Синтия переехала из квартирки в центре города к Мими на Менлав-авеню. «Я возила Джулиана по Вултону в коляске, а люди подходили и спрашивали, не я ли Синтия Леннон. Я отвечала „нет“».
В июне 1963 года, когда Полу исполнился 21 год, они все еще были ливерпульской группой. Все фанаты, конечно же, знали о его дне рождения, и отпраздновать дома у Пола на Фортлин-роуд не удалось. Праздник состоялся в доме тетушки Джинни, которая помогала после того, как умерла мать Пола.
Это была грандиозная оргия, где играла куча других групп, как на дне рождения у Ринго и на всех вечеринках по поводу возвращения битлов из Гамбурга. Там играли The Fourmost[125], тоже подписавшие контракт с Брайаном; выступило только что появившееся ливерпульское трио The Scaffold[126] — поэт Роджер Макгоф, комик и владелец бутика Джон Гормен и Майкл Макгир, в прошлом Майкл Маккартни, брат Пола.
Майкл все еще работал парикмахером, но в свободное время выступал в The Scaffold. Едва Пол прославился в Ливерпуле, Майкл изменил фамилию, чтобы никто не подумал, будто он наживается на популярности брата. Петь Майкл тоже категорически не желал.
На этой вечеринке Джон поцапался с местным диджеем, который некогда, еще до Брайана, устроил им немало концертов.
«Я его страшно отделал, — говорит Джон. — Все ребра ему переломал. Я тогда перепил. По-моему, он обозвал меня гомиком… Он потом подал в суд за нанесение тяжких телесных повреждений. Я ему уплатил двести фунтов компенсации. Мне кажется, это была моя последняя настоящая драка».
Во многих отношениях то был конец эпохи. Для Джона — начало конца жестокого, агрессивного, вызывающего отношения к жизни и к людям. Для «Битлз» в целом — начало конца ливерпульского периода: их гастроли наконец стали привлекать внимание национальной аудитории.
Вернувшись в августе в Лондон, они выпустили четвертый сингл «She Loves You», который положил начало «Yeh Yeh» и всебританской славе. Отныне Ливерпуль стал городом, откуда пришли «Битлз».
22Битломания
Битломания сошла на Британские острова в октябре 1963 года, как раз после завершения скандала с Кристин Килер и Профьюмо[127].
Сумасшествие не рассеивалось три года — оно распространилось и охватило практически весь мир. Гигантские толпы истеричных подростков всех слоев общества и оттенков кожи вопили «yeh yeh» так оглушительно, что больше ничего толком и не слышали. Все бились в тисках эмоционального, умственного или сексуального возбуждения. Все с пеной у рта рыдали, стаями леммингов неслись в направлении «Битлз» или просто падали в обморок.
Три года такое творилось по всему миру. В каждой стране наблюдались одни и те же сцены массового помешательства, которые трудно было вообразить раньше и вряд ли когда-нибудь повторятся. Сейчас это кажется выдумкой — и, однако, дело происходило только вчера.
Невозможно преувеличить битломанию — она была преувеличением сама по себе. Те, кому не верится, в архивах каждой крупной газеты найдут уйму слов и фотографий — пошаговые летописи того, что творилось, когда являлись «Битлз».
К 1967 году, когда это прошло и всеми овладела усталость или скука, и впрямь не верилось, что такое взаправду было. Неужто люди настолько свихнулись? А рано или поздно поддавались люди всех возрастов и интеллектуальных уровней, хотя, возможно, у некоторых обходилось без неукротимой подростковой истерии.
Мировые лидеры и знаменитости, которые зачастую поначалу предостерегали или критиковали, затем, перебивая друг друга, ссылались на «Битлз», изображали причастность, демонстрировали публике, что понимают: мы имеем дело с небывалым феноменом массовых коммуникаций.
В Британии взрыв случился внезапно в октябре 1963 года, и Брайан Эпстайн признается, что к такому повороту событий был совершенно не готов. Он готовился к успеху, поскольку успеха они уже добились. Но вот массовой истерии он не ждал.
Сингл «She Loves You» вышел в конце августа и стал хитом номер один, повторив историю предыдущих двух синглов. Уже в июне, когда у песни еще и названия-то не было, следующий сингл «Битлз» заказали тысячи фанатов. Накануне начала продаж предварительный заказ составил полмиллиона экземпляров.
К сентябрю «Битлз» заняли в Британии уникальное положение. У них была самая ходовая долгоиграющая пластинка — «Please Please Me». Они выпустили самый популярный миньон — «Twist and Shout». И им же принадлежал самый хитовый сингл — «She Loves You».
Но лишь вечером 13 октября 1963 года «Битлз» перестали быть просто героями занятных материалов с музыкальных полос и обернулись серьезными новостями из передовиц всех центральных газет.
В тот вечер битлы возглавили список лондонского «Палладиума» на афише концерта, который транслировали по телевидению под названием «Воскресный вечер в лондонском „Палладиуме“»[128]. По приблизительным подсчетам, битлов увидели пятнадцать миллионов телезрителей.
