‒ Всё у тебя шуточки-прибауточки! Загоняешь меня в угол. Шорин везде засветился, вспомни убийство судьи, это его люди руку приложили. Тогда оперативные дела бандитского отдела генерал Мазиков приказал отдать чекистам. Недавно у Шорина поинтересовался судьбой разрабатываемых жуликов. Ответил, что работа по ним продолжается. Восьмая серия! Думает, я ему поверил! Нарисовал своим агентам новые документы и отправил в другой регион продолжать выполнять его тёмные приказы. У ФСБ один ответ: защита государства от иностранного вмешательства превыше всего. Для них люди разменный материал. Не мне тебе объяснять, ты стоял у истоков образования шестого отдела, самого грозного органа в правоохранительной системе в перестроечные годы, ‒ помолчав. ‒ И как тебя не закрыли в тюрьму, по сей день удивляюсь?! Служба СС в сравнении с тобой отдыхает, что ты творил с бандитами, ‒ недосказав предложение. ‒ Народ хочет знать правду!
‒ Э-э, алё, попридержи лошадей! — как бы возмутился Семёнов. ‒ Твоё поколение оперов въехало в легендарный шестой отдел на плечах, таких, как я, отмороженных на всю голову людей. В перестроечное время у нас не было иного выхода, как играть с бандитами по их правилам. Дня не было, чтобы жулики не завалили коммерсанта или между собой разборки не учинили. Похоронщики жили в шоколаде! Процессия прощания с бандитом были несравнимы с похоронами товарища Сталина, у вождя они проходили скромнее.
Ермаков насупился:
‒ Хорошо, я согласен на орден. Но знай, если Тит играет на стороне чекистов, что я не исключаю, это твой косяк! Верить жуликам ‒ себя не уважать, твоими словами выражаюсь. Понимаю, Тит ‒ вор в законе, и по воровским понятиям обязан отвечать за свои слова. Но мне от его слов ни жарко, ни холодно. Мне дороже честь офицера и присяга на верность Родине!
Семёнов после слов о патриотизме пробурчал, помотав головой:
‒ Бррр! Юра, я тебя боюсь, честно говорю! Думал, в моём окружении нет человека, способного логически мыслить, оказывается есть. Ты прав, влезая в дела Тита, нет стопроцентной уверенности, что мы выйдем победителями, но у нас нет иного выхода, как ему помочь. Если не поможем, наша оперская совесть съест нас изнутри. И вообще! Мы что, не внуки своих геройских дедов, победивших фашизм? Спрячемся в кусты, когда враг в страну ввозит наркотики? Травят ими молодежь, как мух! Лично мне по барабану, что в доле с Титом «фээсбэ», они что, неприкасаемые люди? Если ходят под крышей президента, значит, им всё позволено?! Дудки! — показав перед собой фигу. ‒ Недолго им осталось разворовывать страну. Про Украину молчу, натовские спецслужбы обыграли чекистов. Операм убойного отдела поручили бы навести порядок в стране хохлов, давно бы всем недругам лоб зелёнкой помазали.
Ермаков напрягся:
‒ Тогда слушай мой приказ! Чтобы не терять время, распределим наши роли в операции «Фантомас», ‒ хмыкнув. ‒ Название операции звучит интригующе, интересно бы знать, кто скрывается под маской Фантомаса? Жан Маре? Так он давно умер! ‒ назвав французского артиста, сыгравшего главную роль в легендарном приключенческом фильме «Фантомас». — Ты берешь в оборот Тита, учить тебя не надо, что делать. Получаешь от него информацию, сразу делишься со мной, а там «Чапай» думать будет! За свою жизнь не бойся. На данный момент твоя персона для Фантомаса угрозы не представляет, он про тебя и слыхом не слыхивал. Ты отставной опер, и у тебя нет пистолета, чем будешь защищаться, если что, ледорубом?! ‒ уже смеясь. ‒ Представляю, идешь по городу, а на поясе в кобуре вместо пистолета ледоруб. Люди не поймут, палата номер семь тебе обеспечена, а в ней ты с ума сойдешь! Без общения с людьми для тебя смерти подобно!
