Он спохватился и отнял у Саши чемодан.
– Пошли, я натопил в твоей комнате.
Хозяин легко поднял чемодан по лестнице на второй этаж замка, толкнул дверь, и Саша наконец-то оказалась среди тепла и уюта хорошо натопленной комнаты с огромной кроватью с традиционной Мадонной у изголовья.
Ставни были открыты, но окно плотно затворено, все равно в пелене дождя нижний город отсюда, с горы, не было видно.
– Все нормально? – спросил граф. – Ты устала с дороги, отдыхай. Кстати, мы тебя потеряли, Фиона собиралась уже звонить в полицию.
– Я опять села не на тот поезд… Уехала на какую то незнакомую станцию. Ее и станцией не назовешь, еле выбралась обратно в Эмполи, а оттуда на такси.
– А позвонить не догадалась, – без упрека, просто констатируя факт, сказал граф.
Саша вспомнила лето, прогулку по холмам с Антонио, подозреваемым их дамской компанией в убийстве. Вспомнила, как машина Роберто догнала их в тот вечер, волнуясь за нее, граф бросился на помощь. А сейчас даже не позвонил, когда она так сильно задержалась, действительно, все изменилось всего за несколько лет…
То, что Саша из двоих мужчин сама вроде как выбрала Луку, она не вспомнила, почему-то было очень обидно остаться одной в теплой уютной комнате, когда за окном непогода, а за дверью – холодный пустой замок.
Тут раздался стук в дверь, и Роберто, извинившись, заглянул в комнату:
– Permesso? Если ты не сильно устала, и у тебя нет других планов, можно через полчаса пообедать. Все закрыто, не сезон, но я договорился в траттории по соседству.
Только тут девушка почувствовала, как голодна, последний раз, не считая самолетной пищи, она ела утром в Москве перед вылетом.
– Конечно, я с удовольствием.
В траттории было пусто, когда Роберто с Александрой, пробежав буквально сто метров по старинной улочке, нырнули в тепло уютного небольшого зала.
Саша никогда не бывала здесь раньше и сейчас с интересом рассматривала массивные дубовые столы, деревянные балки на потолке и множество запыленных бутылок вина и тосканской керамики на полках по стенам.
С не меньшим интересом рассматривала Сашу молодая хозяйка заведения. В прошлые приезды Александра не преминула обсудить с подругами хозяина замка, ее удивляло, что молодой мужчина не женат и большую часть времени проводит в одиночестве, лишь изредка появляясь в компаниях друзей.
Не удивительно, что его теплые отношения с Сашей приводили к веселому подтруниванию подруг, и сейчас ее компания молодому графу вызвала не скрываемое любопытство темноволосой кругленькой барменши – или трактирщицы, что лучше подходило к хозяйке траттории по имени Энца.
Роберто выбрал одно из самых дорогих вин, а Саша, почувствовавшая дикий голод, одолела огромную тарелку спагетти caccio e pepe (с сицилийским сыром и черным перцем) после чего, не моргнув глазом, слопала горшочек флорентийской требухи – триппы, запив все крохотной чашечкой эспрессо.
Те же сто метров до дверей замка она еле доползла, кряхтя, и не в силах даже глубоко вздохнуть. Дальше она была способна лишь с трудом подняться по широкой лестнице к своей комнате и упасть на кровать.
– Ужин в девять! – крикнул снизу граф, который чувствовал себя бодро после небольшой тарелочки ризотто, съеденной им за обедом.
Когда Саша проснулась, в комнате и за окном было темно. Вокруг стояла тишина, которая всегда радовала ее в летние приезды, но сейчас тишину нарушал какой-то монотонный и громкий звук. Девушка включила лампу, посмотрела на часы – было уже 8 вечера – и подошла к окну.
Монотонный звук издавал ливень, который, по всей видимости, прекращаться в ближайшее время не собирался.
Ее снова накрыло чувство тоски и сожаления о приезде, бессмысленно было бы просидеть неделю в пустом замке, когда все друзья разъехались, а погода не позволяла съездить даже в соседний городок.
Саша заставила себя, встать, сходить в душ, потом она немного почитала под шум дождя и без пяти девять при полном параде спустилась вниз.
В холле замка горела лишь небольшая лампа, двери в другие помещения были по-прежнему закрыты и хозяина не наблюдалось. Девушка вздохнула и уже собиралась вернуться к себе в комнату, как вдруг входные двери широко распахнулись.
В шуме ливня в холл ворвался невысокий мужчина в элегантном пальто, светлом шарфе вокруг шеи, с лучезарной улыбкой. Казалось, что с его появлением разом включились все люстры в холле и даже дождь решил стихнуть. Завороженная энергетикой незнакомца и его обаянием, Саша машинально спустилась еще на несколько ступеней, а он, стряхивая капли дождя с пальто и седеющих темных волос, по-прежнему широко улыбаясь, громко заявил по-английски:
– Я все знаю, ты Алессандра, меня зовут Гильермо, это по-испански, если хочешь, можешь звать меня по-английски, Уильямом. Это хорошо, что ты готова, мы сейчас поедем ужинать!
