Тираны и мстители — страница 6 из 35

31

— Абрахам, еще крови, — сказала Тиа, работавшая в лихорадочном темпе.

Абрахам, рука которого висела на перевязи, покрасневшей от его собственной крови, поспешил к холодильнику.

Меган лежала на стальном столе в главной комнате нашего убежища. Бумаги и часть инструментов Абрахама валялись на полу, куда я их смахнул. Сейчас я сидел в стороне, чувствуя себя беспомощным, уставшим и крайне напуганным. Проф проложил нам путь в убежище с задней его стороны — главный вход закрыла Тиа с помощью металлических накладок и специальной зажигательной гранаты.

Я многого не понимал из того, что Тиа делала с Меган. Она наложила повязки и попыталась зашить раны. Судя по всему, у Меган имелись внутренние повреждения, что беспокоило Тиа куда больше, чем даже немалое количество крови, которое та потеряла.

Я видел повернутое ко мне лицо Меган, ее прикрытые ангельские глаза. Тиа срезала большую часть одежды Меган, обнажив тем самым ее раны. Ужасные раны.

Казалось странным, что лицо ее столь безмятежно. Но, похоже, я понимал, в чем дело, — я сам как будто онемел.

Я вспомнил, как нес ее в убежище. Шаг, другой… Все вокруг было словно в тумане — я не ощущал ничего, кроме боли и страха. Проф ни разу не предложил помочь, хотя несколько раз я безнадежно отставал.

— Держи, — сказал Абрахам, протягивая Тиа еще один пакет с кровью.

— Подвесь, — рассеянно ответила Тиа, обрабатывая бок Меган, находившийся по другую от меня сторону.

В ее окровавленных хирургических перчатках отражался свет. Она не успела переодеться, и ее обычная одежда — шерстяная кофта поверх блузки и джинсы — была запятнана кровью. Она полностью сосредоточилась на работе, но голос ее выдавал панику.

Мобильник Тиа издавал тихий ритмичный звук — в него была встроена медицинская программа, и Тиа прикладывала его к груди Меган, чтобы проверить сердцебиение, а иногда проводила быстрое ультразвуковое обследование ее живота. Меня впечатляло, насколько хорошо подготовились мстители. Я даже не знал, что у Тиа есть медицинское образование, не говоря уже о том, что у нас имелся запас крови и хирургическое оборудование.

«Она не должна так выглядеть, — подумал я, смаргивая слезы, которые прежде не замечал. — Столь уязвимой, голой на столе. Меган намного сильнее. Неужели нельзя хотя бы прикрыть ее простыней или еще чем-нибудь?»

Я поймал себя на том, что уже готов принести какую-нибудь ткань, чтобы создать хотя бы видимость приличия, но понял, что это глупо. Каждая секунда была на счету, и я не мог позволить себе отвлекать Тиа. Я снова сел. Я весь был в крови Меган, но запаха ее я больше не чувствовал, — вероятно, мой нос уже успел привыкнуть.

«Все будет хорошо, — словно в тумане, подумал я. — Я ее спас. Я принес ее назад. Все будет хорошо. Иначе и быть не может».

— Как такое могло случиться? — тихо проговорил Абрахам. — Болеотвод…

— Он работает не с каждым, — ответила Тиа. — Не знаю почему. Треск, если бы я только знала! Но на Меган он никогда толком не действовал. Те же проблемы, что и с тензорами.

«Хватит про ее слабости!» — мысленно закричал я.

Сердцебиение Меган становилось все слабее. Я слышал его, усиленное телефоном Тиа. Сам того не сознавая, я встал и направился к комнате Профа. Коди в убежище не вернулся — он продолжал стеречь пленного эпика в другом месте, как ему было приказано. Но Проф был здесь, в соседней комнате. Сразу же после нашего прихода он ушел туда, даже не взглянув на Меган или меня.

— Дэвид! — резко бросила Тиа. — Куда ты?

— Я… я… — пробормотал я, с трудом шевеля губами. — Я иду за Профом. Он что-нибудь сделает, спасет ее. Он знает, что делать.

— Джон тут ничем не поможет, — ответила Тиа. — Сядь.

Резкий приказ врезался в мое ошеломленное сознание. Я сел, глядя на закрытые глаза Меган. Тиа продолжала работать, тихо ругаясь себе под нос. Ругательства почти совпадали с ритмом сердцебиения Меган. Абрахам беспомощно стоял в стороне.

Я смотрел на глаза девушки, на ее безмятежное, спокойное лицо. Ритм ее сердца замедлился, а затем прекратился вовсе. Воцарилась тяжелая, многозначительная тишина.

— Я… — сказал я, с трудом сдерживая слезы. — Я же принес ее сюда, Тиа…

— Прости, — ответила Тиа.

Она вытерла лоб рукой, оставив на нем кровавый след, затем вздохнула и устало прислонилась к стене.

— Сделай хоть что-нибудь, — умоляюще попросил я.

— Я сделала все, что могла, — сказала Тиа. — Ее больше нет, Дэвид.

Тишина.

— У нее были очень тяжелые раны, — продолжала Тиа. — Ты сделал все, что мог, и твоей вины тут нет. Если честно, даже если бы ты сумел доставить ее сюда в ту же секунду, сомневаюсь, что она бы выжила.

— Я… — В голове было пусто.

Зашуршала занавеска, и я увидел стоявшего на пороге своей комнаты Профа. Он почистил одежду и теперь выглядел вполне пристойно, в противоположность остальным. Взгляд его упал на Меган.

— Умерла? — спросил он.

Голос его слегка смягчился, хотя, как мне показалось, все равно звучал не так, как следовало бы в подобных обстоятельствах.

Тиа кивнула.

— Собирайте все, что можете, — сказал Проф, забрасывая на плечо рюкзак. — Уходим отсюда. Место засвечено.

Тиа и Абрахам кивнули, словно ждали подобного приказа. Абрахам положил ладонь на плечо Меган, склонил голову и коснулся кулона у себя на шее, а затем поспешно начал собирать свои инструменты.

Я взял одеяло с матраса Меган — простыней не было — и накрыл девушку. Проф посмотрел на меня, словно хотел что-то сказать, но потом передумал. Я подоткнул одеяло под плечи Меган, но оставил голову открытой. Не знаю, почему мертвецам закрывают лицо. Лицо — единственное, что еще остается настоящим. Я коснулся его пальцами — кожа еще была теплой.

«Не может быть, — тупо подумал я. — Мстители не могут вот так умереть».

Увы, мне тут же вспомнилось множество историй, опровергающих мое предположение. Мстители терпели неудачи и даже погибали. Факты были неопровержимыми. Такое случалось.

Но такого не должно было случиться с Меган.

«Нужно позаботиться о ее теле», — подумал я, наклоняясь, чтобы ее поднять.

— Оставьте труп, — сказал Проф.

Я не обратил внимания на его слова, но тут же почувствовал, как его пальцы сжали мое плечо. Подняв взгляд, я увидел его затуманенные гневом глаза, но взгляд его тут же смягчился.

— Что сделано, то сделано, — сказал Проф. — Мы сожжем убежище, и это станет для нее достойными похоронами. В любом случае, если мы потащим тело с собой, это нас задержит и может даже погубить. Солдаты, скорее всего, все еще наблюдают за входом. Мы не знаем, сколько им потребуется времени, чтобы найти ту дыру, что я проделал. — Он помедлил. — Ее больше нет, сынок.

— Мне следовало бежать быстрее, — прошептал я, забыв о том, что говорила Тиа. — Я должен был ее спасти.

— Злишься? — спросил Проф.

— Я…

— Не думай о своей вине, — сказал он. — Это сделал Стальное Сердце. Он — наша цель. И на этом ты должен сосредоточиться. У нас нет времени горевать — у нас есть время только на то, чтобы отомстить.

Я невольно кивнул. Многим подобные слова показались бы неправильными, но я понял, что Проф прав. Если я стану плакать и горевать — я погибну. Требовались новые, более сильные эмоции — злость на Стальное Сердце. Он лишил меня отца, а теперь лишил и Меган. Я чувствовал, что, пока он жив, он готов лишить меня всего, что было мне дорого.

Ненависть к Стальному Сердцу придала мне сил. Да… Я справлюсь. Посмотрев на Профа, я кивнул.

— Собери свои заметки, — сказал Проф, — а потом упакуй проектор. Уходим через десять минут. Все, что останется, — уничтожим.

Я оглянулся. В конце проложенного Профом нового туннеля пылало ярко-красное пламя — погребальный костер для Меган. Взрывчатка, которую заложил Абрахам, оказалась достаточно мощной, чтобы расплавить сталь, — я чувствовал жар даже издалека.

Если охранка сумеет пробиться в убежище, все, что они найдут, — спекшийся шлак и пыль. Мы унесли с собой все, что могли, а часть вещей Тиа спрятала в потайном кармане, который Абрахам вырезал в соседнем коридоре. Второй раз за месяц я смотрел на свой дом, пылающий в огне.

На этот раз огонь забрал самое дорогое, что у меня было. Мне хотелось попрощаться, прошептать пару слов или просто посидеть рядом и подумать, но в голове было пусто. Похоже… я просто был еще не готов.

Я отвернулся и последовал за остальными, уходившими в темноту.

Час спустя я все еще шагал по темному коридору, опустив голову и чувствуя тяжесть рюкзака за плечами. Я настолько устал, что едва мог соображать.

Как ни странно, ненависть, еще совсем недавно бывшая столь сильной, теперь едва теплилась. Похоже, заменить боль от потери Меган она все-таки не могла.

Впереди возникло какое-то движение, и Тиа слегка отстала. Она успела переодеться в чистую одежду вместо окровавленной, заставив меня сделать то же самое перед тем, как покинуть убежище. Я помыл руки, но под ногтями все равно застряла запекшаяся кровь.

— Эй, — сказала Тиа. — Что-то у тебя усталый вид.

Я пожал плечами.

— Хочешь поговорить?

— Только не о ней. Не сейчас.

— Ладно. Может, тогда о чем-нибудь другом?

Похоже, она хотела меня отвлечь. Что ж, можно попробовать. Вот только единственная тема, на которую мне хотелось поговорить, была ничем не лучше той, о которой говорить совсем не хотелось.

— Почему Проф на меня так злится? — тихо спросил я. — У него был такой вид, словно… его возмутило, что пришлось идти меня выручать.

При мысли об этом мне становилось не по себе. Когда он говорил со мной по мобильнику, то пытался меня приободрить, был готов помочь. А потом он… будто стал совсем другим человеком. И это ощущение не покидало меня даже сейчас, когда он шел где-то там, впереди, совсем один.

Тиа проследила за моим взглядом.

— У Профа… связаны с тензорами дурные воспоминания, Дэвид. Он терпеть не может ими пользоваться.

— Но…

— Он вовсе на тебя не злится, — сказала Тиа. — И его вовсе не возмущает, что пришлось тебя спасать, что бы тебе там ни казалось. Он злится на самого себя. Ему просто нужно немного побыть одному.

— Но ведь он так здорово с ними управляется, Тиа!

— Знаю, — тихо ответила она. — Я видела. Есть проблемы, которых тебе не понять, Дэвид. Порой то, что мы делаем, напоминает нам о том, кем мы были, и не всегда лучшим образом.

Я ничего толком не понял. Но я вообще плохо соображал.

Наконец мы добрались до нового убежища, которое было намного меньше прежнего — всего две маленькие комнаты. Нас встретил Коди, голос которого звучал подавленно, — ему явно уже сообщили о случившемся. Он помог нам перенести снаряжение в главную комнату нового убежища.

Где-то там находился в плену Конденсатор, глава охранки. Не безрассудством ли было считать, что мы сможем его удержать? Не является ли все это частью очередной ловушки? Оставалось лишь предполагать, что Проф и Тиа знают, что делают.

Пока мы работали, Абрахам разминал раненую руку. На его бицепсе мерцали маленькие диоды болеотвода, и отверстия от пуль уже затянулись. Ему достаточно было проспать с этими диодами ночь, и наутро он вновь без проблем сможет пользоваться рукой. Еще несколько дней, и останется только шрам.

«И все же, — подумал я, передавая рюкзак Коди и проползая по туннелю в верхнюю комнату, — Меган это не помогло. Что бы мы ни делали — ей уже ничего не поможет».

За последние десять лет я потерял многих. Жизнь в Ньюкаго была нелегка, особенно для сирот. Но ни одна из этих потерь не казалась мне столь тяжкой с тех пор, как погиб отец. Пожалуй, оно и к лучшему, — значит, я снова учился думать о других. Но от этого легче не становилось.

Вскоре Проф велел всем ложиться спать. Он хотел, чтобы мы немного отдохнули перед тем, как заняться пленным эпиком. Раскладывая спальный мешок, я услышал, как Проф разговаривает с Коди и Тиа — что-то насчет укола снотворного, чтобы эпик по-прежнему оставался без сознания.

— Дэвид? — спросила Тиа. — Ты ранен. Нужно надеть тебе болеотвод и…

— Выживу, — ответил я.

Заняться моим лечением можно было и завтра. Сейчас меня это не волновало. Я лег и повернулся лицом к стене, а затем наконец дал волю слезам.

32

Часов через шестнадцать я сидел на полу нового убежища и ел из миски овсянку с изюмом, а на моих ноге и боку мерцали диоды болеотвода. Нам пришлось оставить большую часть приличной еды, полагаясь на имевшиеся в убежище запасы.

Остальные мстители обходили меня стороной и не приставали с расспросами. Мне это казалось странным, поскольку все они знали Меган дольше меня. Собственно, между нами даже не успело возникнуть каких-либо особых чувств, даже если она и начала относиться ко мне теплее.

Если посмотреть, моя реакция на ее смерть выглядела довольно глупо. Я был всего лишь влюбленным мальчишкой. И все же мне было больно. Очень.

— Эй, Проф, — сказал сидевший за ноутбуком Коди. — Взгляни-ка, кореш.

— Кореш? — переспросил Проф.

— Во мне есть частичка австралийца, — ответил Коди. — Дед моего отца был на четверть осси. Так, вдруг пришло в голову.

— Странный ты парень, Коди, — сказал Проф.

Он снова стал прежним, разве что сегодня пребывал в несколько мрачном настроении — впрочем, как и остальные, даже Коди. Потерять члена команды — небольшое удовольствие, хотя у меня возникло ощущение, что подобное случалось уже не в первый раз.

Проф посмотрел на экран и поднял брови. Коди нажал клавишу, потом еще одну.

— Что там? — спросила Тиа.

Коди повернул ноутбук. Стульев ни у кого не было, все сидели на разложенных на полу спальных мешках. Хотя это убежище было меньше предыдущего, мне оно казалось пустым. Нас было слишком мало.

На экране виднелись черные буквы на голубом фоне: «ВЫБЕРИ ВРЕМЯ И МЕСТО. Я ПРИДУ».

— По всей сотне развлекательных каналов в сети Стального Сердца показывают только это, — сказал Коди. — Та же надпись появляется на каждом мобильнике при входе в сеть и на каждом информационном экране в городе. Похоже, мы все-таки до него добрались.

— Отлично, — улыбнулся Проф. — Он предлагает нам выбрать место для сражения.

— Он всегда так делает, — сказал я, глядя в кашу. — Он позволил выбрать Расселине. Он считает, что дает всем понять: этот город принадлежит ему; и ему все равно, какое место ты выберешь. Он в любом случае тебя убьет.

— До чего же не люблю чувствовать себя слепой, — вздохнула Тиа, сидевшая в дальнем углу с планшетом. Сзади к нему был подсоединен мобильник, так что изображение на его экране выводилось на дисплей. — Не понимаю — как они сообразили, что я подключилась к их системе камер? Я как будто за сплошной стеной, в которой заделаны все дыры. Не могу увидеть ничего, что происходит в городе.

— Выберем место, где можно будет поставить наши собственные камеры, — сказал Проф. — И ты все будешь видеть, Тиа. Мы…

Пискнул мобильник Абрахама.

— Датчик движения сообщает, что наш пленник зашевелился, Проф.

— Вот и хорошо, — ответил Проф, вставая и глядя в сторону комнаты поменьше, где находился пленник. — Эта загадка мучает меня весь день.

Взгляд его упал на меня, и я заметил промелькнувшее в его глазах чувство вины.

Быстро пройдя мимо меня, он начал отдавать распоряжения. Нам предстояло допросить пленника, направив на него яркий свет. Рядом должен был стоять Коди, приставив к голове эпика пистолет. Всем велели надеть куртки. Мне дали новую — черную, кожаную, на один или два размера больше, чем нужно.

Мстители взялись за дело. Коди и Тиа вошли в комнату пленника, за ними последовал Проф. Я сунул в рот ложку овсянки и только тут заметил задержавшегося Абрахама. Он подошел ко мне и присел рядом.

— Живи, Дэвид, — тихо сказал он. — Живи своей жизнью.

— Чем и занимаюсь, — буркнул я.

— Нет. Ты позволяешь Стальному Сердцу жить твоей жизнью за тебя. Он управляет каждым твоим шагом. Живи своей жизнью.

Похлопав меня по плечу — мол, все будет хорошо, — он жестом пригласил меня за собой. Вздохнув, я поднялся и пошел за Абрахамом.

Пленник оказался худым стариком лет шестидесяти, лысым и темнокожим. Он крутил головой, пытаясь понять, где находится, несмотря на повязку на глазах и кляп. Привязанный к стулу, он вовсе не выглядел угрожающе. Естественно, многие эпики, столь же внешне безопасные, могли убить лишь силой мысли.

