– Ты ушла от меня разбираться со своими делами и пропала на две недели, не отвечая на звонки.
– Пропала! – злорадно хмыкнула я и рассказала ему, что произошло, исключив подробности моего пребывания в доме и тот факт, что изнасилования фактически не было. Решила отделаться пространственным «в последний день они оставили меня голой, привязав к кровати по рукам и ногам». Его глаза вспыхнули праведных гневом, а кулаки сжались.
– Когда, говоришь, это произошло?
– В тот же день, как я от тебя уехала, вечером.
– Я видел этот ублюдка через несколько дней после этого, он ничего мне не сказал.
– Вон как, – хмыкнула я и уселась за стол в задумчивости. – Хлопнем по рюмашке?
Он кивнул и вернулся с бутылкой водки и двумя стопками. Мы выпили, даже не поморщившись.
– То есть, меня похищают у него из-под носа, но тебе, единственному человеку в окружении, который реально может чем-то помочь, он не говорит. Кто инициировал встречу?
– Я приехал к тебе в дом, потому что не мог дозвониться несколько дней, – поморщился Коля, а я закатила глаза. – Он открыл дверь и ухмыльнулся, сказав, что ты так умаялась, что сладко спишь и он не хочет тебя будить.
– Ты разозлился и сказал ему, что мы переспали?
– Нет, но и не отрицал, когда он спросил.
– Он прямо задал тебе вопрос? – поразилась я.
– Именно. Причем, невпопад.
– Вспомни точно, сколько дней прошло с того, что мы виделись в последний раз? – он задумался ненадолго, глядя в стену:
– Ровно неделя.
– Ты неделю не мог до меня дозвониться и только спустя это время начал искать? – невесело хохотнула я. – Да, с таким друзьями сыграешь в ящик, и никто даже не заметит.
– Прекрати, – поморщился он. – Я звонил на второй день узнать, как ты себя чувствуешь. Телефон был недоступен, и я решил, что ты занята. Потом позвонил еще через пару дней, а на седьмой после звонка поехал. Я отлично помню, что ты не любишь, когда я вмешиваюсь.
– Ага, сама напросилась, – кивнула я, он вспыхнул, а я вздохнула и разлила еще водки. – Прости, я на нервах.
– Почему ты спросила, когда он для себя подтвердил факт измены?
– Как-то слишком много странностей накопилось. Тем вечером мы ужинали с Калиниными, ты знаешь этого престарелого ловеласа, – он кивнул. – Так вот, он ни разу не схватил меня под столом за коленку и пол вечера они обсуждали рыбалку, чем практически довели нас до нервного тика.
– Рыбалку? – поднял он бровь и не донес рюмку до рта.
– Именно. Я знаю о рыбалке больше, чем он. В их разговоре не было даже намека на смысл. Появилось ощущение, что он просто тянет время.
– Но зачем?
– Например, чтобы меня смогли похитить.
– Бред, зачем ему это?
– Каждая гусеница мечтает стать бабочкой, – пожала я плечами, но глаза злобно сверкнули.
– Маловато деталей для такого вывода.
– Слушай дальше, – усмехнулась я. – За столом они ни разу не обсуждали дела, но, как только я вышла в туалет, тут же принялись о чем-то шептаться. Я уловила конец фразы, возвращаясь.
– Что конкретно?
– Про какой-то залог.
– Ни о чем не говорит.
– Тогда почему бы не обсудить в моем присутствии? Дальше само похищение. Представь: нас подрезают, принуждают остановиться и что делает этот придурок? Выходит, с пистолетом, и идет важный к водительской двери.
Коля поморщился:
– Даже сопливый пацан знает, что нельзя выходить первому из машины. Дверь, конечно, резко открылась?
– Само собой. Он отлетел к отбойнику и потерял сознание.
– Что за бред?
– Отвечаю: лежал и не подавал признаков жизни. Я даже слегка обрадовалась поначалу.
– Может, головой обо что ударился?
– Никак нет.
– Тогда он не мог потерять сознание… Черт.
– И неделю ко мне не прикасались даже, – слегка уклонилась я от истины, чтобы донести мысль.
– То есть, я говорю ему, что мы переспали, а твои похитители на следующее же утро получают указание о смене плана?
– Чувствуешь, как интересно выходит? – усмехнулась я.
– Хочешь, прикопаем его сегодня же?
– Нет, – поморщилась я, – то есть, хочу, конечно, но пока рано. Надо понять, что происходит. Похоже, мне все-таки понадобится твоя помощь.
– Само собой, это уже не твоя подконтрольная зона. И положи в сумку пистолет, сто раз тебе говорил.
– Да, пап.
– Получишь ведь, – добродушно усмехнулся он, а я поднялась. – Домой?
– Навещу подругу, – хмыкнула я. – Она, поди, соскучилась.
Он внимательно посмотрел на меня и кивнул, я вызвала такси и поехала в сквер. Посидела немного на той же лавочке, и достала блокнот с ручкой. Написала «это муж заказал последний аккорд», свернула в несколько раз и сунула между одной из досок и металлическим креплением. Поднялась и пошла на выход, снова вызывая такси, и в самом деле поехала к Марине.
