я произношу с ударением на предпоследний слог и во множественном числе: Эг-ре-го́-ры. Что это такое, в общих чертах известно всем, кто прочел хотя бы несколько страниц «Розы Мира», прежде чем уснуть, или продирался сквозь модного Авессалома Подводного, или просто знает, что это такое.
Для тех, кто не знает вообще ничего, поясню: эгрегоры – некие проекции всего, что окружает нас в мире реальном, на мир «нереальный», в среде астрологов и мистиков называемый «тонким». Например, возьмем жирную петелинскую курицу, о которой мы упоминали. Ее собственное отражение в надмирном порядке ничтожно, практически равно нулю. Но эта же курица наряду с миллиардами других кур, живых и погибших на очагах человеческой цивилизации, формирует гораздо более заметную проекцию: условно назовем ее «куриный эгрегор». А вместе с другими продуктами питания, кухонными инструментами, всей многовековой культурой приготовления и поедания пищи наша курица, вернее, ее небесное отражение составляет влиятельный кулинарный эгрегор. Вот так, ни больше ни меньше. Из нашего примера можно сделать вывод, что эгрегоры устроены как некие мистические матрешки: одно внутри другого и так до бесконечности. Но это будет грубо. Эгрегоры устроены скорее как капля и океан: множество крошечных капель образуют океан, огромный и неделимый, и в то же время в океане есть еще моря, течения, впадины и прочая география.Надеюсь, что со строением эгрегоров все в общих чертах ясно. Но где они располагаются? В этом пункте я буду краток – везде и нигде. Что им нужно? Какова роль эгрегоров в жизни человека или народном хозяйстве?
Здесь мы подходим к самому главному. Всем известно, что любые надмирные формирования обязательно чего-нибудь хотят от простых людей. Сжигать на огне животных, или приносить в жертву всех первенцев, или любить ближнего до полного изнеможения, или взрывать самолеты, или готовиться стать баобабом. У всех по-разному. Но что же эгрегоры? Чего ждут от нас они? Если сказать коротко: того же, что и все. Эгрегоры хотят внимания, любви, уважения, поклонения, служения, а также власти и расширения своего влияния. Эгрегоры могут оказать покровительство, но могут, как любое другое божество, жестоко отомстить. На первый взгляд может показаться странным, что бестелесные надмирные образования жаждут нашей с вами любви и внимания. Тем не менее это так. Причина проста: эгрегоры, все до единого, – лишь зеркала. Без нашего земного отражения они ничто. Как, рискну предположить, все остальные божества.
Простейший пример: если вы перед приготовлением тщательно моете вышеназванную жирную курицу, потом любовно разрезаете ее на куски, натираете солью и чесноком, обмакиваете в яйцо и панировку, потом умело жарите на сковороде, не пожалев хорошего масла, а потом румяные и хрустящие части куриного тела подаете на стол с соусом, гарниром и зеленью и при этом следите, чтобы младшие дети не грызли за столом ногти, а старшие не таращились непрерывно в телевизор, а если небольшой кусочек курочки остался невостребованным, вы заботливо убираете его в холодильник до вечера или назавтра, – можете быть уверены не только в признательности одной-единственной курицы за то, что благодаря вам она смогла достойно завершить свой земной путь, но и в покровительстве всего куриного эгрегора. А это уже серьезнее. Для вас стремительно уменьшается вероятность отравиться шаурмой или курицей-гриль из уличной жаровни, получить тухлое яйцо в упаковке и подцепить птичий грипп. Хотя с птичьим гриппом не все однозначно: там задействованы другие влиятельные эгрегоры.
Можно без малейших усилий привести примеры из других областей жизни. Вспомните, к примеру, довлатовского героя, газетного фотографа из «Компромиссов». Пьяницу и разгильдяя, который без футляра носил в кармане самую примитивную камеру и у которого в проявителе всегда плавали окурки. И у него тем не менее получались самые лучшие снимки. Почему? Потому что этот человек, несмотря на неряшливость, искренне служил фотоэгрегору в частности и эгрегору изобразительного искусства в более широком смысле.
Есть и обратные примеры. Скажем, у человека не ладится с машинами. Одну он разбил, другую угнали, третья почему-то не едет, в четвертой плохо пахнет и так далее. Можно сетовать на невезенье, но лучше присмотреться, в чем несчастный мог провиниться перед очень могущественным в настоящее время автомобильным эгрегором. Может быть, он пренебрегал традицией и не обмывал свои машины сразу же после покупки? Или не страховал их, надеясь на авось? Или называл свои машины обидными словами? Не мыл их? Заливал плохое масло и ставил дешевые свечи? Жалел на зиму хорошей резины? Ругал (что также очень важно и о чем многие забывают) чужие машины, мешающие ему на дорогах? Может быть, он ездит без брызговиков и поливает грязью тех, кто едет сзади? Включает яркий свет и слепит всех встречных, навлекая на свою голову проклятия? Небрежно паркуется, создавая проблемы другим? Это становится гирями на беспристрастных весах эгрегоров. И вот результат: все идет через пень колоду.
Это самая грубая презентация теории эгрегоров. Подробнее она будет изложена отдельно, в нужном месте и в нужное время. Тем более что у теории эгрегоров есть не только прикладной полукомический смысл. Теорией эгрегоров в ее более абстрактном смысле я пытаюсь сгладить противоречия между различными религиями, а также атеизмом, агностицизмом и полным жизненным пофигизмом.
