Вика сидела рядом и смотрела на меня неподвижным взглядом. Её глаза светились зеленым светом, как у кошки. На секунду мне стало страшно.
— Что с тобой? — спросил я.
Вика не отвечала и продолжала, не моргая, смотреть на меня. Проклятье, подумал я. Лунатизм, что ли. Раньше его никогда не было.
— Вика! — почти закричал я и начал трясти ее за плечи.
Она очнулась. Зелёный огонь в глазах пропал.
— Что случилось?
— Со мной? Ничего, — ответила она. — Давай спать.
Вика снова легла на подушку и закрыла глаза. Я с минуту сидел, прислушиваясь к её дыханию. Когда оно стало спящим, ровным, я тоже улёгся.
— Я съеду с той квартиры, — сказал я, когда Вика везла меня к дому. — Чересчур опасно. Два покушения там уже были, как бы третье не оказалось успешным. И машину поставлю, возьму что-нибудь в аренду.
— Правильно, — согласилась со мной Вика.
— Я подожду, пока ты вернешься, — сказала она, когда мы приехали.
Я снова пошёл наверх по лестнице, засунув руку за пазуху и обхватив рукоять револьвера. «Даром» я снова воспользовался. Людей он замечает хорошо, а на лестнице в моём доме сумерки даже утром. Но там все равно безопаснее, чем в лифте.
…Но и без него я услышал на лестнице голоса. Женские, и, что интересно, на той же лестничной площадке.
Две женщины в возрасте около пятидесяти драили тряпками стены и пол. Смывали кровь. На меня они посмотрели безразличным взглядом. Их, наверное, прислала управляющая компания наводить порядок.
— Что случилось? — я сделал недоумённое лицо.
Одна их женщин взмахнула рукой.
— Два придурка постреляли друг в друга, а нам теперь убирай! Не могли заняться смертоубийством где-нибудь на улице!
И она погрозила кому-то кулаком.
Жест был немного неуместен, потому что один из придурков лежал безголовый в морге, а второй стоял рядом.
— Ну, бывает, — я развёл руками, как бы извиняясь. Работы у тёток было действительно много.
— Может, один напал на другого, а второй не виноват? — вежливо поинтересовался я.
— А нам какое дело! — прозвучал ответ. — Прав, виноват, пусть сами разбираются! Без нас!
— Проходите, не мешайте! — злобно добавила вторая, и я поспешил к себе, осторожно оглядываясь, хотя сзади можно было не ожидать ни выстрела, ни даже удара шваброй пониже спины.
Всё, что мне будет нужно на первое время, уместилось в два чемодана. Оружие из сейфа, одежда, и прочее. Мне удалось без потерь миновать злосчастную лестничную клетку и закинуть чемоданы в багажник.
— Я позвоню, — сказал я Вике, поцеловав её в щёчку. — Ты бы тоже была повнимательнее.
— Ко мне так просто в дом не заберутся. Всё-таки консьерж, стоянка за забором и охрана. Но буду всё равно смотреть по сторонам.
На этом мы и расстались.
Я поехал в офис, быстро нашёл квартиру, которая мне подходила. Такая же, как у Вики, недалеко от моего места работы, с консьержем и охраняемой стоянкой. Комната одна, но мне больше и не нужно.
Тут мне набрал Максим — чьи люди следили за лаборантом Митей.
— После работы не выходит из дома.
— Вообще?
— Да. Еду покупает, когда возвращается. Судя по покупкам, живёт один. Башкой крутит, как параноик. Продолжаем смотреть?
— Да. Мне надо чтоб он хоть разок кое-где появился. Но если будет риск, немедленно уходите. Потом лучше попробуем ещё раз.
Потом позвонил Ваня. Ему я поручал сделать тарификацию телефона. Ваня, только не надо открытым текстом!
— Ээээ… — сказал он, — то, что ты просил, пока получается не очень. Пациент использует редкие зарубежные лекарства, и понять, что какое воздействие они оказывают на организм, не получается.
— Что, совсем заграничные?
— Похоже, что да. Не доверяет нашенской медицине.
— Спасибо, я всё понял. Зря он так, наверное.
— И не говори. Врачи будут думать дальше, но прогноз пессимистичный.
Плохие новости. Ваня завуалированно сообщил что лаборант пользуется не обычной телефонной связью, а каким-то из редких мессенджеров, который обычным путем не прослушаешь. Полиция во всяком случае этого не умеет. Гипотетически, может помочь комитет имперской безопасности, но связываться с ними — себе дороже. Да и друзей у меня там нет. Поэтому этот вариант отпадает. Ладно будем действовать по-другому.
Теперь надо набрать Снежане. Первоочередные дела сделаны. Хотя мог бы и пораньше, уколола совесть. Девушка ведь волнуется. Ты ей по меньшей мере дорог. Да, тут я не прав, согласился я с совестью, и нажал кнопку вызова.
Прошло десятка два гудков, но к телефону она не подошла. Странно. Обычно телефон был у нее всегда под рукой. Ответить на звонок она могла даже со смарт-часов, их она снимала разве что в душе.
Глава 6
Вызов закончился, и я набрал снова. Снова пошли гудки без ответа. Надо ехать к ней домой, решил я, и тут наконец-то Снежана ответила.
— Привет, всё нормально?
Спрашивать о том, почему так долго идёт к телефону, я не стал.
