Акведук в Пор-Марли, недалеко от Парижа, был сооружен в XVII веке, чтобы снабжать водой из Сены многочисленные фонтаны и каскады в королевских резиденциях в Шато де Марли и Версале. В то время, когда Альфред Сислей создал эту картину, он находился в нерабочем состоянии, но все же оставался точкой притяжения для туристов.
Однако Сислей, живший в деревне Лувесьен, в шаговой доступности от акведука, изобразил постройку в безлюдном пейзаже, и лишь одинокий всадник на лошади — представитель местной полиции — проезжает мимо, не обращая никакого внимания на достопримечательность. В своем творчестве мастер всегда отдавал предпочтение видам природы и сельской местности в отличие от других импрессионистов, любивших писать многолюдные парижские улицы, бульвары и сцены из жизни современных им горожан. Он концентрирует внимание на визуальной стороне сюжета, создавая гармоничное взаимодействие света, цвета и формы. Художник демонстрирует контраст между архитектурным сооружением, творением человеческих рук, и вечно живой, изменяющейся природой, окружающей его. Подвижный и быстрый мазок, использованный в изображении неба, кустов и деревьев, подчеркивает ощущение динамичного непостоянства.
Гюстав Доре, наиболее известный графическими работами и иллюстрациями к произведениям Данте, Мильтона и Шекспира, своим истинным призванием всегда считал живопись. «Я вынужден рисовать иллюстрации, чтобы платить за свои кисти и краски, но мое сердце всегда принадлежало живописи», — признавался он.
Первое путешествие Доре в Шотландию состоялось в 1873 благодаря приглашению его лондонского знакомого — Колонеля Кристофера Тисдейла. О том, насколько сильно художник был потрясен суровой и величественной красотой региона, можно судить по следующей записи: «Впредь, как мне кажется, пять из шести написанных мною пейзажей будут отражать воспоминания о нагорье». Во время поездки Доре неустанно делал зарисовки, а через год вернулся в Шотландию снова. Серия картин, связанных с его путешествиями, появилась в 1874–1881. Эти пейзажи в действительности являются, скорее, его впечатлениями, чем топографическими отражениями реальных видов нагорья. Таким образом, полотно «Северо-Шотландское нагорье» становится воплощением романтически свободной, дикой и неподвластной человеку земли, где крошечные фигурки охотника и его собак кажутся жалкими и незначительными на фоне грандиозных вершин, теряющихся в облаках.
«Дорога в Варжемо» относится к серии картин, написанных Пьером Огюстом Ренуаром во время пребывания в гостях у близкого друга и покровителя, банкира и дипломата Поля Берара, жившего со своей семьей на севере Франции, в Нормандии. Художник провел там лето 1879 и, будучи очарован природой региона — лесами, полями и побережьем близ Варжемо, написал несколько видов этих мест. Полотна не были заказом Берара, согласно воспоминаниям Жак-Эмиля Бланша, также гостившего в Варжемо, Ренуар создал их для собственного удовольствия.
Этот пейзаж написан с присущей импрессионизму легкостью и быстротой. Извилистая дорожка петляет меж холмов и уводит взгляд к морю. Вблизи плоскость картины может показаться не более чем совокупностью хаотично положенных разноцветных и разнонаправленных мазков, однако при должной дистанции она выстраивается в цельную и законченную композицию, в которой большое внимание уделяется разнообразию оттенков растительности и их взаимодействию между собой. Ренуар накладывал тонкие, полупрозрачные слои краски друг на друга, позволяя им смешиваться непосредственно на холсте и создавать светоносный эффект тумана, неясности. Эта подвижная, чуть беспокойная манера письма способствует передаче атмосферы надвигающейся с моря грозы.
Становление Антона Мауве как художника началось в мастерской анималиста Питера Фредерика ван Оса. Под его руководством шестнадцатилетний юноша учился изображать сценки с овцами, коровами и лошадьми. Впоследствии он стал главой реалистической гаагской школы живописи, участники которой стремились передавать в своих произведениях тонкости атмосферы и настроение окружающей среды. Также они отдавали предпочтение работе на пленэре и правдивому отражению тональности голландской природы, определяемой влажным климатом.
«Голландская дорога» Мауве свидетельствует о верности художника этой «поэзии серого», а также следовании традициям национального пейзажа XVII века и современному французскому реализму, в частности произведениям Жана Франсуа Милле. Человек и природа на его картинах всегда сосуществуют в гармонии. Живописец находил вдохновение в героических аспектах повседневности и изображал природу и простую жизнь, грозящую безвозвратно уйти в прошлое из-за промышленной революции и стремительной урбанизации.
