слишком долго, и она сломалась.
Мне стало интересно, что случилось с той маленькой тявкающей собачкой, которая у нее была. Та, которая писала, когда была возбуждена. Черт, я бы посмеялась, если бы это было будущее их отделения К-9.
Пару раз я просыпалась, когда Чейз возвращался в мою камеру, но, к моему удивлению, он не прикасался ко мне. Он просто сменил капельницу, а потом сел рядом с моей кроватью и целую вечность не сводил с меня глаз. Затем он смотрел на часы и уходил, не сказав ни слова. Психологическая война, по сути, была его вторым именем.
На каком-то этапе у меня спала температура, и озноб и боли во всем теле утихли, что позволило мне отдыхать между визитами Чейза. Но, как это было неизбежно, после пятой или шестой дозы антибиотиков его терпение, казалось, лопнуло.
Я очнулась от глубокого сна с удушающим осознанием того, что он вернулся, и, моргнув, открыла глаза, затем напряглась, когда осознала, насколько близко он был. Как близко лезвие его ножа было к моему глазу.
— Как легко было бы, — пробормотал он, и его единственный глаз сверкнул безумием, — вырезать этот твой прелестный голубой глаз. Немного сравнять счет. Око за око. — Нож в его руке не дрогнул, хватка была сильной. Я едва осмеливалась дышать, это было так близко к тому, чтобы лишить меня зрения - даже частично. Но я также отказывалась моргать.
Долгое мгновение никто из нас не произносил ни слова. Чейз застыл на месте, его лезвие было в миллиметре от моего зрачка, а дыхание было прерывистым. Затем он облизнул губы и тихо хихикнул, отказываясь от угрозы. Пока.
— Нет, мы оставим это на потом. Сейчас мне нравится, что ты полностью осознаешь все происходящее. — Кончик его ножа оцарапал кожу на моем горле, и я проглотила свое разочарование. Может быть, если бы он был слабее, если бы поддался своему порыву и проткнул мне глаз… Может быть, он увлекся бы и зашел слишком далеко. На этом бы все закончилось.
— Ты выглядишь намного здоровее, Дарлинг, — пробормотал он, продолжая водить кончиком ножа по моей плоти, обводя сосок и надавливая достаточно сильно, чтобы проколоть кожу. Горячая кровь потекла по моему боку, но я стиснула зубы, чтобы не обращать внимания на жжение. — Я дал тебе небольшую дозу через капельницу. С тобой веселее, когда ты можешь немного сопротивляться, и в последнее время я думаю, что ты просто недостаточно стараешься.
Я ничего не сказала, но не смогла сдержать тихий стон боли, когда его нож вонзился в кожу над моими ребрами. Очень медленно он провел кончиком по моей плоти, сделав неглубокий порез. Это было сделано для того, чтобы ранить, а не калечить или убивать.
— Понимаешь, что я имею в виду? — пробормотал он. — Ничего.
Он откинулся назад, постукивая окровавленным кончиком ножа по щеке и обдумывая свой следующий шаг. Я? С таким же успехом я могла быть статуей. Он хотел реакции? Нахрен его.
Но потом... черт возьми.
— Ты давал мне жидкость? — Прохрипела я, мой голос был хриплым из-за множества непроизвольных криков под его присмотром.
Чейз вопросительно выгнул бровь, затем ухмыльнулся. — Тебе нужно в туалет, Дарлинг? Как неудобно.
Я усмехнулась. — Ты так говоришь, будто я не собираюсь описаться прямо здесь. Мне похуй, Чейз. Это тебе придется либо все убирать, либо страдать от запаха.
Он нахмурился, как будто хотел разоблачить мой блеф. Но, думаю, моча не входила в число его пристрастий, потому что он отложил нож и начал отсоединять мою капельницу. В любом случае, пакет был почти пуст.
Как бы неторопливо он ни снимал капельницу, к тому времени, как он вернулся, чтобы развязать мне запястья, я была чертовски близка к тому, чтобы обмочить кровать. Он оставил на мне один наручник, но снял его с каркаса кровати и вместо этого прикрепил к цепи на стене.
— Никогда нельзя быть слишком осторожным, — сказал он мне с ухмылкой, когда я посмотрела на ремешок на запястье. Он ожидал, что я буду протестовать или что-то в этом роде? Черт возьми, если бы я знала. Он буквально держал меня в ошейнике и на цепи, как собаку, черт знает сколько времени. Дни, конечно. Недели? Возможно.
— Ты будешь смотреть, Чейзи? — Пробормотала я своим грубым, хриплым голосом, изо всех сил пытаясь выпрямиться. Черт возьми, я была в ужасном состоянии. Кровь покрывала мой бок, липкая и влажная, но сами порезы только сочились, недостаточно глубокие, чтобы нанести реальный вред.
Он не ответил мне, просто стоял, скрестив руки на груди, наблюдая, как я заставляю свои конечности двигаться и направляюсь к унитазу в углу. Я не выказывала ложной скромности, поэтому в ту секунду, когда моя задница коснулась холодного металлического сиденья, я расслабилась.
Можно было многое сказать о том, как хорошо пописать, и мне пришлось прикусить собственную щеку, чтобы не застонать вслух, когда мой мочевой пузырь опорожнился. Черт возьми, все же это было здорово.
