Вандемеер усмехнулась:
— Ну-ну, Сонора. У меня же редакционное задание.
— Собираешься оживить своим сенсационным сообщением пресную сводку новостей?
Улыбка Вандемеер тотчас же испарилась, и Сонора вспомнила, что программа, которую Трейси начинает ежедневно в шесть утра, посвящена в основном видам на урожай ячменя и кукурузы.
— За подобное отношение к нашей программе, Сонора, мы можем представить тебя телезрителям в весьма неприглядном свете.
— Что такое? Ты хочешь представить им меня, прогуливающейся взад-вперед по приемному отделению больницы как главную новость дня?
— Да. В том случае, если ты не сообщишь что-нибудь более интересное.
— Ну да, конечно, — полицейский из отдела убийств забыл причесаться… Обязательно сообщи об этом в Си-эн-эн.
Трейси Вандемеер опустила микрофон и обвела взглядом холл. Внимание ее привлекла группа полицейских в углу. Сонора воспользовалась этим, чтобы улизнуть. Шансов раздобыть какую-либо информацию в мужском клубе у Вандемеер не было никаких.
Сонора вернулась в холл, рассчитывая встретить там кого-нибудь из службы безопасности больницы. Вместо этого она увидела Китона Дэниелса, стоявшего в коридоре, прислонившись спиной к стене. Неожиданно ее посетила мысль о том, что она была последней, чье лицо Марк Дэниелс видел перед смертью.
Глубоко засунув свободную руку в карман плаща, Дэниелс глоток за глотком отхлебывал кофе из чашки. На распахнутом темно-синем плаще поблескивали капли дождя. Выпавший из кармана конец пояса касался пола. Дверь позади Дэниелса была открыта. На ней висела табличка «СЕМЕЙНАЯ КОНСУЛЬТАЦИЯ. ЧАПЛИН».
Приближаясь к брату погибшего, Сонора внимательно изучила его, отметив следы слез на белой рубашке, а также пятна копоти на ботинках и брюках цвета хаки. Подойдя к нему вплотную, она на секунду задержала дыхание, пытаясь определить наличие запаха гари. Но этого запаха не было. Хотя чтобы утверждать наверняка, нужно было, чтобы он по крайней мере снял плащ.
— Ваш плащ совсем промок, — улыбнулась Сонора, — по-моему, его лучше снять, — продолжила она голосом, в котором неожиданно зазвучали материнские нотки.
Поначалу мужчина смотрел на нее рассеянным взглядом, но после ее слов он быстро собрался. В глазах его сквозили так хорошо знакомые ей недоверие и боль, мольба о свершении чуда и успокоении души. Именно такие глаза ей иногда доводилось видеть в снах.
— Ваш плащ?
Он неторопливо снял его и перекинул через руку. Белая хлопчатобумажная рубашка была чистая, хотя и изрядно помятая. «Если этот парень причастен к убийству, — подумала Сонора, — то у него было достаточно времени, чтобы сменить одежду. А проверять-то придется и его». Она протянула ему руку.
— Инспектор Сонора Блэйр, полицейское управление Цинциннати.
Мужчина посмотрел ей прямо в глаза и крепко пожал протянутую руку. Выглядел он достаточно интеллигентно и наверняка был моложе того возраста, который поначалу определила ему Сонора. У него были карие глаза и густые вьющиеся волосы черного цвета.
— Китон Дэниелс, — представился он.
«Китон, — мелькнуло в голове у Соноры. — Ключ[1]? Когда Миннер вытаскивал Марка из горящей машины, тот кричал что-то похожее.
— Что с Марком?
В его низком голосе явственно ощущался отзвук страха. Он все еще держал ее ладонь в своей руке, хотя, как показалось Соноре, не отдавал себе в этом отчета. Автоматические двери раздвинулись, и в холл ввалилась новая группа репортеров, один из которых — молодой человек в синих джинсах и старой армейской куртке — о чем-то оживленно спорил с больничным охранником.
Сонора провела Дэниелса в комнату для консультаций, представляющую собой настоящий оазис: потертый зеленый ковер, несколько небольших виниловых топчанов, мягкие уютные стулья. Один из таких стульев Сонора предложила Дэниелсу. На ее взгляд, эта комната была наиболее подходящим местом для проведения спокойной и плодотворной беседы.
— Присаживайтесь, мистер Дэниелс. Я вернусь через минуту.
Она выпорхнула в холл и направилась к охраннику.
— О’Коннор? — прочитала она у него на нагрудном значке. — Похоже, у тебя здесь хватает помощников. — Сонора махнула рукой в сторону холла. — Двадцать шестой канал уже приступает к активным действиям, а они далеко не последние муравьи на этом пикнике. Держи их всех в комнате для посетителей. Я не хочу, чтобы кто-нибудь из них проник в приемный покой. С Трейси и ее бандой все в порядке, но будь повнимательнее с этим оператором с двадцать шестого. Видишь того человека в костюме, во-он там? Это Норрис Вебер, из службы безопасности больницы. Когда-то он был, как и мы, полицейским, сейчас на пенсии. Держи с ним связь. Брат потерпевшего сидит в комнате для консультаций — мне не хотелось бы, чтобы его беспокоили. Ты меня понял?
— Да, мэм.
— Ну и отлично.
С этими словами Сонора отправилась обратно в приемный покой, чтобы еще раз с помощью Грэйси проверить информацию, касающуюся Марка Дэниелса. Было бы бесчеловечно сообщать Китону Дэниелсу плохие новости, не убедившись окончательно, что его брат мертв.
