Кто-то из патрульных отчётливо скрипнул зубами.
— Значит, померещилось? — медик смерил сармата задумчивым взглядом. — Сними-ка шлем. Выборочное сканирование… и пункцию бы ещё для верности.
…Дверь громыхнула, уходя в пазы. Гедимин, морщась, опустился на матрас. Свежий прокол в спине перестал ныть и начал чесаться, и это было ещё хуже. Скафандр остался в медчасти, и воздух карцера неприятно холодил кожу. Он и на вкус был не таким, как снаружи — от него почти сразу же пересохло во рту. Сармат покосился на мягкий контейнер, брошенный у двери, — сначала в карцер закинули разбавленную Би-плазму, потом — его самого. «Значит, охранник заглядывать не будет,» — Гедимин отложил контейнер, отключил ощущения от зудящей спины и притронулся к виску. «Вайтрок» разорвал контакт ещё перед арестом, и с тех пор сармат его не слышал. Он прикрыл глаза, пытаясь сосредоточиться. «Сигма-кванты проникают далеко. Эти штуки, если хотят, говорят через континенты. Попробовать его нащупать…»
— «Вайтрок», приём, — прошептал он.
Тут же, заглушив все тонкие ощущения, громыхнула дверная заслонка.
— Чего? Какой «приём»? — подозрительно спросил охранник. Гедимин качнул головой, подавляя раздражённый вздох, и опустил голову на матрас. Секунды три в окошко таращились, потом снова лязгнула створка. Гедимин с кривой ухмылкой уставился в стену. «Бдительные, мать их пробирка… Повезло, что не в карантин. Три дня — и я выйду. Что-то надо придумать, чтобы так не палиться…»
23 января 13 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
Окошко в двери закрыли неплотно. Сквозь дрёму Гедимин услышал шаги. Вместе с охранником к камере шёл кто-то в ликвидаторской броне. Сармат встряхнулся, сел на матрасе. «Вепуат?.. А, hasu! Только ему с Равнины за мной бегать…»
— Открой, не дури, — услышал он сердитый голос Иджеса. Охранник фыркнул.
— А если он всё-таки мутант? Будто медики не ошибаются…
— Он всю жизнь такой, — отозвался Иджес. — Был бы мутантом — давно бы уполз. Ну что, мне самому дверь резать?
Массивная плита отъехала в сторону. Гедимин с радостной ухмылкой выпрямился во весь рост. Иджес смерил его взглядом и хмыкнул.
— Так и знал, что ты нарвёшься. Далась же тебе эта станция!
— Что такого в том, что я на неё смотрю⁈ — Гедимин досадливо сощурился. — Всё гетто смотрит. Им глаза всем заклеить⁈
Иджес ухмыльнулся.
— Смотрят все, а в карцере — ты. Так вот как-то выходит… Атомщик! Тебя Гварза на станцию не пустил? Так он больше не командир. Напиши уже в совет — пусть тебя переведут к реакторам. Сколько можно мучаться⁈
Гедимин ошалело мигнул. «Написать в совет… А верно. Я ж сам собирался…»
— Все нашивки у тебя есть, — Иджес ткнул пальцем в полоски на его груди. — Навыки — тем более. Иди в станционные ремонтники! Сразу всем станет легче.
26 января 13 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
— Чего? Скафандр? Где бросил, там валяется, — пробурчал охранник. На Гедимина он уже не глядел — его занимал робот-уборщик, застрявший в дверях карцера. Отчего-то механизм никак не мог заползти внутрь — видимо, команда вошла в конфликт с программой. Гедимин открыл было рот, чтобы указать на неполадку, но только пожал плечами, развернулся и пошёл к выходу. За спиной ещё долго скрежетало — уборщика заталкивали в отсек, он полз обратно.
Под ногами хрустел неубранный снег. Роботы-уборщики ещё не добрались до тротуаров — за ночь гетто основательно замело. Гедимин накинул капюшон, поёжился, глядя на медленно синеющую кожу. К подмёрзшим пальцам постепенно возвращалась подвижность. Сармат ускорил шаг и свернул к медчасти.
— А? — сонный филк-санитар посмотрел на Гедимина и вяло мотнул головой. — Ликвидаторский? Ну, к ним и свезли. Топай в барак, пусть зимнее выдадут. Куда ты в летнем в минус двадцать⁈
Гедимин покосился на светло-синие пальцы, потом — на комбинезон. Толщины плотного скирлина в целом хватало, чтоб не мёрзнуть… «Сюда б ещё перчатки. Хотя бы эти,» — он под равнодушным взглядом санитара выцепил пару из стопки одноразовых. «Ага, эти для нормальных сарматов. Чуть в филкские не влез. Надо идти в штаб, а то без брони я…»
Он встряхнул головой — видимо, от холода кровь текла медленно, и мозг работал с перебоями. В здании офиса уже зажглись огни. Сармат сверился с табло над дверью — на часах была четверть седьмого.
— Перевод на другую работу? — филк-служащий кивнул на телекомп в углу, потыкал в экран. — А, станция…
Он ткнул ещё раз. Выведенная на монитор форма, на взгляд Гедимина, не изменилась.
