Но с той поры от храброго полководца осталось только прозвище «Генерал». Проделки мальчишек на старом корте имели так же мало общего с военными играми, как… ну, скажем, как обычная потасовка с боксом. Ирена уткнулась подбородком в кулачки и снова покосилась на Генерала. Но тот сидел тихо и слушал фрау Хёфлих.
Ирена была председателем совета отряда. К обязанностям своим она относилась серьезно, и ей нелегко было справляться с Генералом и его друзьями. Те прозвали ее «Точкой», потому что она была замыкающей в строю седьмого «Б». Но, если судить не по сантиметрам. Точку можно было поставить одной из первых. Взять хотя бы математику или черчение. Или помощь товарищам. Тут уж никому и в голову не пришло бы назвать ее замыкающей.
Сегодня мальчишки опять задумали сыграть после уроков в военную игру. Она это знает от «Бублика». Он хоть и член совета отряда, а пытался уговорить ее перенести сбор, можно созвать его и после каникул.
— Военная игра важнее! — заявил Бублик.
Нет, Точка настояла на своем. Из свалки, которую все еще по привычке называют «старым кортом», надо сделать Площадь пионеров — вот ее план. Но мальчишки отбрыкивались от него изо всех сил. «Как… как младенцы, которых пеленают», — подумала Точка.
— «…Так кончается эта хроника, — прочла фрау Хёфлих и перевернула страницу. — И поскольку это история мальчиков…»
В дверь постучали.
— Войдите!..
Это была фрейлейн Хёльцлин, секретарь школьной канцелярии. Она привела в класс мальчика, который только что к ней явился.
— Дружба![1] — сказал мальчик и подошел к столу учительницы. — Я приехал из Хагенберга, меня зовут Тео Носс.
И раньше чем фрау Хёфлих успела что-либо ответить, ребята зафыркали, захихикали и стали на все лады выкрикивать фамилию Тео:
— Носик! Нос! Носище!! — И верно, смешная фамилия.
Фрау Хёфлих решительно отодвинула свой стул и встала.
— Дружба! — сказала она. Это прозвучало скорее как выговор ингельсбаховцам. И, приветливо протянув Тео руку, она продолжала: — Меня зовут фрау Хёфлих, я классный руководитель.
Весельчаки несколько успокоились.
Тео не отрываясь глядел на фрау Хёфлих, чтобы не потерять уверенность. «У нее такой же низкий и чуть хрипловатый голос, как у мамы», — подумал он. Уже поэтому она ему поправилась.
А пока они приглядывались друг к другу, фрейлейн Хёльцлин шепнула учительнице:
— Хотел во что бы то ни стало сегодня же познакомиться со своим классом, не стал дожидаться конца каникул. Видно, ему скучно здесь одному. — И она улыбнулась.
Фрау Хёфлих бросила предостерегающий взгляд на класс, йотом обратилась к Тео:
— Молодец, что ты пришел сегодня. Осталось, правда, всего два урока до каникул… — она снова многозначительно взглянула на ребят, — но хорошо, если бы вы еще успели подружиться с вашим новым товарищем, Тео Носсом.
Тео повернулся к классу и невольно прищурился, поглядывая налево и направо. На мальчишеской стороне он обнаружил чей-то соломенно-желтый ежик. Видно, очень забавной показалась тому необычная фамилия Носс. Он беспрестанно хихикал, прикрывая рот ладошкой.
«Ладно, с тобой разговор впереди», — обиженно подумал Тео.
— У вас, кажется, после уроков сбор? — спросила фрау Хёфлих. — Вот и познакомите Тео с пионерской работой.
— Хорошо, фрау Хёфлих, — сказала Точка.
Увы, об успехах в их пионерской работе и говорить не приходится. Рассказать ему о разногласиях? Но что может изменить этот новенький?
Правда, Точка с радостью отметила, что Тео пришел в школу в пионерском галстуке. Большинство их ребят уже давно хранят свои галстуки в шкафах на торжественный случай. Оглянувшись на Тео, она невольно поправила и свой.
Но что это?.. Фрау Хёфлих посадила его с Генералом? «Вот уж не понимаю, — подумала Точка. — Заранее можно сказать, что человек погибнет».
— «Но поскольку история Тома и Гека — это история мальчиков, — повторила фрау Хёфлих последнюю фразу, изменив ее, — мы должны остановиться здесь, а если ее продолжить, она стала бы историей взрослых мужчин. Когда пишешь роман о взрослых, то наперед известно, где надо поставить точку: на свадьбе. А когда пишешь о детях, приходится ставить точку там, где это всего удобнее…»
«О детях? — подумала Ирена. — Да нам ведь уже тринадцать, а не семь или восемь».
— «Быть может, автору захочется со временем заняться дальнейшей судьбой младших героев книги и посмотреть, что за люди из них вышли. Тем более не следует рассказывать сейчас об этой поре их жизни».
Сказано весьма четко, и пропустить мимо ушей трудновато. Но попробуй не отвлекайся, если у парнишки такая забавная фамилия. Носс! Большинство восприняло эту фамилию как нечто абсолютно несерьезное. И если кого-то так зовут, и если он небольшого росточка да коренастенький, как Тео, то попе-воле рот сам растягивается до ушей. Все равно как если бы его звали Кислозвездик или Плаксоваксов. Носс! Ха-ха! У ребят щеки от смеха пузырями вздулись — трудновато проглотить его бесшумно.