О подобных способностях Конденсатора ничего известно не было. С другой стороны, никто не знал и о необычайной ловкости Счастливчика. Кроме того, мы даже не знали, действительно ли это Конденсатор. Я вдруг обнаружил, что размышления на эту тему отвлекают меня от мыслей о Меган. Может, оно и к лучшему.

Абрахам направил большой прожектор прямо в лицо пленнику. Многим эпикам, чтобы применить к кому-либо свою силу, требовался непосредственный взгляд на жертву, так что имело смысл дезориентировать его в пространстве. Проф кивнул Коди, который снял с пленника повязку и вытащил кляп, после чего отступил назад и нацелил ему в голову зловещего вида «магнум».

Пленник заморгал на ярком свету и огляделся, съежившись на стуле.

— Кто ты? — спросил Проф, стоя у прожектора так, чтобы пленник не мог различить его лица.

— Эдмунд Сенс, — ответил пленник и, помолчав, добавил: — А вы?

— Для тебя это не имеет значения.

— Что ж, судя по тому, что вы взяли меня в плен, подозреваю, что это имеет немалое значение для меня.

У Эдмунда был приятный голос, с едва заметным индийским акцентом. Похоже, он нервничал — взгляд его метался из стороны в сторону.

— Ты эпик? — спросил Проф.

— Да, — ответил Эдмунд. — Меня называют Конденсатор.

— Глава войск охранки Стального Сердца, — добавил Проф.

Остальные, как им и было велено, молчали, чтобы пленник не мог понять, сколько людей в комнате.

— Глава? — усмехнулся Эдмунд. — Полагаю, можно назвать и так.

Он откинулся назад и закрыл глаза.

— Хотя, если точнее, я скорее ее сердце. Или, может быть, просто батарея.

— Как ты оказался в багажнике того автомобиля? — спросил Проф.

— Меня перевозили.

— Ты подозревал, что на лимузин могут напасть, и потому спрятался в багажнике?

— Молодой человек, — улыбнулся Эдмунд, — если бы я хотел спрятаться, разве я оказался бы связан, с повязкой на глазах и кляпом во рту?

Проф промолчал.

— Хотите доказательств, что я именно тот, за кого себя выдаю? — вздохнул Эдмунд. — Что ж, не стану заставлять вас выбивать их из меня силой. Есть у вас какое-нибудь устройство, в котором закончилась энергия? Полностью сели батареи?

Проф посмотрел в сторону. Тиа пошарила в кармане и достала маленький фонарик. Проф попробовал его включить, но лампочка не загорелась. Помедлив, он жестом велел всем выйти. Коди остался, все так же нацелив пистолет на Эдмунда, но все остальные, включая Профа, собрались в главной комнате.

— Он может перегрузить батарею, и она взорвется, — тихо сказал Проф.

— Нам в любом случае нужны доказательства, — ответила Тиа. — Если он сможет зарядить батарею, дотронувшись до нее, значит это либо Конденсатор, либо другой эпик с очень похожими способностями.

— Или кто-то, кого Конденсатор одарил своими способностями, — заметил я.

— Биодетектор воспринимает его как могущественного эпика, — сказал Абрахам. — Мы раньше испытывали прибор на офицерах охранки, которым дал способности Конденсатор, — он не считал их эпиками.

— Что, если это какой-то другой эпик? — спросила Тиа. — Которому Конденсатор дал свои способности, чтобы мы подумали, будто это он и есть? Он может казаться безобидным, а потом в неожиданный момент обрушить на нас все свое могущество.

Проф медленно покачал головой:

— Вряд ли. Слишком запутанно и слишком опасно. С чего они могли взять, что мы решим похитить Конденсатора? С тем же успехом мы могли бы убить его на месте. Думаю, это действительно он.

— Как он в таком случае оказался в багажнике? — спросил Абрахам.

— Скорее всего, он сам ответит, если его спросить, — сказал я. — Пока что с ним особых проблем нет.

— Вот это-то меня и беспокоит, — заметила Тиа. — Слишком все просто.

— Просто? — переспросил я. — Ради того, чтобы мы смогли поймать этого типа, погибла Меган. Мне очень хочется услышать, что он скажет.

Проф посмотрел на меня, постукивая фонариком по ладони, и кивнул. Абрахам принес длинный шест, к которому мы привязали фонарик. Мы вернулись в комнату, и Проф с помощью шеста коснулся фонариком щеки Эдмунда.

Лампочка тотчас же вспыхнула. Эдмунд зевнул и попытался устроиться поудобнее.

Проф убрал фонарик — лампочка продолжала гореть.

— Я зарядил батарею, — сказал Эдмунд. — Убедил? Может, принесете мне чего-нибудь выпить?

— Два года назад, — сказал я, шагнув вперед вопреки распоряжению Профа, — в июле, ты участвовал в крупномасштабном проекте от имени Стального Сердца. В каком именно?

— У меня не особо хорошее чувство времени… — сказал Эдмунд.

— Вспомнить вряд ли трудно, — сказал я. — Жители города об этом не знают, но с Конденсатором тогда случилось нечто странное.

— Летом? Гм… это когда меня вывезли из города? — улыбнулся Эдмунд. — Да, помню солнечный свет. Ему было нужно зарядить энергией его боевые танки.

Речь шла об атаке на Диаласа, эпика из Детройта, который разозлил Стальное Сердце, перестав снабжать его продовольствием. Конденсатор участвовал в операции тайно, и мало кто об этом знал.

Проф смотрел на меня, плотно сжав губы, но я не обращал на него внимания.

— Эдмунд, — спросил я, — когда ты появился в городе?

— Весной четвертого года, — ответил он.

Через четыре года после Напасти. Все сходилось — большинство считали, что Конденсатор присоединился к Стальному Сердцу в пятом году, когда охранка впервые обзавелась бронемодулями и начали наконец стабилизироваться отключения электроэнергии четвертого года. Но тщательно собранные мной источники утверждали, что Стальное Сердце сперва не доверял Конденсатору и почти год не использовал его в важных проектах.

Я смотрел на Эдмунда, и многое, что говорилось в моих заметках о Конденсаторе, начинало обретать смысл. Почему Конденсатора никто никогда не видел? Почему его перевозили таким образом? К чему вся эта завеса тайны? Причиной тому была вовсе не уязвимость Конденсатора.

— Ты пленник, — проговорил я.

— Конечно, он наш пленник, — сказал Проф, но Конденсатор кивнул.

— Нет, — сказал я Профу. — Он всегда был пленником. Стальное Сердце использует его не как помощника, но как источник энергии. Конденсатор — не глава охранки, он всего лишь…

— Батарея, — закончил Эдмунд. — Раб. Можно и так сказать. Я уже к этому привык. Я ценный раб, и мне можно даже позавидовать. Подозреваю, уже скоро он найдет нас и убьет вас всех за то, что взяли меня в плен.

Он поморщился.

— Мне очень жаль. Ненавижу, когда из-за меня дерутся.

— И все это время… — пробормотал я. — Треск!

Стальное Сердце просто не мог позволить, чтобы кто-либо узнал, как он поступает с Конденсатором. В Ньюкаго эпики считались чуть ли не священными. Чем могущественнее они были, тем больше прав имели. Это было основой их правления. Эпики жили в условиях неофициальной иерархии, зная, что даже те, кто находился в самом низу, куда важнее обычного человека.

Но существовал эпик, который был рабом, не более чем источником энергии. И это могло иметь немалые последствия для всех жителей Ньюкаго. Стальное Сердце был лжецом.

«Вряд ли стоит удивляться, — подумал я. — После всего остального, что он совершил, это, по сути, мелочь».

И все же мне это казалось важным. А может, я просто цеплялся за что угодно, лишь бы отвлечься от мыслей о Меган.

— Прекрати это, — сказал Проф.

— Прошу прощения? — переспросил Эдмунд. — Что прекратить?

— Ты даритель, — сказал Проф, — эпик-передатчик. Забери свои способности у людей, которым ты их дал. Лиши энергии бронемодули, вертолеты, энергостанции. Все, что ты ею наделил.

— Если я это сделаю, — нерешительно ответил Эдмунд, — Стальное Сердце будет очень недоволен, когда меня найдет.

— Можешь рассказать ему правду, — ответил Проф, поднимая пистолет. — Если я тебя убью, энергия исчезнет. Мне это ничего не стоит. Забери свою энергию, Эдмунд. А потом мы продолжим наш разговор.

— Хорошо, — сказал Эдмунд.

И с этими словами он лишил энергии весь Ньюкаго.

33

— Я, собственно, не считаю себя эпиком, — сказал Эдмунд, сидя на полу за импровизированным столом, который мы соорудили из ящика и доски. — Меня пленили и стали использовать как источник энергии всего через месяц после моей трансформации. Первого моего хозяина звали Бастион. И, скажу я вам, после того, как обнаружилось, что я не могу передать ему свои способности, приятного было мало.

— Почему так, как думаешь? — спросил я, жуя кусок вяленого мяса.

— Не знаю, — ответил Эдмунд, вскидывая руки.

Он столь оживленно жестикулировал, что приходилось следить, как бы не получить случайный удар в плечо после особо восторженного восклицания насчет вкуса хорошего карри.

Пожалуй, это была единственная опасность, которую он представлял. Хотя Коди со своей винтовкой по-прежнему стоял над ним, Эдмунд вовсе не вел себя вызывающе — с ним даже было приятно общаться, по крайней мере когда он не упоминал о нашей неизбежной ужасной смерти от руки Стального Сердца.

— Так было всегда, — продолжал Эдмунд, тыча в мою сторону ложкой. — Я могу давать свои способности только обычным людям, для чего мне достаточно лишь их коснуться. Но эпикам — никогда. Я пытался.

Проходивший мимо с коробкой в руках Проф остановился и повернулся к Эдмунду:

— Как ты сказал?

— Я не могу делиться способностями с другими эпиками, — пожав плечами, повторил Эдмунд. — В этом их особенность.

— У других дарителей тоже так? — спросил Проф.

— Никогда с ними не встречался, — ответил Эдмунд. — Дарители крайне редки, и даже если в городе и есть другие, Стальное Сердце не позволял мне с ними увидеться. Его самого нисколько не волновало, что он не может заполучить мои способности себе, — его более чем устраивало использовать меня в качестве батареи.

Озабоченно покачав головой, Проф двинулся дальше. Эдмунд посмотрел на меня, вскинув бровь:

— В чем дело?

— Не знаю, — ответил я, пребывая в неменьшем замешательстве.

— Ладно, продолжаю свою историю. Бастиону не понравилось, что я не могу его одарить, и он продал меня одному типу по имени Изоляция. Я всегда считал, что для эпика это дурацкое имя.

— Всяко получше, чем Эль Брасс — Бычья Голова, — сказал я.

— Шутишь? Что, действительно был такой эпик?

— Из Лос-Анджелеса, — кивнул я. — Сейчас его уже нет в живых, но ты удивишься, какие идиотские имена придумывают себе многие из них. Невероятные способности плохо уживаются с высоким интеллектом… или даже здравым смыслом. Напомни мне как-нибудь, чтобы я рассказал тебе про Розовую Розу.

— Не такое уж плохое имя, — осклабился Эдмунд. — Отчего-то мне кажется, что она часто улыбалась. Хотел бы я встретить эпика, который любит улыбаться.

«Собственно, с одним из них я сейчас общаюсь», — подумал я, так, впрочем, до конца и не смирившись с этим фактом.

— Что ж, — сказал я, — недолго ей пришлось улыбаться. Она считала, что умно выбрала себе имя, но потом…

— Что?

— Попробуй быстро произнести несколько раз, — предложил я.

Он пошевелил губами, и лицо его расплылось в улыбке.

— Так-так-так…

Я покачал головой, продолжая жевать мясо. Кем считать Эдмунда? Он вовсе не был тем героем, которых искали подобные Абрахаму или моему отцу, — даже близко. Эдмунд бледнел, когда мы заводили разговор о сражении со Стальным Сердцем, и был настолько застенчив, что часто спрашивал разрешения, прежде чем высказать свое мнение.

Нет, он не был супергероем, рожденным сражаться за права людей, но от этого не становился менее важным для нас. Я никогда не встречал, не читал и даже не слышал об эпике, столь откровенно разрушавшем все стереотипы. Эдмунд не страдал высокомерием, ни к кому не испытывал ненависти и не относился с презрением.

«Непостижимо, — подумал я, — И это все, чего мы добились? Я наконец нашел эпика, который не хочет убить меня или поработить, — старого учтивого индуса, который любит класть сахар в молоко?»

— Ты кого-то потерял? — спросил Эдмунд.

Я резко поднял голову:

— Почему ты спрашиваешь?

— Вижу по твоей реакции. И еще по тому, что все в твоей команде словно ходят по смятой фольге, стараясь не издать ни звука.

«Треск, хорошая метафора, — подумал я. — Ходить по смятой фольге. Надо будет запомнить».

— Кто она была? — спросил Эдмунд.

— С чего ты взял, что это была «она»?

— По твоему лицу видно, сынок, — улыбнулся Эдмунд.

Я не ответил — отчасти потому, что пытался остановить вновь нахлынувший поток воспоминаний. Яростный взгляд Меган. Ее улыбка. Ее смех всего за несколько часов до смерти.

«Идиот, — подумал я. — Ты же знал ее всего пару недель».

— Я убил собственную жену, — с отсутствующим видом проговорил Эдмунд, откинувшись назад и глядя в потолок. — Несчастный случай. Подал напряжение на стол, пытаясь запитать микроволновку. Глупо, да? Всего лишь хотел разогреть замороженный буррито. И из-за этого погибла Сара. — Он постучал пальцами по столу. — Надеюсь, твоя умерла ради какой-то более великой цели.

«Все зависит от того, как мы поступим дальше», — подумал я.

Оставив Эдмунда за столом, я кивнул Коди, который стоял у стены, изо всех сил делая вид, будто он вовсе не играет роль охранника, и прошел в другую комнату, где сидели вокруг планшета Тиа, Проф и Абрахам.

Я едва не отправился на поиски Меган — инстинкт подсказывал, что она стоит на страже снаружи убежища, поскольку все остальные здесь. Идиот. Подойдя к собравшимся, я взглянул через плечо Тиа на экран, показывавший увеличенную картинку с мобильника. Планшет работал от одной из энергобатарей, похищенных с энергостанции, — Эдмунд лишил город всего электричества, включая и то, что подавалось по проводам в стальные катакомбы.

На экране планшета виднелось изображение старого стального многоквартирного дома.

— Плохо, — сказал Проф, показывая на цифры сбоку экрана. — В соседнем здании до сих пор живут люди. Я не намерен устраивать решающий поединок с высшим эпиком при таком количестве свидетелей.

— Что, если прямо перед его дворцом? — спросил Абрахам. — Вряд ли он этого ожидает.

— Сомневаюсь, что он вообще ожидает чего-то конкретного, — ответила Тиа. — Кроме того, Коди кое-что разведал. Уже начались грабежи, и Стальное Сердце подтянул охранку ближе к своему дворцу. По сути, у него осталась только пехота, но и этого достаточно. Нам туда никак не подобраться. А нам нужно подготовиться заранее, если мы действительно намерены бросить ему вызов.

— Солджер-филд, — тихо проговорил я.

Все повернулись ко мне.

— Смотрите, — сказал я, протягивая руку и прокручивая на экране карту города, выглядевшую крайне примитивно по сравнению с картинкой с камер в реальном времени, которую мы использовали раньше; я вывел на экран старую, практически заброшенную часть города. — Это старый футбольный стадион. Рядом никто не живет, и там нечего грабить, так что в ближайших окрестностях никого не будет. С помощью тензоров можно проложить туда туннель с нижних улиц. Сможем все спокойно подготовить, не опасаясь шпионов.

— Слишком открытое место, — заметил Проф, потирая подбородок. — Я бы предпочел встретиться с ним в старом здании, где можно сбить его с толку и нанести удар сразу с нескольких сторон.

— Так же получится и здесь, — сказал я. — Он почти наверняка прилетит и опустится в центре поля. Мы можем поставить на верхних рядах снайпера и проделать несколько туннелей в неожиданных местах прямо сквозь трибуны. Таким образом мы можем сбить с толку Стальное Сердце и его подручных, а местность будет им знакома куда меньше, чем обычный многоквартирный дом.

Проф медленно кивнул.

— Мы пока что не нашли ответа на главный вопрос, — сказала Тиа. — Хотя все мы постоянно думаем об этом.

— Слабое место Стального Сердца, — тихо проговорил Абрахам.

— Даже если у нас все получится, — продолжала Тиа, — если мы сможем вызвать его на поединок и устроить ему идеальную засаду — что дальше?

— В общем, все сводится к одному, — сказал Проф. — Слушайте внимательно. Ставки таковы. Мы пока можем отказаться, хотя это и станет катастрофой — все поймут, что мы пытались убить Стальное Сердце и потерпели неудачу. Вреда не меньше, чем пользы от его убийства. Люди решат, что эпики действительно непобедимы и что даже мы не в состоянии справиться с кем-то подобным Стальному Сердцу. Более того, Стальное Сердце лично устроит на нас охоту. Он не из тех, кто легко сдается. Где бы мы ни были, он нас найдет. Но мы все же можем уйти. Мы не знаем точно, в чем его слабость. Может, действительно лучше отказаться, пока еще есть возможность?

— А если мы не отступимся? — спросил Коди.

— Продолжим действовать в соответствии с планом, — ответил Проф. — Сделаем все возможное, чтобы убить Стальное Сердце, использовав все имеющиеся намеки из воспоминаний Дэвида. Устроим на стадионе ловушку, объединив все мыслимые варианты, и рискнем. Еще ни разу я не был настолько не уверен в успехе. Что-то может сработать, но, скорее всего, не сработает ничего, и нам придется вступить в бой с одним из самых могущественных эпиков в мире. Вероятно, он нас просто убьет.

