Мы улыбаемся, соглашаемся, выказываем дружелюбие, а на внутреннем уровне, глубоко в душе, чувствуем противоположное. Наши намерения, мысли, чувства не соответствуют тому, что происходит снаружи, на уровне поведения.
Может быть, вы, как и многие другие, думаете, будто решающими для нашей судьбы, коммуникаций, отношений являются внешние проявления, поведение? Нет, это глубокое заблуждение. Важнее всего – внутреннее состояние, чувства, эмоции, намерения, мысли.
Все это в совокупности и составляет суть и качество той энергии, которую мы передаем при общении с другими людьми. Конечно, мы – социальные существа, и нам необходимо принимать различные образы. Но согласитесь, иногда маски становятся настолько важными, что мы забываем о самом главном: о себе и своих чувствах. Общение с людьми вовсе не происходит на уровне поведения, как нам кажется. Мы также являемся и энергетическими существами, и эмоции как раз обеспечивают качество энергии, которую транслируем во внешний мир и собеседникам.
В человеческом обществе есть два основных вида коммуникации – вербальная и невербальная. При общении мы выражаем через речь то, что хотим сказать, – это сознательная, вербальная часть общения. Несмотря на то что вербальная коммуникация для человека – основной и универсальный способ общения, обычные коммуникации происходят в большей степени через невербальные каналы – визуальные и аудиальные.
То, что хотим скрыть от собеседника, мы передаем через бессознательное. А в связи с тем, что не осознаем этой большой части невербального и бессознательного общения, часто совершенно не понимаем, почему мы улыбаемся, а в ответ получаем раздражение или напряжение собеседника.
А все дело в передаче информации на бессознательном уровне. Ибо это – трансляция истинных данных. На глубоком уровне, который не управляется мной, я передаю собеседнику, что на самом деле думаю о нем, какие чувства испытываю, как отношусь к нему. Невербальная коммуникация – это общение, обмен информацией без помощи слов. Жесты, мимика, интонация и тембр голоса. По данным американских исследователей Альберта Мехрабяна и Рэя Л. Бирдвистелла, которые независимо друг от друга изучали этот вопрос, вербально мы коммуницируем друг с другом всего лишь на 7–10 %, а 90–93 % общения идет через невербальные каналы, передающие истинное психоэмоциональное состояние.
Задумайтесь, как мало означают для нашего собеседника содержание, логика и стиль речи. Он считывает информацию через язык тела – жесты, мимику, позу и через аудиальный канал (тембр, интонацию, громкость голоса).
Но если 90 % передается невербально на уровне подсознания и эта часть общения не подвластна нашему контролю, то зачем надевать маску?
Если я презираю моего собеседника, моя натянутая улыбка не поможет дружескому общению, скорее наоборот.
История из практики
Помню, во время лекции для главных врачей в Академии им. Сеченова, когда я дошла до этого момента в своей речи, один из слушателей не выдержал и воскликнул:
– Я всегда надеваю маску, мне так удобно, и никто этого особо не замечает!
– А когда другой человек надевает маску, вы это видите? – спросила я.
– Конечно, я же не дурак!
– Тогда почему думаете, будто все остальные дураки?
Давайте подумаем, как влияют подавленные эмоции собеседника на эффективность коммуникации. Что происходит с доверием? И как влияет долгое ношение маски на наше здоровье?
Эмоции и здоровье связаны сильнее, чем многие привыкли думать. Вам, конечно, знаком термин «психосоматика». Подавление негативных эмоций в течение длительного времени приводит к эмоциональному выгоранию и болезням. Утверждение, будто причинами головных болей, астмы, высокого давления и некоторых других телесных болезней могут быть эмоции, уже давно не кажется чем-то из области фантастики и начиная с 70-х годов признано традиционной медициной.
Итак, наша любимая маска не только не обеспечивает эффективных коммуникаций с другими, но ее долгое «ношение» может нанести прямой вред здоровью.
Надеюсь, приведенные примеры будут настолько убедительными, что вы не станете тратить свою жизненную энергию на маски. Они того не стоят.
Как мы готовимся к трудным переговорам, например к важной встрече с неприятным человеком? Заботимся, что надеть, думаем о внешнем виде, находим подходящий образ и считаем, будто мы во всеоружии. «А как нужно готовиться на самом деле?» – спросите вы.
Не могу сказать, что, работая в международной компании директором департамента, я любила и уважала всех своих заказчиков. Однажды нужно было обсудить важный проект переоснащения клиники с крупным чиновником, который был мне не симпатичен. Его ценности никак не совпадали с моими. Я оказалась в тупике: что делать? Как провести переговоры? Зная о роли невербальных коммуникаций, я понимала, что моя антипатия могла принести компании большой ущерб, а клиника – не получить достойную технику немецкого качества. Готовясь к встрече, уже было собралась надеть маску независимого, доброжелательного и уверенного менеджера, как сделала бы раньше. С посылом: «Не важно, что на самом деле чувствую, я должна получить этот проект».
