- Да у меня сейчас сессия, завтра португальский сдавать!
- После Португалии — сразу в Отраду. Там спросите больницу. Травматологическое отделение, палата номер семь, — не дожидаясь ответа, я опустил трубку.
Португалией не Португалией, но какой-то заграницей повеяло на нас при вступлении в палату Петеньки — во всей красе самых последних фирменных атрибутов.
Широкоплечий бронзовый юноша вызывал в памяти дискобола или метателя копья на постаменте в каком-нибудь спортивном комплексе. Я глядел с любопытством: его любила Мария — загадочная прелестная актёрка, бедный ангел на коленях и врунья.
- Это отец Маруси, — я указал на Павла Матвеевича, и Петя застыл у двери.
Больной, как всегда при виде нового лица, заговорил о лилиях в полной тьме, улыбаясь Петеньке, с которого мгновенно осыпались остатки спортсменского мужества.
- Присаживайтесь. — Он опустился на табуретку посреди палаты для всеобщего обозрения. — Вы сменили телефон?
- Я живу у жены.
Ага, юный Вертер не только поступил в университет, но и женился. Однако Дмитрий Алексеевич психолог!
- И давно вы женаты?
- Три года.
- Прямо в то лето и свадьбу сыграли?
- Нет, пятого октября.
Через три месяца после исчезновения Маруси её зять заговорил о разводе, а возлюбленный женился. Ничто не вечно под нашей банальной луною.
- А со своей невестой когда познакомились?
- В августе, на теннисном корте.
- Быстро вы управились.
- Ничего противозаконного в этом нет. А вы материал для детектива собираете?
- До сих пор, видите ли, я этим жанром пренебрегал. А вы?
- Увлекался когда-то. Из-за детективов начал и языки изучать.
- Португальцы стоящие детективщики?
- Нет, португальский для карьеры. У нас не так уж распространён, как другие европейские… А Агату Кристи я, наверно, всю по-английски прочёл.
- Теперь охладели?
- Поумнел.
- После того как три года назад в реальном детективе приняли участие, а?.. Ну, мне приятно, что вы знаток этого жанра, филолог, человек духовной культуры, вам вкус не позволит уклониться от истины, так?
- Я и не уклонялся.
- Прекрасно.
Этот юноша, единственный из всей компании, был фактически неуязвим: оставалось только перебирать психологические струны.
- Вы любили Марусю?
- Никогда! — воскликнул юный Вертер. — Ничего подобного!
- Даже так? — я удивился. — Что же вас с ней связывало?
- Чисто товарищеские отношения.
- А вы не могли бы припомнить, из-за чего поссорились товарищи третьего июля, когда плели в лесу венки?
- Мы поспорили. Я сказал, что театр — искусство отживающее. Маруся обиделась.
- А вы не обиделись?
- И я. Она меня обозвала.
- Как?
После молчания Петенька пожал плечами и признался:
- Кретином.
- Действительно обидно. Именно эту версию вы и преподнесли следователю?
- Это не версия, а правда. А что там её сестра выдумывает, за это я не отвечаю.
- Понятно. Вам не пришло в голову, что Маруся о ваших поползновениях намекнёт сестре, и вы придумали интеллигентную версию. А когда следователь с помощью показаний Анюты припёр вас к стенке, отступать было уже поздно. Я прав? Надеюсь услышать все-таки, что же произошло в том июльском лесу.
- То, что я сказал.
- Ну-ну… Итак, вас с Марусей связывали товарищеские отношения. И давно связывали?
- С весны. Вообще мы принадлежали к разным компаниям.
- К какой принадлежала Маруся?
- К театральной. Они с Жоркой Оболенским все главные роли играли.
- Маруся дружила с этим Оболенским?
- Не там ищете. Он июль в Прибалтике провёл с родителями.
- Ясно. Вы видели Марусю на сцене?
- Вся школа видела.
- Вам нравилась её игра?
- Да ничего.
- А какая роль особенно запомнилась?
- Да ничего мне особенного не запомнилось!.. Ну, Наташа Ростова ей, по- моему, удалась.
- Расскажите об этом спектакле.
- Ну, второго февраля, на вечере встречи бывших учеников… Три сцены. Первая: Наташа с Соней ночью, она говорит, что полетела бы и т. д., а Болконский подслушивает. Потом пляска после охоты у дядюшки. А в третьей Наташа приходит к раненому князю Андрею. Вот и все.
- Что же вам больше всего понравилось?
- Пляска под гитару. Пацаны в зале балдели.
- А вы?
- Произвело впечатление.
- В чем же она плясала?
- Она выступала в настоящих театральных костюмах. Ей дядя достал, художник, у него связи.
- Что за дядя?
- Дмитрий Алексеевич.
- Щербатов? Какой же он дядя?
- Разве нет? Она называла его дядя Митя.
- Нет. И какой костюм на ней был?
- Платье длинное, старинное, в сборку, коричневое, вроде бархат, а на талии широкий замшевый пояс. И платок — большой, красный, с кистями: она ж плясала. В общем — эффектно.
Я представил её, тоненькую, в тяжёлом бархате, в русской пляске, ослепительные кудри и пунцовая шаль на плечах. Правда, эффектно.
- Однако какие вы подробности помните! Дмитрий Алексеевич был на спектакле?
