агата посмотрела на чековую книжку, которая нестерпимо жгла руку. Подавив желание выкинуть ее в окно, Агата попыталась мыслить здраво. Пока они с Райлихом даже не помолвлены, требовать от него верности… немного самонадеянно. После у нее появятся аргументы и рычаги давления. По какой бы причине они ни заключили брак, Агата собиралась стать ему хорошей женой и надеялась как минимум на верность! А если мистер Дарк рассчитывал выгодно жениться и при этом иметь любовниц, то он выбрал не ту леди.
Вернуть себе подобие душевного равновесия было непросто, и Агата видела только один способ отвлечься от того, что творилось вокруг, – заняться подготовкой к свадьбе. Но сначала ей следовало проведать приют и узнать, отменила ли лаборатория вознаграждение за бездомных животных.
Ответом Агате стала новая порция листовок. Она подошла к изгороди приюта и отодрала очередное послание лаборатории. Изменение было всего одно – на старых отпечатанных листовках кто-то чернильной печатью продублировал надпись «принимаются только беспородные животные». Таким образом лорд Вагнер решил проблему с мэром и любимцами знати Солтивэля.
От негодования у Агаты задрожали руки. Она скомкала листовку и выплеснула магию на клочок бумаги. За долю секунды он превратился в горстку пепла.
Отряхнув руки, Агата направилась к приюту. Ей предстояло ни много ни мало организовать бунт и заставить лорда Вагнера горько пожалеть о жестоком обращении с животными.
– Леди Агата, – встретила ее миссис Берт.
– Простите, все позже. Мне срочно нужен стол и бумага с чернилами, – попросила она.
– В моем кабинете все есть, – удивилась хозяйка приюта, – можете там разместиться.
Агата кивнула и скрылась за дверью, ведущей вглубь здания. За час она написала более двадцати писем, адресованных знакомым леди, волонтерам и благотворительным фондам, с просьбой выйти на пикет около лаборатории Солтивэля. В каждый конверт Агата приложила листовку как доказательство вопиющей безнаказанности лорда Вагнера.
Со стопкой писем она снова прошла мимо миссис Берт и приказала кучеру отправляться на почту. Там он должен был отдать послания, с пометкой о срочной доставке адресатам.
Смотря вслед карете, она почувствовала некое удовлетворение и снова вернулась в приют.
– Ну и денек! – сказала Агата, обмахиваясь чековой книжкой Райлиха. – Вы что-то хотели, миссис Берт?
– Да, леди Агата. У нас закончился корм…
Глава 7
Шел обычный понедельник на службе. Райлих занимался отчетами, проверял работу следователей и готовился сделать вечером доклад начальнику магполиции о текущих расследованиях. Ковыряясь в бумажках, Райлих скучал по работе в поле и пытался припомнить, когда в последний раз выезжал на дело.
Потянувшись, он встал и налил себе кофе. Напиток был бодряще-отвратительным на вкус. Райлих поморщился и нехотя вернулся к составлению отчета.
К моменту, когда в кабинет влетела зачарованная записка, Райлиху уже хотелось выть. Ловко поймав конверт, пропитанный магией лорда Малигана, он вскрыл печать и внимательно прочитал содержимое.
«Немедленно езжайте к главной лаборатории Солтивэля и решите проблему. Тихо. Никаких задержаний. После доложите мне лично».
Райлих тихо присвистнул. Видимо, произошло действительно что-то невообразимое, раз сам начальник магполиции решил послать своего зама. С радостным предвкушением запутанного скандального дела Райлих взял со спинки стула сюртук и направился к выходу. Что бы там ни случилось, это в любом случае интереснее, чем работа с бумажками.
Карета магполиции домчала его до лаборатории за несколько минут. Спрыгивая со ступенек, Райлих опешил.
Напротив лаборатории собралась по меньшей мере сотня человек. Мужчины и женщины самых разных сословий скандировали: «Живодеров на плаху!» То тут, то там мелькали плакаты с надписями: «За них некому заступиться!», «Будь венцом творения, а не человекоподобным!» и прочий бред. Но больше всего Райлиха потрясла разношерстность толпы. Он видел знакомые еще с бала у графини лица, и стояли они бок о бок с жителями припортовых бедных районов!
В окнах лаборатории мелькали ученые и маги. Протестующих уже взяли в кольцо патрульные, но разогнать их никто не решался. Райлих подошел к одному из офицеров.
– Что здесь происходит?
– Сэр, – тот отдал честь, – насколько нам известно, люди выказывают недовольство из-за последней акции лорда Вагнера. Как главный ученый, он дал распоряжение выкупать животных для опытов – и вот, – патрульный протянул Райлиху листовку, – всякая шушера недовольна.
– Чего они хотят?
– Запрета на эксперименты над животными, но для начала согласны и на отмену акции по выкупу, – ответил офицер магполиции, явно не разделяя их гуманных порывов.
– Почему не разогнали? – коротко спросил Райлих.
– Неудобно, сэр. Среди протестантов супруга мэра и дочери лорда Малигана, – пробурчал офицер.
– Не очень похоже на шушеру, – холодно заметил Райлих и направился к лаборатории.
Он собирался обсудить происходящее с лордом Вагнером, прежде чем приступать к более решительным действиям. Когда Райлих проходил сквозь толпу, ему померещилась знакомая шляпка. Он даже остановился и огляделся вокруг, но видение исчезло. Списав все на игру воображения, Райлих поднялся по лестнице и вошел в здание лаборатории. Там на него сразу же набросился лорд Вагнер.