Но в лондонском аэропорту популярность накрыла их с головой. То было их первое триумфальное возвращение со времен концертов в «Кэверн». Тысячи вопящих фанатов осаждали аэропорт несколько часов. В этом столпотворении застряла машина премьер-министра сэра Алека Дугласа-Хоума. На мисс мира, тоже проезжавшую через аэропорт, даже не обратили внимания. Фотографии со сценами в аэропорту были очень популярны в течение последующих трех лет.
4 ноября в Театре принца Уэльского состоялось «Королевское варьете» — второй крупный лондонский концерт «Битлз». Публика была гораздо немногочисленнее, чем в «Палладиуме», но, теоретически, элитарнее: билеты стоили в четыре раза дороже обычного. Концерт был благотворительным, и туда собрались представители шоу-бизнеса, мелкие общественные и торговые шишки — все надеялись мельком взглянуть на королевскую семью. Из королевской семьи присутствовали королева-мать, принцесса Маргарет и лорд Сноудон[129]. Говорят, выступать перед такой аудиторией очень трудно. Кроме того, на таких мероприятиях бытует мерзкая традиция: прежде чем похлопать или посмеяться, все сначала выгибают шею и смотрят на реакцию королевской ложи.
Пол вызвал взрыв смеха в первую же минуту. «Битлз» вышли сразу после Софи Такер. Пол заявил, как приятно им выступать после своей любимой американской группы[130].
В остальном они исполнили обычную программу — и ввергли зал в истерику, всего лишь объявив, что сейчас сыграют «She Loves You». Потом они исполнили «Till There Was You» и «Twist and Shout».
Последний номер объявлял Джон. «Те, кто на дешевых местах, — похлопайте, — сказал он. И, кивнув на королевскую ложу, добавил: — А остальные — будьте добры просто погреметь драгоценностями».
Назавтра эта реплика украшала первые полосы всех газет — всем понравилась тонкая шутка над королевской семьей. Абсолютно безобидная, конечно. Ее расценили как несколько нахальную, хотя, конечно же, очаровательную, потому что «Битлз» теперь стали ужас какие очаровательные.
Разговаривая с ними после концерта, королева-мать дала понять, что прекрасно их поняла. Ей и самой удалось пошутить, хотя, вероятно, она не считала, что сострила. Она спросила, где у них следующий концерт, а они ответили: «В Слау». — «А, — сказала королева-мать, — это же прямо рядом с нами»[131].
Шоу транслировалось по телевидению в следующее воскресенье, и его посмотрели более двадцати шести миллионов зрителей.
Передовицы о концертах «Битлз» стали похожи друг на друга до неотличимости. Даже какая-нибудь «Дейли телеграф», прежде считавшая себя слишком солидной, чтобы печатать статьи о поп-звездах (теперь там, правда, каждую неделю старательно публикуют список горячей десятки), посвящала колонку всякому нарушению общественного порядка. В своих материалах — например, в заметке о концерте в Ньюкасле 28 октября — они еще довольно долго педантично поясняли: «Подростки завязали драку за билеты на „поп“-группу „Битлз“». Им казалось, «Битлз» требуют пояснений.
В парламенте подняли вопрос о тысячах полицейских, которым по вине «Битлз» приходилось выполнять опасную дополнительную работу. Один член парламента предложил убрать полицию и посмотреть, что из этого выйдет. К счастью, никто не принял это предложение всерьез.
1 ноября группа отправилась на очередные гастроли, на этот раз называвшиеся просто «Шоу „Битлз“». С группой не было других звезд, никакого Роя Орбисона — «Битлз» в этом уже не нуждались.
В программу шоу, которое разъезжало по стране до 13 декабря, включили рекламу продукции под маркой «Битлз». Одна фирма в Пекеме предлагала свитеры, «созданные специально для битломанов ведущим британским производителем с прекрасной двухцветной эмблемой „Битлз“». И всего-то тридцать пять шиллингов за штуку.
Производители по всей стране соревновались за право использовать слово «Битлз» для своей продукции. Уже в сентябре 1963 года на каждом углу продавались пиджаки «Битлз» — без воротников, обычно из вельвета, — как тот, что носил в Гамбурге Стю.
Стали появляться парики а-ля «Битлз». Фабрика в Бетнал-Грин работала день и ночь, чтобы удовлетворить спрос. Объявила, что заказы поступают и из Итонского колледжа, и из Букингемского дворца. Не от королевы. От кого-то из служащих.
Большинство подростков сами отращивали волосы под «Битлз». С ноября в газетах замелькали статьи о школьниках, которых отсылали домой за длинные волосы, и о подмастерьях, не допущенных к работе на заводе.
«Дейли телеграф» 2 ноября впервые выступила с критикой истерии вокруг «Битлз». В передовице говорилось, что массовая истерия заполняет пустые головы, — тем же занимался и Гитлер. «Дейли миррор» ринулась на защиту «Битлз». «Каким же нужно быть тупым обывателем, чтобы не любить сумасшедших, вызывающих, счастливых и красивых „Битлз“». Газета похвалила «Битлз» за то, что «развлекаются не за счет непристойных шуток про гомиков».
