Правда, людей эта угроза трогала в меньшей степени — крупные дроны на подлёте без труда перехватывались телекинезом и быстро приходили в негодность, не успевая причинять особых неудобств. Собственно, по большей части именно это произошло и с инопланетной бронемашиной, дополнительно укрытой собственным энергощитом — тяжелый танк приподняло в воздух, после чего его дуло стало задираться вверх, описывая тем самым ровную дугу в пространстве, беспомощно жужжа приводами и грохоча моторами. В финале эта махина оказалась аккуратно уложенной на собственную башню стволом в сторону, без какой-либо возможности участвовать в дальнейших боевых действиях.
— Я думал, ты его ещё в воздухе как ребёнка покачаешь — так аккуратно уложил… — с сарказмом отозвался Сатир, внимательно, как и все остальные, наблюдая за происходящим.
— А зачем его курочить? Если переживёт этот бой — себе потом заберём, — мечтательно бросил Филимон, вновь падая на живот в нескольких метрах от основной группы.
— Тишина! — хмуро бросил Михаил, не поворачивая головы. Жест рукой — и группа без заминок продолжила движение.
Бой начался стремительно. Почти сразу, как прикрывающая их трава начала редеть, как только появилась открытая полоска между ними и ближайшими укреплениями врага, ползти стало бессмысленно. Волков первым поднялся на ноги — и остальная группа почти синхронно последовала за ним. Им больше не требовалось скрываться: они вышли в зону прямого контакта.
Мгновенно по барьеру ударили первые разряды — ослепительные, режущие зрение даже сквозь защитные фильтры. Купол задрожал, но с лёгкостью выдержал первый натиск ящеров. В ответ на это — без лишних звуков и не теряя времени — люди рванули вперёд. Применяя силу телекинеза, они буквально отшвыривали первую линию вражеской пехоты от их позиций вглубь леса, тем самым открывая себе проход. За этим моментом последовало нечто, чего иномирцы и вовсе не ожидали: обрушившиеся на них в атаку люди вдруг обнажили стальные клинки.
Блеск артефактных мечей стал тем рубежом, за которым вражеский барьер переставал быть гарантией выживания. Ящеры пытались стрелять, удерживать позиции, действовать по инструкции. Но всё происходило слишком быстро. Люди — одетые в странную, толком ничего не защищающую броню, измазанные в пыли и крови — сближались с одарёнными рептилоидами так резко, как будто мгновенно преодолевали десятки метров.
Как стало понятно, что именно эти иномирцы владеют какой-то силой? Очень просто — эти ящеры, в отличие от обычной пехоты, не только были одеты иначе — преимущественно в матовую броню тёмных оттенков, но и намного хуже подвергались воздействию телекинеза.
А вот что против них действовало отлично, так это холодная сталь артефактных клинков. Пытаясь отстреливаться с помощью своих винтовок по надвигающейся на них группе оскалившихся людей, ящеры не заметили, как те оказались критически близко. Блеск стали, удивлённые всхрипы и полные отчаяния взгляды. Именно в эту секунду кое-кто из прибывших на эту планету вторженцев наконец-то стал подозревать, что местные аборигены — это не безобидные отсталые существа с глупыми палками в руках, которые, по идее, не должны были пробивать их барьеры, и сражаться с ними придётся изо всех сил.
Осознание дало импульс к кооперации и попытке дать достойный отпор.
— А-а-а! Голова! — закричал Сатир и тяжело рухнул на колени.
Его пальцы вцепились в виски, а лицо исказила гримаса боли. Глаза, мутные от напряжения, были направлены в сторону врага, а губы дрожали от еле сдерживаемого стона.
— Фил, Рэм, ваш слева! На десять часов! — клинком указал Волков на фигуру ящера, стоящего с вытянутыми руками, будто он и был центром этого ментального давления.
Сам же он на этом моменте резким рывком сорвался в ту же сторону, рыбкой ныряя вниз и тут же уходя в кувырок, чтобы через секунду возникнуть напротив врага. Впрочем, так легко противника достать не удалось — ящер, будь тоже не дурак, почуяв угрозу, резко сместился в сторону, ловко и проворно двигая своими лапами, словно предугадывая движения человека. Одновременно с этим, поток давления, словно кнут, обрушился на Михаила.
— Ч-ё-е-рт… — выдохнул Волков, сжимая зубы.
Приложив одну руку к голове, а вторую вместе с клинком выставив перед собой, командир группы всё же шагнул в сторону врага. Он не собирался отступать.
Вокруг продолжали мелькать вспышки разрывающихся снарядов, гремели взрывы и горело несколько деревьев, вместе с телами ящеров, не выделявшихся особой степенью защиты, как их более одарённые собратья. Пока Михаил настойчиво сокращал дистанцию с выбранным врагом, того внезапно подкосило — Филимон с напарником таки смогли продавить защиту иномирца, заставив его отвлечься от Волкова и припасть на одно колено.
Этого для командира спецгруппы стало более чем достаточно — головная боль резко ослабла, а сам он, одновременно с этим молниеносно сократив дистанцию с рептилоидом, в одно движение пробил его горло своим клинком, точно угодив в место сочленения брони между грудных пластин и головного шлема.