— Да, — тихо ответила она. — Спала, не слышала. После вчерашнего разговора с тобой наглоталась успокоительного и отключилась.
— У меня всё хорошо. Всё закончилось. Больше такого не случится.
Последняя фраза была очень сомнительной. Вероятность того, что те, кто меня не любят, после неудачи не успокоятся, очень велика. Из-за этого я, в общем-то, и меняю место жительства и машину. Да и в офисе у себя, наверное, какое-то время лучше не появляться, потому что могут следить.
— Приедь, пожалуйста, хоть ненадолго, — попросила Снежана. — И расскажи не по телефону о том, что случилось.
— Сейчас, — ответил я.
Времени не было, но заехать всё-таки надо. По дороге я, однако, задержался на двадцать минут, поставил свою «тойоту» на стоянку и взял в аренду неприметный серый «форд» со слегка тонированными стеклами.
…Рассказал я Снежане всё. Разумеется, кроме того, что адвокатом была моя давняя подруга, и ночевал я у неё.
Хотя, если наши отношения не закончатся, или меня не застрелят, Снежана должна узнать о ней. Но в любом случае она не поверит, что я мог провести ночь в одной постели с девушкой и не прикоснуться к ней. Как-то не очень вяжется с тем, что она знает обо мне.
Снежана сидела напротив меня на диване неподвижно, ни о чём не спрашивая и не вставляя ни единого слова. По окончании рассказа у неё на глаза опять навернулись слезы.
— Успокойся, пожалуйста, — я сел рядом к ней. — Всё уже хорошо.
— Когда ты снова станешь адвокатом? — еле слышно спросила она.
— Год ждать точно придется.
Говорить о том, что с такими приключениями задача вернуть лицензию сильно усложняется, я не стал.
Слёзы у Снежаны продолжали капать, я обнял ее и принялся целовать. Метод сработал — через десяток секунд Снежана начала потихоньку отвечать. Я оторвался от её губ, спустился к шее, а потом, слегка распахнув халат, к груди. Моя ладонь гладила её колени и поднималась всё выше, пока не обнаружила, что, кроме халата на девушке из одежды нет ничего.
Снежана застонала, сжала мою руку бедрами, словно боясь, что я ее уберу, и принялась расстегивать ремень на брюках.
— Вечером приедешь? — спросила Снежана через час, когда мы лежали рядом на постели и отдыхали. В кино для таких сцен принято давать актерам сигареты, но никто из нас не курил. Слезы прошли. Казалось бы, какая взаимосвязь между тем, чем мы только что занимались и настроением, но она точно есть. Загадочна женская душа. Иногда её так легко успокоить.
— Приедешь? — повторила она.
Да, если ничего не случится, хотел ответить я, но не решился ее снова пугать.
— Приеду обязательно.
— Как здорово…
Едва я сел в машину, мне позвонила сестра. Взволнованная, и с лёгкой истерикой. Приняла эстафету у подруги. Звонок поставила на видеосвязь. Идет по коридору в институте, цокает каблучками по коридору. Сессия ещё не закончилась.
— Почему я узнаю о том, что случилось, от Снежаны⁈
— Не успел тебе позвонить, прости. А родителям, думаю, вообще об этом знать не стоит, — вздохнул я.
— Родителям — да, но мне-то можно⁈ Снежане ты успел всё рассказать. Даже, наверное, и приятно провести с ней время, а я, получается, не заслужила?
— Успокойся! — рявкнул на неё я. — Мне сейчас не твоих упрёков. Всё хорошо. Я жив, а стрелявший в меня мёртв. Голова у него разлетелась на куски. Хочешь, перешлю фотографию?
— Не надо, — испуганно ответила Оля.
— Ну уж нет, перешлю. Чтоб вопросов меньше возникало. А то некоторые вещи слишком сложны для понимания.
Я сбросил вызов, нашёл одну из фоток, сделанных вчера Викой, и отправил сестре. Хорошая фотка. Отличная камера у Вики на телефоне. Даже мозги на стене видны. А безголовое тело занимает весь первый план. Как раз для Олиных, воспитанных на эстетике, глазок. А теперь мне надо куда-нибудь отъехать и подумать.
Я остановился у маленькой кафешки около оживлённого перекрестка. Народу внутри, к удивлению, было очень мало, что меня несказанно обрадовало. Я занял самый дальний столик у стены — оттуда хорошо видно всё помещение, и за спиной никто не окажется, и взял кофе.
Кто же стоит за покушением?
Стрелявшего я не знал, и в тюрьму его не отправлял. Ничего личного тут быть не может. Значит, его кто-то нанял. Ответ на этот вопрос мне был уже известен, но хотелось ещё раз убедиться в его правильности.
Мстительные люди, на самом деле, большая редкость. Даже отправленные полицейскими в тюрьму бандиты, клятвенно обещающие после выхода жестоко разобраться с обидчиком и даже отправляющие телефонные сообщения с угрозами крайне редко переходят к действиям.
Я мысленно перебрал многочисленный список тех, кому я причинил своей работой неприятности и не нашёл среди них никого по-настоящему сумасшедшего. Того, кто готов потратить деньги и время для поиска киллера (объявление в газету дать не получится). Поэтому это не месть. Я сейчас кому-то мешаю, и этот кто-то решил меня убрать. Кроме дела Левшина, у меня нет ничего серьёзного.