Их и ругали, и защищали на Церковной ассамблее — ежегодной встрече глав Англиканской церкви. Один епископ назвал их «психопаточной группой» и заметил, что на их недельные доходы можно построить собор в Африке. Зато другой оказался поклонником и возразил, что «Битлз» просто дарят людям здоровое веселье.
«Дейли миррор», похоже, первой нашла психолога умеренных взглядов, дабы тот объяснил, что, собственно, происходит. На этом занятии многочисленные психологи умеренных взглядов, особенно в Америке, сытно кормились еще три года. Психолог утверждал, что «Битлз» «выпускают накопившееся сексуальное напряжение». Врачи позже засвидетельствовали, что на концертах «Битлз» фанатки испытывали оргазм.
В ходе гастролей битлы прибыли в Челтнем, весьма изысканный провинциальный городок в Глостершире. Назавтра газетные заголовки возвестили: «Цивилшир пал», — вероятно, редакторы сочинили это еще накануне. В статье цитируются слова местного полицейского: «Самый чокнутый вечер со времен Мафекинга»[132].
14 ноября в Плимуте толпу беснующихся фанатов пришлось поливать из брандспойтов. В Портсмуте воцарилась паника, потому что у Пола приключился легкий грипп и один концерт пришлось отменить. В результате все газеты печатали ежечасные бюллетени о состоянии здоровья Пола.
В Бирмингеме 11 ноября «Битлз» скрылись от толпы, переодевшись полицейскими. 18 ноября газеты отвели много места викарию Англиканской церкви, попросившему «Битлз» записать ему на Рождество «Oh Come All Ye Faithful, Yeh, Yeh»[133].
Продажи EMI резко взлетели. Когда всплыло, что битлам отказали «Декка» и другие компании, все вспомнили историю о том, как компания «XX век — Фокс» отклонила сценарий «Унесенных ветром»[134].
В конце ноября «Битлз» выпустили пятый сингл «I Want to Hold Your Hand», и он тут же вышел на первое место. В Британии на него было сделано свыше миллиона предварительных заказов.
За несколько дней до того появилась их вторая долгоиграющая пластинка — «With the Beatles». На конверте была строгая, но очень художественная фотография — плечевой портрет четверых «Битлз» в черных водолазках. Их лица были очень продуманно освещены, так что половина лица оставалась в тени, как придумала еще Астрид в Гамбурге. Когда в ноябре пластинку анонсировали, предварительный заказ составил свыше двухсот пятидесяти тысяч экземпляров. В то время отмечалось, что это мировой рекорд. До того самый крупный предварительный заказ на тираж (двести тысяч) был сделан на альбом Элвиса Пресли «Blue Hawaii»[135].
Каждый мало-мальски известный журналист сражался за интервью с «Битлз», часами торчал под дверью их гримерной, надеясь урвать хотя бы пару слов. Одним из первых, кто взял у битлов большое интервью в самом начале их общенациональной славы, 10 сентября, стал Дональд Зек из «Дейли миррор». Описывая их прически, которые никак не мог пропустить ни один журналист, Зек отнес их к «стилю каменного века».
К декабрю 1963-го подключились и респектабельные воскресные издания — они публиковали длинные и очень серьезные исследования феномена, выискивали своих психологов, а те выискивали слова еще длиннее. «Обзервер» напечатал фотографию кикладской богини плодородия с острова Аморгос, обладательницы гитарообразной фигуры, и утверждал, что «гитара символизировала секс за 4800 лет до начала эры „Битлз“». «Санди таймс» отметила вклад «Битлз» в обогащение английского языка — в обиход вошло ливерпульское слово «gear» в смысле «хорошо» или «прекрасно». То был камень в огород политика-консерватора Эдварда Хита, который критиковал «Битлз» за то, что в их изводе «английский язык Ее Величества неузнаваем». Впрочем, чуть позже мистер Хит искупил свою вину, заявив: «Кто бы еще год назад мог предположить, что „Битлз“ спасут производство вельветовых тканей?»
Даже «Дейли уоркер», газета Коммунистической партии Британии, не удержалась от комментария: «Мерсийское звучание — это голос 80 000 трущоб и 30 000 людей, живущих на пособие».
К началу декабря в горячую двадцатку вошли семь пластинок «Битлз», как синглов, так и миньонов. 11 декабря «Битлз» выступили членами жюри в телепередаче «Жюри музыкального автомата»[136]. Рейтинг шоу поднялся до заоблачных высот.
Вскоре объявили, что будет кино. Уолтер Шенсон и Джордж Орнстайн совместно с United Artists планировали снять свой первый фильм с «Битлз» в главных ролях, по сценарию ливерпульского драматурга Элана Оуэна. В сделке участвовал Брайан Эпстайн — следил, чтобы «Битлз» получили немалый процент. Тем же самым он занимался и при организации гастролей, когда стало ясно, что одно имя «Битлз» повсюду гарантирует аншлаг. «Турне „Битлз“», начавшееся в ноябре, «представлял Артур Хаус с разрешения Брайана Эпстайна».