Хорошо, что в то время я, как всегда, училась. На этот раз – в институте психоанализа. Накануне мы изучали материал о том, как Ирвин Ялом вел психотерапевтическую группу пациентов с психическими расстройствами. Как студенты, мы должны были наблюдать за групповой динамикой. Два с половиной часа шел фильм, и сначала ничего не происходило. Ирвин говорил спокойно, обсуждал с пациентами предыдущий день, задавал вопросы, но никто из них не реагировал, пребывая в своем мире. Кто-то смотрел в одну точку, кто-то вел себя агрессивно, кто-то безудержно плакал. Но Ялом продолжал разговаривать с ними с большой эмпатией и интересом. Было ощущение, будто он просто не замечает, что происходит вокруг. Мне, да и не только мне, хотелось закричать: «Вас никто не слышит!» Время шло, знаменитый психолог невозмутимым тоном продолжал монолог. Мне стало скучно, и на какое-то время я отвлеклась. А когда опять начала смотреть запись сессии, увидела значительные изменения в групповой динамике. Лица участников поменялись, они уже проявляли слабый интерес, реагировали. Второй час учебного материала стал более интересным, потому что пациенты начали вовлекаться, а иногда даже реагировать и отвечать. Последние же полчаса стали для меня шоком: участники проявляли эмпатию и помогали друг другу. Тот, кто вел себя агрессивно, стал успокаивать грустного и рассказывать свою историю. Тот, кто прежде отрешенно смотрел в одну точку, расплакался и тоже начал говорить. На моих глазах люди поменялись, они уже не замечали Ирвина, они поддерживали друг друга. И, помогая, исцелялись сами. Это было фантастикой. А затем Ирвин Ялом завершил учебный материал словами, которые никогда не забуду:
«Взаимодействуйте со здоровой частью личности!»
«Если с людьми, страдающими психическими расстройствами, – подумала я, – можно коммуницировать через здоровую часть личности, то что говорить про обычных людей? Если даже они проблемные и конфликтные, то здоровая и непораженная часть у них обязательно есть! А мы что делаем? Подавляем негативные эмоции, надеваем маску с улыбкой доброжелательности, а та, на 93 % невербальная часть передает негативный настрой собеседнику, вызывая аналогичные эмоции. Таким образом, мы получаем коммуникацию на два этажа – нижний этаж: эмоциональная составляющая, которая и есть наша энергия и основная определяющая часть коммуникации. И верхний этаж: наше поведение (маска), которое в корне отличается от сути и от энергии, передаваемых на уровне эмоции. Получается раздвоение посыла. Эмоции кричат: «Я тебя презираю», – а вербальная (рациональная) часть транслирует: «Вы мне очень симпатичны». Нет в таких коммуникациях ни целостности, ни убедительности.
Так что я решила: завтра же попробую методику, буду вести переговоры со здоровой частью личности чиновника. Но сначала необходимо было найти эту здоровую часть, симпатизировать ей, а потом уж строить диалог. Я попросила свою помощницу разузнать все возможное о нем. Выяснилось, что он – прекрасный дедушка, внимательный и заботливый, более того, внук собирает марки, а дед, где бы ни был – в командировке или на отдыхе, привозит ему новые экземпляры. А что я знаю о марках? Да ничего. «Как раз у него и узнаю», – подумала я.
Подготовилась к встрече не так, как всегда (на лице улыбка, внутри – претензии), а пришла с открытым сердцем, с уважением и интересом. И прямо с порога у нас началась дружеская беседа – на столе я увидела альбом с марками. И наш разговор длился целых сорок пять минут вместо запланированных пятнадцати. Почувствовав искренний интерес, собеседник с удовольствием рассказывал о филателии, о внуках, а потом мы плавно перешли к проекту. Вышла я из кабинета довольная и счастливая – вот что значит взаимодействовать со здоровой частью личности.
Наше внимание как лупа – на что его обращаем, то и увеличивается.
Не обрати я внимания на «здоровую» часть его личности, стараясь, как всегда, замаскировать негативные эмоции, – и ответ получила бы от негативной части.
Кто знает, может быть, переговоры и завершились бы успешно, но я потеряла бы много энергии и, выйдя из кабинета, испытывала бы не счастье, а опустошение, думая, что ради бизнеса снова наступила себе на горло, пошла против себя. Я же вышла из кабинета с глубоким уважением к собеседнику, которого так не любила еще вчера. Мы остались хорошими друзьями и в дальнейшем обсуждали еще не один проект.
Наша жизнь – производная от наших намерений, мыслей и эмоций. Именно эта часть, а не внешние ее проявления, играет решающую роль. И если человек настроен негативно, а внешне сдержанно взаимодействует с другими, скорее всего получит в ответ «кислую рожу» (если только это не ваш подчиненный, которому приходится вас терпеть). Потому что на подсознательном уровне он будет отвечать на стимулы, отправленные вами, не меняя качества энергии, если, конечно, он вас не любит безусловной любовью.