Вышла из машины возле новой многоэтажки, в которую она не так давно переехала, и с удивлением посмотрела по сторонам: хороший зеленый район, квартиры не из дешевых, а между тем, она нигде и никогда не работала. Я всегда считала, что она живет за счет мужчин, но никогда не задумывалась, а кто эти самые мужчины? Она называла разные имена чуть ли не каждый месяц, рассказывая о своих похождениях в подробностях, но это всегда мог быть лишь один человек. И все эти пять лет она счастливо трахалась с моим мужем, жила за мой счет и даже получала такие же подарки, что и я.
Я покачала головой, ухмыляясь, и зашла в подъезд.
– Дорогая! – едва открыв дверь, кинулась она мне на шею, а я брезгливо поморщилась и обняла ее в ответ:
– Привет, Мариш, сто лет не виделись, решила заскочить. Ничего, что без предупреждения?
– Конечно! – удивилась она и, пока я раздевалась, написала кому-то быстрое смс.
«Обломала планы» – хмыкнула я про себя и счастливо улыбнулась. Вполне искренне, между прочим.
– Кофейку? – игриво спросила она, что на ее сленге означало по-маленькой. Я хитро прищурилась, якобы в задумчивости, а потом махнула рукой. Хотя бы могу сказать мужу, что выпила с ней, а не с Колей.
– Как у тебя дела? Как твой новый мужик? – принялась я задавать обычные вопросы, пока она разливала коньяк, от вида которого меня слегка передернуло. – Как его там? – я делано задумалась. – Виктор? Вадим?
– Владислав, – ухмыльнулась она, – но я тебя прощаю, я сама уже путаюсь, – и хихикнула.
– Делись подробностями, – положила локти на стол, а голову на сцепленные ладошки, всем своим видом показывая безраздельное внимание, – замужней женщине интересны все детали, – она снова хихикнула и с мечтательным видом начала рассказывать, увлекаясь все больше и больше. Я старалась сохранить выражение лица, но с каждым новым описанием получалось все сложнее и сложнее, потому что я понимала, что она говорит чистую правду. О моем муже.
Продержавшись с час, я поднялась, бросив «запомни мысль, я быстро» и кинулась в ванную комнату, которая по совместительству была и туалетом. Постояла, глядя на свое перекошенное лицо. Включила воду и на раковине увидела ту самую заколку. Беззвучно злобно засмеялась, умылась, спустила воду в унитазе и вышла.
– Ты чего такая странная? – удивилась Марина.
– Что-то коньяк не зашел, – скривилась я. – Поеду лучше домой, потом расскажешь остальное, – и развернулась, а она пошла следом, на ходу печатая сообщение. Я стиснула зубы, обуваясь и глядя, как она светится от счастья, быстро набирая очередное смс, разогнулась и передумала уезжать. Через пару часов отправила мужу сообщение, что останусь у Марины и легла на диване, не накрываясь. Было противно прикасаться к ее постельным принадлежностям.
Утром «подруги» в квартире не было. Я написала ей смс, что уезжаю и захлопну дверь, но возьму запасные ключи на случай, если свои она не взяла, и поехала сразу в сквер.
На этот раз выбрала скамейку под раскидистым деревом, стоящую в глубине парка, куда редко заходили гуляющие. Смотрела в задумчивости, как падают листья и слегка вздрогнула, услышав откуда-то сверху:
– Почему ты так решила? – и улыбнулась.
– Люди решат, что я разговариваю сама с собой.
– Какие люди? Тут нет ни души.
– Вот именно, – усмехнулась я, а Сеня спрыгнул с дерева и сел на лавку рядом.
– Слушай, прости за это, – поморщился он, – надо было, чтобы выглядело более-менее натурально.
– Я поняла, как только вы уехали.
– Ты выглядела более зареванной, чем когда мы уходили, – грустно сказал он.
– Так вы наблюдали? – усмехнулась я.
– Само собой, я же обещал, что ты вернешься домой живой.
– Очень в туалет хотелось. Я проревела часа два от жалости к себе, – ответила я на его вопрос, а он крякнул и посмотрел на мои руки. Запястья оголились и явили миру мои синяки от веревок. Он провел по ним пальцем и пробормотал:
– Слишком туго завязал.
– Убери руку, пожалуйста, – попросила тихо, потому что от его прикосновения меня начало колотить мелкой дрожью, но отнюдь не от страха. Он убрал, а я задышала ровнее. – Я так решила, потому что узнала, что ровно через семь дней после похищения он убедился, что я ему изменила.
– А ты ему изменила? – его глаза мгновенно стали холодными и смотрели колюче.
– Нет, но он так подумал.
– Поясни, если хочешь, чтобы я понял, – я рассказала про университетского приятеля, с которым напилась, не утаивая ничего, кроме наших с ним разговоров.
«История повторяется» – хмыкнул внутренний голос.
– Это он вас нанял? – спросила тихо.
– Нет. Но я тоже удивился, что он так быстро вырубился от удара дверью. Подумал, что он просто хилый, да и не важно это было.
– Ты можешь мне сказать, кто?
Он откинулся на лавку и долго размышлял.
– Нет.
– А для чего?
– Просто продержать взаперти и без связи какое-то время.
– Неопределенное?
– Никакой конкретики.
– Ты бы взялся за это, если бы знал, что нужно будет сделать в конце?
– Да, – я поджала губы и отвернулась, стало почему-то очень обидно, – чтобы сделать то же самое, что сделал.