Иванов помолчал, а затем продолжил:
— По расчётам РУТ, самым удобной точкой на пути, где скрытень мог разделиться с отрядом прикрытия, был Элст. Оттуда ходят поезда на порт Кавказ. Ну а из порта уже можно попытаться уйти на запад, вдоль побережья. Оттуда можно даже морем попытаться прорваться… Но вообще-то мы все пути перекрыли. Так что… Никуда они не денутся.
— А нельзя как-то по билетам этого скрытня отследить, или по документам? — задумался вслух я.
— Это не так уж и легко… — покачал головой опричник. — Он же документы то и дело меняет. Сейчас выявили уже более трёх десятков человек, которые могут оказаться греческими наймитами. Но будет ли среди них этот скрытень? А новые документы достать несложно. К сожалению, чем дальше от столицы, тем продажнее чиновники.
— Чего ж их не сажают? — усмехнулся я.
— А кто на их место придёт? Ангелы Господни? — удивился Иванов. — Такие же, как они, и придут. Можно хоть половину управленцев Руси на каторги отправить, но оставшаяся половина будет не лучше, просто осторожнее. К сожалению, батюшка нынешнего царя не слишком усердствовал в борьбе со взяточничеством. Да ещё и прижал к ногтю дворян, которые всегда были противовесом для чиновников. А правил царь Пётр долго. Когда спохватились, уже целая культура мздоимства возникнуть успела. Так что… Теперь исключительно шаг за шагом, поступательно рушить её надо. Только так, Фёдор Андреевич. Но сначала, конечно, дворянству следует вернуть часть прав.
— Дожить бы до этого светлого времени, — улыбнулся я.
— Доучиться не успеете, а уже… — хмыкнул опричник. — Если уж наш государь решил взяться за вопрос, то решит быстро. А он решил… Но об этом… Об этом тоже не распространяйтесь.
Уснуть мне всё-таки удалось, где-то спустя час. Но сон был некрепкий: я постоянно вскидывался, открывая глаза, вот и не выспался. Впрочем, в машине вообще не слишком-то удобно спать. Так что отдохнули мы все одинаково плохо.
Окончательно проснулся я, когда мы уже мчались по Приморскому тракту.
После зимнего Ишима я всё никак не мог привыкнуть к тому, что в середине ноября стоит жара под сорок, а вокруг — пальмы, кипарисы и зелёная листва. И, естественно, мне давно уже хотелось сменить одежду. И чтобы по сезону, и чтобы не воняла.
Постираться-то нам негде было.
— Иван Иванович, а насколько мы спешим? — спросил я, продрав глаза и понаблюдав за Костей, который с мученическим лицом вытирал себе подмышки влажной салфеткой.
Прямо через расстёгнутый мундир.
— Спешим! — ответил Иванов. — А что такое?
— Я не знаю, как вам удаётся оставаться чистым, но мы так не умеем, — пояснил я. — В общем… Нам бы прикупить сменной одежды. Мы же здесь втроём на заднем сиденье, и, боюсь, я давно уже не розами благоухаю…
Иванов с сомнением покосился на Малую, на Константина, на дремавшую ещё Авелину… Принюхался… Посмотрел, как Тёма с видом, полным превосходства, вылизывает себе хозяйство…
А потом всё-таки кивнул.
— Заедем куда-нибудь, купим! — согласился он. — Сейчас будет городок Сочи. Раньше там рабами торговали, а ныне — известное место отдыха на море. Вот там и купим. Заодно на опричный опорник заедем…
Сочи здесь был одним из многих курортных городов. Всё грекоморское побережье Руси было плотно заселено, превратившись в один жилой массив. Избыток населения накладывал свои отпечатки. От Туапсе до Гагры не было незастроенных земель. Дома лепили, где только можно и нельзя.
И вроде бы какое-то деление на поселения было… Но разве что формально. Местные давно воспринимали всё это как один большой город. Тем паче, у них была единая система подземок и общественного транспорта.
Иванов припарковал автомобиль у шикарных торговых рядов. Расположены они были неподалёку от общественного пляжа, за которым впадала в море река Сочи. Машин на открытой уличной парковке стояло столько, что свободное место найти удалось далеко не сразу.
И это несмотря на то, что торговые ряды едва открылись: утро было ещё ранним, а день — будним.
В принципе, ничего удивительного. В этом мире нельзя скататься в Таиланд, чтобы долгой северной зимой погреть продрогшие кости: Тьма там… Да и международное сообщение здесь не слишком развито.
Зато под рукой было своё тёплое море. Круглогодично. И попасть на жаркий юг можно было в любой момент. Лишь бы места в гостиницах были. Ну и деньги в кошельке водились.
Торговые ряды оказались на уровне. Помимо лавок, здесь было несколько трактиров, пара кабаков — и бессчётные лотки с едой. В итоге, те, кто решил встать пораньше и полежать на пляже, обязательно заезжали сюда: и перекусить, и купить еды на вынос. Да и просто развлечь себя, накупив всякой ерунды.
Наша компания на фоне отдыхающих разительно выделялась. Одежда запылённая, больше зимняя, чем лёгкая. На лицах — сосредоточенность и отсутствие загара. В общем, косились на нас с настороженностью. Но мы не обращали внимания.
Тем паче, одёжные лавки нашлись быстро. В самой большой из них мы с Костей нырнули к мужской одежде, а Малая и Покровская — к женской.