Все сидели молча. Нет. Неужели этим все и закончится?

— Я все-таки хочу попытаться, — сказал Коди. — Дэвид прав. Он с самого начала был прав. Постоянно прятаться, убивать мелких эпиков… этим мир не изменишь. Со Стальным Сердцем у нас появился шанс. Мы должны хотя бы попробовать.

Я облегченно вздохнул.

— Лучше умереть здесь, имея шанс победить это чудовище, — кивнул Абрахам, — чем сбежать.

Тиа и Проф переглянулись.

— Ты ведь тоже этого хочешь, Джон? — спросила Тиа.

— Либо мы сразимся с ним здесь и сейчас, либо мстителям конец, — ответил Проф. — Нам придется провести в бегах всю оставшуюся жизнь. К тому же сомневаюсь, что смогу с этим жить после всего, через что нам пришлось пройти.

— Нужно хотя бы попытаться, — кивнул я. — Ради Меган.

— Вряд ли она бы нас поняла, — заметил Абрахам; все посмотрели на него, но он лишь пожал плечами. — Как раз ей вовсе не хотелось в этом участвовать. Что бы она подумала, узнав, что мы решили посвятить завершение операции ей?

— Ты вгоняешь меня в депрессию, Аб, — вздохнул Проф.

— Правда не вгоняет в депрессию, — возразил Абрахам. — В отличие от лжи, с которой заставляешь себя мириться.

— И это говорит тот, кто до сих пор верит, будто эпики нас спасут, — сказал Проф.

— Джентльмены, — вмешалась Тиа. — Хватит. Думаю, мы все согласны с тем, что попробовать стоит, сколь бы глупо это ни выглядело — пытаться убить Стальное Сердце, даже не зная толком, в чем его слабость.

Один за другим все кивнули. Ничего другого просто не оставалось.

— Я делаю это не ради Меган, — наконец сказал я. — Но отчасти — из-за нее. Если нам придется погибнуть ради того, чтобы люди знали, что кто-то все еще сражается, — пусть будет так. Проф, вы говорили, что наше поражение может привести людей в уныние. Почему? Они услышат про нас и поймут, что есть иной вариант помимо беспрекословного подчинения эпикам. Возможно, мы и не убьем Стальное Сердце. Но даже если мы проиграем, мы можем стать причиной его смерти. Когда-нибудь.

— С чего ты взял, что мы проиграем? — спросил Проф. — Считай я все это изначально самоубийством, я бы не позволил всем нам зайти так далеко. Как я уже говорил, я не намерен возлагать все наши надежды на простые догадки. Мы попробуем все, что можно. Тиа, что, по-твоему, может сработать? Что тебе подсказывает инстинкт?

— Что-то из банковского хранилища, — ответила она. — Какой-то из тех предметов — особенный. Знать бы только, какой именно.

— Ты забрала их из старого убежища?

— Взяла самые необычные, — сказала Тиа. — Остальное спрятала в укрытии снаружи. Если потребуется, можно их достать. Насколько я знаю, охранка их пока что не нашла.

— Возьмем все, что есть, и разбросаем вот здесь, — Проф показал на стальную поверхность стадиона, когда-то бывшую простой землей. — Дэвид прав — именно там, вероятнее всего, приземлится Стальное Сердце. Нам незачем в точности знать конкретную причину его слабости — достаточно вывалить все скопом.

— Хороший план, — кивнул Абрахам.

— А ты как думаешь — в чем причина? — спросил его Проф.

— На мой взгляд? Пожалуй, все дело в пистолете отца Дэвида или пулях, которыми из него стреляли. Каждая пуля имеет свои отличия. Возможно, дело в точном составе сплава.

— Это достаточно легко проверить, — сказал я. — Я возьму с собой пистолет, а когда представится шанс — выстрелю в Стальное Сердце. Вряд ли что-то из этого выйдет, но я хочу попробовать.

— Хорошо, — кивнул Проф.

— А ты, Проф? — спросила Тиа.

— Думаю, причина в том, что отец Дэвида был верующим, — тихо сказал Проф, не глядя на Абрахама. — Хоть они и глупцы, но глупцы искренние. Люди, подобные Абрахаму, смотрят на мир иначе, чем все остальные. Так что, возможно, дело в том, как воспринимал эпиков отец Дэвида.

Я сидел молча, размышляя над его словами.

— Что ж, вряд ли мне тоже будет сложно в него выстрелить, — сказал Абрахам. — Собственно, нам всем стоит попробовать. Нужно испробовать вообще все, что может прийти в голову.

Все посмотрели на меня.

— Я все-таки думаю, что дело в случайной пуле, — сказал я. — Что Стальное Сердце может ранить только тот, кто не собирался причинить ему вред.

— Это сложнее устроить, — заметила Тиа. — Если ты прав, то вряд ли из этого что-нибудь выйдет. Мы ведь действительно хотим его смерти.

— Согласен, — кивнул Проф. — Но теория неплохая. Нужно как-нибудь сделать так, чтобы в него случайно попали его собственные солдаты.

— Для этого ему сперва потребуется привести с собой солдат, — сказала Тиа. — Теперь, когда он убежден, что в городе его соперник, он может взять с собой только Властителя Ночи и Огнемета.

— Нет, — возразил я. — Он явится с солдатами. Зеленый Луч использовал своих помощников, и Стальному Сердцу наверняка потребуются солдаты, чтобы разделаться с ними. Кроме того, хоть он и хочет сам сразиться с Зеленым Лучом, ему нужны свидетели.

— Согласен, — снова кивнул Проф. — Вероятно, солдаты получат приказ не вмешиваться, если только в них не начнут стрелять. А дать им повод мы вполне можем.

— Потом нам придется как-то удерживать Стальное Сердце, пока не разгорится серьезная перестрелка, — сказал Абрахам и, помолчав, продолжил: — Собственно, нам придется удерживать его даже во время перестрелки. Если он решит, что солдатам просто устроили засаду, он улетит, оставив остальное охранке. — Абрахам посмотрел на Профа. — Зеленому Лучу придется показаться самому.

— Знаю, — кивнул Проф.

— Джон… — проговорила Тиа, коснувшись его руки.

— Без этого не обойтись, — сказал он. — Нам еще придется как-то разбираться с Властителем Ночи и Огнеметом.

— Я же вам говорил, — напомнил я, — Огнемет — не проблема. Он…

— Я знаю, что он не тот, кем кажется, сынок, — сказал Проф. — Согласен. Но… ты когда-нибудь сражался с иллюзионистом?

— Конечно, — ответил я. — Вместе с Коди и Меган.

— Та иллюзионистка была совсем слабая, — сказал Проф. — Но, полагаю, ты понимаешь, чего стоит ожидать. А Огнемет будет сильнее. Намного сильнее. На самом деле даже жаль, что он не просто еще один огненный эпик.

— Для нас он должен стать приоритетом, — кивнула Тиа. — Нам потребуются кодовые фразы на случай, если он создаст иллюзорные версии других членов команды, чтобы сбить нас с толку. И нам придется следить за ложными стенами, поддельными солдатами охранки и тому подобным.

— Думаете, Властитель Ночи вообще появится? — спросил Абрахам. — Насколько я слышал, фонарик Дэвида напугал его так, что он сбежал, словно заяц от орла.

Проф посмотрел на меня и Тиа. Я пожал плечами.

— Может, и не сбежал, — сказал я.

— Властителя Ночи тяжело понять, — кивнула Тиа.

— В любом случае нужно быть готовыми ко всему, — резюмировал я. — Но я нисколько не расстроюсь, если он предпочтет остаться в стороне.

— Абрахам, — сказал Проф, — сможешь соорудить один или два ультрафиолетовых прожектора на энергобатареях? Нужно также вооружить всех ультрафиолетовыми фонариками.

Повисла пауза, и мне показалось, что все думают об одном и том же. Мстители предпочитали хорошо спланированные операции, которым предшествовали недели или месяцы подготовки. Но сейчас мы пытались убить одного из сильнейших эпиков мира, по сути, с помощью набора безделушек.

Впрочем, других вариантов просто не было.

— Пожалуй, — сказала Тиа, — нужно подготовить надежный план отступления на случай, если ничего не выйдет.

Проф помрачнел. Похоже, он понимал, что, если ни одна из высказанных ранее идей не позволит убить Стальное Сердце, шансов выжить у нас практически не остается.

— Лучше всего вертолет, — сказал Абрахам. — Без Конденсатора охранка прикована к земле. Если воспользоваться энергобатареей или даже заставить его зарядить вертолет энергией…

— Неплохо, — кивнула Тиа. — Но нам еще придется как-то отходить с поля боя.

— Ну, Бриллиант все еще под охраной, — ответил Абрахам. — Можно взять у него взрывчатки…

— Погоди, — в замешательстве спросил я. — Что значит — под охраной?

— Я велел Абрахаму и Коди схватить его в тот же вечер, когда состоялась ваша встреча, — рассеянно проговорил Проф. — Я не мог рисковать, что он расскажет обо всем, что знает.

— Но… вы же говорили, что он никогда…

— Он видел проделанную тензором дыру, — сказал Проф, — и Властитель Ночи наверняка мысленно связал тебя с ним. Стоило им увидеть тебя во время одной из наших операций, и они сразу же схватили бы Бриллианта. Я сделал это ради как его собственной, так и нашей безопасности.

— И… что вы с ним делаете?

— Кормим до отвала, — ответил Проф, — и пытаемся подкупить, чтобы он залег на дно. Вся эта история его основательно подкосила, и, похоже, он только рад, что мы забрали его к себе.

Проф сделал паузу.

— Я пообещал ему показать, как работают тензоры, в обмен на согласие остаться в одном из наших убежищ, пока все не закончится.

Я прислонился к стене, чувствуя, как меня охватывает тревога. Мне все стало ясно по тону голоса Профа, хоть он и не говорил этого прямо. Если о тензорах станет известно кому-то еще, вся деятельность мстителей потребует пересмотра. Даже если мы победим Стальное Сердце, они не смогут больше неожиданно возникать в самых разных местах. У их врагов появится возможность планировать, следить, готовиться.

Мой поступок положил конец целой эпохе. Похоже, никто меня ни в чем не обвинял, но от чувства вины я избавиться все равно не мог. Я чувствовал себя так, словно принес на вечеринку протухший креветочный коктейль, из-за которого потом все неделю блевали.

— В любом случае, — сказал Абрахам, касаясь экрана планшета Тиа, — с помощью тензоров мы можем выкопать полость под стадионом, оставив около дюйма стали, а затем набить ее взрывчаткой. Если придется отступать, мы взорвем ее, возможно убив несколько солдат, а суматоха и дым прикроют наше бегство.

— Если только Стальное Сердце сам не погонится за нами и не собьет вертолет в небе, — сказал Проф.

Все замолчали.

— Кажется, ты говорил, будто это я вгоняю в депрессию? — спросил Абрахам.

— Извини, — ответил Проф. — Считай, что вместо правды я сказал что-то ободряющее.

Абрахам улыбнулся.

— План вполне рабочий, — сказал Проф. — Хотя, возможно, стоит попытаться подстроить какой-нибудь ложный взрыв, может, в его дворце, чтобы его отвлечь. Абрахам, займись этим. Тиа, можешь послать по сети сообщение Стальному Сердцу так, чтобы тебя не отследили?

— Наверняка смогу, — ответила она.

— В таком случае ответь ему от имени Зеленого Луча. Скажи так: «Будь готов встретиться ночью через три дня. Место узнаешь, когда придет время».

Тиа кивнула.

— Три дня? — спросил Абрахам. — Маловато.

— На самом деле больше нам и не требуется, — ответил Проф. — К тому же задержка будет выглядеть подозрительной, — скорее всего, он ждет встречи сегодня вечером. Так что, думаю, вполне хватит.

Мстители кивнули, и началась подготовка к нашему последнему сражению. Я сполз по стене на пол, но тревога моя лишь усилилась. Наконец-то мне представился шанс встретиться со Стальным Сердцем лицом к лицу — хотя вероятность, что в результате нашего плана он погибнет, по-прежнему казалась ничтожно малой.

Но шанс у меня все-таки появился.

34

Вибрация тензора пробирала меня до глубины души. Казалось даже, будто вибрирует сама душа. Вздохнув, я мысленно сформировал мелодию и выбросил руку, посылая из пальцев музыку. Музыку, которую только я мог слышать и которой только я мог управлять.

Я открыл глаза. Часть туннеля передо мной превратилась в пыль. На лице у меня была маска, хотя Проф продолжал уверять, будто пыль вовсе не столь опасно вдыхать, как мне кажется.

На лбу у меня был закреплен ярко светивший мобильник. В небольшом туннеле было тесно, но я был там один, и мне ничто не мешало.

Как обычно, тензор напомнил мне о Меган и о том дне, когда мы проникли на энергостанцию. Он напомнил мне о шахте лифта, где Меган поделилась со мной тем, что, похоже, мало кому говорила. Я спрашивал Абрахама, знает ли он, что она из Портленда, и он, похоже, удивился, ответив, что она никогда не рассказывала о своем прошлом.

Собрав стальную пыль в ведро, я оттащил его в конец туннеля и высыпал. Проделав то же самое еще несколько раз, я снова привел в действие тензор. Остальные оттаскивали пыль дальше к выходу.

Добавив к туннелю пару метров, я сверился с мобильником. Абрахам поставил наверху еще три, создав некое подобие триангуляционной системы, что позволяло мне точно прокладывать туннель. Нужно было сместиться чуть вправо, а потом под углом вверх.

«В следующий раз, когда буду выбирать место для засады на высшего эпика, — подумал я, — поищу что-нибудь поближе к уже существующим туннелям».

Остальные согласились с Абрахамом, что под стадионом следует заложить взрывчатку, но также требовалось проложить несколько потайных туннелей, ведущих наверх, к периметру стадиона. Я не сомневался, что при встрече со Стальным Сердцем туннели нам помогут, вот только прокладывать их было крайне утомительно.

Я почти пожалел, что продемонстрировал столь выдающийся талант владения тензором. Почти. Все-таки здорово было разрезать сплошную сталь почти голыми руками. Вряд ли я смог бы стать хакером, как Тиа, или разведчиком, как Коди, или научиться чинить технику, как Абрахам. Но, по крайней мере, у меня появилось свое место в команде.

«Конечно, — подумал я, превращая в пыль очередную часть стены, — по сравнению с Профом мои способности — словно горсть риса. Даже невареного».

Собственно, польза от меня в данной роли была лишь потому, что он отказывался взять ее на себя. И это несколько охлаждало мой пыл.

Мне вдруг пришла в голову одна мысль, и я поднял руку, вызывая вибрацию тензора. Как там Проф сделал тот меч? Вроде как стукнул по стене? Я попытался воспроизвести движение, ударив кулаком в стену туннеля и мысленно направив заряд энергии в сторону от тензора.

Меч у меня не получился. Из дыры в стене высыпалось несколько горстей пыли, а за ними вывалился длинный кусок стали, смутно напоминавший разбухшую морковку.

«Что ж, неплохо для начала», — подумал я.

Я нагнулся, чтобы подобрать морковку, но заметил приближающийся огонек и быстро отшвырнул морковку ногой в кучу пыли, после чего вернулся к работе.

Вскоре рядом со мной появился Проф.

— Как дела?

— Еще полметра, — ответил я. — Потом можно будет вырезать карман для взрывчатки.

— Хорошо, — сказал Проф. — Постарайся сделать его подлиннее и поуже, чтобы взрыв ушел вверх, а не обратно в туннель.

Я кивнул. План заключался в том, чтобы ослабить «крышу» кармана, находившегося прямо под центром стадиона Солджер-филд. Затем Коди должен был заварить его, направив взрыв в нужную сторону.

— Продолжай в том же духе, — сказал Проф. — Пыль за тобой буду выносить я.

Я снова кивнул, радуясь возможности провести больше времени в обществе тензора. Тензор мне отдал Коди, поскольку мой превратился в сплошную рванину с вываливающимися из нее, подобно глазам зомби, диодами. Спрашивать Профа о двух тензорах, которые были у него, я благоразумно не стал.

Какое-то время мы работали молча — я вырезал куски стали, Проф выносил пыль. Он нашел мою морковку-меч и странно на меня посмотрел. Я лишь надеялся, что в тусклом свете он не заметил, как я покраснел.

Наконец пискнул мой мобильник, сообщая, что я приближаюсь к требуемой глубине. Осторожно проделав длинную дыру на уровне плеча, я просунул туда руку и начал формировать маленькую камеру для взрывчатки.

Вернулся Проф с ведром и взглянул на мою работу. Сверившись с мобильником, он посмотрел на потолок, затем тихо постучал по металлу маленьким молоточком и удовлетворенно кивнул, хотя никакой разницы в звуке я не заметил.

— Знаете, — сказал я, — я думаю, эти тензоры нарушают законы физики.

— В смысле? Имеешь в виду, что разрушать сплошной металл пальцами не вполне нормально?

— Не только, — заметил я. — Мне кажется, что пыли получается меньше, чем должно быть. Создается впечатление, будто она оседает и занимает меньше места, чем до этого сталь, но такого быть не может, если только она не плотнее стали, что маловероятно.

Проф что-то проворчал, наполняя очередное ведро.

— Насчет эпиков вообще ничего не понятно, — сказал я, выгребая несколько горстей пыли из проделанной мной дыры. — Причем не только про их способности. — Я запнулся. — И про многое другое.

