Вместо ответа, крылатая просто отрицательно покачала головой, как-то странно на меня посмотрела, встала и сделала пару шагов от картины. Затем кивнула своим собственным мыслям, взяла результат своей работы и протянула мне.
С пока еще легкого наброска на меня смотрела Ласка в моей компании, где-то на фоне пока еще едва узнаваемых очертаний заснеженных гор. Я в недоумении посмотрел на художницу, но та лишь смущённо улыбнулась, как и всегда.
В первые дни нашего вынужденного здесь заточения, я почти все время только и делал, что отвечал на ее вопросы. Кажется, я начинаю понимать, через что прошла в свое время Ранника, когда я чуть ли ни ежедневно заваливал ее расспросами о Мельхиоре.
Теперь же я был вынужден говорить столько, что несколько дней с этим созданием выжали из меня больше слов, чем за все предыдущие дни пребывания в этом мире. При чем в своих расспросах девушка не руководствовалась ничем, кроме обыкновенного любопытства.
Я пересказал историю своего появления тут, в общих чертах обрисовал наше путешествие, приведшее к заточению. Но этого было мало, а потому вскоре вопросы дошли даже до мира из прошлой жизни. К этой теме я был равнодушен, а в последнее время даже отчасти разделял мнение Ласки. Странные образы «серого мира», как я его про себя называл, преследовали меня не в райских грезах, а кошмарах, нагнанных Пустотой. И лишний раз ворошить эти малополезные клочья воспоминаний сейчас ни к чему.
Зато эту тему охотно взял на себя Терми. Мой новый сородич по магической сфере был достаточно общительным, чтобы удовлетворить любые запросы крылатой. Проблема оказалась в другом. Даже самая безобидная пошлая шутка невольного последователя Тефнут вызывала у Маэ своеобразные вспышки агрессивной застенчивости. Иными словами, нелетальное заклинание стихии света, которые она сама тут же смущенно залечивала. По ее словам это было неконтролируемо, хотя я не очень понимал, как можно «случайно» призвать сложное боевое заклятие.
— И что думаешь? — задал я вопрос вору, когда мы отошли прогуляться к снежному саду.
Это место было продолжением помещения, где обитала Маэ. Однако будучи слишком далеко от источника тепла, находиться здесь можно было лишь в самое теплое время суток, когда на время стихала буря снаружи. Да и то под усиленной контролем облачной аурой. И даже так долго находиться здесь было неприятно.
Похоже, что раньше тут была теплица, обогреваемая механизмами. То и дело встречались обогреватели, батареи и даже нашелся еще один генератор. Но увы, все это было неисправно. Да и наш, скорее всего, работал не в полную задуманную создателем силу. Или же просто мороз снаружи стал слишком силен.
Терми облокотился об угол стола, сбив верхушку снега с застывших растений. От резко исчезнувшего источника тепла находившееся в теплице многочисленные образцы флоры не успели даже как следует завянуть. Текущий по их стеблям сок стал льдом, превращая все вокруг в белый, покрытый инеем вечный сад.
— Не особенно она похожа на бога, и явно одна из нас, раз помнит прошлую жизнь, — начал он.
— Вообще-то я не об этом. Ее происхождение не имеет для нас особого значения.
— Разве тебе совсем не интересно? — укорил меня друг.
— Если предположить, что она говорит правду, будет еще интересней. Но нам это никак не поможет бежать.
— Ты веришь в ее «я, наверное, богиня»? — скривился вор.
— Да мне, если честно, все равно, — отмахнулся я, думая, как вернуть мысли друга в нужное русло, пока наша крылатая подруга не проснулась. — Пусть себе будет хоть деканом хрустальной академии. Тебе что, жалко, что-ли?
— Я просто хочу понять! А ты не думаешь ни о чем, кроме своей пустотницы.
— Что ты хочешь понять? — переспросил я, тяжело вздохнув.
— Ну, почему мы здесь. Это такой Ад для всех нас за грехи или мы переродились тут, чтобы искупить карму? В прошлой жизни, помню, что было как-то так в религии.
— С чего это ты такое говоришь, последователь Тефнут? Запахло ерисью, — я удивленно приподнял одну бровь и с недоумением посмотрел на друга.
В ответ пустотник не выдержал, и рассмеялся:
— Ахахах! Черт, а ведь ты прав, мы же теперь сами, по сути, представители церкви. Нигде библию Тифнут не встречал? Что это вообще за богиня?
— Ну, с церковью ты поторопился, бро. По твоей все еще ползают всякие уроды. Да и на счет библии лучше забей. Она же павший бог, следовательно, и помощи от нее никакой.
— Почему же никакой? Благодаря и ее помощи в том числе, я выжил — вор хитро ухмыльнулся и швырнул отколовшийся от стены небольшой камешек в одно из стеклянных растений.
Столкнувшись с преградой, несчастная ледяная памятка древней флоре покрылась сетью мелких трещинок и рассыпалась в пыль. Абсолютно бесшумно.
— Между прочим, «тишина» — это от второго ранга антимагии и от третьего — магии тьмы. А тут сразу! Тефнут — няшка, как и твоя Нефтис.
