Природа наделяет нас потаенными богатствами души, а открытые взору тленные земные блага дарует нам судьба, и здесь она вольна поступать по своему усмотрению, являя вечное непостоянство умысла. Мудрый Сенека в одном из писем сказал: все то излишне и ненужно, что приобретает человек, следуя своей воле и желанию, — преходящи эти блага и чужды нашей природе, ибо не являются дарами ее. И лишь тогда достигнем мы желанной гавани покоя и достойно преуспеем на всех поприщах[674], будь то мораль, политика иль теология, когда потребность в занятиях будет исходить из глубин души нашей, и тогда ощутим мы счастие, которое суть блаженство, ниспосланное свыше, ожидающее нас за пределами этой никчемной и горькой жизни. Говорит Боэций[675] в своей книге «Об утешении»: не отыскать блаженства, которое дарует сам Господь, но заслужить его должно добродетелью, как заслужили его праведники, уверенные в том, что обрели его навеки. Всё суета — говорит Соломон в книге, называемой Екклезиаст[676], и сказано сие о дарах судьбы, ибо пусты они и скоротечны. Надеюсь, дорогая сестра, внемлешь ты словам моим, а потому молю тебя: не давай волю яростному и нетерпеливому гневу, ибо все, что ты потеряла, забрала у тебя судьба, но не была она к тебе несправедлива, а лишь исполнила свой обычай: отнятое у тебя передала она другим, дабы владели им, как некогда ты владела. И не подумай, что навек она их одарила: нет на свете человека, мудреца иль глупца, ученого иль невежды, кто владел бы дарами судьбы без ее благоволения. Но если гнев твой так силен, что не в силах ты усмирить его, посоветую я тебе, как излечиться от сего недуга: одно лишь есть тут снадобье — забвенье, лишь оно смягчит волнения рассудка и снимет камень с души, ибо, как говорил мудрый Катон в своих писаньях, покалеченная душа не различает истины. Так осуши же слезы, и сдержи рыдания, и обрети то, что на самом деле потеряла, — себя саму; победи злобу терпением, а гнев — великодушием; берегись отчаяния, дабы не потерять свою душу, — ни за какие сокровища не обрести ее вновь; убоявшись Господа, уповай на благую надежду и победишь гнев свой и боль, а воля твоя пусть в согласии пребудет с милосердием и добротерпением. Ведь говорит аббат Симеон:[677] всяк должен приучить себя к терпению и быть начеку с судьбою, дабы в случае несчастья не поддаться тоске и отчаянию. Говорит святой Григорий:[678] глуп тот, кто сам не в силах выносить невзгоды, учит других, будто нет в мире справедливости, ибо переполнен он нетерпением. Давид же сказал, что, если терпеливо сносит человек мучения, воздаст ему Господь и получит он утешение, соразмерное тем страданиям, что послала ему судьба[679]. Подумай, нет на свете человека, не претерпевавшего в жизни великие напасти и беды, будь то короли или Папы, великие мужи и знатные женщины. Да будет дух твой стойким и добротерпимым, ибо хоть жалкая человеческая природа нетерпеливо стремится обойти превратности судьбы, достанет одной доблести для того, чтобы одолеть неуверенность и страх. А коли скажешь ты, что создала тебя природа женщиной — слабой и робкой, пусть дух твой будет сильным и мужественным, напоминая о благородстве твоего рода. Невзгоды, насылаемые судьбою, закаляют человека, ибо изрек Соломон: кто не страдал и не терпел — ничего не стоит. А один поэт так писал: благоволит судьба к стойким и отважным, но ненавидит и лишает милости своей малодушных и боязливых. Наша жизнь — служение или вечная битва, утверждал святой Иов[680]. Нет человека, на земле рожденного, что избегнет превратностей судьбы. Говорит славный апостол святой Павел: «Много раз я был в опасностях»[681]. Ежели бурное море таким испытаниям и мучениям подвергло тебя, не думай, что мне удалось избежать их: был я схвачен и закован в кандалы и много раз смотрел в лицо смерти в бесчисленных опасностях — взгляни, сколько отметин и ран на моем теле. Не в силах я перечислить все мои горькие злоключения, но страшнее всех бед — разлука со светлейшей сеньорой, той, которую люблю я больше всего на свете, — вот в чем страшная мука, невыносимая моя боль! В ничто обратились бы все страдания, ежели б только мог я лицезреть госпожу мою и несравненную ее красу! Однако не менее страдает мой разум от мысли, что по моей вине в мрачной тоске пребывает твоя душа, но знай — осмотрительность неподвластна слепой судьбе, сумеет она поправить прошлые несчастья и предотвратить будущие. Потому даю слово рыцаря, обещаю и клянусь вечным и славным Господом нашим Иисусом и тем крестом, что поцеловал я, принимая рыцарский сан, вернуть тебе все, что ты потеряла, и вдвое больше того, и приложу я к тому великое старание и усердие, ибо многим тебе обязан, а коли поступлю я иначе, проявлю величайшую неблагодарность, какой свет не видывал. А сердечная привязанность, что во мне ты пробудила, ускорит мои старания и приведет меня к цели. Любовь и заботы побеждают жестокость и немилосердность судьбы, мудрость же постигает обманные ее ходы и, неотвратимо отводя от разума гнев и мрачные помыслы, а также глупые и бесполезные выдумки, дарует ему покой и отдохновение.
Услада-Моей-Жизни подняла к Тиранту глаза, все еще мокрые от пролитых слез, и тихим голосом так ему отвечала.