Дверь в комнату для консультаций была закрыта. Сонора вставила в диктофон новую кассету, а затем осторожно приоткрыла входную дверь.
Китон Дэниелс сидел на краю стула. Он снова надел плащ, хотя в небольшой по размерам комнате для консультаций было довольно жарко.
— Мистер Дэниелс?
— Да? — В его взгляде прочитывались одновременно настороженность и растерянность.
— Простите за то, что я заставила вас ждать так долго.
— Что с Марком? Могу я увидеться с ним?
Сонора присела на небольшой виниловый топчан, и тот тихо скрипнул. Ее колени коснулись колен Дэниелса, и ей пришлось сдвинуться немного вбок. Затем Сонора взглянула на его левую руку: нет ли на безымянном пальце обручального кольца?
— Есть ли у вас кто-нибудь из близких, кого я могла бы пригласить сюда побыть с вами? Ваша жена?
Китон Дэниелс отвел взгляд, опустив глаза вниз:
— Нет, благодарю вас.
— Может, друг?
Китон снова посмотрел на нее:
— С женой мы живем врозь. А другу я могу позвонить позже.
Сонора кивнула и придвинулась к нему поближе.
— Вы и в самом деле следователь? — неожиданно спросил он.
— Да.
— Я думал, Марк попал в автомобильную аварию. А вы как будто представились инспектором.
— Инспектор — это лишь звание, мистер Дэниелс. А должность моя — следователь по особо важным делам. Как правило, мне поручают расследование дел, связанных с убийствами.
Китон сглотнул слюну:
— С убийствами?..
— Я очень сожалею, но ваш брат мертв.
Видимо, Китон предполагал подобный исход, но все-таки сказанное Сонорой ошеломило его. Плечи его поникли, на глазах появились слезы. Он пытался бороться с собой, но безуспешно. Сонора прекрасно его понимала.
— Скажите, — с усилием произнес Китон, прикусив зубами нижнюю губу, — скажите мне, что с ним случилось?
— Мы пока еще только пытаемся воссоздать общую картину происшествия. Полицию и пожарных вызвали к горящей машине, в которой находился ваш брат. Мы считаем, что это был преднамеренный поджог.
Китон Дэниелс посмотрел на Сонору пристальным и недоверчивым взглядом. Внезапно слезы ручьями хлынули из его глаз, оставляя влажные ломаные зигзаги на шершавых небритых щеках. Глаза моментально покраснели и опухли.
Сонора прикоснулась к его руке:
— Не хотите немного побыть один? Могу я позвонить вашему другу?
Китон медленно покачал головой, и Сонора вдруг вспомнила белую, всю в слизи, голову Марка Дэниелса, оставлявшую влажные следы на белой простыне. Ей вдруг стало интересно, насколько тот был похож на своего брата до сегодняшней ночи, — был ли он так же хорош собой, как и Китон.
— Мне необходимо задать вам несколько вопросов, и чем быстрее вы на них ответите, тем лучше. Однако если вам надо…
— Задавайте свои вопросы.
— Вы в этом уверены?
— Задавайте.
Через секунду Сонора уже настраивала диктофон:
— Мистер Дэниелс, вы разговаривали с Марком сегодня? Вы его видели?
Китон обхватил руками колени.
— Да. Он заехал ко мне, и мы вместе поужинали. Потом мы расстались, и он отправился в какое-то другое место.
— Не представляете, куда бы он мог направиться?
— Это заведение называется «У Кухо». Кафе-бар Кухо.
— В районе Маунт-Адамс?
— Да.
— Мне знакомо это место, — кивнула Сонора. — Вы не поехали с ним?
— Мне нужно было подготовить кое-что к работе. Обычная, знаете, канцелярская рутина — резать и клеить. Не тяжелая, но отнимающая много времени операция. Я попросил Марка помочь мне, но он сказал, что ему скучно этим заниматься. К тому же я собирался пораньше лечь спать. Я работаю в школе учителем. Так вот, мы немного поужинали, а потом Марк решил проведать Кухо и выпить пива или чего-нибудь еще.
— Он поехал один?
— Да.
— В вашей машине?
— Вообще-то ко мне он приехал на машине товарища, своего однокашника. Он студент университета штата Кентукки. Но потом друг уехал, и я хотел отвезти Марка домой в ближайшие выходные. Мы еще собирались навестить по дороге нашу мать.
Китон уставился в пол, немного помолчал, а затем снова поднял голову:
— Думаете, мне следует позвонить ей прямо сейчас или лучше подождать до утра? Чтобы не будить ее?
— Со звонком лучше не тянуть. Она может расценить это как неуважение. Если только, конечно, у нее все в порядке со здоровьем.
— Не совсем в порядке…
Сонора мысленно отметила его последний ответ, решив вернуться к этому вопросу еще раз.
— Это заведение, «У Кухо»… Что оно больше напоминает — бар или кафе?
— Скорее бар.
— Вы сами туда когда-нибудь заходили?
— Бывало. Когда-то я туда частенько заглядывал. Потом прекратил.
— Я не совсем вас поняла.
Дэниелс поморщился:
— Как я уже говорил вам, мы с женой живем врозь. А когда-то я любил проводить вечера вне дома. В барах и подобных им местах. Иногда заглядывал и в «У Кухо». Но все это в прошлом. Кроме того, я привязан к своей работе. Неприятно, знаете ли, появляться каждое утро перед детьми в состоянии похмелья. Я уж не говорю о том, что для зарплаты учителя это довольно тяжелое бремя.