Ну а Иван Иванович занял пост на мягком диванчике, попивая чай и напоследок снабдив нас напутствием:
— Двадцать минут!
Надо было видеть лица Малой и Покровской… Мы-то с Константином, естественно, в отведённое время уложились. Прикупили шортов, или как тут их называли, штанчиков, а ещё лёгких маек и рубашек. Константин переоделся сразу, а то ходить в полицейском мундире, который извалялся несколько раз в песке и грязи — это уже попахивало неуважением к тому самому мундиру.
Я переодеваться не стал. Во-первых, потому что вначале хотел помыться. Во-вторых, потому что в новой одежде ещё нужно придумать, куда спрятать револьвер. Здесь на Руси к оружию относились проще, чем в мире Андрея… Но всё-таки таскать его на виду не одобрялось.
Цены на одежду были, конечно, конские. Когда у меня списали на кассе тридцать рублей, у меня чуть глаза на лоб не полезли. Но, естественно, возмущаться я не стал. Какой смысл? Это курорт, и каждый здесь старается ободрать отдыхающих.
— Разориться можно!.. — пожаловался Костя, когда мы закончили.
— Согласен, — кивнул я.
Дамы, конечно же, задерживались. Так что мы успели сходить и купить крепкого чая в ближайшем кабаке. Покровская и Малая вышли из магазина с опозданием на пятнадцать минут, но всё ещё недовольные. Тяжело им, женщинам, одежду выбирать…
Иванов на это ничего не сказал. Только радостно встал со своего диванчика и спешно повёл нас к выходу. Я отобрал у Покровской пакеты с одеждой, Костя — у Малой. Так и вышли из торговых рядов на парковку.
Но не успели пройти и двух шагов, как Малая споткнулась. И обязательно бы упала, но Иванов со своей феноменальной реакцией успел придержать за локоть.
— Простите, не привыкла к такой жаре! — проговорила она. — Голова чего-то кружится…
— Ничего страшного, — кивнул опричник.
— След, — вдруг насторожившись, округлила глаза Малая.
— След? Тот самый? — напрягшись, словно гончая, уточнил опричник.
— Вот прямо тут… Двойной… — кивнула Малая. — Зашёл в торговые ряды и вышел. Вот только что…
Иванов обвёл взглядом гигантскую парковку. Видимо, пытался вычислить точки, где искать скрытня.
А затем уверенно указал на группу «туристов», трущихся у машин в отдалении:
— Вот они!
Логика была понятна. Начать с того, что в группе стояли одни мужчины. Нет, этот мир, конечно, не образец целомудрия, но даже тут ехать на юг в чисто мужской компании… В общем, это сочли бы странным, если речь не идёт о двух-трёх давних друзьях.
Но главное, все эти «туристы» выглядели, как на подбор. Статные, плечистые, уверенные в себе, подкачанные… Такие просто не могли не подцепить себе курортных подружек.
— Да, след ведёт туда, — кивнула Малая.
— Давайте отойдём. Нужно позвонить… — проговорил Иванов, доставая трубку.
В этот момент по спине у меня пробежали мурашки: за нами кто-то пристально наблюдал. Краем глаза посмотрев на подозрительных «туристов», я столкнулся взглядом с одним из них. А он толкнул своего приятеля, и тот, не переставая над чем-то смеяться, подошёл к багажнику стоявшей рядом машины.
В этот момент моя чуйка взвыла так, что я, выпустив пакеты с одеждой, схватил в охапку пискнувшую от неожиданности Авелину и метнулся в сторону.
— В укрытие! — успел я крикнуть остальным.
А «турист» уже резко выпрямился, наводя ручной пулемёт с заряженной лентой. И стрелял он прямо в нас, не считаясь при этом со случайными жертвами.
Тяжёлые пули ударили по автомобилям, в асфальт, в двери торговых рядов, в случайных прохожих, в выставленные Костей и Ивановым щиты…
Я укрылся за чьей-то машиной, припаркованной рядом со входом. Выпустив Авелину, одной рукой вытащил револьвер, а другой залез в карман, нащупывая, какой у меня запас патронов. Так-то я, когда начиналось это путешествие, машину забрать из автосервиса ехал. Чудо, что вообще «пушка» взял…
Пока я доставал оружие, Иванов успел метнуться к машинам на другой стороне. А Костя с Малой исчезли, скрывшись где-то в торговых рядах. В воздухе повис запах пороха, стали и крови. Какой-то старичок орал от боли, лёжа на асфальте неподалёку от моего укрытия.
Пулемётные пули продолжали лететь в нашу сторону, и одна из них всё-таки ударила старичка в голову, плеснув его мозгами на асфальт.
Внутри торговых рядов было спокойней, но ненамного. Оттуда слышались крики, визг и звон разбитого стекла. Похоже, там начиналась паника.
Я рискнул выглянуть, но стоило появиться над капотом машины, как рядом с визгом отрикошетила пуля.
Успел только заметить, что большая часть «туристов» рассаживается по машинам.
— Уедут сейчас! — зло ругнулся я. — С-с-суки!
— Я поставлю защиту, — сказала Авелина. — А ты стреляй, Федь.
Вцепившись в свой короб, она прикрыла глаза.
— Сейчас, давай! — несколько мгновений спустя приказала девушка.
И я, преодолевая страх, уверенно поднялся над капотом с револьвером в руках. Время сразу же начало замедл