вытеснены, не проводись данная политика. Если быв борьбе с крупными предприятиями СоединённыеШтаты зашли бы также далеко, как это сделалаАвстрия, то средний американец жил бы не намноголучше среднего австрийца.
Не интересы являются движущей силой борьбыпротив дальнейшего углубления разделения труда,а ложные идеи о так называемых интересах. Как и вовсех остальных отношениях, историзм, исследуяэти проблемы, также видит только краткосрочныйущерб, выпадающий на долю некоторых людей, иигнорирует долгосрочные выгоды для всех людей.Рекомендуя конкретные мероприятия, он неупоминает о цене, которую за них необходимозаплатить. Каким весельем было изготовлениеобуви во времена Ганса Закса и менестрелей! Нетнужды критически анализировать подобныеромантические грёзы. Сколько людей ходило в товремя босиком! Каким позором являются крупныехимические концерны! Но смогли бы аптекари всвоих примитивных лабораториях произвестилекарства, убивающие микробы?
Те, кто желают запустить вспять часы истории,должны сказать людям, каковы будут издержки ихполитики. С разукрупнением большого бизнеса нетникаких проблем, если вы готовы мириться споследствиями. Если бы нынешние американскиеметоды налогообложения доходов и имущества быливнедрены пятьдесят лет назад, то большая частьтех новых вещей, без которых ни один американецне захочет сегодня обходиться, вообще не былиразработаны или, если бы всё же выпускались, тобыли бы недоступны для большинства людей. То, чтотакие авторы, как профессора Зомбарт и Тауниговорят о блаженстве Средних веков, представляетсобой просто плод фантазии. Попытки«достигнуть непрерывного и неограниченногоповышения материального богатства», говоритпрофессор Тауни, ведёт к «разрушению души ибеспорядку в обществе» <Tawney R.H. Religionand the Rise of Capitalism. – N. Y.: Penguin Book, n.d. P. 38 and 234>.Нет необходимости подчёркивать, что некоторыелюди могут считать, что если душа такчувствительна, что её губит осознание того, что впервый год жизни умирает меньше младенцев именьше людей умирает от голода, чем в Средниевека, то её стоит погубить. Беспорядок в обществовносится не богатством, а попытками адептовисторизма, таких, как профессор Тауни,дискредитировать «экономическиепотребности». В конце концов именно природа, ане капиталисты имплантировала человекупотребности организма и заставляет ихудовлетворять. В коллективистских институтахСредних веков, таких как церковь, приход,деревенская община, клан, семья и гильдия,говорит Зомбарт, индивид «был обогрет изащищён подобно фрукту в кожуре» <Sombart W.Der proletarische Socialismus. 10th ed. – Jena. 1924. V. 1. P. 31>.Является ли это достоверным описанием времени,когда людей изнуряли голод, эпидемии, войны,преследование еретиков и другие бедствия?
Вне всякого сомнения, можно остановитьдальнейший прогресс капитализма, или дажевозвратиться в состояние, когда доминировалимелкие предприятия и более примитивные методыпроизводства. Полицейский аппарат,организованный по образцу советской полиции,способен достичь многого. Вопрос только в том,будут ли готовы народы, создавшие современнуюцивилизацию, заплатить за это соответствующуюцену.
Глава 11. Вызов сциентизма
Царство естественных наук и науки очеловеческой деятельности отличаются друг отдруга категориальными системами, посредствомкоторых они интерпретируют явления и создаюттеории. Естественные науки не знают ничего оконечных причинах [50]; научные изыскания итеоретизирование целиком и полностьюнаправляется категорией причинности. Областьнаук о человеческой деятельности являетсясферой замысла и сознательного преследованияцелей; она телеологична.
Обе категории использовались первобытнымилюдьми и до сегодняшнего дня используются каждымчеловеком в повседневном мышлении идеятельности. Простейшие навыки и приёмыподразумевают знание, собранное элементарнымиисследованиями причинности. Там, где люди незнали, как искать связь причины и следствия, ониискали телеологическое объяснение. Они изобрелибогов и дьяволов, целеустремлённым действиямкоторых приписали определённые явления. Один богметал громы и молнии. Другой бог, сердясь нанекоторые действия людей, убивал нарушителейстрелами. Злой глаз ведьм делал женщинбесплодными, а коров лишал молока. Такие взглядыпорождали определённые методы действий.Поведение, приятное божеству, приношение жертв имолитвы считались подходящими средствамисмягчить гнев божества, для нейтрализацииколдовства использовались магические обряды.Постепенно люди узнали, что метеорологическиеявления, болезни и распространение эпидемийпредставляют собой природные феномены, аэффективную защиту обеспечивают громоотводы иантисептические средства, тогда как магическиеобряды бесполезны. Только в нынешнюю эпохуестественные науки в своих областях заменилифинализм причинными, или каузальнымиисследованиями.