Вот и Генералу немалого труда стоит сохранять серьезную мину. Но тут он в первый раз покосился на своего соседа. И увидел его печальное лицо. «Ладно, не хнычь, — подумал он, — кто же виноват, что тебя зовут Носс!»
И, подтолкнув Тео, он презрительно ткнул большим пальцем в сторону мальчонки с ежиком — тот вовсю ухмылялся.
Генерал постучал себя пальцем по лбу. «Не принимай близко к сердцу, — хотел он этим сказать, — они ведь не со зла».
Это успокоило Тео. А высокий сильный парнишка, хоть, по всему видно, и задавака, сразу ему понравился. Уж наверняка ему принадлежит не один школьный рекорд по прыжкам в высоту. «А может, он лучший боксер?..» — решил Тео. Во всяком случае, вид у него чемпионский. Но с чего это он руки в карман засунул и почти влез под парту? Что он хочет этим доказать?
А Генерал, вытащив руку из кармана, не отрываясь смотрел на секундную стрелку своих часов.
— Слушай, сейчас дам звонок, — шепнул он Тео.
Потом сунул другую руку под парту и нажал, будто там кнопка.
— Вот!
И правда, в ту же минуту в коридоре зазвонил звонок. Тео доставил мальчишке удовольствие — сделал удивленные глаза. А тот посмотрел на него так, будто вся власть над школой, над учениками и учителями таинственным образом сосредоточена в его руках.
— Смекнул? — и Генерал, подтянувшись, сел как следует.
«И чего это он передо мной выламывается? — подумал Тео. — Я ведь не первоклашка».
— Мы еще увидимся на сборе отряда, — сказала фрау Хёфлих, выходя из класса. — Дружба!
— Дружба! — вразнобой закричали ребята и заторопились, толкаясь, вниз по лестнице во двор.
Все время то здесь, то там раздавалось прозвище новенького:
— Носик! Носик!
«Чудно, — подумал Тео, — и двадцати минут не пробыл в классе, а «Носик» уже опять тут как тут». В Хагенберге ребята только так его и звали. А Тео как раз с огромным удовольствием распрощался бы с «Носиком» еще в родном городе.
— Ты что, — произнес он с угрозой, обращаясь к Ежику, и сжал кулаки, — заработать хочешь?
Они остановились посреди двора. Отовсюду неслись крики и визг, как во всех школьных дворах мира.
Ежик как-то странно взмахнул руками и сделал испуганное лицо. Носик презрительно отвернулся. Какое удовольствие драться с сосунками!
А Ежик, переваливаясь с боку на бок, зашагал к ребятам, столпившимся под старым деревом. «Здорово он косолапит, — подумал Носик и, кисло улыбаясь, посмотрел ему вслед, — специально тренировался, что ли?»
— Знаешь, как мы его прозвали? — спросила за его спиной какая-то девочка. — Пингвин!
Это была Рена́та. Рядом с ней подпрыгивала от удовольствия Точка.
— Пингвин! — Она смеялась и часто-часто моргала. — Неплохо, правда?
Носик еще раз посмотрел вслед Пингвину. «Точно, — подумал он, — есть в нем что-то от этой потешной птицы. Кажется, будто машет-машет крыльями, а взлететь не может».
— Сбор отряда мы проведем под тем вон деревом, — объявила Точка. — Придешь?
— Конечно, — сказал Носик.
Ему стало неловко. Болтает тут с девчонками. Не очень-то ему хотелось заводить дружбу в первую очередь с ними.
— А Хагенберг вообще-то большой город? Как Ингельсбах? — спросила Рената.
Этого еще не хватало!
— Да он в сто раз больше, — совершенно серьезно заверил ее Носик. — Но сосунков и там поменьше, чем в вашем Ингельсбахе. Хоть, может, кого и звать Разорвать, а по фамилии Лопнуть.
Девочки прыснули, как по команде.
— Звать Разорвать! — стонала Рената, задыхаясь от смеха. — А фамилия Лопнуть! Ой, помогите! Ой, умираю!
Тео заткнул уши и помчался прочь. Так вдоль забора и добежал до школы. Там высокая тощая фрейлейн Хёльцлин сладко-сладко спросила его:
— Нравится тебе у нас, мальчик?
Он, пожалуй, сразу убежал бы домой, если б не Бублик. Но тот добродушно дал ему тумака: у Бублика было доброе сердце и он очень огорчался, что новенького разыгрывают. Широко разинув рот, словно собираясь разом проглотить две булки, он смеялся и показывал рукой в сторону дуба. Носик не выдержал и покорно дал отвести себя за рукав к дереву.
А там в центре внимания был Генерал. Он с таинственным видом сжимал что-то в руке. «Мышь поймал, что ли?»
— Проволоку закрепим здесь и здесь, с двух сторон, — объяснял Генерал. — Затем на командном пункте замкнем электрическую цепь, и-и-и — бах-тар-рарах! Айсберг взлетает на воздух. Смекнули?
Голова у Носика пошла кругом.
— Запал. Смекнул? — прошептал Генерал и доверительно сунул ладонь прямо под нос Тео. Но на ладони оказалась всего-навсего картонная гильза — петарда, какие на новый год десятками запускают на улицах.
— В игрушки играете, — сказал Носик. — Знаем, видали.
— Так ведь с усиленным запалом и двойным зарядом, — прошептал Герберт. — Хотим взорвать сегодня айсберг, понимаешь?
— Вот этой вот штукой?
— Ясно, — пропищал Пингвин. — Все тюлени взвоют!