‒ Не беспокойся, в палату подселят напарника! Вдвоем веселее! Назвать его имя или сам догадываешься, кто он?! — сказал Семёнов, подразумевая Ермакова. — Не забывай Шорина, к тебе неровно дышит со времён расследования убийства судьи. Ты ему все карты спутал с богатеньким «Буратино», директором завода, от которого кормился. Деньги решают всё на земле, ‒ резко прервав разговор. ‒ Давай прощаться, ‒ протянув руку, ‒ а то у нас пошёл пустой разговор. Лучше время проведу с пользой, прокачусь по парку, мышцы подкачаю. Вдруг придётся убегать от Фантомаса. А там, как повезёт!
Семёнов сел на велосипед, Ермаков над ним пошутил:
‒ Штанину подверни, упадёшь, лоб расшибёшь!
Глава 2
Генерал Мазиков пригласил к себе в кабинет заместителя по оперативной работе Шорина:
‒ Никакой дисциплины! Опять входишь ко мне без разрешения! ‒ улыбаясь, произнёс он в его адрес слова, видя, как Шорин, смело войдя в кабинет, сел в кресло около гостевого столика.
Бросив на стол папку с надписью «Оперативные сводки», Шорин заговорил:
‒ Тебя не понять, ‒ не называя генерала на «вы», тот из лейки поливал горшки с цветами на подоконнике. ‒ Исполняю твой же приказ входить в кабинет без стука, когда в нём нет постороннего человека. У секретаря спросил «есть кто?». Ответила «входите». Вижу по твоим глазам, хвастаешься генеральским мундиром, а я всего лишь в звании полковника, а начинали службу в одном кабинете. Ты меня на длинной дистанции обогнал по звездам!
‒ Не обижайся, шучу! А генеральский мундир мне в тягость, готов с тобой поменяться должностью. Но Москва не разрешит, ‒ задумавшись, ‒ хотя, всё может быть. Перед твоим приходом звонил начальник следственного комитета России, даже его фамилию в кабинете боюсь вслух произнести, вдруг меня фейсы прослушивают. Борьба с коррупцией на главных полосах газет. Надеется, что мы найдем убийцу прокурора в кротчайшие сроки. Дал понять, что от этого зависит моя дальнейшая карьера. Вот и думай!
‒ Тебе бы ботаником работать в цветочной оранжерее, а не служить в органах ЧК, всего боишься. Профессию не ту выбрал! Москва не в первый раз грозит снять с нас погоны, это их работа, за всеми нами, периферийными людьми, присматривать подгонять кнутиком. Мол, вы, деревенщины, работайте, а мы за вас будем получать большие деньги, ‒ и, не спросив разрешения, закурил.
Мазиков, садясь в кресло напротив Шорина, шумно выдохнул:
‒ Наверно, послушаю твоего совета. Как арестуем убийцу, напишу рапорт на увольнение и сменю профессию чекиста на ботаника. Слово офицера!
‒ Разбрасываешься святыми словами! Мы ‒ люди подневольные, надежда на медиков, если посчитают списать нас на берег. У чекиста горячее сердце, изнашивается быстро! Железным Дровосекам, таким, как он, полагается служить в органах! ‒ назвав сказочного персонажа из сказки «Волшебник изумрудного города», у которого не было сердца. ‒ Найти убийцу ‒ для нас дело чести. Даже не верится, недавно Шувалов сидел в этом кресле, и тут надо же такому случиться! — Шорин встал, подошел к окну, посмотрел на улицу. — Непросто отыскать убийцу, нет никакой зацепки. Просмотрел оперативку, она в папке, можешь на неё взглянуть, ‒ кивнув в сторону стола. ‒ Шувалову никаких угроз не поступало. В рабочие дни находился под нашей опекой. По выходным отдыхал в основном с нами. Банные дни! Склоняюсь к версии поработать по его старым прокурорским делам. В суде поддерживал обвинения. Его крестник освободился из лагеря с камнем в душе, решил «отблагодарить» двумя выстрелами. Мы об этом уже говорили.
