— У нас что, праздник? — полюбопытствовал он.
— Нет, настроение хорошее, — улыбнулась я, взявшись за пищу. Ви с хирургической сноровкой извлек украшение-цветок палочками, поразглядывав его с минуту, и только тогда принялся есть.
— А ты дизайнер, — хмыкнул Джей-Хоуп, съев без прелюдий мою ручную работу. — На кого собираешься поступать после школы? — я была единственной, кому тут можно было задать такой вопрос. Ни у кого здесь никаких образований, кроме монастырского воспитания, не будет.
— Я хотел пойти в инженерный… или на химика. Но химия мне трудновато даётся. Кстати, из вас никто сегодня до меня сюда не приходил?
— Раньше тебя? — Рэпмон выпучил глаза с насмешкой. — Попробуй меня растолкай хоть на мгновение раньше положенного. Я и так-то просыпаюсь только под душем от холодной воды, а путь от кровати до туда не помню.
— Не, не были, а что? — ответил Шуга за себя и за Ви, в перерыве между кашей и зеленым тонизирующим чаем опять заковырявшим мой цветок. Ну, в смысле не совсем мой цветок… то есть лотос… господи, я недели не живу с этим стадом, а ни мысли не могу подумать о них мимо каких-то межполовых взаимоотношений. Все ассоциации в результате сводятся к тому, что я девочка, а они — мальчики. Это потому что я всегда была некрасивой, никем незамеченной и тут подсознательно отрываюсь в обществе сплошных мужчин без единой конкурентки?
— Да так. Кто-то помыл за меня посуду, — сообщила я. Не Хенсок же? А кому ещё делать поблажки, если не тому, кто знает о моей тайне? О ней ведь никто больше не знает? Лео, но он открестился (хотя открещиваются христиане, а он буддист. Что же он сделал? Отбуддился? Отчакрился? Отасанился? Как всё сложно в этой обители!).
— Барабашка, — с видом постановки диагноза закивал Ви, взявшись за чашку.
— Не иначе! — тихо ахнул Шуга, прикрыв рот ладонью и показно поозиравшись. — Призраки Тигриного лога!
— Да ну вас! — проворчала я, уткнувшись в стол.
— А что, ты разве не знаешь легенду?.. — загадочно пошевелил пальцами мой неугомонный сосед, делая вид, что насылает заклятье в неизвестном направлении.
— Какую ещё легенду? Хватит прикалываться, — я ждала, когда же уже уйдут учителя. Присутствие Хана сковывало до неимоверности, так что я даже не рассматривала никого за соседними столиками.
— Это не прикол, Джей, скажи?
— Да, нам мастер Ли рассказывал, когда мы приехали и знакомились с местностью, — подтвердил тот. — О духах-тиграх, в которых превращаются лучшие монахи-воины, — поведанное более серьёзным наследником ювелирной компании вызвало большее доверие, и я прислушалась. — Если хочешь, спроси у него.
— Расскажи ты, — попросила я, не желая занимать время, хоть и доброго, преподавателя. Они с мастером Ханом как раз прошествовали из столовой. Как приятно, что они едят быстрее молодёжи!
— Знаешь миф о Тангуне? Основателе Древнего Чосона? — я кивнула, как и всякая патриотичная кореянка знающая истоки своего государства. Владыка Неба Хванин отпустил своего сына Хвануна повелевать людьми, и тот снизошёл на землю со своими тремя тысячами приближенных. Но жили в одной пещере медведь и тигр, захотевшие стать людьми и молившие Хвануна превратить их. Тот дал им по ветке полыни и двадцать долек чеснока, велев продержаться на них сто дней, не выходя из пещеры, и тогда их желание исполнится. Тигр на двадцать первый день не выдержал и вышел, оставшись тигром, а медведица была превращена в прекрасную женщину, которая потом родила от Хвануна сына — Тангуна, ставшего первым, якобы историческим, королём*. — Так вот, здесь, на Каясан, есть дальнейшая интерпретация мифа с продолжением**: Тигр, не ставший человеком, ушёл на эту гору. Раскаиваясь в том, что не выдержал, он решил самостоятельно попытаться стать человеком с помощью обрядов, тренировок и учения. И ему удалось достичь этого, и даже большего. Теперь он мог обращаться то человеком, то вновь тигром. Он стал великим и непобедимым воином, но однажды полюбил какую-то красотку, которая испугалась его звериного обличья и попросила никогда больше не становиться животным…
— Ничего она не понимала в сексе, — заметил Рэпмон. — Обычно девчонкам нравятся мужчины, превращающиеся в животных. Если не в пьяную свинью, конечно.
— Продолжай, — попросила я Джей-Хоупа, недовольная, что перебили, когда так увлекла повесть.
— Ну вот. Он никогда больше не стал тигром, не открыв и своим ученикам, как можно было бы перевоплотиться. Но тоскуя с каждым днём о своей истиной сущности, тигр так и умер от тоски, и не помогли слёзы этой капризной дуры, заставившей его отказаться от себя…
— Не надо было быть подкаблучником, — прокомментировал Рэпмон.
— Так и чего дальше-то? — уже не я, а Шуга пристроился локтем на стол и подпер щеку.
— Ты ж с нами был… — удивился Джей-Хоуп.
— А я не слушал. Жги дальше, — подтолкнул он рассказчика.
— Короче. После смерти он вновь стал тигром. Только скорее его призраком. И тогда его ученики, узнав, что он бродит в этих горах, потянулись сюда, жаждая обучиться мастерству непобедимого боя — мастерству тигра. Они и основали этот монастырь. И если кто-то достигает в бою тех же высот, что тот легендарный тигр, то становится после смерти очередным четвероногим духом.