— Верно, — кивнул Проф, продолжая наполнять ведра. — Должен перед тобой извиниться, сынок. За свое поведение.

— Тиа уже все объяснила, — быстро сказал я. — Она говорила, что это как-то связано с вашим прошлым. Какая-то история с тензорами. Я понимаю. Все в порядке.

— Нет, не в порядке. Но именно это происходит, стоит мне воспользоваться тензорами. Я… Да, Тиа права. Все дело в моем прошлом. Извини за мое поведение. Этому нет оправдания, особенно если учесть, что тебе пришлось пережить.

— Ничего страшного, — ответил я. — В смысле — в том, как вы тогда себя вели.

«Зато остальное — настоящий кошмар», — подумал я, стараясь не вспоминать, как долго шел по туннелям с умирающей девушкой на руках.

Умирающей девушкой, которую я не сумел спасти.

— У вас отлично получается, Проф, — продолжал я. — Вам бы пользоваться тензорами постоянно, а не только при встрече со Стальным Сердцем. Только представьте…

— ЗАМОЛЧИ.

Я застыл, почувствовав, как от единственного слова меня пробрало холодом.

Проф несколько раз тяжело вздохнул, погрузил руки в стальную пыль и закрыл глаза.

— Не говори так, сынок. Мне от этого только хуже. Пожалуйста.

— Хорошо, — осторожно ответил я.

— Просто… прими мои извинения, если ты не против.

— Конечно.

Проф кивнул, возвращаясь к работе.

— Могу я задать вам вопрос? Нет, не о… ну, вы поняли. По крайней мере, не прямо.

— Слушаю.

— В общем… вы ведь изобрели все эти устройства? Настоящее чудо. Болеотвод, куртки. Как мне говорил Абрахам, они уже были у вас, когда вы основали движение мстителей.

— Да, были.

— Тогда… почему бы вам не сделать еще что-нибудь? Какое-нибудь новое оружие, основанное на способностях эпиков? В смысле, вы ведь продаете информацию таким, как Бриллиант, а он продает ее ученым, которые разрабатывают новые технологии. Разве вы чем-то хуже? Зачем продавать информацию вместо того, чтобы использовать ее самому?

Несколько минут Проф работал молча, затем подошел ко мне помочь выгрести пыль из дыры.

— Хороший вопрос. Ты не спрашивал Абрахама или Коди?

Я поморщился:

— Коди постоянно твердит про демонов и фей, которых ирландцы якобы полностью позаимствовали у его предков. Никогда не знаешь, говорит ли он всерьез или шутит.

— Он шутит, — кивнул Проф. — Ему просто нравится, как другие реагируют на подобные вещи.

— Абрахам считает, что все из-за того, что у вас теперь нет лаборатории, как раньше. А без необходимого оборудования новую технологию не разработаешь.

— Абрахаму в уме не откажешь. А ты что думаешь?

— Я думаю, что, если у вас находятся средства на то, чтобы покупать или воровать взрывчатку, мотоциклы или даже вертолеты, вы могли бы обзавестись и лабораторией. Причина в чем-то другом.

Проф отряхнул руки от пыли и повернулся ко мне:

— Ладно. Вижу, к чему ты клонишь. Можешь задать мне один вопрос о моем прошлом.

В его устах это прозвучало как некий подарок, даже… нечто вроде раскаяния. Он плохо ко мне отнесся отчасти из-за чего-то, случившегося в его прошлом, и теперь в качестве компенсации готов быть поделиться кусочком этого прошлого.

Я понял, что совершенно к такому не готов. Что мне хотелось бы узнать? Спросить его, как он пришел к идее тензоров? Или — из-за чего он не хочет ими пользоваться? Похоже, он приготовился к самому худшему.

«Не хочу, чтобы он об этом вспоминал, — подумал я. — Раз уж оно так сильно на него повлияло».

Собственно, точно так же мне не хотелось бы, чтобы кто-то вынудил меня вновь во всех подробностях вспомнить о случившемся с Меган.

В итоге я решил задать более невинный вопрос.

— Кем вы были? — спросил я. — Чем вы занимались до Напасти?

Похоже, мои слова застигли Профа врасплох.

— Это и есть твой вопрос?

— Да.

— Уверен, что тебе хочется знать?

Я кивнул.

— Я преподавал естествознание в пятом классе, — сказал Проф.

Я едва не рассмеялся, но по тону его голоса понял, что он говорит серьезно.

— В самом деле? — наконец спросил я.

— В самом деле. Школу разрушил эпик. Прямо… во время занятий.

Он уставился в стену лишенным каких-либо эмоций взглядом, словно надев маску.

А я-то думал, что задаю совершенно невинный вопрос!

— Но как же тензоры? — спросил я. — Болеотвод? Вы же какое-то время работали в лаборатории?

— Нет, — ответил он. — Тензоры и болеотвод придумал не я. Хотя другие считают иначе.

Это признание меня ошарашило.

Проф отвернулся, чтобы поднять ведро с пылью.

— Мои ученики в той школе тоже звали меня Профом. Так часто называют учителей, хотя я не был профессором — я даже школу не заканчивал. Я случайно попал на место школьного учителя. Преподавание — вот что было моей страстью. По крайней мере, в то время, когда я считал, что этого будет достаточно для того, чтобы изменить мир.

Он скрылся в туннеле, я остался стоять, размышляя над его словами.

— Все. Можете повернуться.

Я повернулся, поправляя рюкзак у себя за спиной. Коди, балансировавший прямо надо мной на стремянке, поднял маску и утер пот со лба свободной рукой, держа в другой сварочный аппарат. Прошло несколько часов с тех пор, как я вырезал карман под полем стадиона. Все это время мы с Коди прокладывали по всему стадиону туннели поменьше, а в тех местах, где требовалась надежная опора, Коди приваривал металлические детали.

Последней нашей работой стала позиция для снайпера, где должен был находиться я в начале сражения — на третьем ярусе трибун с западной стороны стадиона, у центральной линии. Чтобы ее не было видно сверху, я с помощью тензора вырезал пространство под полом, откуда высовывались только мои голова и плечи, давая возможность прицелиться через дыру в низком ограждении.

Приподнявшись на стремянке, Коди пошевелил решетчатую конструкцию, которую только что приварил к полу вырезанной мной дыры, и удовлетворенно кивнул, подтверждая, что меня она точно выдержит. Пол в этой части трибун был слишком тонким, чтобы проделать в нем достаточно глубокую дыру, и проблема решалась с помощью решетки.

— Что дальше? — спросил я, когда Коди слез со стремянки. — Как насчет того, чтобы проделать туннель дальше, на третий ярус?

Коди закинул сварочный аппарат на плечо и размял спину.

— Звонил Абрахам. Говорит, что собирается заняться ультрафиолетовыми прожекторами, — сказал он. — Он уже закончил закладывать взрывчатку под стадионом, так что пришел мой черед — нужно заварить вход в дыру. Можешь сам взяться за следующий туннель — помогу тебе перетащить туда стремянку. У тебя неплохо получается, парень.

— Что, опять «парень»? — спросил я. — А «кореш» куда делся?

— Я кое-что понял, — ответил Коди, складывая стремянку и наклоняя ее. — Насчет моих австралийских предков.

— Гм? — Я поднял нижний конец стремянки и последовал за ним с первого яруса трибун в нутро стадиона.

— Изначально они были родом из Шотландии. Так что, чтобы все было по-настоящему, я должен уметь говорить по-австралийски с шотландским акцентом.

Мы шли в кромешной тьме под трибунами по большому изгибающемуся вестибюлю. Начало очередного туннеля на случай отступления предполагалось сделать в одном из находившихся там туалетов.

— Австралийско-шотландско-тенессийский акцент? — спросил я. — Тренируешься?

— Треск, нет, — ответил Коди. — Я не сумасшедший, парень. Просто слегка эксцентричен.

Улыбнувшись, я посмотрел в сторону поля:

— У нас ведь все получится?

— Обязательно. Я поспорил с Абрахамом на двадцать баксов, что мы победим.

— Мне просто… трудно поверить. Я десять лет шел к этому дню, Коди. Больше половины моей жизни. И теперь этот день настал. Совсем не так, как я представлял, но тем не менее.

— Ты должен гордиться, — сказал Коди. — Мстители делают свое дело уже пять с лишним лет. Никаких перемен, никаких особых сюрпризов, никакого серьезного риска.

Он почесал за левым ухом.

— Я порой задумывался — не застоялись ли мы? Вот только поводов что-то изменить никак не находилось. Понадобился кто-то извне, чтобы слегка нас встряхнуть.

— Ты считаешь атаку на Стальное Сердце легкой встряской?

— Ну, на настоящее безумие тебе вряд ли удалось бы нас подбить. Скажем, попытаться украсть колу у Тиа.

Мы поставили стремянку рядом с туалетом, и Коди направился к противоположной стене, чтобы заложить взрывчатку, которую мы намеревались использовать в качестве отвлекающего маневра: при необходимости ее должен был взорвать Абрахам. Помедлив, я достал один из похожих на ластик взрывателей.

— Может, стоит добавить туда и его? — предложил я. — На случай, если взрывать придется кому-то другому?

Коди посмотрел на взрыватель, потирая подбородок. Он явно понял, что я имел в виду. Кто-то другой мог потребоваться только в том случае, если Абрахам погибнет. Подобная мысль мне нисколько не нравилась, но после того, что случилось с Меган… Похоже, все мы теперь чувствовали себя намного более уязвимыми, чем прежде.

— Знаешь, — сказал Коди, беря у меня взрыватель, — я бы лучше заложил его рядом со взрывчаткой под самим стадионом. Для нас этот взрыв важнее всего — он должен прикрыть наше отступление.

— Пожалуй, да, — кивнул я.

— Не против, если я возьму его и поставлю там, прежде чем заварю дыру?

— Нет, если, конечно, Проф согласится.

— Для него чем больше, тем лучше, — сказал Коди, кладя взрыватель в карман. — Просто держи под рукой свою авторучку. И не нажми случайно кнопку.

Он не спеша направился по туннелю в сторону поля, а я занес стремянку в туалет и продолжил работу.

Я ударил кулаком в пустоту и пригнулся, уворачиваясь от сыплющейся на меня пыли.

«Значит, вот как он это делал», — подумал я, разминая пальцы.

Трюк с мечом я так до конца и не понял, но мне уже вполне удавалось превращать металл в пыль ударом кулака. Нужно было лишь настроить колебания тензора таким образом, чтобы они следовали за моей рукой, создавая вокруг нее нечто вроде оболочки.

Если сделать все правильно, волна двигалась вместе с моим кулаком, примерно как следует за рукой дым, если ударить сквозь него. Я улыбнулся, встряхнув кистью. Похоже, я наконец понял. Что ж, неплохо, а то у меня уже начали болеть костяшки пальцев.

Я придал дыре окончательную форму, стоя на вершине стремянки. Сквозь отверстие виднелось черное, как ночь, небо.

«Придет день, когда я снова увижу солнце», — подумал я.

Но сейчас там не было ничего, кроме сплошной черноты. Черноты и Напасти, пылающей вдали прямо над головой, подобно жуткому красному глазу.

Я выбрался со стремянки на третий ярус, и внезапно на меня нахлынули воспоминания. Неподалеку отсюда я когда-то сидел, придя на этот стадион. Отец экономил на всем, чтобы купить нам билеты. Я не помнил, за какую команду мы тогда болели, но мне запомнился вкус хот-дога, который купил отец, и неподдельная, не сравнимая ни с чем отцовская радость.

Я присел между сиденьями, на всякий случай пригнувшись. Беспилотники — шпионы Стального Сердца, — скорее всего, вышли из строя из-за отсутствия энергии в городе, но он мог послать на поиски Зеленого Луча своих людей. Так что мне показалось разумным не высовываться без особой необходимости.

Отыскав в рюкзаке веревку, я привязал ее к ножке стального сиденья и снова скрылся в дыре, спустившись по стремянке в туалет под вторым ярусом. Оставив веревку висеть — если придется бежать, по ней можно было спуститься быстрее, чем по лестнице, — я спрятал стремянку и пустой рюкзак в одной из кабинок и вышел на трибуны.

Там меня ждал Абрахам, который стоял у входа на нижний уровень, скрестив мускулистые руки и задумчиво глядя на меня.

— Как я понимаю, ультрафиолетовые прожекторы готовы? — спросил я.

Абрахам кивнул:

— Было бы здорово воспользоваться прожекторами самого стадиона.

— Хотелось бы мне это увидеть, — рассмеялся я. — Учитывая, что все лампочки превратились в сталь и сплавились с патронами.

Какое-то время мы стояли, глядя на наше поле боя. Я взглянул на мобильник. Было раннее утро — мы планировали вызвать Стальное Сердце в пять часов утра, надеясь, что его солдаты устанут, преследуя грабителей без машин и бронемодулей. Впрочем, мстители и так обычно работали по ночам.

— Осталось пятнадцать минут, — сказал я. — Коди уже закончил со сваркой? Проф и Тиа еще не вернулись?

— Коди закончил работу и перемещается на свою позицию, — ответил Абрахам. — Проф сейчас будет. Они сумели раздобыть вертолет, а Эдмунд дал Тиа способность питать его энергией. Она улетела на нем за город, чтобы не выдать наше местонахождение.

В случае неудачи ей предстояло рассчитать время так, чтобы забрать нас одновременно со взрывом. Прикрыть наше отступление должна была также дымовая завеса над трибунами.

Во многом, однако, я был согласен с Профом. Против Стального Сердца вертолет вряд ли мог чем-то помочь. Нас ждал решающий поединок — либо мы победим его, либо погибнем.

Мигнул экран моего мобильника, и в ухе послышался голос Профа:

— Я вернулся. У Тиа тоже все готово.

Он сделал паузу.

— За дело.

35

Поскольку моя позиция находилась прямо напротив первых рядов третьего яруса, я мог бы увидеть самые нижние сиденья, если бы встал и заглянул через край. Но я не мог видеть их, съежившись в своей импровизированной норе, хотя поле открывалось передо мной как на ладони.

С этой высоты я мог наблюдать за всем происходящим вокруг стадиона, но у меня был заготовлен и путь вниз, на случай если придется стрелять из отцовского пистолета в Стальное Сердце. С помощью туннеля и веревки я мог оказаться там очень быстро, а затем попытаться незаметно подобраться к нему — если до этого дойдет. Примерно как пытаться незаметно подобраться ко льву, вооружившись детской брызгалкой.

Я ждал, сжавшись в комок. На левой руке у меня был тензор, а в правой я сжимал рукоятку пистолета. Коди дал мне новую винтовку, но пока что она лежала рядом.

Над головой вспыхнули фейерверки. Четыре столба по углам крыши стадиона выбрасывали чудовищные снопы искр. Я не знал, где Абрахам достал фейерверки чистого зеленого цвета, но сигнал, несомненно, должны были увидеть и понять.

Наступил решающий момент. Появится ли Стальное Сердце?

Фейерверки начали угасать.

— Вижу какое-то движение, — послышался в наушниках голос Абрахама.

Он занял снайперскую позицию наверху, а Коди — внизу. Коди стрелял лучше, но Абрахаму требовалось находиться подальше от места сражения. Задача его заключалась в том, чтобы включить прожектора или взорвать стратегический заряд.

— Да, они действительно движутся сюда. Кортеж грузовиков охранки. Но Стального Сердца пока не видно.

Убрав отцовский пистолет в кобуру, я протянул руку в сторону и взял винтовку, показавшуюся мне чересчур новой. Оружие должно быть испытанным, знакомым и любимым. Лишь тогда ему можно доверять. Ты обязан знать, как оно стреляет, когда его может заклинить, насколько точен прицел. Оружие, как и обувь, хуже всего новенькое, с иголочки.

И все же на пистолет я полагаться не мог. Из него я вряд ли сумел бы попасть во что-либо мельче товарняка. Чтобы попасть в Стальное Сердце, мне нужно было подойти к нему почти вплотную. Мы решили, что сперва Абрахам и Коди испробуют другие теории, прежде чем рисковать, послав меня.

— Они подъезжают к стадиону, — сказал в моем ухе Абрахам.

— Я их не вижу.

— Я вижу, Абрахам, — сообщила Тиа. — Камера номер шесть.

Находясь за городом в вертолете, она наблюдала за установленными нами шпионскими камерами, которые в том числе должны были записывать ход сражения.

— Вижу, — сказал Абрахам. — Да, они окружают стадион. Я думал, они въедут прямо на поле, но почему-то они решили иначе.

— Хорошо, — послышался голос Коди. — Проще будет устроить перестрелку.

«Если Стальное Сердце вообще появится», — подумал я одновременно со страхом и с надеждой.

Если он не придет, значит он не поверил, что Зеленый Луч представляет для него какую-то угрозу, и мстителям намного легче будет покинуть город. Операция закончится провалом, но не оттого, что никто не пытался что-либо сделать. Мне почти хотелось, чтобы так оно и случилось.

Если же Стальное Сердце придет и убьет нас всех, кровь мстителей будет на моих руках — поскольку именно я повел их по этому пути. Раньше меня это нисколько не волновало, но теперь буквально жгло изнутри. Я вгляделся в футбольное поле, но ничего не увидел. Глянув на верхние трибуны, я заметил какое-то движение — словно блеснуло золото.

— Ребята, — прошептал я, — кажется, наверху кто-то есть.

— Не может быть, — ответила Тиа. — Я наблюдаю за всеми входами.

— Говорю вам, я видел кого-то.

— Камера четырнадцать… пятнадцать… Дэвид, там никого нет.