Закончив, я вытерлась шершавой туалетной бумагой, которую дал Чейз, "какой принц!" и вернулась на свою койку. Зевнув, я снова легла в точно такой же позе, в какой лежала... как бы долго я ни была под капельницей.
— Какого хрена ты делаешь? — Спросил Чейз, его хмурый вид слегка сдвинул повязку на глазу набок, обнажив более толстые шрамы. Зная то, что это моих рук дело, согрело меня изнутри.
Я смерила его убийственным взглядом и ничего не сказала.
Его челюсть напряглась, а кулаки сжались. — Это не та игра, в которой ты можешь победить, Дарлинг. Что бы ты ни думала, что делаешь… Прекрати это. — Последние два слова он выплюнул с таким отчаянием, что они полностью противоречили его заявлению. Это определенно работало.
В ярости он отвлекся от меня и посмотрел на часы. — Я скоро вернусь. И тебе лучше быть готовой к игре, или, клянусь Богом, Дарлинг, я притащу сюда твою хорошенькую сестренку и заставлю тебя смотреть, как я трахаю ее до смерти. Ясно?
Я одарила его безмятежной улыбкой, которая совершенно не вязалась с паникой, захлестнувшей меня. — Кристально.
Он снова уставился на меня, но когда его часы запищали, он прорычал проклятие и выбежал из моей камеры. Он выключил свет и захлопнул за собой дверь, но она слегка ударилась о косяк и не захлопнулась.
Я уставилась широко раскрытыми глазами на маленькую полоску света из коридора, затаив дыхание в ожидании. Однако он не вернулся и не запер ее. Сердитые шаги стихли за пределами слышимости, и я медленно, бесшумно заставила себя сесть. Все это время мой взгляд был прикован к незапертой двери.
Была ли это та возможность, которой я ждала? Или просто очередная игра?
Черт. Могла ли я действительно позволить себе упустить шанс, если это не было намеренным? Черт возьми, нет. Я только что пообещала себе сбежать любыми возможными способами, и после этой угрозы насчет Сеф? Мне нужно было действовать сейчас. И действовать быстро. Даже если это была ловушка... что ж, все было лучше, чем просто сдаться.
Я сделала пару шагов через комнату, прежде чем мое запястье дернулось за цепь, напоминая мне, что я все еще на привязи. Небольшие препятствия, но, по крайней мере, это было только одно запястье.
Вернувшись к стене, я пошарила руками, пока не нашла точку крепления и не проверила ее на наличие слабых мест. Разумеется, что было совершенно бесполезно. Эта гребаная штука была зацементирована в стену, а у меня, к сожалению, не было суперсил.
Я застонала про себя и рухнула обратно на кровать. Просто еще одна гребаная насмешка. Что-то царапнуло, когда я пошевелила ногой, и я замерла. Звук был металлический... А ножки кровати были привинчены к полу; они не могли издавать такой звук.
Задержав дыхание, я снова встала, затем присела, чтобы обшарить пол под кроватью. Бетон и еще раз бетон. Отлично. Может быть, Чейз все таки накачал меня приличной дозой, и у меня снова начались галлюцинации. Может быть, все это чертово время было просто одним сплошным помутнением, и ничего из этого не было...
Там!
— Я убираюсь нахуй из этого места, — пробормотала я, мои пальцы сомкнулись на рукоятке ножа Чейза, того самого, которым он только что вспорол мне кожу. Должно быть, он упал под кровать, когда я вставала пописать.
Я подняла его, поднеся к лицу и прищурилась. Крошечной полоски света из-за двери по-прежнему было недостаточно, чтобы разглядеть хоть что-нибудь, но легкое прикосновение пальцем подтвердило, что это был тот же самый нож, а не какой-нибудь муляж, подделка.
— Это определенно ловушка, — прошептала я в темноту. — Не может быть, чтобы он, черт возьми, оставил его, не осознанно. Не может, блядь, этого быть.
Но темнота не ответила, и почему-то это встревожило меня больше, чем если бы она ответила. К этому моменту я уже была достаточно хорошо знакома со своим собственным сумасшествием.
— Это ловушка, — повторила я, как будто пыталась убедить саму себя. Никакие мои галлюцинации не говорили мне об обратном или не соглашались со мной, но я могла слышать голос моих собственных различных личностей так же ясно, как день, в своей голове. Их послание было единодушным.
Кого, блядь, волнует, что это ловушка. Ничтожный шанс лучше, чем никакого шанса, и застрять в камере? Привязанной к кровати, пока Чейз насиловал меня, сжигал, топил, душил? Не было никаких шансов. Так что… к черту все. Спасайся или умри, пытаясь это сделать.
С трудом сглотнув, я на ощупь поднесла острие ножа к кожаному ремешку на запястье. Чейз не воспользовался традиционными наручниками - он, вероятно, видел, как я избавилась от последних, которые он надевал на меня, - и не воспользовался застежками-молниями, вероятно, зная, что я тоже смогу освободиться от них. Нет, это были толстые кожаные наручники, с настоящими висячими замками. С одной стороны, от них невозможно было освободиться. С другой... не невозможно прорезать.
Просто чертовски тяжело. Особенно когда я наносила разрез недоминирующей рукой, вокруг была кромешная тьма, я была слаба, у меня кружилась голова, я паниковала и дергалась, а плечо с той стороны ныло в агонии при каждом моем движении.