Его звали Граш-халай, что означает «чующий водоворот» на местном наречии. Почётное имя. До того, как стать старейшиной, он пережил множество циклов и принёс достаточно добычи, чтобы селение процветало.
— Предания говорят, что на землях за Огненным Кольцом нет рыбаков, подобных нам. Что вы промышляете, выращивая растения на вашей земле, которая хорошо родит. И что потом вы откармливаете этими растениями животных, а потом едите их мясо, — медленно и деловито произнёс Граш-халай. — Но, я вижу, предания не правдивы. У вас есть такие же люди.
— Предания говорят правду, — возразил я.
Старейшина неспешно повернулся в мою сторону и посмотрел в глаза.
— Ты веришь в то, что говоришь, — произнёс он тем же спокойным тоном. — Но ты даже не дрогнул при виде Большой Воды. Так сильно она поднимается всего лишь два раза в год. Даже люди из внутренних земель не могут это выдержать. А ты смотрел спокойно.
— Мне не доводилось видеть этого раньше.
Ещё один взгляд.
— Правду говоришь, странный человек, — продолжал Граш-халай. — Ты не похож на тех, кто пришли раньше.
— Что с ними случилось? Вы вчера не ответили, — рискнул спросить я.
— Я покажу. Отведу тебя к ним, — кивнул староста.
— Так они живы?
— Да, живы. Почти все. Кроме того, что ушёл пытать свою долю в Пещеру Судьбы.
Вождь кивнул, отвернулся, после чего полез вверх по узкому трапу. Немного подумав, я решил последовать его примеру.
«Получается, часть имперской команды уцелела? — мысленно спросил я. — А „пытать свою долю“, разумеется, отправился Макс».
«Возможно, ты прав, но давай не будем делать поспешных выводов. Ты вообще заметил, что здесь спешить как-то не принято?» — ответил Вася.
«Да уж…»
Вчера вечером нас встретили вроде бы нормально, по-человечески: дали нам комнатку в одном из домиков, обогрели, накормили варевом из местной рыбы (очень полезным, по мнению Васи, но вкус у него был так себе). Потом долго обсуждали в нашем присутствии погоду, фазы лун и виды на будущий улов. Любая моя попытка задать наводящие вопросы или перевести разговор в нужное русло пресекалась или полным игнором, или же взглядами, в которых сквозило недоумение и даже презрение.
В конце концов, я принял решение не форсировать события. Дать местным соблюсти этикет, как они себе его понимают. И вот, сегодня утром я был вознаграждён: сам старейшина-вождь пришёл за мной и повёл смотреть на Большую Воду.
Мы поднялись на пару уровней, потом вождь свернул в неприметный коридор, уходящий вглубь скалы. Он не оглядывался, не пытался меня окликнуть — но я всё равно решил следовать за ним.
В коридоре было темно и сыро. Поначалу я ориентировался на шаги Граш-халая, но потом Вася включил синтетическое зрение. Судя по протоптанной многочисленными стопами «колее», коридор выдолбили очень давно и пользовались им несколько поколений. Теперь, когда стало темно, вождь несколько раз оглядывался, будто хотел убедиться, что я следую за ним.
«Они что, в темноте видят?» — спросил я Васю.
«Не думаю. Но снаружи светло, твой силуэт всё ещё можно разглядеть. Он просто проверяет, что ты не растерялся и следуешь за ним по звуку шагов».
«Ясно. Ну, посмотрим…»
Коридор привёл нас в небольшую прямоугольную камеру. Тут находилась пара воинов, вооружённых копьями с костяными наконечниками. Один из них зажёг масляный факел, когда вождь вошёл в камеру.
«Что-то не похоже это на нормальное жилище, — заметил Вася. — Их держат в тюрьме? Может, и нас тоже сейчас того?..»
«Пускай только попробуют», — ответил я.
«А Вар как же?»
«Приглядывай за ним. Если что — я вмешаюсь. Нанитов кругом хватает».
«Кстати, мы ещё не сталкивались с местными „магами“. Так что будь осторожен!»
— Мы держим их здесь, потому что с ними приключилась головная хворь, — сказал вождь, наконец, снова обратив на меня внимание. — Они могут навредить себе и людям. Если ты знаешь, как их вылечить — то помоги им.
— Что они натворили? — осторожно спросил я.
И в этот раз вождь даже снизошёл до ответа:
— Они не давали сжечь летающую лодку. Даже после того, что мы им показали.
«Тебе не кажется, что у этих у самих мозговая хворь приключилась?» — заметил Вася.
«Посмотрим. Надо разобраться сначала, — ответил я. — Вась, когда войдём, внимательно фиксируй реакцию на моё появление. Надо понять, был ли кто-то из гвардейцев достаточно близок к Императору, чтобы видеть его без маски».
«Принял, Жень. Сделаю».
Один из стражников откатил в сторону круглую каменную дверь. Сразу за ней оказалось овальное помещение, в которое снаружи проникал солнечный свет из отверстия где-то под потолком. Ещё здесь горел камин, в котором, похоже, сжигали рыбий жир. Его тут часто использовали вместо привычных дров.
Гвардейцев было пятеро. И выглядели они вполне прилично, если не считать того, что вместо привычных кожаных доспехов с металлическими вставками на них были плетёные из рыбьих шкур мантии. Типичная домашняя одежда обитателей ущелья.