— Спокойнее, сынок, — сказал Проф.

Он прятался в туннеле, который мы проложили под полем, и должен был выйти только при появлении Стального Сердца. Мы решили, что не станем подрывать заложенную взрывчатку, пока не испробуем все остальные способы убить Стальное Сердце.

На руках у Профа были тензоры. Скорее всего, он надеялся, что воспользоваться ими не придется.

Мы ждали. Тиа и Абрахам негромко сообщали о передвижениях охранки. Солдаты окружили стадион, перекрыв все известные им выходы, а затем начали постепенно просачиваться внутрь. Они заняли позиции в нескольких местах на трибунах, но им не удалось обнаружить никого из нас — стадион был слишком велик, а мы хорошо спрятались. Когда можешь прокладывать туннели сквозь что угодно, можно устроить множество интересных укрытий.

— Подключи меня к громкоговорителям, — тихо сказал Проф.

— Есть, — ответил Абрахам.

— Я здесь не затем, чтобы сражаться с червяками! — взревел в динамиках Проф, и голос его эхом отдался по всему стадиону. — И это вся отвага могущественного Стального Сердца? Послать людишек с пукалками, чтобы досадить мне? Где ты, император Ньюкаго? Неужели ты настолько меня боишься?

На стадионе наступила тишина.

— Видите, как расположились солдаты на трибунах? — спросил по нашему каналу Абрахам. — Они делают так специально, чтобы случайно не попасть друг в друга. Так что подстроить Стальному Сердцу случайную пулю будет непросто.

Я то и дело оглядывался, но все было спокойно.

— Ага, — тихо проговорил Абрахам. — Сработало. Он летит сюда. Вижу его в небе.

— Все, ребята, — негромко присвистнула Тиа. — Начинается настоящее веселье.

Я ждал, подняв винтовку и глядя в небо сквозь оптический прицел. Наконец я заметил во тьме приближающуюся светящуюся точку, которая постепенно превратилась в три летящие к центру стадиона фигуры. Первым опустился на поле Властитель Ночи, за ним Огнемет — пылающий человекоподобный силуэт, столь яркий, что я едва не ослеп.

Между ними приземлился Стальное Сердце. У меня перехватило дыхание, и я замер.

Он мало изменился за десять лет, прошедших со дня разрушения банка. То же высокомерное выражение лица, те же тщательно уложенные волосы. То же нечеловечески энергичное и мускулистое тело, окутанное серебристо-черным плащом. Его кулаки испускали желтоватое сияние, и от них поднимались вверх струйки дыма. В волосах появилась проседь — эпики старели намного медленнее обычных людей, но все же старели.

Вокруг Стального Сердца закружился вихрь, вздымая собравшуюся на серебристой поверхности поля пыль. Я не мог отвести от него глаз. Передо мной был убийца моего отца. Наконец-то! Похоже, он не замечал всевозможный хлам из банковского хранилища, который мы разбросали в середине поля, для маскировки смешав его с мусором.

Все эти предметы находились теперь столь же близко от него, как тогда, в банке. Мой палец дрогнул на спусковом крючке — я даже не помнил, как он там оказался. Я осторожно убрал палец. Я должен был увидеть смерть Стального Сердца, но вовсе не обязательно от моей собственной руки. Моя задача заключалась в том, чтобы попасть в него из пистолета, а для этого он сейчас находился слишком далеко. Я знал, что если я выстрелю и промахнусь, я себя выдам.

— Пора, пожалуй, начинать, — тихо сказал Коди.

Он собирался выстрелить первым, чтобы проверить теорию насчет содержимого хранилища, — с его позиции легче всего было отступать.

— Согласен, — сказал Проф. — Стреляй, Коди.

— Ладно, слонц, — негромко проговорил Коди, обращаясь к Стальному Сердцу, — посмотрим, стоил ли весь этот хлам того, чтобы переть его сюда…

Раздался выстрел.

36

Глядя в оптический прицел на лицо Стального Сердца, я мог поклясться, что отчетливо видел, как пуля ударила сбоку ему в голову, взъерошив волосы. Коди стрелял метко, но пуля даже не повредила кожу.

Стальное Сердце не дрогнул.

Охранка среагировала мгновенно — солдаты закричали, пытаясь определить, откуда стреляли. Я не обращал на них внимания, сосредоточившись на Стальном Сердце. Больше ничто не имело значения.

Раздалось еще несколько выстрелов — Коди хотел удостовериться, что действительно попал в цель.

— Треск! — сказал он. — Не смог разглядеть, попал или нет. Но один раз точно.

— Кто-нибудь может подтвердить? — быстро спросил Проф.

— Подтверждаю попадание, — сказал я, не отводя взгляда от прицела. — Не сработало.

Послышалось приглушенное ругательство Тиа.

— Коди, уходи, — сказал Абрахам. — Они тебя засекли.

— Переходим ко второй фазе, — с тревогой, но твердо проговорил Проф.

Стальное Сердце небрежно повернулся, окидывая взглядом стадион, словно обозревающий свои владения король. На втором этапе Абрахам должен был взорвать несколько зарядов в качестве отвлекающего маневра и попытаться завязать перестрелку. В мою задачу входило пробраться с пистолетом вперед и занять позицию. Мы хотели, чтобы местонахождение Абрахама как можно дольше оставалось в тайне, что позволяло ему взрывать очередные заряды, заставляя солдат перемещаться с места на место.

— Абрахам, — сказал Проф. — Бери…

— Властитель Ночи сорвался с места! — прервала его Тиа. — И Огнемет тоже!

Я заставил себя отвести взгляд от прицела. Огнемет яркой вспышкой устремился к одному из входов в вестибюль под трибунами. Властитель Ночи поднимался в воздух.

Он летел прямо в сторону моего укрытия.

«Не может быть, — подумал я. — Как он…»

Охранка начала стрелять со своих позиций, но не в Коди, а в другие места на трибунах. Сперва я не мог ничего понять, пока не взорвался первый ультрафиолетовый прожектор.

— Они нас вычислили! — закричал я, отпрянув. — Они расстреливают прожектора!

— Треск! — выругалась Тиа; прожектора взрывались один за другим. — Они не могли заметить их все сразу!

— Что-то пошло не так, — сказал Абрахам. — Взрываю первый заряд.

Стадион содрогнулся. Повесив винтовку на плечо, я выбрался из дыры и взбежал по лестнице на трибуны. Перестрелка внизу казалась почти неслышной по сравнению с тем, что мне пришлось пережить несколько дней назад в коридорах.

— Властитель Ночи гонится за тобой, Дэвид! — сказала Тиа. — Он знал, где ты прячешься. Видимо, они за нами следили.

— Не понимаю, — ответил Проф. — Что им мешало остановить нас раньше?

— Что сейчас делает Стальное Сердце? — на бегу спросил Коди, тяжело дыша.

Почти не слушая их, я, не оглядываясь, метнулся к спасительной дыре впереди меня. Тени от сидений вокруг начали удлиняться, превращаясь в щупальца. Что-то высекло искры на ступенях передо мной.

— Снайпер охранки! — крикнула Тиа. — Он целится в тебя, Дэвид!

— Я его снял, — ответил Абрахам.

Среди всеобщего огня я не мог различить его выстрела, но в меня больше не стреляли. Хотя, возможно, Абрахам только что себя выдал.

«Треск!» — подумал я.

Все происходило слишком быстро. Добравшись до веревки, я нашарил фонарик. Живые тени приближались. Включив фонарик, я уничтожил тени вокруг дыры, затем схватился за веревку одной рукой и соскользнул вниз. К счастью, ультрафиолет воздействовал на тени Властителя Ночи точно так же, как и на него самого.

— Он все еще гонится за тобой, — сказала Тиа. — Он…

— Что? — быстро спросил я, держась за веревку рукой в перчатке-тензоре и зажав ее ногами, чтобы замедлить спуск.

Я миновал открытое пространство под третьим ярусом сидений. Ладонь нагрелась от трения, но Проф утверждал, что тензор должен выдержать.

Я провалился сквозь дыру на втором ярусе и сквозь потолок туалета, оказавшись в кромешной тьме вестибюля. Здесь находились трибуны для гостей с когда-то стеклянными стенами, но теперь они, естественно, стали стальными, и стадион казался закрытым со всех сторон, словно склад.

Я продолжал слышать выстрелы, эхом отдававшиеся в пустом пространстве стадиона Мой фонарик в основном излучал в ультрафиолетовом диапазоне, но все же давал слабый голубоватый свет.

— Властитель Ночи ушел под трибуны, — прошептала Тиа. — Я его потеряла. Похоже, он скрылся от камер.

«Выходит, не только нам известен этот трюк», — подумал я, чувствуя, как отчаянно колотится сердце.

Он пришел за мной, чтобы отомстить, зная, что именно я вычислил его слабое место.

Я с тревогой посветил вокруг. Властитель Ночи мог обрушиться на меня в любую секунду, но он знал, что я вооружен источником ультрафиолета. Надеясь, что это побудит его к осторожности, я достал из кобуры отцовский пистолет, держа фонарик в одной руке, а пистолет в другой. Новая винтовка висела за плечом.

«Нужно двигаться дальше, — подумал я. — Если я смогу его опередить, я сумею от него оторваться».

У нас было проложено множество туннелей между всевозможными местами — туалетами, офисами, раздевалками, гостевыми трибунами.

Ультрафиолетовый фонарик почти не давал света, но я был жителем нижних улиц и привык к полутьме. Фонарик создавал странный эффект, от которого белые предметы светились призрачным сиянием, и я опасался, что это может меня выдать. Может, выключить фонарик и идти на ощупь?

Нет. Фонарик оставался моим единственным оружием против Властителя Ночи. Я не собирался блуждать вслепую в присутствии эпика, который мог задушить меня тенями. Коридор напоминал гробницу. Нужно было…

Я замер. Что там впереди, среди теней? Я направил в ту сторону фонарик, осветив разбросанный мусор, вплавившийся в пол во время Великой трансмутации, ряд убиравшихся когда-то заграждений, несколько застывших на стене плакатов. И другой мусор, совсем свежий, призрачно светившийся белым. Что я…

Свет фонаря упал на спокойно стоявшую передо мной женщину с прекрасными волосами, которые при нормальном освещении были бы золотистыми. Черты лица казались в лучах ультрафиолета чуть голубоватыми, словно высеченные изо льда. Полные губы, большие глаза. Глаза, которые были мне так хорошо знакомы.

Меган.

37

Прежде чем я успел поднять отвисшую челюсть, тени вокруг меня начали извиваться. Я метнулся в сторону, уворачиваясь от нескольких из них, пронзивших воздух в том месте, где я только что стоял. Хотя казалось, будто Властитель Ночи умеет оживлять тени, на самом деле он источал клубившийся во тьме черный туман, которым и манипулировал.

Он мог весьма ловко управлять несколькими черными щупальцами, но обычно предпочитал выпускать их в большом количестве, вероятно пытаясь сильнее напугать противника. Управлять ими было сложнее, и обычно ему удавалось лишь хватать, душить и пронзать. Во тьме вокруг меня возникали черные копья, жаждавшие моей крови.

Нырнув между ними, я перекатился по стальному полу — ощущение не из приятных — и, поднявшись, сразу же почувствовал боль в бедре.

Я перепрыгнул через несколько стальных заграждений, обливаясь потом и светя фонариком в любую подозрительную тень. Но поворачиваться сразу во все стороны я не мог, и мне приходилось вертеться, избегая теней за спиной. В наушнике слышались переговоры других мстителей, — похоже, наступил полный хаос. Профу пришлось показаться, чтобы отвлечь на себя внимание Стального Сердца. Абрахам обнаружил себя, выстрелив в целившегося в меня снайпера. Сейчас он бежал вместе с Коди, отстреливаясь от солдат охранки.

Стадион содрогнулся от взрыва. Эхо его отдалось по коридору, выплеснувшись на меня, словно выдохшаяся кола через соломинку. Перескочив через последнее заграждение, я продолжал лихорадочно светить вокруг, останавливая одно за другим копья тьмы.

Меган в том месте, где я ее видел, больше не было. Мне показалось, что со мной сыграло злую шутку мое воображение. Но только на секунду.

«Я не могу так больше», — подумал я, чувствуя, как черное копье ударяется о мою куртку.

Защита устояла, но я ощутил удар сквозь рукав, и диоды на куртке начали мерцать. Похоже, куртка оказалась намного слабее, чем та, которую я носил раньше. Возможно, это был опытный образец.

Очередное копье пробило куртку, оцарапав кожу. Выругавшись, я посветил на очередное темное маслянистое пятно. Если я не сменю тактику, Властитель Ночи скоро меня прикончит. Нужно было придумать что-нибудь поумнее.

«Чтобы использовать против меня свои копья, Властитель Ночи должен меня видеть», — подумал я.

Значит, он где-то рядом — но коридор выглядел пустым.

Я споткнулся, что спасло меня от копья, едва не снесшего мне голову. «Идиот», — подумал я. Он мог проходить сквозь стены. Ему незачем было стоять на виду, достаточно просто выглянуть. Все, что мне требовалось…

«Ага, попался!» — подумал я, заметив выступающие из дальней стены лоб и глаза.

Выглядел он довольно глупо — словно мальчишка на глубоком конце бассейна, который считает себя невидимым лишь потому, что почти погрузился под воду.

Я посветил на него фонариком, одновременно пытаясь выстрелить. К несчастью, я поменял руки, чтобы держать фонарик в правой, и стрелять теперь приходилось левой. А о пистолетах и их точности я уже упоминал.

Пуля прошла мимо — скорее я попал бы в пролетающую над стадионом птицу, чем во Властителя Ночи. Но фонарик сработал. Я не знал, что произойдет, если его способности откажут во время прохода сквозь твердый объект, но, похоже, с ним ничего не случилось — его лицо просто отдернулось, исчезнув за стеной.

Я не знал, что находится по другую сторону стены. Она располагалась напротив поля, — значит, он снаружи? Не имея возможности остановиться, чтобы взглянуть на карту на мобильнике, я побежал к ближайшей гостевой трибуне, где мы прорыли туннель, уходивший под землю. Я надеялся, что, если буду продолжать двигаться, пока Властитель Ночи снаружи, он не сможет отследить мои перемещения, пока снова на заглянет сквозь стену.

Вбежав на гостевую трибуну, я заполз в туннель.

— Ребята, — прошептал я в мобильник, — я видел Меган.

— Ты… что? — переспросила Тиа.

— Я видел Меган. Она жива.

— Дэвид, — сказал Абрахам. — Она умерла, и мы все это знаем.

— Я вам говорю, я ее видел.

— Это Огнемет, — сказала Тиа. — Он пытается до тебя добраться.

У меня внутри все оборвалось. Ну конечно — иллюзия. Но… все равно что-то было не так.

— Не знаю, — ответил я. — У нее были… настоящие глаза. Вряд ли иллюзия может быть столь детальной. Столь живой.

— Иллюзионисты ничего бы не стоили, если бы не умели создавать реалистичных марионеток, — сказала Тиа. — Им нужно… Абрахам, нет, не влево! В другую сторону. Собственно, можешь бросить туда гранату, если есть возможность.

— Спасибо, — слегка запыхавшись, ответил Абрахам.

Я дважды услышал взрыв: на другом конце стадиона и в своем наушнике.

— Кстати, третья фаза закончилась неудачей. Я выстрелил в Стальное Сердце сразу же, как только раскрыл свое местоположение. Ничего не произошло.

На третьем этапе предполагалось проверить теорию Профа — что ранить Стальное Сердце может один из верующих. Но теория оказалась нежизнеспособной — пули Абрахама отскочили, не причинив вреда. Оставалось лишь два предположения. Первым была моя теория насчет случайной пули, а вторым — версия, что отцовский пистолет или патроны были особенными.

— Как дела у Профа? — спросил Абрахам.

— Держится, — ответила Тиа.

— Он сражается со Стальным Сердцем, — сказал Коди. — Я мало что успел увидеть, но… Треск! Отключусь на секунду. Меня едва не догнали.

Я присел в узком туннеле, пытаясь разобраться в происходящем. Стрельба периодически перемежалась взрывами.

— Проф отвлекает Стальное Сердце, — сказала Тиа. — Впрочем, подтвержденных попаданий случайных пуль пока нет.

— Мы пытаемся, — сообщил Абрахам. — Я уведу следующую группу солдат за собой по коридору, а потом Коди начнет их дразнить, вынуждая стрелять через поле. Может, сработает. Дэвид, ты где? Возможно, мне придется устроить пару взрывов, чтобы выгнать солдат из укрытия на твоей стороне.

— Ползу по второму туннелю под гостевыми трибунами, — ответил я. — Выйду на первом этаже, возле мишки, а потом двинусь на запад.

Под мишкой имелся в виду гигантский плюшевый медведь, когда-то участвовавший в рекламе во время футбольного сезона, но теперь застывший на месте, как и все остальное.

— Понял, — сказал Абрахам.

— Дэвид, — послышался голос Тиа, — если ты видел иллюзию, значит тебя преследуют как Огнемет, так и Властитель Ночи. С одной стороны, неплохо — мы не знали, куда сбежал Огнемет. Хотя для тебя хорошего мало — придется иметь дело с двумя могущественными эпиками.

— Говорю вам, это была не иллюзия. — Я выругался, пытаясь жонглировать пистолетом и фонариком.

Пошарив в кармане штанов, я достал изоленту. Отец советовал мне всегда держать ее под рукой, и только став старше, я понял, насколько полезен оказался его совет.

— Она была настоящая, Тиа.

— Дэвид, подумай хоть немного. Как Меган могла здесь оказаться?