Известный новаторским подходом к живописи, Эдуард Мане замыслил создать этот портрет своего друга детства Антонина Пруста без предварительных рисунков и эскизов, на чистом холсте и за один сеанс. На картине первый министр культуры Франции предстает в образе столичного денди, элегантного и одетого с безупречным вкусом.
Портрет, положительно отмеченный критиками после выставки на парижском Салоне 1880 за «смелый и решительный мазок» и «одухотворенное исполнение», на самом деле дался художнику не настолько легко, как он изначально задумывал. Большое количество кракелюров — трещин, покрывающих холст, свидетельствует о нанесении новых слоев краски поверх прежних. Мане, не привыкший к работе без подготовительных эскизов, неоднократно пересматривал решение портрета, счищал краску и клал ее заново. Кроме того, по воспоминаниям модели, живописцу пришлось использовать семь или восемь холстов, прежде чем он достиг удовлетворительного результата.
Данте Габриэль Россетти был одним из основателей «Братства прерафаэлитов» — объединения писателей и художников, возникшего в Англии во второй половине XIX века. Идеалом для его участников являлось творчество мастеров Раннего Возрождения — Перуджино, Фра Анджелико, Сандро Боттичелли и других, создававших свои произведения до Рафаэля, отсюда и название братства. Прерафаэлиты были противниками академического подхода к живописи, первыми в Англии начали творить с натуры, отказываясь изображать природу и людей отвлеченно красивыми.
Богатым источником вдохновения для Россетти стал его знаменитый тезка — Данте Алигьери. В 1861 художник опубликовал перевод «Новой жизни» Данте — сборника автобиографических сонетов и прозы, посвященных любви поэта к Беатриче Портинари, чей образ стал определяющим в его жизни и творчестве. На картине «Приветствие Беатриче» живописец запечатлевает момент из этого произведения, когда Данте встречает повзрослевшую Беатриче впервые после того, как однажды увидел ее в девятилетием возрасте. Фигура девушки является доминантой композиции, поэт, утешаемый ангелом любви в красных одеждах, изображен на заднем плане. Известно, что Россетти был склонен отождествлять свои чувства к женщинам — сначала к своей жене Элизабет Сиддал, а после ее смерти к Джейн Моррис — с прославленной любовью Данте. Возлюбленные художника становились его натурщицами. На этом полотне, его последнем крупном произведении, в образе Беатриче представлена Моррис.
Побывав в 1883 в Париже, Чайльд Гассам познакомился с творчеством импрессионистов и был вдохновлен их излюбленной тематикой — изображениями жизни горожан и городскими пейзажами. Перед зрителем — первая широко известная картина мастера, протяженные улицы родного города он изобразил в близкой к импрессионизму технике. На ней показано пересечение Коламбус-авеню (художник с женой жил в доме N 282) и Эпплтон-стрит. Гассам писал: «Всю улицу покрыли асфальтом, и мне очень нравилось, как в дождливую погоду он блестел и ловил отражения транспорта и прохожих».
На этом полюбившемся ему эффекте, вызванном определенным состоянием погоды и света, живописец и сосредоточивает свое внимание в полотне «Дождливый день, Бостон». Широкая мостовая поблескивает отражениями, красные кирпичи от влажности приобретают мягкий розоватый оттенок. Пасмурное небо и неяркий жемчужный свет способствуют созданию атмосферы тумана, окутывающего здания и фигуры прохожих. Приглушенные тона палитры — розоватые, серые и черные — довершают формирование целостного ощущения ненастного дня.
Художник французской реалистической школы Жюль Бретон изобразил на этой картине молодую босую крестьянку, возвращающуюся вечером с поля, в то время как за ее спиной восходит Капелла — звезда, известная как Пастушья. Натурщица, чей образ использовал живописец для своего полотна, в действительности была крестьянкой, однако мастер придал ее фигуре столь монументальное величие, что она кажется настоящим выражением вневременной идеи. Критик Арсен Хуссе по поводу героини произведения «Пастушья звезда» написал так: «Представьте, что она тащит на своей спине не мешокс картошкой, а сноп пшеницы, и она сразу же превратится в персонификацию урожая. Она могла бы быть современной Церерой».
Хотя Бретон обращался к тем же сюжетам, что и другие художники-реалисты тех лет, он все же был склонен трактовать их в более идеализированном и патетичном ключе. Его восприятие обыденных сторон жизни не лишено романтизма и героизации образов. Это приводило к тому, что картины мастера формальным решением оказывались близкими к произведениям на исторические и мифологические темы, столь ценимым Академией художеств. В данной связи Бретон имел признание у себя на родине, и его полотна всегда получали одобрение на парижских Салонах. Кроме того, мастер был очень популярен в США. «Пастушья звезда» написана по заказу американских дилеров.