Саша почувствовала укол обиды, она все же рассчитывала на ужин вдвоем с графом, но разочарование тут же исчезло, потому что сопротивляться шумному обаянию Гильермо-Уильяма было невозможно, и она тоже заулыбалась и протянула руку.
В этот момент двери еще раз распахнулись, в проеме за спиной появившегося там Роберто она увидела силуэт его длинной темной машины, каким-то чудом протиснувшейся по узкой улочке к самым дверям замка.
– Познакомились уже? Пронто синьори, пронто! Нам еще ехать далеко, – и граф показал жестом на дверь.
Саша скользнула на заднее сиденье, а Гильермо устроился рядом с Роберто, не умолкая всю дорогу, и постоянно вертясь на сиденье, то рассказывая что-то графу, жестикулируя не хуже итальянца, то поворачиваясь к девушке.
Гильермо действительно оказался испанцем, правда, давно переехавшим в Америку, и даже профессором философии, в Тоскану он приехал, как руководитель летнего американского университета, но обычной жизни преподавателя и ученого для его темперамента было мало.
Гильермо был антикваром и ювелиром, он разыскивал по всей Тоскане предметы антиквариата для своей лавки в Сан Франциско или вдохновения для дизайна своих ювелирных украшений.
Он был еще и кулинаром, убеждавшим собеседников, что никто лучше него не готовит дикого зайца. Живущий полной жизнью, радостный оптимист, он зажигал своим обаянием и неуемной энергией всех, кто попадал в его орбиту, не стали исключением и Саша с Роберто.
Выяснилось, что мужчины познакомились прошлым летом, и сейчас граф подыскивал испанцу дом в Тоскане, а Гильермо интенсивно знакомил друга с молодыми американскими студентками, уверенный, что именно юной американской жены Роберто и не хватает для полного счастья.
Видимо это был тот случай, когда притягиваются противоположности, потому что придумать более не похожих людей было невозможно. Невысокий, энергичный и веселый живчик профессор, и меланхоличный, держащий всех на расстоянии, высокий и аристократичный граф находились на абсолютно разных полюсах.
Но в присутствии Гильермо даже Роберто начинал неуверенно улыбаться и – о чудо! – пытался шутить.
Прошло минут сорок с момента их отъезда из дома, расстояние приличное для Тосканы. Но спросить, куда они едут, было невозможно, ибо профессор ни на мгновение не умолкал.
Машина поднялась на холм, где в свете фонарей убегали вверх улочки совсем крохотного борго. Роберто остановился у первого же дома, сказав, что дальше ехать бессмысленно, все равно припарковаться негде, поэтому уважаемым синьорам придется немного пройтись.
Дождь как раз стих, и взяв обоих мужчин под руки, от чего Роберто, как всегда, напрягся, Саша с удовольствием прошлась немного вверх до маленькой площади.
– Это тайное место, – подмигнул Роберто девушке, – о нем даже Гильермо еще не знает, я не показывал.
Тайное место оказалось очень старой деревенской тратторией, где к балкам на потолке прилагались камин, огромная люстра – деревянное колесо, связки трав по стенам, и большие столы, на которых могла разместиться целая компания.
Почти все столы были заняты, и мужчина за барной стойкой, как знакомому, кивнул Роберто в сторону одного из двух пустых столов:
– Твой вон там, добро пожаловать, приятель.
После сытного обеда Саша сподобилась лишь на пиццу, в то время как мужчины заказывали все новые и новые блюда, периодически заставляя девушку попробовать то одно, то другое блюдо из их тарелок. А в конце ужина, естественно, не позволили ей даже вынуть кошелек.
– Тут все невероятно дешево, не обеднеем.
Пока они рассчитывались и обнимались с хозяином, Саша вышла из дверей траттории на площадь, пытаясь поймать сеть мобильной связи. Рядом стоял один из посетителей, вышедший покурить на свежем воздухе. Увидев Сашины безуспешные попытки, он улыбнулся:
– Мы поэтому сюда и приезжаем, синьора, здесь нет мобильной связи, и можно хотя бы ненадолго забыть о суете современного мира.
Дождя не было, и Саша со спутниками медленно пошли вниз, к машине, наслаждаясь тихой ночью. Даже Гильермо, на удивление, молчал, но, как оказалось, не долго.
– А почему они в церкви окна забили? – вдруг спросил Гильермо, указывая на небольшую старую церквушку, чьи окна и двери действительно были забиты крест– накрест деревянными балками, а некоторые даже замурованы кирпичами.
– Первый раз вижу, – удивился Роберто.
– Вампииииры! – с диким воплем, чуть не перебудившим всю округу, Гильермо бросился бежать вниз с холма. Выглядел элегантный невысокий профессор настолько комично, что Саша, смеясь, припустила за ним.
– Дети малые! Идиоты! С кем я связался! – но и Роберто побежал вдогонку, еле удерживаясь от смеха.
Они остановились у заброшенного на вид старинного здания, под увитым облетевшим плющом каменным балконом. Тучи совсем разошлись, и на темном небе засияла луна.
– Но что за блеск я вижу на балконе?
Там брезжит свет. Джульетта, ты как день!
Стань у окна, убей луну соседством;
Она и так от зависти больна,
Что ты ее затмила белизною, – неожиданно, не глядя на Сашу, продекламировал Роберто.