Сейчас нам вся эта космогония интересна только с одного боку. А именно: неужели я на полном серьезе держу в руках маленького зайца и прошу у него помощи?
– Ну, заяц, помоги! – проникновенно говорю я.
Да, на полном серьезе, насколько можно серьезно относиться к моей теории эгрегоров. Дело в том, что я дружу с кулинарным эгрегором. Для меня это не профессия и даже не хобби, а просто часть некоего ненасильственного и оптимистического (я надеюсь) мироощущения. Моя кулинарная традиция почти не предполагает использования дорогих ингредиентов. К рецептам типа «возьмите филе свежей семги» я отношусь с усмешкой. Делать конфетку из самых обычных продуктов – вот к чему я стремлюсь. Находить новое звучание и неожиданное сочетание. А филе свежей семги пусть готовят безмозглые молодые хозяйки или повара высокой кухни. Одним словом – кулинарный эгрегор мне благоволит. Я прекрасно отдаю себе отчет в том, что мне никогда не приготовить чего-нибудь изысканного, я в жизни не пробовал устриц (хорошо, кстати, что мне не заказали устриц или другую морскую дрянь), и стейк из аргентинской говядины мне ни за что не отличить от стейка из парагвайской говядины, и тем не менее.
В общем, я верю в зайца, а заяц верит в меня. Это главное.
Интересно, как обстоят дела у других соискателей? Наверняка все знают, что такое «террин», и им не приходится строить догадки вместо того, чтобы готовить. Только я мог ввязаться в такую авантюру без владения элементарными азами кулинарии. Верх самонадеянности и легкомыслия. Да, но это может стать преимуществом! Все приготовят более или менее одинаковый «террин», а у меня окажется что-нибудь особенное. Террин а-ля рюсс.
Это будет забавно. Не пытаться угадать, что такое «террин», а состряпать что-нибудь свое, сделать морду утюгом и объявить: террин, террин, не сомневайтесь, ваше благородие! На снежных просторах моей родины террин испокон веков готовится именно так! Любая баба вам скажет!
Итак, заяц!
Как же мне тебя, голубчик, затерринить? Чтобы было вкусно и просто? И чтобы успеть все остальное? Целиком, пожалуй, не стоит. Разделывать потом этот скелет – сплошная морока. Тем более неизвестно, вдруг это придется делать мне? Я гуся на прошлый Новый год еле-еле сумел поделить на восемь человек. Поэтому зайца мы порежем заранее. Я беру в руки массивный нож и начинаю мысленно проводить линии вдоль и поперек заячьего тела.
Появляется смутная идея, она же эврика, она же концепция, она же дежавю…
Эврика!
Я сделаю из зайца сациви! С густым орехово-чесночно-шафранным соусом! О мой прекрасный добрый заяц!
YeSSSSSS!!!!!
Лично я верю в озарение, внутренний голос и любовь с первого взгляда. Поэтому сразу же, не давая себе задуматься, берусь за нож. Аккуратно, нажимая рукой на обратную сторону ножа, я режу бедного зайца на небольшие кусочки.
– Прости, заяц, – говорю я. – Не все в жизни делается по-нашему. Я тебе могу обещать только одно: никогда в своей жизни, даже если проживу девяносто девять лет и еще девяносто копеек, не прикоснусь к мясу зайца.
Тонкие косточки поддаются легко. Ножи великолепны, к тому же наточены, как дамасские сабли. Я стараюсь резать так, чтобы в каждом кусочке худосочного зверька оказалось хоть какое-то мясо, а вместе с мягким филе отрезаю небольшие фрагменты ребер и позвоночника. Сациви из зайца – это концептуально. Рассказать кому – не поверят.
Ist das Terrin?
Йа, йа, натюрлих! Дас ист террин! Всем терринам террин.
Вот и кастрюля. Толстостенная, с тяжелым дном. Заливаю мясо водой с тем расчетом, чтобы через час варки бульона осталось совсем немного. Но через час ли? Понятия не имею, сколько должен вариться заяц, который отчасти все-таки дичь. Курицу для сациви я варю минут сорок пять – пятьдесят, чтобы она не просто сварилась, но даже немного переварилась. С зайцем не все ясно. Положим ему час двадцать и будем время от времени контролировать процесс.
Вот и славно! Дело сдвинулось с мертвой точки!
Теперь нужны грецкий орех, чеснок и специи для соуса.
С орехом и чесноком никаких проблем. Вот они, самого лучшего качества.
Специи заставляют задуматься.
Специи для сациви я обычно подбираю так: подхожу на рынке к торговцу специями (это обязательно должен быть мужчина и обязательно кавказец или азиат) и внушительно говорю: «Двести граммов для сациви, брат. Как себе сделай. Десять рублей плачу сверху».
И все. Этот метод работает всегда и везде. То же самое с шаурмой. Хотите попробовать нормальную шаурму? Даже не смотрите на то, что продают у станций метро, на ВДНХ и в других местах скопления народа. Идите на продовольственный, продовольственно-оптовый, оптовый, оптово-вещевой или вещевой рынок. И будет вам хорошая шаурма. В местах компактного кучкования всяких национальных диаспор за плохую шаурму могут элементарно побить.