— Заполняйте, — бросил филк. — Две недели на рассмотрение. Если давно не переводились, проблем быть не должно. Тех, кто часто бегает, иногда заворачивают…
Он скрылся за полупрозрачной стенкой. Гедимин ткнул пальцем в экран. «Личные данные… профнавыки… опыт… основание для перевода…» — он пробежал взглядом заполненные графы и остановился на последней. От тычка на экран выпали строчки «стандарта». «Ага, тут на выбор,» — Гедимин подавил облегчённый вздох. Те причины для перевода, что клубились в мозгу, вряд ли понравились бы совету — сармат и сам это понимал. «В связи с большей целесообразностью использования моих навыков… Ага, наверное, вот это,» — он подцепил пальцем строчку. Вся она в графу не поместилась — ушла за края видимого поля. Гедимин не стал её дочитывать. «Мартышечьи формулы… Ладно. Может, по-мартышечьи совет лучше поймёт. По-сарматски я с ним уже пробовал.»
Ветер усилился, и рыхлый снег перегоняло с проезжей части на тротуар и обратно. За ним носились роботы-уборщики, иногда сталкиваясь и застывая с включённым звуковым сигналом. Мимо проехал «Кенворт». Гедимин проводил взглядом каждое его колесо и довольно хмыкнул. То ли колёса держались достаточно прочно, то ли после карцера мозг настроился на нужный лад, — «равнинный» режим ожидания взрыва так и не подключился.
— А, вернулся, — Йигис (кроме него, в штабе был только Сарда) смотрел на сармата угрюмо. — С первого дня начал восстанавливать репутацию? Мы тут уже забыли, как это — вылавливать тебя по крышам…
Гедимин сомкнул на груди пластины тяжёлой брони и блаженно зажмурился. Смысл бормотания Йигиса дошёл до него не сразу.
— Патрульные ко всем цепляются, — буркнул он, подбирая со стойки сфалт; за три дня корпус припылился — даже роботы-уборщики к нему не приближались.
— Но из отряда в карцер попал только ты, — Йигис угрюмо сузил глаза. — Ты понимаешь, что мы не можем держать у себя дебошира? И так за Старшими тройной надзор…
Гедимин мигнул.
— Меня уже выпустили. И дело было не в рабочее время, — напомнил он. — Вы тут вообще ни при чём.
Йигис поморщился.
— Объясни это «макакам»! Мне и так в отряд напихали недомер… — он оглянулся на резко выдохнувшего Сарду и поправился:
— Филков. Там, где ехать к людям — только филки. Лишний риск на выездах, лишняя мельтешня в штабе, — а работа еле движется. А тут ещё ты улучшаешь репутацию…
— Где Иджес? — спросил Гедимин, угрюмо щурясь.
— На озере — актиний отстреливает, — отозвался из-за стола биолог. — Опять прикормили к турбазе, а нам разгребать.
— Он за тобой идти собирался, — Йигис снова поморщился. — С твоей бронёй. Теск! Нам тут некогда вокруг тебя скакать. Или работаешь спокойно, или — вали на ремонтную базу!
Гедимин задумчиво посмотрел на него, и сармат, резко замолчав, подался в сторону.
— Две недели, — пообещал он. — Подал заявку на перевод. Примут — свалю.
Йигис и Сарда быстро переглянулись.
— Заявку?..
— Зря Йигиса не позвал, он бы тебе расписался. Может, быстрее прошло бы, — сказал биолог.
— Да, если будешь слать повторно — мне скажи, — кивнул командир.
«А они, и правда, будут рады,» — под рёбрами Гедимина шевельнулось что-то холодное. «Может, кроме Иджеса. Да и ему будет спокойнее. Только лаборатория… Опять придётся её перепрятывать.»
29 января 13 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
— А оно, похоже, кристаллизуется, — заметил Иджес, с опаской заглядывая в контейнер с «лиловой глиной». Близко к инопланетному веществу он не подходил — даже серебристая капсула с окисью ирренция, оставленная Гедимином на столе, вызывала у него меньше опасений. Гедимин подобрал капсулу, спрятал меж слоями ипроновой брони и заглянул в контейнер. От сотрясения он зашуршал — то, что было внутри, перекатывалось не как глинистая пыль, а как крупный песок.
— Посмотрим… — пробормотал сармат, направляя сканирующий луч на мелкие светло-фиолетовые крупинки. Они поблескивали в косом свете, — какая-то кристаллическая мелочь, разновидность кварца…
— Аметист с включениями ипрона, — Гедимин подцепил когтем одну из песчинок. При большом увеличении внутри просматривались золотые искры. Кварц поглотил ипрон и запечатал его в себе.
— Ипроновый аметист? — Иджес ухмыльнулся. — Забавный минерал. И как ипрон обратно выколачивать?
«Надо было его сразу извлечь,» — Гедимин досадливо сощурился. «Пока глина была мягкой. Растянуть на катушках и… Hasu! На каких катушках⁈»
— Плавиковая кислота, — сказал он вслух, убирая контейнер. — Если она у Сарды есть.
Иджес поморщился.
— Не очень-то он делится реактивами. Я вот пришёл…
За дверью взвыла сирена.
Утихла она мгновенно, стоило Гедимину выглянуть из туннеля. У входа на полигон его ждал хмурый командир.
— Передатчик исправен? — он, не дожидаясь ответа, поднял руку. На запястье Гедимина замигал светодиод — смарт принял сигнал. «Заявление одобрено,» — читал ликвидатор, растерянно мигая. «Принято решение… о переводе… ИЭС „Вайтрок“… 01 февраля в 17.00 прибыть на проходную…»
— Взяли! — Иджес с ухмылкой ткнул Гедимина кулаком в грудь. — Я ж говорил — без Гварзы дело пойдёт!
— Ага, — лицо Йигиса оставалось хмурым. Он кивнул на открытый туннель.
— Спускайтесь. Поговорим.
Он молчал, пока люк не закрылся. Гедимин поднял руку, показал на «арктус» — «выставить поле?». Йигис на секунду задумался, потом качнул головой.