— Не знаю, — ответил я. — Может, они… как-то ее оживили…

— Мы сожгли все, что оставалось в убежище. Считай, что ее кремировали.

— Может, они как-то получили ее ДНК, — сказал я. — Может, у них есть эпик, который умеет оживлять мертвецов или вроде того.

— Парадокс Дюркона, Дэвид. Пытаешься найти то, чего нет.

Я закончил приматывать фонарик изолентой к стволу винтовки — не сверху, а сбоку, чтобы он не мешал целиться. Оружие стало неуклюжим и несбалансированным, но, на мой взгляд, все же было лучше, чем пистолет, который я сунул в кобуру под мышкой.

В парадоксе Дюркона речь шла об ученом, изучавшем эпиков в первые годы после Напасти. Он отмечал, что, поскольку эпики нарушают все известные законы физики, возможно в буквальном смысле что угодно, но предупреждал, что не стоит строить теории, будто любые мелкие отклонения от нормы вызваны способностями эпиков. Зачастую подобные размышления не приводили ни к каким реальным ответам.

— Ты когда-нибудь слышал про эпика, способного вернуть к жизни другого человека? — спросила Тиа.

— Нет, — согласился я.

Некоторые умели лечить, но оживлять не мог никто.

— И разве не ты говорил, что мы, скорее всего, имеем дело с иллюзионистом?

— Да. Но откуда они могли знать, как выглядела Меган? Почему они не использовали Коди или Абрахама, чтобы меня отвлечь? Про которых они знали, что те сейчас здесь?

— Вероятно, ее изображение есть на видео, снятом во время атаки на Конденсатора, — сказала Тиа. — Они воспользовались ею, чтобы ошеломить тебя, сбить с толку.

Властитель Ночи действительно едва не убил меня, пока я таращился на призрак Меган.

— Ты был прав насчет Огнемета, — продолжала Тиа. — Едва этот огненный эпик скрылся из виду, он также исчез из поля зрения моих видеокамер. Это всего лишь иллюзия, отвлекающий маневр. Настоящий Огнемет — кто-то другой. Дэвид, они пытаются с тобой играть, чтобы Властитель Ночи мог тебя убить. И тебе придется с этим смириться. Твои надежды затуманивают твой здравый рассудок.

Она была права. Треск, права. Я остановился в туннеле, тяжело дыша и пытаясь взять себя в руки. Меган нет в живых, и приспешники Стального Сердца играют со мной. Я разозлился. Нет, не просто разозлился — я пришел в ярость.

Имелась, однако, и другая проблема. Зачем они рисковали, по сути раскрыв Огнемета? Позволили ему исчезнуть после того, как он скрылся из виду, зная, что, скорее всего, стадион под наблюдением? Зачем использовали иллюзию Меган? Фактически этим они выдали, кто такой Огнемет на самом деле.

И тут я похолодел. Они все знали. Они знали, что мы собираемся их атаковать, и им незачем было притворяться.

«Они знали и о том, где мы поставили ультрафиолетовые прожектора, — подумал я. — И где прячутся некоторые из нас — тоже».

Что-то во всем этом было не так.

— Тиа, мне кажется…

— Хватит болтать, — резко бросил Проф. — Мне нужно сосредоточиться.

— Все в порядке, Джон, — успокаивающе сказала Тиа. — Все хорошо.

— Тихо, вы, идиоты!

«Он использует тензоры, — подумал я. — С ними он будто становится другим человеком».

Впрочем, времени на размышления не было. Я лишь надеялся, что все мы доживем до того момента, когда Проф перед нами извинится. Выбравшись из туннеля позади высоких стальных шкафов для снаряжения, я повел стволом винтовки с прикрепленным к нему фонариком по коридору.

Меня спасло лишь везение. Мне показалось, будто вдали что-то мелькнуло, и я бросился туда, пытаясь осветить фонариком. В то же мгновение в меня ударили три черных копья. Одно из них разрезало спину куртки, оцарапав кожу. Еще пара сантиметров, и мне перерубило бы позвоночник.

Тяжело дыша, я развернулся кругом. Рядом в похожей на пещеру комнате стоял Властитель Ночи. Я выстрелил в него, но ничего не произошло. Выругавшись, я шагнул ближе, приставив винтовку к плечу и светя перед собой ультрафиолетовым лучом.

Я выстрелил ему в лицо, но Властитель Ночи лишь дьявольски ухмыльнулся. Ничего. Ультрафиолет не действовал. Я в ужасе замер. Неужели я ошибся насчет его слабости? Но ведь раньше все получалось. Почему…

Я повернулся, едва успев остановить несколько копий. Они рассеивались, едва их касался свет, — значит, все работало как и прежде. Так что же случилось?

«Иллюзия, — подумал я, чувствуя себя полным слонцем. — Треск! Сколько раз я еще попадусь на эту удочку?»

Я огляделся и, конечно же, заметил смотревшего на меня из стены Властителя Ночи. Он скрылся, прежде чем я успел выстрелить, и тьма снова стала неподвижной.

Я ждал, обливаясь потом и глядя в одну точку, — не выглянет ли он снова? Поддельный Властитель Ночи бесстрастно стоял справа от меня. Огнемет был где-то рядом. Невидимый, он легко мог меня пристрелить. Почему он еще этого не сделал?

Властитель Ночи снова выглянул, и я выстрелил, но он исчез в мгновение ока, и пуля срикошетила от стены. Решив, что он, скорее всего, появится с другой стороны, я бросился бежать, на бегу зацепив прикладом винтовки поддельного Властителя Ночи. Как я и ожидал, приклад прошел сквозь него, и видение слегка пошло волнами, словно картинка с проектора.

Раздались взрывы. В моем наушнике выругался Абрахам.

— Что? — спросила Тиа.

— Со случайной пулей тоже ничего не вышло, — сказал Коди. — С нашей помощью большая группа солдат устроила перестрелку в дыму, не догадываясь, что среди них Стальное Сердце.

— В него попал по крайней мере десяток пуль, — сообщил Абрахам. — Теория накрылась. Повторяю — случайная пуля ему не вредит.

«Напасть! — подумал я. А ведь в этой теории я почти не сомневался. Я заскрежетал зубами, продолжая бежать. — Нам его не убить. Все бесполезно».

— Боюсь, могу подтвердить то же самое, — сказал Коди. — Я тоже видел, как в него попадают пули, и он даже этого не заметил.

Он немного помолчал.

— Проф, ты прямо как машина. Прости, не мог промолчать.

Проф в ответ сказал что-то неразборчивое.

— Дэвид, как ты там управляешься с Властителем Ночи? — спросила Тиа. — Ты нам нужен для четвертой фазы. Остается лишь выстрелить в Стальное Сердце из пистолета твоего отца. Других вариантов больше нет.

— Как я управляюсь с Властителем Ночи? — переспросил я. — Хреново. Выберусь отсюда, когда сумею.

Я продолжал бежать трусцой по большому открытому вестибюлю под трибунами, думая, не попытаться ли мне выбраться наружу. Здесь было слишком много мест, где мог прятаться враг.

«Он уже ждал меня, когда я вылез из туннеля, — подумал я. — Как будто они слушали все наши разговоры и узнали из них про наш замысел».

Такого, естественно, просто не могло быть. Мобильный сигнал не поддавался расшифровке — об этом позаботилась компания «Ночной сокол». К тому же у мстителей была своя собственная сеть.

Вот только…

Мобильник Меган. Он все еще был подключен к нашей сети. Говорил ли я Профу и остальным, что она потеряла его при падении? Я предполагал, что мобильник разбился, но если нет…

«Они слышали обо всех наших приготовлениях, — подумал я. — Упоминали ли мы в разговоре, что Зеленый Луч не настоящий?»

Я попытался вспомнить все, о чем мы говорили последние три дня, но так ничего и не вспомнил — может, упоминали, а может, и нет. Мстители предпочитали не болтать лишнего по сети, просто на всякий случай.

Дальнейшие мои размышления прервала появившаяся передо мной в коридоре фигура. Я замедлил бег, приложив винтовку к плечу и целясь. Что придумал Огнемет на этот раз?

Всего лишь очередное изображение Меган — в джинсах и обтягивающей блузке, но без куртки. Золотистые волосы были завязаны в конский хвост. Опасаясь, что Властитель Ночи может напасть сзади, я осторожно прошел мимо иллюзии, которая смотрела на меня ничего не выражающим взглядом, не двигаясь с места.

Как мне найти Огнемета? Он, скорее всего, был невидим. Я не был точно уверен, обладает ли он такой способностью, но с его стороны это выглядело вполне разумно.

Я начал вспоминать способы, с помощью которых можно было обнаружить эпика-невидимку. Либо искать его на слух, либо распылить что-нибудь в воздухе — муку, песок, пыль… Может, каким-то образом воспользоваться тензором? Мне становилось не по себе при мысли, что за мной наблюдает кто-то, кого я не могу увидеть.

Что делать? Мой первоначальный план заключался в том, чтобы дать понять Огнемету, что я знаю его тайну, заставить его в страхе бежать, как Властителя Ночи во время нападения на Конденсатора. Но сейчас из этого ничего бы не вышло. Он знал, что мы его преследуем. Чтобы скрыть свою тайну, ему требовалась смерть мстителей. Напасть, Напасть, Напасть!

Иллюзия Меган повернула голову, следуя взглядом за мной, пока я заглядывал во все уголки и прислушивался к любому шороху.

— Я тебя знаю, — нахмурившись, произнесла она.

Это был ее голос. Меня пробрала дрожь.

«Могущественный эпик-иллюзионист наверняка способен создавать не только изображения, но и звуки, — подумал я. — Так что удивляться нечему».

Но это был действительно ее голос. Откуда его мог знать Огнемет?

— Да… — продолжала она, приближаясь ко мне. — Я тебя знаю. Как там… Салага? — Глаза ее сузились. — А теперь я должна тебя убить.

Салага. Этого Огнемет точно знать не мог. Или Меган все-таки называла меня этим прозвищем по мобильнику? Но тогда ведь они не могли подслушивать?

Я вздрогнул, глядя на нее в прицел. Иллюзия. Или это все же Меган? Я знал, что в любую минуту может появиться Огнемет, но не мог двинуться с места.

Она шла ко мне с таким высокомерным видом, будто ей принадлежал весь мир. Меган и раньше иногда себя так вела, но сейчас она выглядела куда увереннее, несмотря на озадаченное выражение лица.

Мне нужно было знать. Нужно.

Опустив винтовку, я метнулся вперед. Среагировать она не успела, и я схватил ее за руку.

Рука была настоящая.

Мгновение спустя коридор взорвался.

38

Закашлявшись, я перекатился на спину. Я лежал на полу, в ушах звенело. Рядом горели куски мусора. Я моргнул, тряся головой.

— Что это было? — прохрипел я.

— Дэвид? — послышался в ухе голос Абрахама.

— Взрыв, — сказал я, со стоном поднимаясь на ноги, и огляделся.

Где Меган? Ее нигде не было видно.

Она была настоящая. Я ощущал прикосновение к ее коже. Значит, все-таки это не иллюзия? Неужели я схожу с ума?

— Напасть! — бросил Абрахам. — Я думал, ты в другом конце вестибюля. Ты же говорил, что пойдешь на запад!

— Я бежал от Властителя Ночи, — ответил я. — Побежал не в ту сторону. Я слонц, Абрахам. Извини.

Моя винтовка! Увидев торчащий из кучи мусора приклад, я вытащил его, но все остальное отсутствовало.

«Треск! — подумал я. — Не везет мне в последнее время с винтовками».

Остальную часть винтовки я нашел неподалеку. Возможно, из нее еще можно было стрелять, но без приклада — только с бедра. Фонарик, однако, уцелел и все еще светил. Так что я взял его и все, что осталось от моего ружья, с собой.

— Ты цел? — тревожно спросила Тиа.

— Только слегка оглушило, — ответил я. — Взрыв был достаточно далеко. В худшем случае контузия.

— Коридоры усиливают взрыв, — сказал Абрахам. — Напасть, Тиа! Мы теряем контроль над ситуацией.

— Черт бы вас всех побрал, — рявкнул Проф. — Мне нужен Дэвид, здесь и сейчас. Принесите мне тот пистолет!

— Иду к тебе на помощь, парень, — сказал Коди. — Оставайся на месте.

Внезапно меня осенила мысль. Если Стальное Сердце и его люди действительно слушали наши переговоры, этим можно было воспользоваться. Идея эта, однако, боролась с моим желанием найти Меган. Что, если она ранена? Она наверняка была где-то рядом, а мусора в коридоре теперь стало намного больше. Нужно было взглянуть…

Нет. Я не мог дать столь легко себя провести. Возможно, это был Огнемет, надевший маску Меган, чтобы меня отвлечь.

— Хорошо, — ответил я Коди. — Знаешь туалеты возле того места, где заложена бомба номер четыре? Спрячусь там до твоего прихода.

— Понял, — сказал Коди.

Я поспешил прочь, надеясь, что Властитель Ночи, где бы он ни находился, дезориентирован взрывом. Добравшись до туалетов, о которых я говорил Коди, я, однако, не стал туда заходить, а нашел подходящее место неподалеку и с помощью тензора проделал дыру в полу, в которой можно было спрятаться, одновременно наблюдая за остальной частью коридора, включая туалеты.

Углубив дыру, я забрался в нее, как учил меня Проф, использовав для маскировки пыль. Вскоре я уже чувствовал себя солдатом в окопе. Отключив звук в мобильнике, я закопал половину винтовки в пыль, скрыв свет фонарика, и начал наблюдать за дверью в туалет. В коридоре было тихо, и его освещало лишь пламя от горящего мусора.

— Есть тут кто-нибудь? — послышался голос. — Я… я ранена.

Я напрягся. Это была Меган.

«Это наверняка трюк. Иначе и быть не может».

Я окинул взглядом полутемное помещение и увидел по другую сторону коридора руку, торчащую из груды оставшихся после взрыва обломков, кусков стали и обвалившихся балок. Рука дернулась, и по запястью потекла кровь. Приглядевшись, я увидел в тени ее лицо и тело. Казалось, будто она только сейчас пошевелилась, оглушенная взрывом.

Ее завалило. Она была ранена. Нужно что-то делать! Как-то помочь ей! Я с трудом заставил себя остаться на месте.

— Пожалуйста, — проговорила она. — Кто-нибудь, помогите.

Я не сдвинулся с места.

— О, Напасть! Это что, моя кровь! — Она сделала над собой усилие. — Не могу пошевелить ногами.

Я зажмурился. Как они это делают? Я не знал, чему верить.

«Это дело рук Огнемета, — подумал я. — Она не настоящая».

Я открыл глаза. Из пола перед туалетом поднимался Властитель Ночи. Вид у него был озадаченный. Покачав головой, он пошел по коридору, то и дело оглядываясь.

Был ли это действительно он или только иллюзия? Что тут вообще настоящее? Стадион содрогнулся от очередного взрыва, но стрельба снаружи утихала. Нужно было действовать, и быстро, иначе Коди мог наткнуться на Властителя Ночи.

Властитель Ночи остановился посреди коридора, скрестив на груди руки. От его обычного спокойствия ничего не осталось, он был явно раздражен. Наконец он заговорил:

— Ты ведь где-то тут?

Выстрелить в него? Что, если он — иллюзия? Выдав свое местонахождение, я мог погибнуть от руки настоящего Властителя Ночи. Я осторожно повернулся, разглядывая стены и пол, но ничего не увидел, кроме ползущих из темноты щупалец, которые нерешительно извивались, словно нюхая воздух в поисках пищи.

Если Огнемет действительно притворялся Меган, достаточно было ее застрелить, и все иллюзии бы исчезли. Я бы остался наедине с настоящим Властителем Ночи, кем бы он ни был. Но имелся шанс, что раненая Меган — полная иллюзия. Треск, иллюзией могли быть даже упавшие балки. Действительно ли их обрушило далеким взрывом?

Но что, если это все же был Огнемет с лицом Меган — чтобы, дотронувшись до нее, я смог ощутить нечто реальное? Подняв отцовский пистолет, я прицелился в ее залитое кровью лицо и на секунду замер, чувствуя, как отдается в ушах стук сердца. Наверняка его слышал и Властитель Ночи. Собственно, я вообще ничего больше не слышал. Что я должен сделать, чтобы добраться до Стального Сердца? Застрелить Меган?

«Она не настоящая. Она не может быть настоящей. Но что, если…»

Сердце отдавалось в ушах раскатами грома.

Я затаил дыхание. Со лба каплями стекал пот.

Приняв решение, я выпрыгнул из укрытия, держа винтовку со светящим вперед фонариком в левой руке, а пистолет в правой. А потом я выстрелил с обеих рук.

Во Властителя Ночи, а не в Меган.

Едва луч коснулся его, он развернулся ко мне, широко раскрыв глаза, и пули пробили его тело. Он в ужасе разинул рот, из ран хлынула кровь, и он упал, вновь став полупрозрачным, как только оказался вне ультрафиолетового луча. Коснувшись пола, он начал проваливаться сквозь него.

Но провалился он лишь наполовину, а потом замер с раскрытым ртом и окровавленной грудью, медленно обретая нормальный телесный облик, словно фокусирующаяся картинка с камеры.

Услышав щелчок, я обернулся. Меган стояла с пистолетом в руке — точно таким же «зиг-зауэром», какой она любила носить с собой. Другая ее версия, заваленная обломками, исчезла в мгновение ока, как и балки.

— Мне он никогда не нравился, — безразлично сказала Меган, глядя на труп Властителя Ночи. — Ты лишь оказал мне услугу. Я как бы теперь вовсе ни при чем и все такое.