Ящер дёрнулся, разинул пасть — и замер.
К слову, такая точность и резкость движений для фанатичного мечника, да и в целом бойцов его отряда, случайностью отнюдь не была. Навыки ближнего боя группа Волкова всегда отрабатывала особо ревностно, чем и славилась в своих кругах. А разве могло быть иначе, когда их прямой командир — многолетний чемпион всевозможных чемпионатов и турниров по бою на мечах и другом холодном оружии?
Один за другим не способные сдержать напор людей ящеры падали. Их было много, но группа Волкова не оставляла им пространства для перегруппировки. Рептилоиды, лишённые поддержки менталистов, дрогнули.
— Ну и рожи… — прокомментировал один из бойцов, глядя под ноги на искалеченное тело.
— И не говори, уроды какие-то, — согласно кивнул его напарник, рассматривая валяющуюся под ногами голову одного из убитых ящеров.
— Я всегда говорил, что мы не одни в этом мире. Рано или поздно что-то подобное должно было случиться, — пробормотал ещё один, поднимаясь из травы.
— Нам туда! — громко бросил Сатир, указывая пальцем в сторону, противоположную от отступающей в лес небольшой группы противников.
Быстро переглянувшись с командиром, который в ответ на слова подчинённого лишь на миг задумался и следом кивнул, отряд не стал продолжать преследование скрывшихся в лесополосе врагов.
— Быстро. Они скоро вернутся с подкреплением, — только и успел произнесли Михаил, прежде чем вся группа, переходя на бег, устремилась в указанную дронщиком сторону.
Плутать по лесу долго не пришлось. Очень скоро деревья стали редеть, и отряд Волкова вышел к импровизированному блокпосту, на котором их встречали теперь уже несколько десятков облачённых в футуристичную броню бойцов.
— Наша цель — вон та… штука, — не сумев подобрать правильное слово, скомандовал Волков, осторожно указывая кивком головы сторону непонятного сооружения. — По словам командования, они расположены по периметру всей базы, обеспечивая ей полную защиту от нашей авиации и артиллерии.
Вытянутая к небу прямоугольная конструкция, отдалённо похожая на огромный холодильник, была покрыта слоем неприметного серо-зелёного цвета металла, либо похожего на него материала. Высотой более трёх метров, абсолютно непримечательная, будь она в другом месте, а не посреди лесной поляны, башенка стояла обособленно от самого блокпоста, за спинами явно оставленных охранять её рептилоидов. А ещё, из верхней грани этой конструкции, прямо в небо, практически незаметно в дневном свете, струилась энергия, тут же рассеивающаяся по окружающему пространству.
— Может «камикадзе» на этот шкаф натравить? — поравнявшись плечами с командиром группы, бросил Сатир, следом пересекаясь взглядами с бравшими их на прицел ящерами.
— Можно было бы, конечно, попробовать раньше, когда они нас не видели, но сейчас уже нет — ты нам здесь нужен, — качнул головой Михаил. — Да и крупный этот дрон слишком — собьют.
Разговоры быстро прекратились, когда в сторону вышедших из-за деревьев людей полетели первые выстрелы плазменных пушек, а следом заработала установленная на небольшую вышку турель.
Звук разбивающихся о барьер зарядов подстегнул группу Волкова не медлить и рвануть в сторону блокпоста, на ходу разбрасывая ящеров телекинезом. Впрочем, одарённых иномирцев в этой точке теперь оказалось гораздо больше, и едва расстояние до противника сократилось до каких-то полутора десятков метров, как люди через одного ощутили накаты головной боли и помутнение рассудка. Правда, это отнюдь не помешало Филимону выгнуть оба дула турели вверх, в результате чего та вспыхнула яркой вспышкой, задымилась, а затем и вовсе полностью окуталась ярко-оранжевым пламенем.
Пользуясь тем, что внимание вражеских телепатов было сконцентрировано на других участниках боя, Акелла и Сатир, под прикрытием двух других бойцов своего отряда, стремительным рывком подобрались вплотную к противнику и тут же пустили в ход мечи. Их клинки мелькали в воздухе с такой скоростью, что глаз не успевал уловить траекторию. Кровь, конечности и тела сразу двух наименее удачливых и расторопных ящеров попадали на землю.
Обрадовавшись быстрой победе, Михаил тут же ринулся в бой, выбирая следующего врага, но его порыв был остановлен встречной атакой.
Хватаясь левой рукой за голову и морщась от боли, Волков рефлекторно выставил перед собой правую руку с клинком, пытаясь отгородиться от сразу двух снарядов плазмы, прилетевших прямо в лицо и ныне растекающихся по личному барьеру воина. Вспышка, плотная волна и резкий жгучий свет ударили по его глазам. Впрочем, пока барьер Михаила не исчерпал запас своей прочности, ничего другого ему не грозило.
Скосив взгляд в сторону, он, ужаснувшись, скривил губы и замер. Один из его подопечных, сидя на коленях и уперев клинок в землю, с мутным, отрешённым взглядом, медленно насаживался на собственный меч. Беззвучный крик отразился в лице Михаила. Ящеры, быстро опомнившиеся от дерзкого и стремительного удара людей, стали использовать буквально всё, что у них было.