— Так этот монастырь старше храма Хэинса? — удивилась я.
— Ага, и всего буддизма вместе взятого! — засмеялся свободно Рэпмон, пользуясь отсутствием учителей. — Дурень, это ж миф! Тигриному логу веков пять, не больше, я думаю.
— А мастер Ли говорит, что он старше Хэинса, — заметил Ви.
— Каждый кулик хвалит своё болото, — парировал тот, поднявшись. — Идёмте, разомнёмся под нежным руководством мастера Хана.
— Я подтянусь через пять минут! — встал Шуга и посмотрел на меня. — Пошли, помоем посуду вместе. Я же обещал помочь, чтобы у тебя были силы и время для тренировок.
Обалдев от аттракциона невиданной щедрости, я на этот раз не отказалась от дополнительной силы. Пора бы ему и воду потаскать, а не языком чесать сутки напролёт. Собирая со столов кружки и миски, мы управились в момент и, когда мы быстро сходили на колодец и принялись за мытьё, я вдруг заметила, что когда Шуга молчит, то становится совсем далеким от вида болтуна и весельчака. Не выдержав, я вновь полезла не в своё дело:
— А почему ты пришёл в обитель?
— По малолетке загремел, — ляпнул Шуга и, тут же вернув на губы улыбку, заразительно захохотал. — Шучу! Думаю, что если бы я загремел по малолетке, то Лог меня бы не скоро увидел. Да и я уже совершеннолетний, так что детской исправительной колонии меня не видать. А вообще-то я забияка, и удивительно, как до сих пор не вляпался ни в какую историю. Наверное, потому что драться толком не умею. Ну, ничего, тут научат, правда? И я буду… — поставив тарелку на стол, он задрал одну ногу цаплей, а руки поднял над головой, преобразовав пальцы в щепотки, изображая позу из какого-то стиля кунг-фу. — Настоящий летящий дракон!
— И кого ты будешь побеждать со всеми этими умениями? — засмеялась я, но остановила себя, поняв, что смех мой разоблачающе-женский. Шуга на меня даже косо зыркнул.
— Ты прав… с супер-способностями и мега-умениями я буду до конца дней мыть посуду и наши туалеты, потому что ты уйдешь, и делать это вновь придётся нам, — вернулся он к ополаскиванию чашек. — Но! Зато после смерти я превращусь в дух тигра. Если постараюсь. Невероятно стимулирующая награда, верно? — опять посмеялся он и, поставив последнюю чашку, побежал догонять братьев. Покоренная его оптимизмом и задором, уже забыв о том, что он только что был рядом, я поняла, что он так и не поделился тем, из-за чего оказался в монастыре. Меньше всего я знала о парне, с которым больше всего общалась.
— Надеюсь, ты не забыл, что через двадцать минут вместе со всеми должен присутствовать на площадке, — я поперхнулась куском цампы от обращения ко мне мастера Хана, остановившегося у столика перед тем, как уйти с обеда. — Возьми тобок в кладовой рядом с прачечной и приходи.
После очередной увлекательной лекции у учителя Ли, мне не тянулось испортить всё впечатление на уроке этого мужчины, но выбора не было. Была лишь проблема — я не могу переодеваться со всеми. К счастью, пока что этого не должно было случиться. У всех юношей тобоки уже лежали в их комнатах, и они после обеда переоблачались там, и шли на тренировку. Я же могла натянуть на себя костюм прямо в кладовой. Которая, едрит-Мадрид, не имела замка, защелки, щеколды, цепочки, веревочки с крючочком, чтобы перестраховаться от вторжения. Призывая удачу, в полумраке каморки со старинными многополочными шкафами, напичканными разной одеждой и её деталями, я сумела превратиться в начинающего борца и явилась на площадку, куда подтягивались остальные. Мастер Хан стоял перед всеми, скрестив руки на груди и ожидая, когда же двадцать человек распределятся по просторному прямоугольному дворику. Я не успела пересчитать по головам, но сэнсэй был острее глазом и поднял руку, призывая ко вниманию. Стало быть, пришли все.
— Сегодня мы будем оттачивать боковые удары ведущей рукой, — я посмотрела на оказавшегося рядом Джина, в поисках ответа, которая рука "ведущая"? Джин сосредоточился на фигуре мастера и не отвлекался. Голос подать страшно, задать вопрос Хану — тоже. За-ши-бись. — Это будут разнообразные хуки, высокие, средние и низкие. Для этого вы поделитесь на пары. Хо!
Я вздрогнула, встав по стойке смирно.
— Иди в пару к Чонгуку. Он самый младший, возможно, как у совсем неподготовленного, у тебя будет шанс быть на равных, — вспомнив, кто из всех Чонгук, я проморосила до него, затормозив рядом.
— Я, может, младший, но не самый слабый, — как-то подозрительно подчеркнул юноша.
— Ничего, мы попробуем разные комбинации. — небрежно бросил учитель Хан и начал давать указания, что делать. Да-а, мы попробуем разные комбинации. Где тут Хансоль-фанат-сутр? Он вам предложит комбинации по ситуации. Хотя где его сутре Кама до размаха "одна женщина и девятнадцать мужчин"! Такую позицию там не нашлись бы и как назвать. Боже мой, что я несу, о чем думаю? Мастер Хан, ребята, вы же не понимаете, что я девушка! Как вы хотите меня загнуть вместе со всеми? Нет, хорошо, что вы не понимаете, что я девушка. И дальше не понимайте. Но как же быть?! Если перейдём к захватам, то будь я хоть трижды плос