Генерал потрогал пальцем переносицу:
‒ Согласен. Эту версию сбрасывать со счётов нельзя. У сотрудников ФСБ врагов тоже хватает, те же коррупционеры с бизнесменами, которым мы попили кровушку. На их карьере поставили крест. Чекисты только в советских фильмах показаны героями, сейчас времена изменились, граждане нас поставили в один ряд с рыночными торгашами. Народ всё видит, на какие шиши мы выстроили особняки в три этажа с трехметровыми заборами, камерами по периметру. Территория пионерского лагеря и то меньше. Вспомни нас младшими офицерами, о чём мечтали? Как выявить шпиона, хитро провести по нему оперативную разработку и предать суду. Вершина мастерства чекиста! Почёт и уважение коллег, опять же, очередное звание и, конечно, карьерный рост! А сейчас дутым патриотизмом никого не удивишь, ценности поменялись, все потуги в службе сводятся к одному: у кого толще кошелёк!
Шорин, слушая генерала, думал о своём. Заезженная пластинка, ситуацию не изменишь ни с мозгами сотрудников ФСБ, ни с их недвижимостью. Трудно отказаться от загородного дома и перебраться в однокомнатную квартиру с соседом-алкашом по площадке. Жены с детьми не поймут, а, уйдя в отставку, жить на одну пенсию ‒ себя не уважать. Все сотрудники ФСБ перед отставкой ищут тёплые места, минимум должность начальника службы безопасности банка, а кому повезёт пристроиться в Ростех, там зарплату выдают мешками, ‒ назвав про себя государственную корпорацию в сфере инноваций.
‒ Ты о чём задумался? — поинтересовался генерал, видя, что Шорин не сводит с него взгляда.
Шорин сменил тему разговора:
‒ Следственный комитет при осмотре прокурорской собственности нашёл что-нибудь интересное?! И ты не сказал, как отреагировала Валя на твоё извинение, что не уберегли друга, ‒ печально нахмурился, говоря о супруге прокурора.
‒ Следствие поработало впустую. А вот СМИ обязательно бросят камень в наш огород. Органы в очередной раз прикрывают тёмные дела чиновника. Вспомни, как потрепала нам нервы журналистка Андреева Татьяна Анатольевна, когда расследовали убийство председателя суда, даже сейчас называю её полные данные. Через пару дней черкнёт статью: «Органы потеряли профессионализм, в городском парке на глазах у людей уже убивают прокуроров». Так оно и есть! — помолчав. ‒ Ты спросил, как отреагировала жена? Сейчас у неё наступили трудные времена. Остаться вдовой ‒ трагедия. Детей не берём в расчет, живут отдельной жизнью. А найти замену Дмитрию не так просто, ‒ назвав прокурора по имени. ‒ В кровать с первым встречным не ляжешь! Если только вдруг овдовеет какой-нибудь министр или директор завода, на меньший статус она не согласиться. Ты её характер знаешь, у неё запросы под стать принцессе. Разбаловал он её, помнишь, он нам жаловался, что семейные дела идут к разводу. Завистливая она у него и ревнивая. Говорю о Дмитрии, как о живом человеке. Ты прав, не верится, что его нет с нами. Вот оно как? — генерал тяжело вздохнул. — Давай помянем товарища. — Встал из кресла, прошёл в соседнюю комнату, вернулся с бутылкой коньяка «Хеннеси» и с тарелкой нарезанного лимона. Налил в фужеры коньяк. Молча выпили.