Аргайл-стрит, где находится «Палладиум», весь день осаждали фанаты. Прослышав о собравшихся толпах, стали прибывать журналисты. Поклонники, горы подарков и кипы телеграмм заблокировали служебный вход. Внутри невозможно было репетировать — с улицы доносились неумолчные вопли тысяч скандирующих людей.
Толпу приехали снимать бригады разных телекомпаний, хотя концерт транслировался их конкурентом. Застигнутая врасплох полиция оказалась не в состоянии контролировать публику. Было решено, что машину, которая увезет «Битлз», подадут к парадному входу, — все ведь ожидают, что битлы выйдут через служебный. В то время у них был «остин-принсесс» с личным шофером. Едва стали появляться хиты, старый микроавтобус Нила забраковали.
Полицейские — как им казалось, разумно — отогнали машину чуть в сторону от парадного входа, пряча ее от толпы. В результате, когда «Битлз», погоняемые Нилом, выскочили из здания, им пришлось метаться в поисках машины, а потом одолевать пятьдесят ярдов спринтом, и их чуть было не растерзала толпа.
На следующий день первые полосы пестрели длинными статьями и фотографиями беснующейся толпы. И все рассказывали не о том, хорошо или плохо «Битлз» спели, а о том хаосе, который вокруг них царил.
«С того самого дня, — рассказывает их пресс-атташе Тони Барроу, — все изменилось раз и навсегда. Моя работа уже не была прежней. Полгода я названивал в газеты и получал отказы, а теперь все репортеры и колумнисты гонялись за мной сами».
Вместе с Брайаном, а позже и с другими пресс-атташе Тони отбирал журналистов, которым разрешалось интервьюировать «Битлз».
«В сущности, я никогда не был пиарщиком, как у большинства групп, — пиарщиком, который придумывает всякие рекламные штучки. Я этим не занимался и ничего такого не умел. И вообще, Брайан был против штучек. Мы к ним никогда не прибегали — нужды не возникало».
В следующую среду Бернард Делфонт объявил имена тех, кто примет участие в «Королевском варьете» — крупнейшем шоу года, куда мечтали попасть большинство британских представителей шоу-бизнеса. Среди участников была также Марлен Дитрих.
К тому времени «Битлз» успели опять уехать на гастроли. Известие дошло до них, когда они собирались появиться в зале Саутпорта под Ливерпулем. Все центральные газеты прислали репортеров и фотографов из манчестерских редакций — запечатлеть реакцию «Битлз» на эту новость. Очевидно, журналисты надеялись услышать какие-нибудь саркастические замечания по поводу королевской семьи, но, к большому облегчению Брайана, ничего подобного не прозвучало.
«Королевское варьете» запланировали на 4 ноября. А до того битлы продолжали гастролировать по Британии и впервые поехали выступать за границу, в Швецию.
В Британии все концерты сопровождались теперь массовой истерией толп. Ежедневные новости о «Битлз», которым теперь отводилось место на первых полосах, изо дня в день повторялись почти слово в слово: менялись только названия городов.
Громадные толпы собирались даже в крошечных городках, наподобие Карлайла, где недавно битлов выгнали из бального зала местной гостиницы. 24 октября больше шестисот подростков провели в очереди за билетами целую ночь. Большинство приволокли спальники и ночевали в них. Кое-кто провел там по тридцать шесть часов. Когда кассу открыли, очередь ломанулась — было разбито несколько витрин, девять человек попали в больницу. В городах покрупнее количество пострадавших исчислялось сотнями.
Шведские гастроли — первая зарубежная поездка «Битлз» после Гамбурга — стали итогом продаж пластинок. В Британии тираж «She Loves You» перевалил за миллион, и «Битлз» получили золотой диск. Вдобавок пластинка хорошо продавалась в Европе, что редко случалось с британскими группами.
Шведское турне длилось пять дней, с 24 по 29 октября. За ним ежедневно следили британские газеты, а также шведская пресса и телевидение. На концерте в Стокгольме полиция с собаками сдерживала толпу, которой не удалось попасть внутрь. Внутри сцену от фанатов охраняли сорок полицейских с дубинками наготове. Сквозь кордон фанаты все-таки прорвались. Джорджа сбили с ног, но полиции удалось восстановить порядок, иначе беднягу просто затоптали бы.
Шведские фанаты уже подражали прическам и одежде «Битлз» — британские тоже не отставали. В Швеции такие прически называются «гамлетовский стиль».
Сами «Битлз» датируют начало битломании чуть позже, нежели концерт в «Палладиуме», когда Брайан и Тони Барроу сообразили, что происходит. Битлы же догадались, как неимоверно популярны, лишь 31 октября, вернувшись в лондонский аэропорт из Швеции.
Конечно, они заметили хаос в «Палладиуме» две недели назад и прочие беспорядки по всей стране. Но такие вещи творились со времен «Кэверн», хоть газеты об этом и не писали. Битлы давно привыкли на гастролях незаметно прокрадываться в театры и незаметно же выскальзывать. Толп лучше избегать — не ровен час, растерзают.