Удивительные достижения экспериментальныхестественных наук способствовали появлениюматериалистической метафизической доктрины– позитивизма. Позитивизм категорически отрицает,что какая-либо область исследования открыта длятелеологических исследований.Экспериментальные методы естественных наукявляются единственно подходящими методами дляисследования любого рода. Только они научны, атрадиционные методы наук о человеческойдеятельности являются метафизическими, т.е. потерминологии позитивизма, суеверными и ложными.Позитивизм учит, что задача науки состоитисключительно в описании и интерпретациичувственного опыта. Он отвергает какинтроспекцию психологии, так и все историческиедисциплины. Особенно фанатичен он в осужденииэкономической науки. Огюст Конт, который ни вкоей мере не является основателем позитивизма, апросто изобрёл его название, предложил вкачестве замены традиционных методов изучениячеловеческой деятельности новую отрасль науки– социологию. Социология должна быть социальнойфизикой, построенной в соответствии сэпистемологическим образцом механики Ньютона.Этот план был настолько поверхностным инепрактичным, что не предпринималось никакихсерьёзных попыток его осуществить. Вместо этого,первое поколение последователей Контаобратилось к тому, что, как они считали, являетсябиологическим и органическим объяснениемобщественных явлений. Они свободно изъяснялисьметафорическим языком и вполне серьёзнообсуждали такую проблему, как, что в социальном«теле» следует классифицировать как«межклеточное вещество». Когда абсурдностьбиологизма и органицизма стала очевидной,социологи полностью отказались от честолюбивыхпретензий Конта. Об открытии апостериорныхзаконов общественных изменений речи больше неведётся. Под маркой социологии выходят различныеисторические, этнографические и психологическиеисследования. Многие из этих исследованийотличались дилетантизмом и путаностью;некоторые стали признанным вкладом в различныеобласти исторических исследований. С другойстороны, не представляли никакой ценностипроизведения тех, кто называл социологией своипроизвольные метафизические излияния о скрытомсмысле и конце исторического процесса, преждепроходившие по ведомству философии истории. ТакЭмиль Дюркгейм и его школа под видом обращения кгрупповому мышлению возродили старый призракромантизма и немецкой школы юриспруденции, Volksgeist.
Несмотря на очевидный провал метафизическойпрограммы, возникло неопозитивистское движение.Оно упрямо повторяло все ошибки Конта. Этихавторов вдохновляли те же мотивы, что и Конта. Имидвигала ненависть к рыночной экономике и еёполитическим следствиям: представительномуправительству, свободе мыслей, слова и печати.Они жаждали тоталитаризма, диктатуры и жестокойтирании; само собой разумеется, конечно, что онисами или их ближайшие друзья получат в своёраспоряжение высшие должности и властьзаставить замолчать оппонентов. Конт бесстыдноотстаивал подавление всех доктрин, которые емуне нравились. Самым бесцеремонным поборникомнеопозитивистской программы в отношении наук очеловеческой деятельности был Отто Нейрат,который в 1919 г. был одним из знаменитых вождейнедолго просуществовавшего Советского режима вБаварии, а затем сотрудничавший в Москве сбюрократией большевиков <Neurath O. Foundationsof the Social Sciences // International Encyclopedia of Unified Science. V. 2. No. I>.Зная, что они не в силах выдвинуть никакихсостоятельных аргументов против критики ихпланов экономистами, эти страстные коммунистыпытаются дискредитировать экономическую наукуогульно, на эпистемологической основе.
Двумя основными разновидностяминеопозитивистской атаки на экономическую наукуявляются панфизикализм и бихевиоризм. Обе онипретендуют на то, чтобы заменить – как онизаявляют ненаучную – телеологическую трактовкучисто причинной трактовкой человеческойдеятельности.
Панфизикализм учит, что процедуры физикиявляются единственно научным методом всехотраслей науки. Он отрицает наличие существенныхразличий между естественными науками и науками очеловеческой деятельности. Это отрицание лежит воснове лозунга панфизикалистов о «единойнауке». Чувственный опыт, сообщающий человекуинформацию о физических явлениях, такжеобеспечивает ему информацию о поведенииокружающих его людей. Изучение способов, которымдругие люди реагируют на различные раздражители,в сущности не отличается от изучения способовреакции других объектов. Язык физики являетсяуниверсальным языком всех без исключенияотраслей знания. Всё, что нельзя выразить наязыке физики, является метафизическойбессмыслицей. Вера, что роль человека воВселенной отличается от роли других объектов,– проявление высокомерной претенциозностичеловека. В глазах учёного все предметы равны.Все разговоры о сознательности, волеизъявлении ипреследования целей бессодержательны. Человексуть просто один из элементов Космоса.Прикладная наука социальной физики, социальнаяинженерия сможет обращаться с человеком точнотак же, как технология обращается с медью иводородом.
Панфизикалист может признать только одно