Глава 375
О страшная и горькая моя судьбина! На слезы да стенания и тяжкие раздумья обрекла ты меня, подвергнув невыразимым мучениям! Ни жестокий и безжалостный Плутон[682], бог вечной тьмы и ужаса, ни Мегера с Прозерпиною[683] и прочими адскими фуриями не мучили и не истязали так свирепо мою душу, как неблагодарная фортуна. К кому же обращу теперь глас мой, взывающий о справедливости? Ведь служила я судьбе верно и преданно и, с почтением склонившись перед нею, в надежде ожидала справедливой награды за свои муки и достойной платы за верную службу и усердие. Отплатила мне она черной неблагодарностью и вдобавок стала непримиримым врагом, ибо не так страшно было мне умереть, как лишиться чести и положения. Вот самое дикое разорение, что приносит смертному гнев судьбы, от которого нигде нет спасения — оказалась я на чужбине среди дикарей, вдали от родины, от друзей и родичей, а города мои, и замки, и все мое имущество разграблено жестокими неверными, ненасытными и свирепыми. О смерть, печальную память оставляешь ты по себе в сердцах людей, но прошу тебя, не пощади меня теперь! Ты есть венец всех несчастий этой мучительной и никчемной жизни, так положи же конец нестерпимой моей боли и невыносимой агонии! Кто же тот немилосердный и бесчеловечный, кто так безжалостно распоряжается молодой моей жизнию?
И когда говорила Услада-Моей-Жизни эти слова, душили ее слезы и рыдания, смешанные со стонами, и сердце готово было выскочить из груди, так сильно оно билось. Увидел Тирант, что готова девица проститься с жизнью, нежно обнял он ее и велел плеснуть водою ей в лицо и растереть руки, дабы привести ее в чувство. Девица склонила голову на грудь Тиранта, и было лицо ее грустным, бледным и безжизненным. Тирант же, не в силах сдержать горьких слез, тихим голосом повел такую речь.
Глава 376
Горестные речи страждущих пробуждают в сердцах наших жалость, ибо человеку свойственно плакать вместе с теми, кто плачет, и сострадать тем, кто влачит дни свои в муках. Едва появившись, эта боль сопереживания смущает наши души и затемняет разум, а потому ослабевшая воля не может усмирить самые низменные порывы человеческой природы, которые рвутся наружу вопреки рассудку. В эти минуты путаются мысли, сплетая вымысел с явью, мукой терзаются сердца, и, сбиваясь с праведного пути, оступаемся мы и падаем столь низко, что лишь сам Господь может помочь нам подняться. А потому потребно, чтобы высокая мудрость и рассудительность, природою заложенные в нас, сдерживали пустые и глупые намерения и укрощали страсти, и низменное побеждалось бы возвышенным, а не наоборот, ведь в доме воцарится хаос, коли служанка будет приказывать госпоже! И если бы силы, управляющие нами и нашими душами, пребывали в согласии и порядке, не стали бы люди приписывать судьбе огромную власть над человеческой жизнью. А в несчастьях, выпадающих на нашу долю, не слепую Фортуну следовало бы обвинять, но себя самих, свои ошибки и неразумие, как пишет мудрый Катон. Поступками людей движет божественная Мудрость, а воля наша истинно пребывает в полном согласии с Небесным Промыслом, рассудок же считает напасти или удачи перстом судьбы, наказанием за грехи или платой за творимое добро. Не следует сгибаться под ударами судьбы — их направляет высший разум, ибо все мы во власти Божественного Провидения. О, извечная людская глупость! С ненавистью и гневом, впадая в великую тревогу, встречаем мы злоключения и напасти. А ведь человеческие судьбы и жизни есть совокупность наших собственных поступков, зависящих от расположения звезд на небе[684] и от движения планет, а также от быстротекущего времени. Вращение перводвигателя[685] определяет наши поступки, время же, сопрягаясь с величинами высшего порядка, влияет на наши судьбы. Но свободная человеческая воля, направляемая глубинной мудростью и знанием, не зависит от звезд и планет, а потому, усмиряя пустые и нелепые страсти, способна благоразумно облегчить превратности изменчивой судьбы. Даже если судьба еще не улыбнулась тебе и враждебен ее лик, благодарно склонись пред тем, что она предлагает. Великий император Александр говорил, что всегда принимал любые дары судьбы с охотою, потому и завоевал всю Азию и покорил многие города и земли. Благоразумия и упорства довольно, чтобы расположить к себе фортуну, в игре с изменчивой судьбой можно потерять многое, но выигрыш порою превосходит все ожидания. Господь невозмутимо взирал на твои невзгоды и мучения, ибо после того, как приняла ты их, суждено тебе было стать королевою двух королевств. Так не теряй же надежду обрести все твои земли и замки, занятые неверными, скоро станешь ты супругою доблестного короля и храбрейшего рыцаря, моего родича из знатного бретонского дома Соляной Скалы. И мужеством своим победит он жестоких неверных, врагов наших, и вернет тебе города, замки и все твое имущество. Я же обещаю вам обоим мое покровительство, и сколь необходимо располагайте мною, моими людьми и всем, что есть у меня. Недалек час, когда мы породнимся, тебя буду Л любить как сестру, а супруга твоего как брата. Оставь же вздохи и рыдания, дай отдых измученной душе, и пусть не будет места гневу в твоем сердце, ибо после тернистого пути, полного опасностей, вывела тебя суровая судьба на ясную и спокойную дорогу.