Все пятеро были крепкими воинами, примерно одного возраста. Я специально встал так, чтобы свет из окошка в потолке падал на меня. Теперь оставалось только наблюдать.
Тот, кто знал Императора лично, не смог скрыть своего удивления. И это мягко сказано: он побледнел, затрясся. Вскочил с места, будто собираясь рвануть мне навстречу. Потом рухнул на колени и опустил голову.
— Что это с тобой Крэй-хас? — спросил его другой гвардеец.
Стоявший на коленях предполагаемый убийца Императора молчал. Я сделал шаг ему навстречу. Тот дёрнулся, будто его ударили палкой по спине.
— Вот, смотри — мозговая хворь, — заметил вождь.
«Кстати, спроси потом обязательно: как они между собой общались? Эти, похоже, его не понимают», — вмешался Вася.
«Блин, ну ты выбираешь время! — недовольно ответил я. — У нас тут драма разворачивается, не видишь?»
«Ну извини».
«Макс был с ними изначально. А у него свой Вася», — всё-таки сказал я.
«Технически не свой, а тоже я, который…»
Я не дослушал Васину реплику. Гвардеец, которого звали Крэй-хас заговорил:
— Вину признаю. Готов сам отдать жизнь. Только семью не трогайте, Ваше Величество.
— Величество? — с удивлением переспросил другой гвардеец, глядя на меня изумлённо.
— Ты виновен не только в покушении на убийство, но и в разглашении государевой тайны, — сказал я ледяным голосом.
Казалось, гвардеец ещё сильнее вжался в каменный пол.
Теперь вождь посмотрел на меня, изобразив некоторое удивление, но промолчал.
— Скажи, у тебя есть дети? — спросил я гвардейца.
— Сын, — ответил тот, изо всех сил стараясь, чтобы голос не дрожал. — После пожалования сотника положено… помилуйте, Ваше Величество!
Я подошёл к распластанному гвардейцу и встал над ним.
«Вась, что-то не чисто, — обратился я к невидимому напарнику. — Он не похож на матёрого заговорщика-убийцу…»
— Хорошо, — ответил я. — Мне не нравится воевать с детьми и женщинами. Даже из тех семей, кто утратил свою честь.
Гвардеец замер, боясь вдохнуть.
— Но ты расскажешь мне всё.
— Да, Ваше Величество, я… — начал было тот.
— Не здесь и не сейчас, — оборвал его. После чего обратился к старейшине, на языке его племени: — Могу я забрать этого с собой? Обещаю, что он не доставит неприятностей. Нам нужно поговорить.
— Забирай, — легко согласился Граш-Халай. — Это он убил твоего брата, который похоронен в кургане?
«Получается, они знали, кто лежит в могиле», — заметил Вася.
«Обстоятельные ребята».
— Возможно, — сказал я вслух. — Не знаю пока. Но мне надо выяснить.
— Понимаю тебя, — кивнул вождь. — Его отведут в жилище, где ты ночевал со своим учеником. Он будет ждать твоего разговора. А нам нужно идти дальше.
— Куда? — спросил я, предполагая, что ответа не будет.
Однако же я ошибся.
— Показать тебе, почему воздушный корабль нужно было сжечь, — ответил вождь. — И почему вашу огромную лодку тоже нужно предать огню. Не мешкая.
«Вася, слышал?» — спросил я.
«Разумеется, Жень. Зонды ещё пару часов назад зафиксировали две группы, которые двигаются к „Северу — 2“. Вооружены примитивно. Угрозы не представляют».
«Следи за ними. Их маги с нанитами могут неприятности доставить», — ответил я.
«Слежу, Жень».
— Так. С вами разберёмся позже, — сказал я, обращаясь к оставшимся гвардейцам. — А пока сидеть тихо, не высовываться.
Ответом мне были взгляды, полные растерянности и недоумения.
«Женя, ты заметил одну странность в этом селении?» — спросил Вася, когда мы шли дальше вырубленными в скале тоннелями.
«Одну? Всего одну?» — мысленно усмехнулся я.
«Серьёзно. Тут детей как-то маловато, — сказал напарник. — Я видел всего пару пацанов, помогающих с уловом. Ещё несколько малышей прогуливались на площадке за тонкой решёткой. Видимо, чтобы случайно не выпали вниз. И это всё. Как-то подозрительно. Или они остальных прячут и держат внутри скалы, или…»
«Или что? Устроили здесь вторую Спарту?»
«Они странные, — ответил Вася. — Так что на всякий случай будь ко всему готов».
Не могу сказать, что Васины наблюдения и соображения мне понравились, но я счёл за лучшее промолчать.
Очередной тоннель закончился винтовой лестницей. Поднявшись по ней, мы оказались на небольшой площадке, нависающей над поселением. Где-то далеко внизу плескалась чёрная вода залива, бликуя в свете приближающегося к зениту солнца.
— Рыбаки всегда гибли во время Большой Воды, — медленно, в своей обычной манере, произнёс старейшина. — Мы улучшали лодки. Тренировали людей, чтобы предсказывать повороты воды. Но всё было тщетно.
Он вздохнул, видимо, чтобы добавить значимости своим словам.
— Мой прадед, о котором запрещено вспоминать, хотел это изменить. Он придумал машину, работающую на огне, которая была способна вытащить со дна любой улов. За ним больше не нужно было спускаться на лодках, — продолжал он. — Такие машины запрещено строить. Все, кто чтит Завет, знают это. Но прадед решил, что времена изменились…