Я посмотрел ей в глаза — глаза, которые я так хорошо знал. Я не понимал, что происходит, но это была она.

«Никогда мне не нравился…»

— Напасть, — прошептал я. — Так Огнемет… это ты? И ты всегда им была?

Она промолчала, хотя взгляд ее метнулся к моему оружию — винтовке у бедра и пистолету в другой руке.

— Огнемет не был мужчиной, — сказал я. — Он… она была женщиной.

Я почувствовал, как мои глаза раскрываются все шире.

— Тогда, в шахте лифта, когда нас едва не поймали охранники… они ничего не увидели. Ты создала иллюзию.

Она все так же смотрела на мое оружие.

— А потом, когда мы ехали на мотоциклах, — продолжал я, — ты создала иллюзию, будто Абрахам едет с нами, чтобы отвлечь преследователей и дать ему возможность скрыться. Я видел, сзади. Уже после того, как он от нас отделился.

Почему она не сводит взгляда с моего оружия?

— Но как же биодетектор? — сказал я. — Тебя ведь им проверяли, и он показал, что ты не эпик. Нет… погоди. Иллюзии. Ты просто могла сделать так, чтобы он показывал что угодно. Стальное Сердце наверняка знал, что в город приходят мстители, и послал тебя внедриться к ним. Ты пришла к мстителям последней — до того, как появился я. И тебе не хотелось атаковать Стальное Сердце. Ты говорила, что веришь в его правление.

Она облизала губы и что-то прошептала. Похоже, она вообще меня не слушала.

— Треск, — пробормотала она. — Не могу поверить, что все на самом деле получилось…

Что?

— Шах и мат… — прошептала она. — Это было потрясающе…

Шах и мат? Властителю Ночи? Что она имела в виду? Она посмотрела на меня, и я вспомнил. Вспомнил один из первых наших разговоров. Тогда она держала у бедра винтовку, а в другой руке пистолет, как и я, когда убил Властителя Ночи. Похоже, увиденное кое-что ей напомнило.

— Дэвид, — сказала она. — Ведь так тебя зовут? Ты меня ужасно раздражаешь.

Казалось, будто она только сейчас вспомнила, кто я такой. Что случилось с ее памятью?

— Э-э… Спасибо? — сказал я.

Стадион сотрясся от взрыва. Она оглянулась, продолжая держать меня под дулом пистолета.

— На чьей ты стороне, Меган? — спросил я.

— На своей собственной, — тотчас же ответила она, но тут же поднесла руку ко лбу, словно сомневаясь.

— Кто-то выдал нас Стальному Сердцу, — сказал я. — Кто-то предупредил его, что мы собираемся напасть на Конденсатора, и кто-то сказал ему, что мы тайно подключились к городским камерам. Сегодня кто-то нас подслушивал, сообщая ему обо всех наших действиях. И это была ты.

Она снова посмотрела на меня, но промолчала.

— Но ты воспользовалась своими иллюзиями, чтобы спасти Абрахама, — продолжал я. — И ты убила Счастливчика. Можно, конечно, предположить, что Стальное Сердце хотел, чтобы мы тебе поверили, и позволил убить одного из низших эпиков. Счастливчика так или иначе недолюбливали. Но зачем тебе было предавать нас, а потом помогать Абрахаму бежать?

— Не знаю, — прошептала она. — Я…

— Собираешься меня пристрелить? — спросил я, глядя на дуло ее пистолета.

Она помедлила с ответом.

— Идиот, — наконец произнесла она. — Ты и впрямь совсем не умеешь разговаривать с женщинами, салага?

Она наклонила голову, словно удивляясь своим собственным словам, а затем опустила пистолет, повернулась и убежала.

«Нужно пойти за ней, — подумал я, делая шаг вперед. Снаружи снова раздался взрыв. — Нет. — Я отвел взгляд от ее удаляющейся фигуры. — Нужно выбраться наружу и помочь остальным».

Пробежав мимо наполовину погруженного в сталь неподвижного тела Властителя Ночи, из груди которого все еще сочилась кровь, я кинулся к ближайшему выходу на футбольное поле.

Точнее, в данном случае — на поле боя.

39

— …найди этого идиота-мальчишку и пристрели его, Коди! — заорал мне в ухо Проф, едва я включил звук на мобильнике.

— Мы уходим, Джон, — сказала Тиа. — Я уже на пути к вертолету. Появлюсь через три минуты. Абрахам обеспечит прикрытие, взорвав основной заряд.

— Абрахам может катиться ко всем чертям, — бросил Проф. — Я намерен довести дело до конца.

— Ты не можешь сражаться с высшим эпиком, Джон, — пыталась уговорить его Тиа.

— Я буду делать то, что считаю нужным! Я… — Голос его оборвался.

— Я его отключила, — сообщила Тиа остальным. — Плохо дело. Никогда еще не слышала, чтобы он доходил до такого. Нужно его как-то вытащить, или мы его потеряем.

— Потеряем? — в замешательстве переспросил Коди.

В наушнике слышались выстрелы, и точно такие же отдавались эхом в коридоре. Я продолжал бежать.

— Потом объясню, — сказала Тиа таким тоном, что стало ясно: она постарается избежать ответа любой ценой.

«Туда», — подумал я, заметив впереди свет.

Снаружи было темно, но все же не настолько, как в пронизанных туннелями потрохах стадиона. Стрельба стала громче.

— Я всех нас вытащу, — продолжала Тиа. — Абрахам, подорвешь заряд, когда я скажу. Коди… ты еще не нашел Дэвида? Учти, Властитель Ночи может быть у тебя за спиной.

«Она думает, что я погиб, — подумал я, — потому что не отвечаю».

— Я тут, — сказал я.

— Дэвид? — облегченно сказала Тиа. — Что у тебя?

— Властитель Ночи убит, — ответил я, подбегая к туннелю, через который когда-то выходили на поле игроки. — Ультрафиолет сработал. Огнемета тоже больше нет. Я… его прогнал.

— Что? Каким образом?

— Э… потом объясню.

— Что ж, хорошо, — сказала Тиа. — Заберу вас через две минуты. Найди Коди.

Я не ответил, окидывая взглядом поле.

«Действительно — поле боя», — ошеломленно подумал я.

Повсюду, словно разбросанный мусор, валялись тела солдат охранки. В некоторых местах пылал огонь и поднимался к небу дым. Поле освещали выпущенные солдатами красные ракеты. Из трибун и самого поля были вырваны целые куски, и когда-то серебристую сталь испещряли почерневшие шрамы.

— Да вы тут целую войну развели, ребята, — прошептал я.

А потом я увидел Стальное Сердце.

Он шагал через поле, скалясь в злобной ухмылке. Вытянув вперед окутанную сиянием руку, он выпускал заряд за зарядом в Профа, бежавшего позади одной из скамеек для запасных. Проф с невероятной ловкостью уклонялся от ударов, а затем прошел прямо сквозь стену стадиона, проделав в ней отверстие с помощью тензоров.

Яростно взревев, Стальное Сердце выпустил несколько зарядов вслед Профу. Пару мгновений спустя Проф появился из другой стены, осыпая все вокруг пылью. Взмахнув рукой, он швырнул в Стальное Сердце несколько грубо сделанных кинжалов, вероятно вырезанных из стали, но те отскакивали от высшего эпика, не причиняя ему вреда.

Вид у Профа был такой, будто его раздражало, что он никак не может ранить Стальное Сердце. Меня же увиденное просто поразило.

— Он что, все время так? — спросил я.

— Угу, — ответил Коди. — Я же сказал — как машина.

Взглянув направо, я заметил за кучей обломков Коди, который сидел с винтовкой, целясь в группу солдат охранки на трибунах первого яруса. Они поставили там большой пулемет, прикрыв его бронещитами, и Коди, похоже, оказался в безвыходном положении — потому он и не мог меня найти. Сунув пистолет в кобуру, я снял фонарик с ложа винтовки.

— Я почти на месте, джентльмены, — сказала Тиа. — Прекращаем все попытки убить Стальное Сердце. Нужно уходить, пока есть возможность.

— Вряд ли Проф намерен уйти, — заметил Абрахам.

— С Профом я сама разберусь, — ответила Тиа.

— Что ж, отлично, — сказал Абрахам. — Где ты собираешься…

— Ребята, — вмешался я, — будьте осторожнее, когда разговариваете по общей связи. Похоже, нас прослушивают.

— Не может быть, — сказала Тиа. — Мобильная сеть вполне надежна.

— Только при отсутствии доступа к чужому мобильнику, — ответил я. — А Стальное Сердце мог найти мобильник Меган.

На линии наступила тишина.

— Треск, — пробормотала Тиа. — Я идиотка.

— Ага, наконец кое-что начинает проясняться, — сказал Коди, стреляя в солдат. — Тот мобильник…

В дыре в здании позади Коди возникло какое-то движение. Выругавшись, я поднял винтовку, но без приклада точно прицелиться было очень сложно. Я нажал на спуск в то же мгновение, когда из дыры выскочил вооруженный солдат охранки, но промахнулся. Солдат выпустил очередь.

Коди не издал ни звука, но я увидел, как брызнула кровь.

«Нет, нет, НЕТ!» — подумал я, срываясь с места.

Я снова выстрелил, на этот раз попав солдату в плечо. Пуля не пробила броню, но солдат отвернулся от Коди, целясь в меня.

Он выстрелил. Почти инстинктивно я поднял левую руку с тензором. Мелодию на сей раз создать оказалось труднее, хотя я и не знал почему.

Но я заставил тензор сработать, выпустив из руки музыку.

Что-то ударилось о мою ладонь, осыпавшись облачком стальной пыли, и тензор начал искриться. Мгновение спустя раздалось несколько выстрелов, и солдат упал. Позади него из-за угла выскочил Абрахам.

Начали стрелять сверху. Я бросился на землю, скользнув за укрытие Коди. Он тяжело дышал, широко раскрыв глаза. В него попало несколько пуль — три в ногу, одна в живот.

— Прикрой нас, — спокойно сказал Абрахам, доставая бинт и перевязывая ногу Коди. — Тиа, Коди тяжело ранен.

— Я уже здесь, — ответила Тиа; среди всеобщего хаоса я не расслышал звука вертолета. — Я организовала новые каналы связи напрямую с каждым из нас — что нам следовало сделать сразу же, как только Меган потеряла мобильник. Абрахам, нам нужно уходить. Немедленно.

Я выглянул из-за груды обломков. Солдаты спускались с трибун, приближаясь к нам. Абрахам небрежно снял с пояса гранату и бросил ее в коридор позади нас, на случай если кто-нибудь снова попытается незаметно к нам подобраться. Граната взорвалась, и послышались крики.

Поменявшись винтовкой с Коди, я открыл огонь по приближающимся солдатам. Некоторые бросились в укрытие, но остальные продолжали отважно наступать. Они знали, что наши ресурсы подходят к концу. Я продолжал стрелять, но услышал лишь несколько щелчков. У Коди почти закончились патроны.

— Держи, — сказал Абрахам, бросая рядом со мной свой пулемет. — Тиа, где ты?

— Неподалеку, — ответила она. — Рядом со стадионом. Уходите через задний выход.

— Я понесу Коди, — сказал Абрахам.

Коди оставался в сознании, хотя в основном лишь ругался, закрыв глаза. Я кивнул Абрахаму — идите, я прикрою — и взял его пулемет. Если честно, мне всегда хотелось из него пострелять.

Оружие оказалось даже лучше, чем я ожидал, — с мягкой отдачей и вовсе не такое тяжелое, как я думал. Поставив его на маленькую треногу, я выпустил очередь, осыпая пулями пытавшихся добраться до нас солдат. Абрахам тем временем вынес Коди со стадиона.

Проф и Стальное Сердце продолжали сражаться. Я прикончил очередного солдата — крупнокалиберные пули Абрахама с легкостью пробивали броню. Стреляя, я вдруг почувствовал, как давит на бок висевший под мышкой пистолет.

Мы так и не попробовали из него выстрелить, чтобы проверить наше последнее предположение, каким образом можно победить Стальное Сердце. Впрочем, с такого расстояния я просто не смог бы в него попасть. А Тиа решила нас эвакуировать, отменив всю операцию.

Я застрелил еще одного солдата. Стадион содрогнулся — Стальное Сердце выпустил несколько зарядов в Профа, один за другим.

«Я не могу сейчас уйти, — подумал я. — Что бы ни говорила Тиа, я должен попробовать выстрелить из пистолета».

— Мы в вертолете, — сказал в наушнике Абрахам. — Дэвид, пора уходить.

— Я еще не попробовал свой вариант, — ответил я, поднимаясь на колени и снова стреляя в солдат; один из них бросил в мою сторону гранату, но я уже отступил в коридор. — К тому же Проф до сих пор там.

— Уходим, — сказала Тиа. — Отбой. Проф уйдет сам, используя тензоры.

— Ему никогда не одолеть Стальное Сердце в одиночку, — возразил я. — И вообще, ты что, действительно хочешь сбежать, не испробовав все?

Я провел пальцем по пистолету в кобуре. Тиа молчала.

— Я пошел, — сказал я. — Если всерьез припечет — улетайте.

Я снова бросился в коридоры под трибунами, держа в руках пулемет Абрахама и прислушиваясь к крикам солдат за спиной.

«Стальное Сердце и Проф двигались в ту сторону, — подумал я. — Нужно лишь подобраться поближе и выстрелить. Можно даже в спину».

Я надеялся, что все получится. Должно было получиться.

Солдаты гнались за мной. На пулемете Абрахама имелся подствольный гранатомет. Есть ли гранаты? Я мог взорвать одну, воспользовавшись ластиком-взрывателем и детонатором-авторучкой.

Увы, гранат не оказалось. Я выругался, но тут же увидел на пулемете переключатель отложенного огня. Улыбнувшись, я остановился, повернулся и положил оружие на пол, прислонив его к куску стали, а затем щелкнул переключателем и побежал.

Пулемет начал палить как сумасшедший, осыпая коридор позади меня пулями. Вряд ли кто-то серьезно от него пострадал, но мне требовалась лишь короткая передышка. Слышались крики прятавшихся в укрытие солдат.

Этого мне вполне хватило. Добравшись до очередного выхода, я выбежал из туннеля на футбольное поле.

Над полем поднимались клубы дыма. Похоже, заряды Стального Сердца продолжали тлеть после попадания, поджигая даже то, что гореть не могло. Я поднял пистолет, внезапно подумав, что скажет Абрахам, узнав, что я опять потерял его оружие.

Заметив Стальное Сердце, который стоял ко мне спиной, отвлекшись на Профа, я бросился бежать со всех ног сквозь облака дыма, перепрыгивая через кучи мусора.

Стальное Сердце начал поворачиваться. Я увидел его властный и высокомерный взгляд, пылающие энергией руки. Остановившись, я дрожащей рукой поднял пистолет. Пистолет, из которого убили моего отца. Единственное оружие, сумевшее ранить стоявшее передо мной чудовище.

Я трижды выстрелил.

40

Все пули попали в цель… и все отскочили от Стального Сердца, словно камешки от танковой брони.

Я опустил пистолет. Стальное Сердце вытянул в мою сторону руку со светящейся ладонью, но мне уже было все равно.

«Вот и все, — подумал я. — Мы испробовали все, что можно».

Я не узнал его тайну. И теперь никогда не узнаю.

Он выпустил заряд энергии, и я инстинктивно бросился в сторону. Заряд ударил рядом со мной, разбрасывая брызги расплавленного металла. Земля содрогнулась, и я тяжело рухнул на твердую сталь.

Я лежал оглушенный, не в силах пошевелиться. Стальное Сердце шагнул вперед. Плащ его был в нескольких местах порван, но, похоже, ему было все равно. Я приготовился умереть.

Стальное Сердце величественно возвышался надо мной, вытянув руку. Серебристо-черный плащ развевался за его спиной. Классические черты лица, челюсть, которой позавидовал бы любой футбольный защитник, мускулистое, но отнюдь не накачанное тело. Он был само совершенство — без преувеличений.

— Ах да, — сказал он, разглядывая меня. — Ты тот самый мальчишка из банка.

Я ошеломленно моргнул.

— Я помню всех и каждого, — продолжал он. — Можешь не удивляться. Я — божество, мой мальчик. Я ничего не забываю. Я думал, ты давно мертв. Но ты остался жив. Терпеть не могу подчищать концы.

— Ты убил моего отца, — прошептал я.

Глупо, но больше в голову ничего не пришло.

— Я убил множество отцов, — сказал Стальное Сердце. — Как и матерей, сыновей, дочерей. Я в своем праве.

Его ладонь засветилась ярче. Я съежился, готовясь к неминуемому.

И тут на Стальное Сердце со спины бросился Проф.

Оба рухнули на землю рядом со мной, и я машинально перекатился в сторону. Проф оказался сверху. Одежда его обгорела, была вся разорвана и в крови. В руке у него был меч, которым он начал рубить лицо Стального Сердца.

Стальное Сердце расхохотался. Меч погнулся от первого же удара.

«Он разговаривал со мной, чтобы выманить Профа, — словно в тумане, подумал я. — Он…»

Подняв руку, Стальное Сердце небрежным толчком отшвырнул Профа назад, и тот отлетел на пару метров, застонав от удара.

Поднялся ветер, и Стальное Сердце взмыл в воздух, а затем опустился на одно колено, с силой ударив кулаком Профу в лицо.

Брызнула кровь.

Закричав, я вскочил на ноги и бросился к Профу, но меня подвела лодыжка, и я рухнул на землю. От боли на глазах выступили слезы, но я увидел, как Стальное Сердце снова нанес удар.