- Он на все ходил. И родители её, и Анюта с Борисом.
- Ага. Вся наша отрадненская компания в полном составе. Маруся собиралась стать актрисой?
- Ну да. Её в школе и звали актёркой.
- А почему она передумала?
- Понятия не имею. Первого апреля, после каникул, она вдруг подошла ко мне в коридоре на переменке… мы, по-моему, с ней до этого и не разговаривали толком никогда… Она подошла и говорит: «Ты ведь на филфак собираешься?» Я подтвердил, а она в ответ: «И я собираюсь. Давай заниматься вместе, хочешь?» Ну, говорю — хочу.
- Мягко выражаясь, Пётр, вы были к ней неравнодушны.
- Да нет же! Неужели не понимаете? Она была у нас звезда, элита. Никому в голову не пришло бы ей отказать. Наоборот. Если хотите знать, это… ну, своего рода честь: сама просит. Вы меня понимаете?
- Пока нет. Я пытаюсь понять ваши отношения и не могу. Вы шарахаетесь от её тени, а она говорила, что любит вас.
- Мне она этого не говорила! Это её родня пытается на меня все свалить.
- Что свалить — убийство?
- А я спокоен. Я был в Ленинграде.
- К Ленинграду мы ещё вернёмся. И я бы не сказал, что вы спокойны. Давайте пока поговорим о вашем визите на дачу в среду, шестого июля. Вы заранее договорились с Марусей, что приедете?
- Да, в воскресенье она сама пригласила, на среду. Наверное, забыла или подумала, что после «кретина» я не приеду.
- А вы приехали. Зачем?
- Помириться и попрощаться, ведь я в Ленинград уезжал.
- Итак, вас оскорбили, а вы на третий день едете мириться. Как хотите: или Маруся была вам дорога, или вы имели другие причины для приезда.
- Ну… это была самая блестящая девочка из моих знакомых, и все оборвалось как-то по- дурацки.
- Престижное знакомство оборвалось, так?
- Пусть так.
Я вдруг почувствовал, что ничего от него не добьюсь: этот юноша прикрывался удобными современными стандартами — иностранные языки, португальская карьера, теннисные корты, престижные связи… А вероятнее всего — и не прикрывался, вероятно, по этим стандартам он жил. Однако надо было продолжать.
- А может быть, вы приехали в среду за билетами?
- Какими билетами?
- Экзаменационными.
- А, за этими. Нет, билеты мне дали на неопределённое время. Я их и не думал пока забирать, ведь я уезжал.
- Ладно, продолжайте.
Петя прибыл на дачу Черкасских в три часа дня. Он постучался, подёргал входную дверь (английский замок: уходя, дверь можно просто захлопнуть, не прибегая к помощи ключа). Обошёл сад, заглянул в окно светёлки: оно было закрыто. На всякий случай («Маруся была соня. Сама призналась») постучал в окно. («Отпечатки пальцев со стекла стёрли, конечно, не вы?» — «Мне незачем»). В нерешительности Петя подошёл к калитке и остановился. Тут с соседнего участка его окликнула старушка, половшая клубнику. Она сказала, что сестры на речке. И Петя отправился туда.
- Через посёлок?
- Ну да.
- А вы знали другой путь — на место, где сестры обычно отдыхали?
- Не знал, но слышал, что в заборе есть проход. За обедом спорили, куда идти. Маруся хотела через рощу — показать местную красоту. Но пошли на пляж. И в среду я пошёл туда же, но до их места, оказывается, не дошёл. Там заросли, настоящий лес. Когда проводили следственный эксперимент, я показал, где был.
- Зачем проводили эксперимент?
- Анюту проверяли. Ну, где они были в ту среду, что делали. Я действительно их видеть не мог.
С пляжа Петя отправился опять на дачу («Я думал, вдруг они вернулись домой другой дорогой»), но там все оставалось по-прежнему. Посидев немного на крыльце и решив идти на станцию, он направился к калитке, но был вновь остановлен соседкой.
- Она у меня спросила, нашёл ли я девочек, прошлась что-то насчёт моего нездорового вида — лицо зелёное.
- Её показания есть в «деле»?
- Есть её фантазии! (Вот почему мальчишка мне о «фантазиях» сказал!) Я объяснил и бабушке, и следаку, что перезанимался, экзамены и т. д.
- А в первый раз её ваш вид не испугал?
- Как-то вы всё поворачиваете ядовито. Я устал, потому и в Ленинград решил прокатиться. Так вот, соседка говорит: «Не ходите сейчас по солнцепёку». Я в тени на крыльце посидел немного, попрощался с соседкой и ушёл.
- И уехали в Ленинград?
- Вот именно.
- Не захватив с собой даже пары трусов?
- Да я на три дня поехал, к тётке.
- Через три дня вернулись?
- Через неделю. Не хотелось уезжать.
- Но июль — самый разгар отпусков и каникул. Как же вы заранее не подумали о билете?
- Буду я о такой ерунде беспокоиться. Ведь уехал?
- Во сколько вы купили билет?
- Часов в шесть.
- А поезд отправлялся?
- В одиннадцать с чем-то.
- Почему же за пять часов вы не съездили домой?
- Зачем? У меня была встреча с приятелем. С Аликом. Все проверено. И проводница подтвердила, что я в её вагоне ехал.