— Знать бы еще как так вышло, — слова друга меня не только не впечатлили, но еще больше расстроили. Не припомню никаких действий, которые бы смогли привязать вора к павшей богине занятого монстрами храма. Может, это вышло потому, что он умер и был воскрешен фактически на ее алтаре? Звучит логично. Но еще одна привязка к чему-то неконтролируемому и непонятному пугала.
Мне еще долго было немного не по себе. Было жаль рассыпавшееся растение, все-таки обратно его уже не собрать. Рута, Ранника, Альфия, Мархи… Кулаки сами невольно сжались так, что побелели костяшки.
— Мы должны найти путь отсюда. По крайней мере я должен.
— Ладно, — махнул рукой Терми. — Твоя взяла. Поговорим о побеге.
В условиях дикого холода сложно сосредоточиться на мозговом штурме. Но тем не менее, мы перебирали идею за идеей, тут же помогая друг другу найти в них погрешности. Путь из убежища Маэ был только один — обратно через портал, ровно так же, как мы и пришли. И главная загвоздка была очевидна — ничтожные шансы выбраться живыми вдвоем через сердце логова тварей. Не знаю, растет ли сейчас новое Сердце Тьмы, но нам двоим и сопутствующих неприятностей с головой хватит.
Несколько раз по моей просьбе Маэ показывала в зеркальной луже центральный зал храмового комплекса, и охрана никогда не покидала свой пост. Даже когда я с ужасом обнаружил на алтаре новое, пока еще низкоуровневое Сердце Тьмы, масса монстров не стала покидать зал.
Но что, если мыслить немного иначе? Попытаться обойти самый очевидный путь? Эта идея пришла в голову Терми, когда я уже начинал отчаиваться: что, если попытаться покинуть башню через верх, уйти по снегу в самый теплый час, во время затишья? Да, будет непросто, но однажды мы уже совершали такой переход, и хоть тогда мне помогала поддерживать температуру вокруг нас пиромантка, я все равно чувствовал себя достаточно уверенно — с тех пор аура заметно прокачалась, почти достигнув следующей ступени развития, а я сам научился усиливать ее контролем.
— Ничего не выйдет, — с плохо скрываемой грустью в голосе проговорила Маэ. Возникнув словно бы из ниоткуда, она провела пальцем по длинному листу похожего на папоротник растению, едва заметно надломив самый его кончик. — Вокруг нас температура никогда не поднимается выше минус восьмидесяти. Находиться на поверхности можно разве что у самой Крысиной Норы, да и то очень ограниченное время.
Мы оба вздрогнули, но идти на попятную было уже поздно.
— Ты уже пробовала? — с улыбкой спросил я, хотя на языке вертелось немного иное — откуда ей знать, что там у Норы, если она никогда не покидала это место и ничего толком не помнит?
— Я видящая. То есть немножко оракул. Это частое явление среди высших архонов, — пожала плечами Маэ. И на этот раз ее вид был не смущенным, а наоборот, будто бы она сообщала нам очевидные вещи.
До меня не сразу дошел ее ответ. Выходит, у нее тоже есть свои «пророчества», как у Серой Мыши? Ох, упаси Нефтис меня от еще одного марша неудачников!
— Но пока что я скорее настоящее и прошлое вижу, — успокоила она меня, сама о том не ведая.
— Однажды мы должны будем покинуть твое жилище, Маэ, — почему-то с нотками извинений произнес я, переводя разговор в самое болезненное для нее русло. Я прекрасно понимал ее чувства, как, к сожалению, понимал и то, что выбора у меня нет.
— Но почему?! — не выдержала девушка. — Чем вас не устраивает жить тут? Это все из-за меня, да? Я вам неприятна?
Ну вот, этого я и боялся. Начиная понимать характер бывшей богини, я начинал и предсказывать ее поведение. Так и знал, что она начнет винить в этом себя. Маэ не нужно было называть мне причины, я и так прекрасно понимал, почему она ведет себя так. Не будучи пустой, она слишком хорошо вписывалась в образ мышления съедаемого безумием и одиночеством пустотника. Возможно именно поэтому она вызывала такую симпатию — было у нас нечто общее.
— При чем здесь ты, Маэ? — я натянуто изобразил удивление. Не хватало еще, чтобы она прочла мои эмоции в неверном ключе. Хотя, она ведь не пустотник. Глупо судить ее по себе. — Проблема не в тебе, а во мне. В нас.
Черт, как же двусмысленно прозвучало.
— Например, нам с Терми нужна еда. У нас с собой есть запас, но он не бесконечен. А пополнять здесь его негде.
— Я могу помочь, — в очередной раз смутилась и покраснела девушка, теряя взгляд в покрытом изморосью каменном полу.
— Как? — выпалил я, обмениваясь с другом многозначительным взглядом.
— Я могла бы подарить вам свою кровь.
Повисла долгая пауза. Холодная, как сам резко терявший остатки тепла воздух. Струйки пара от нашего дыхания все больше начинали походить на миниатюрные паровые плети, вырывавшиеся изо рта. Глаза крылатой предательски заблестели, хотя даже я не мог пока разобрать, признаки это зарождавшихся слез, или это наоборот блеск предвкушения.
— Что? — в один голос выпали мы.
— Кроме того, что когда-то я была богом, я сама — принадлежу к древней расе. Я — высший архон, с правом передать свою кровь вам. Вы ведь за этим пришли в храм дочери Смерти? То, что вы называете именем зверя. Приз