Красное. Слишком много красного.

Высший эпик поднялся, отряхивая окровавленную руку.

— А ты не такой, как все, мелкий эпик, — сказал он лежащему Профу. — Пожалуй, ты доставил мне куда больше хлопот, чем любой до тебя.

Я подполз к Профу. Череп его треснул с левой стороны, глаза вылезли из орбит. Он был мертв.

— Дэвид! — послышался в ухе голос Тиа.

На том конце линии раздавались выстрелы. Охранка обнаружила вертолет.

— Улетайте, — прошептал я.

— Но…

— Проф мертв, — сказал я. — Я тоже. Улетайте.

Тишина.

Я достал из кармана авторучку-детонатор. Мы находились на середине поля. Заряд, в который Коди заложил мой взрыватель, был прямо под нами. Что ж, подумал я, Стальное Сердце взлетит на воздух, чего бы это ни стоило.

Несколько солдат охранки бросились к Стальному Сердцу. В небе послышался звук поднимающегося вертолета. В наушнике плакала Тиа.

Я встал на колени рядом с телом Профа.

Точно так же умирал на моих глазах отец, а я стоял на коленях рядом с ним.

«Уходи… беги…»

По крайней мере, на этот раз я знал, что не струшу. Я поднял авторучку, нащупывая кнопку на ее конце. Взрыв наверняка убил бы меня, но не причинил вреда Стальному Сердцу. Он и раньше оставался в живых после взрывов. Но я мог забрать с собой нескольких солдат. И оно стоило того.

— Нет, — сказал Стальное Сердце. — Я сам с ним разберусь. Он… особенный.

Я посмотрел на него. Перед глазами все плыло. Он поднял руку, отсылая солдат прочь.

Вдали за его спиной, над краем стадиона, показалось что-то странное. Я нахмурился. Свет? Но… город ведь был в другой стороне. К тому же город никогда не давал столь яркого света — красного, оранжевого, желтого. Казалось, будто само небо охвачено пламенем.

Моргая, я вгляделся сквозь пелену дыма. Солнечный свет. Властитель Ночи умер, и в небе восходило солнце.

Стальное Сердце развернулся кругом, а затем попятился, заслоняясь рукой от света. Он изумленно раскрыл рот и тут же его закрыл, заскрежетав зубами.

— Властителю Ночи трудно будет найти замену, — прорычал он, яростно глядя на меня.

Стоя на коленях посреди поля, я продолжал смотреть на небо — на прекрасное сияние, на могущественное нечто где-то там вдали.

«Есть вещи, которые сильнее любого эпика, — подумал я. — Жизнь, любовь, сама природа».

Стальное Сердце шагнул ко мне.

«Где есть злодеи, будут и герои, — говорил отец. — Стоит только подождать, и они придут».

Стальное Сердце поднял пылающую руку.

«Иногда, сынок, даже героям нужна помощь…»

И внезапно я понял. Мой разум словно озарили яркие лучи самого солнца. Я все понял.

Не глядя под ноги, я подобрал отцовский пистолет, немного с ним повозился, а затем направил его прямо на Стальное Сердце.

Стальное Сердце фыркнул и уставился на оружие:

— Ну?

Моя рука дрогнула. Силуэт Стального Сердца отчетливо выделялся на фоне освещенного солнцем неба.

— Идиот, — сказал Стальное Сердце, хватая меня за руку и ломая кости.

Боли я почти не чувствовал. Пистолет с лязгом упал на металлический пол. Стальное Сердце вытянул руку, и вокруг пистолета возник небольшой вихрь, который, поднимаясь все выше, вложил его прямо в пальцы эпика. Он направил оружие на меня.

Я посмотрел на стоящего передо мной убийцу. На фоне яркого солнца он казался лишь тенью, частью тьмы. Ничто по сравнению с реальной мощью.

Люди в этом мире, включая эпиков, не были вечными. Я мог казаться ему червяком, но с точки зрения великого замысла вселенной точно таким же червяком был он сам.

На его щеке виднелся крошечный серебристый шрам — единственный изъян на его теле. Подарок от человека, который в него верил. От того, кто был куда лучше, чем мог бы быть сам Стальное Сердце.

— Мне следовало быть предусмотрительнее в тот день, — сказал Стальное Сердце.

— Мой отец тебя не боялся, — прошептал я.

Стальное Сердце замер, направив пистолет мне в голову. Я стоял перед ним на коленях, весь в крови. Ему всегда нравилось использовать против врага его собственное оружие. Это было в его стиле. Ветер поднял дым вокруг нас.

— В этом и есть твой секрет, — сказал я. — Ты держишь нас во тьме. Ты хвастаешься своими чудовищными способностями. Ты убиваешь и позволяешь убивать другим эпикам, ты обращаешь оружие людей против них самих. Ты даже распространяешь ложные слухи о том, насколько ты ужасен, словно тебе не хватает того зла, которое в тебе уже есть. Ты хочешь, чтобы тебя боялись…

Глаза Стального Сердца расширились.

— …потому что причинить тебе вред может лишь тот, кто тебя не боится, — продолжал я. — Но ведь ты уверен, что таких не бывает? Даже мстители, даже Проф, даже я — все мы тебя боимся. К счастью, я знаю кое-кого, кто тебя не боится и никогда не боялся.

— Ты ничего не знаешь, — прорычал он.

— Я знаю все, — прошептал я и улыбнулся.

Стальное Сердце нажал на спуск.

Внутри пистолета боек ударил по капсюлю. Вспыхнул порох, и пуля устремилась вперед, готовая убить.

В стволе она ударилась о вложенную мной туда тонкую авторучку с кнопкой наверху, как раз помещавшуюся в пистолет. Детонатор, соединенный со взрывчаткой под нашими ногами.

От удара пули нажалась кнопка.

Я мог поклясться, что видел, как на моих глазах происходит взрыв. Казалось, каждое биение сердца длится вечность. Пламя устремилось вверх, разрывая сталь, словно бумагу. Мирное рассветное небо окрасилось кроваво-красным.

Огонь охватил Стальное Сердце и все вокруг него, раздирая тело. Он закричал, судорожно раскрывая рот. Слезала кожа, горели мускулы, вываливались внутренности. Он обратил взгляд к небу, пожираемый разверзшимся у его ног огненным вулканом. Хватило нескольких мгновений, чтобы Стальное Сердце, величайший из всех эпиков, умер.

Его мог убить лишь тот, кто его не боялся.

Он сам нажал на спуск.

Он сам вызвал взрыв.

И конечно же, Стальное Сердце не боялся самого себя — о чем говорила его надменная, самоуверенная ухмылка. Вероятно, он был единственным из всех живущих, кто не испытывал подобного страха.

В это казавшееся бесконечно долгим мгновение я все же успел улыбнуться. А потом огонь устремился ко мне.

41

Я смотрел на красные, оранжевые и черные языки пламени, на всеразрушающую стену огня. Я смотрел на нее, пока она не исчезла, оставив на земле передо мной лишь черный шрам, окружающий дыру шириной в пять шагов — воронку от взрыва.

Только теперь я понял, что все еще жив. Признаюсь, тогда это потрясло меня больше всего.

Рядом со мной кто-то застонал. Повернувшись, я увидел Профа, который пытался сесть. Одежда его была вся в крови, кожа покрыта ссадинами, но череп цел. Неужели я ошибся?

Проф вытянул руку ладонью вверх. Тензор на ней превратился в лохмотья.

— Треск, — сказал он. — Еще пара сантиметров, и я не сумел бы его остановить.

Он откашлялся в кулак.

— Повезло тебе, слонц.

Царапины на его коже затягивались на моих глазах.

«Проф — эпик, — подумал я. — Проф — эпик. Он создал энергетическое поле, чтобы остановить огонь!»

Пошатываясь, он поднялся на ноги и огляделся вокруг. Увидев его, несколько солдат охранки бросились прочь. Похоже, они не хотели иметь никакого отношения к тому, что произошло в центре поля.

— Как… — спросил я. — Как давно?

— С самой Напасти, — ответил Проф, разминая шею. — Думаешь, обычный человек смог бы противостоять Стальному Сердцу так долго, как я сегодня?

Нет, конечно.

— Значит, все изобретения не настоящие? — Внезапно я все понял. — Вы даритель! Вы дали нам свои способности. Способность защищаться в виде курток, способность лечить в виде болеотвода, способность разрушать в виде тензоров…

— Не знаю, зачем я это сделал, — сказал Проф. — Ты жалкий маленький…

Застонав, он обхватил руками голову, заскрежетал зубами и зарычал. Я испуганно попятился.

— Ты даже не знаешь, как это тяжело, — проговорил он сквозь зубы. — Чем больше их используешь, тем… Аррр!

Он опустился на колени, держась за голову. Несколько минут он молчал. Молчал и я, не зная, что сказать. Наконец он поднял голову, несколько придя в себя.

— Я делюсь своими способностями, — сказал он, — потому что, когда использую их сам… сам видишь, что со мной происходит.

— Но вы же можете, Проф, — сказал я, решив, что нашел подходящие слова. — Я же видел, как вы это делаете. Вы хороший человек. Не давайте своим способностям себя подчинить.

Проф кивнул, тяжело дыша.

— Дай руку. — Он протянул свою.

Чуть помедлив, я взялся за его руку здоровой рукой — другая была раздроблена. Боли я не чувствовал, видимо все еще пребывая в шоке.

Я почти ничего не ощутил, но Проф, похоже, уже несколько овладел собой. Раненая рука обретала прежнюю форму, кости срастались. Несколько секунд спустя я уже снова мог сгибать и разгибать пальцы.

— Мне пришлось разделить свои способности между вами, — объяснил он. — Похоже, они… впитываются в вас не столь быстро, как в меня. Но если я дам их одному человеку, они изменятся.

— Вот почему Меган не могла пользоваться тензорами, — сказал я. — Или болеотводом.

— Что?!

— Ах да, извините. Вы же не знаете. Меган тоже эпик.

— Что?

— Она — Огнемет, — слегка поежившись, сказал я. — Она воспользовалась способностями к иллюзии, чтобы одурачить биодетектор. Погодите — биодетектор…

— Мы с Тиа запрограммировали его так, чтобы он давал ложный результат, — сказал Проф.

— А, ну да. Похоже, Стальное Сердце послал Меган, чтобы она внедрилась к мстителям. Но Эдмунд сказал, что не может делиться способностями с другими эпиками, так что… в общем, потому она и не могла пользоваться тензорами.

Проф покачал головой:

— Когда он сказал про это там, в убежище, мне самому стало интересно. Я никогда не пробовал дать свои способности другому эпику. Следовало догадаться… Меган…

— Вы не могли знать, — сказал я.

Тяжело вздохнув, Проф кивнул и посмотрел на меня:

— Все в порядке, сынок. Можешь не бояться. На этот раз прошло быстро. — Он запнулся. — Я так думаю.

— Ну и хорошо, — ответил я, поднимаясь на ноги.

В воздухе пахло взрывчаткой, порохом, дымом и обгоревшей плотью. Лучи восходящего солнца отражались от окружавших нас стальных поверхностей. Свет почти ослеплял, хотя солнце еще полностью не взошло.

Проф взглянул на солнце, словно раньше его не замечал, и улыбнулся, постепенно становясь прежним Профом, каким я его знал. Он зашагал через поле, направляясь к чему-то лежавшему среди мусора.

«Меган тоже менялась, когда использовала свои способности, — подумал я. — В шахте лифта, на мотоцикле… она становилась другой. Более дерзкой, более высокомерной, даже злобной».

Каждый раз все быстро проходило, но способностями она пользовалась редко и не в полную силу, так что, скорее всего, и воздействие их было слабее.

Если так, то жизнь среди мстителей, когда ей приходилось постоянно следить, чтобы себя не выдать, даже пошла ей на пользу. Люди, в среду которых она должна была внедриться, в итоге сделали ее человечнее.

Вернулся Проф, держа в руке почерневший, обуглившийся череп. Сквозь копоть блестел металл — череп был стальным. Проф повернул его, и я увидел вмятину на правой скуле, похожую на след пули.

— Гм… — сказал я, беря череп. — Если пуля смогла повредить кость, почему ее не повредил взрыв?

— Не удивлюсь, если в момент смерти сработала его способность к трансмутации, — ответил Проф. — И все, что от него осталось, превратилось в сталь.

Мне это показалось чересчур фантастичным. Хотя, с другой стороны, с эпиками случалось много странного. Особенно когда они умирали.

Пока я разглядывал череп, Проф вызвал Тиа. Послышались всхлипы, затем радостные возгласы, а после она сообщила, что разворачивает вертолет и летит обратно к нам. Я посмотрел на небо и вдруг неожиданно для себя самого направился к входу в туннель, ведший внутрь стадиона.

— Дэвид? — позвал Проф.

— Сейчас вернусь, — ответил я. — Нужно кое-что забрать.

— Вертолет будет здесь через несколько минут. Вряд ли нам стоит тут оставаться, когда сюда явится охранка, чтобы выяснить, что случилось.

Я перешел на бег, но Проф больше не возражал. Оказавшись в темноте, я включил экран мобильника на полную яркость, освещая высокие, похожие на пещеры коридоры. Я пробежал мимо погруженного в сталь тела Властителя Ночи, мимо того места, где Абрахам подорвал заряд, а затем замедлил шаг, заглядывая на гостевые трибуны и в туалеты. Времени у меня было мало, и вскоре я почувствовал себя полным дураком. Что я, собственно, рассчитывал найти? Она ушла. Она…

Послышались голоса.

Я замер на месте, а потом свернул в темный коридор. Голоса доносились оттуда. Пройдя несколько ярдов, я обнаружил открытую стальную дверь, которая вела в помещение, похожее на подсобку. Голос был мне почти знаком. Он принадлежал не Меган, но…

— …заслужила того, чтобы выжить, даже если погибну я, — говорил голос; послышались отдаленные выстрелы. — Знаешь, я все думаю о том, что почувствовал в тот первый день. Глупо, да? Любовь с первого взгляда. До чего же избитая фраза.

Это был мой голос. Я остановился в дверях, чувствуя себя словно во сне и вслушиваясь в собственные слова. Слова, которые я говорил над умирающей Меган. Я прослушал все до самого конца.

— Не знаю, люблю ли я тебя, — произнес мой голос. — Но никогда прежде за все годы я не испытывал столь сильного чувства. Спасибо тебе.

Запись закончилась, после чего начала воспроизводиться сначала.

Я шагнул в маленькую комнатку. Меган сидела в углу на полу, глядя на мобильник в своих руках. Когда я вошел, она уменьшила громкость, но продолжала смотреть на экран.

— Я сделала видеозапись, — прошептала она. — Камера вживлена в мою кожу, над глазом. Она включается, когда мои глаза слишком долго закрыты или слишком учащается или замедляется пульс. Данные пересылаются в один из моих тайников в городе. Я стала так поступать после того, как умерла первые несколько раз. После воскрешения ничего толком не соображаешь. Лучше иметь возможность увидеть, что предшествовало моей смерти.

— Меган, я… — Что еще я мог сказать?

— Меня действительно зовут Меган, — ответила она. — Забавно, да? Я решила назваться мстителям настоящим именем, потому что той, кем я была, нет в живых. Меган Тараш. Она никогда не имела никакого отношения к Огнемету. Она была самым обычным человеком.

Она посмотрела на меня, и в свете экрана мобильника я увидел на ее глазах слезы.

— Ты нес меня до самого конца, — прошептала она. — Я видела. Сразу же, как только возродилась в тот раз. Тогда я не поняла, зачем ты так поступил. Думала, может, тебе от меня что-то нужно. Но теперь знаю — все было иначе.

— Нам нужно идти, Меган, — сказал я, делая шаг ей навстречу. — Проф сможет все объяснить лучше, чем я. Но сейчас — просто идем со мной.

— Мой разум меняется, — прошептала Меган. — Когда я умираю, я возрождаюсь день спустя где-то в случайном месте — не там, где было мое тело, и не там, где я умерла, но где-то рядом. Каждый раз по-разному. Я… теперь чувствую себя совсем другой. Не такой, какой мне хотелось бы быть. Не понимаю. Во что верить, Дэвид? Во что верить, когда тебя словно ненавидят даже твои собственные чувства и эмоции?

— Проф сумеет…

— Стой, — сказала она, поднимая руку. — Не… не подходи ближе. Оставь меня. Мне нужно подумать.

Я шагнул вперед.

— Стой!

Стены расплылись, вокруг будто вспыхнуло пламя. Пол подо мной покачнулся. Я споткнулся, почувствовав подступивший к горлу комок.

— Ты должна пойти со мной, Меган.

— Еще шаг, и я застрелюсь, — ответила она, протягивая руку к лежащему рядом с ней на полу пистолету. — Я действительно это сделаю, Дэвид. Смерть для меня больше ничего не значит.

Я попятился, подняв руки.

— Мне нужно подумать, — снова пробормотала она, глядя на мобильник.

— Дэвид! — послышался в моем ухе голос Профа. — Дэвид, мы улетаем прямо сейчас.

— Не используй свои способности, Меган, — попросил я. — Пожалуйста. Ты должна понять — именно из-за них ты становишься другой. Не пользуйся ими несколько дней. Спрячься где-нибудь, и твой разум прояснится.

Она продолжала смотреть на экран. Запись начала воспроизводиться заново.

— Меган…

Она направила на меня пистолет, не сводя взгляда с экрана. По ее щекам текли слезы.

— Дэвид! — крикнул Проф.

Я повернулся и побежал к вертолету. Больше мне ничего не оставалось.

Эпилог