И потом он прекратился. И это ужасное чувство пустоты больно засосало где-то в области желудка, словно дали попробовать ложечку самого вкусного в мире десерта и безжалостно вырвали его из рук.
Калеб нежно улыбался, слегка приподнимая уголок рта, и гладил меня по волосам.
А я всё смотрела на него щенячьими глазами, гадая: продолжение банкета вообще намечается, или можно уже выдохнуть?
Пришлось выдохнуть.
— Пойдём, — Калеб взял меня за руку, переплетя пальцы, и повёл к выходу с крыши.
Что ж… либо Николь была права, говоря, что у меня скоро пар из ушей повалит просто от того, что в моей жизни не хватает секса, и один крохотный поцелуй на крыше оказался способен пробудить инстинкты от долгой спячки, либо я просто вот такая вот ненасытная пиявка, которая вдруг осознала, что ей действительно нравится Калеб, а он оказался то ли робким, то ли предусмотрительным. То ли просто не хочет спешить…
Тем более что это был первый наш поцелуй.
Нет, ну вот я попала. Только что целовалась с парнем, по которому полмира девчонок сохнет. И к которому вообще зарекалась приближаться.
Никакого во мне здравого смысла не осталось. Зато возмущения — хоть отбавляй! Потому что парни никак не поймут одного: нельзя так запросто брать и целовать девушку, а потом без каких-либо объяснений провожать до дома и оставлять в одиночестве. Мы ведь не экстрасенсы! И третьего глаза во лбу у нас тоже нет, чтобы самостоятельно соображать, что к чему! Я ведь теперь весь мозг свой уничтожу в попытках понять, на каком уровне мы теперь находимся? Находимся ли вообще? И означает ли этот поцелуй со звездой хоть что-нибудь?! Я ведь не из его «мира» и не знаю его законов!
Калеб провёл меня до двери в номер, пожелал спокойной ночи и зашагал обратно к лифтам.
Просто отлично. Ну вот, и что мне теперь с этим делать?
Глава 18
— Что тебе с этим делать? — Николь с громким стуком бросила косметичку на кухонный стол. — Расслабиться и жить дальше, Тейт!
Я закатила глаза к потолку и села на высокий стул перед соседкой (не знаю, можно ли нас уже назвать подругами), собирающейся накрасить меня перед интервью.
Времени — восемь утра и угадайте, кто снился мне сегодня всю ночь? Калеб? Не-е-ет.
Та-дам! Шейн!
День с самого утра был испорчен! Теперь он издевается надо мной не только днём, но и ночью… пусть и не в буквальном смысле. Ничего хорошего во сне не было: мы постоянно ругались. Шейн ещё несколько раз и в замедленном виде разбил мою гитару, затем выгнал из шоу, предварительно настроив против меня Калеба, и взорвал съёмную квартиру в Нью-Йорке… вместе с Грейс.
Ничего хорошего.
Калеб мне не снился. Хотя вроде как на это у него было больше шансов…
— А ты что хотела, чтобы он накинулся на тебя, как строптивый жеребец? — причитала Николь. — Всё пучком, Тейт, поцеловались и хорошо… пусть сам рулит процессом, если ты действительно ему так нравишься. Просто жди и наблюдай, сосредоточься на шоу. Да и… тебе ведь понравилось?
Я не отвечала. Задумалась над тем, как это было…
Брови Николь медленно поползли на лоб, она убрала тени в сторону и, уперев руки в бока, уже собралась обрушить на меня череду нравоучений.
— Мне понравилось! — громко заявила я, прежде чем она успела открыть рот.
Глаза Николь подозрительно сузились.
— Правда, — добавила я. — Это было… было… мило.
— Мило?
— Именно так.
— Но искры-то между вами пролетели? Ну, знаешь, всякая такая чушь…
Я тяжело вздохнула:
Пролетели ли искры?.. Да кто его знает… Как они вообще ощущаются эти искры? В моей жизни было не так много партнёров для поцелуев, и я понятия не имею, что означают эти самые «искры».
— Тейт?
— Может, и пролетели, может, и нет, — фыркнула я. — Давай, крась меня.
Николь глядела хмуро:
— Ты не поняла? Не поняла, как это было? Если ничего особенного не почувствовала, бросай это дело, Тейт. Серьёзно говорю!.. Хотя нет, сначала займись сексом, а потом бросай.
Я критично уставилась на соседку:
— Он мне нравится. И это правда.
Николь вернулась к косметике:
— Тогда чего ты хотела? Большего?
— Нет! — рьяно заверила я. — Просто… не думала, что это будет… так.
— Так мило?
— Так быстро… в плане, так…. Чёрт, — потрясла головой. — Да я вообще не думала, что он меня поцелует. Всё. Отвянь. Давай, накрась меня уже.
Через двадцать минут яркий макияж был закончен.
Придирчиво смотрелась в зеркало:
— Не перебор?
Николь складывала косметику:
— Ты на телевидение идёшь или на ферму?
Входная дверь хлопнула, и на кухне возникла Дани с тремя стаканчиками кофе в картонном держателе и чёрным пакетом в другой руке.
— Я принесла кофе! — приветливо улыбнулась мне девушка. — Держи, американо…
— Спасибо, — поблагодарила я, принимая напиток.
— Николь? — Дани протянула и ей стаканчик.
Николь даже глаз на неё не подняла: так и продолжала собирать разбросанную по всему столу косметику.
— Я пью латте, — сухо отрезала она.
Дани бросила на меня вопросительный взгляд, видимо, ожидая комментария, но что я тут могла сказать: «Да, генеральские дочки они такие?»
— Ладно, — улыбнулась Дани, решив не начинать ругань с утра пораньше. — Тогда я пошла… А, кстати, Тейт, тут для тебя оставили.
Она протянула мне чёрный пакет.
— Что это? — приняла я с неуверенным видом.
— Не знаю, — пожала плечами Дани, — стоял под дверью. Внутри записка с твоим именем. Ну ладно, мне пора собираться, у тебя ведь тоже сегодня интервью, Тейт?
Кивнула, с подозрением глядя на пакет.
— Увидимся, — махнула рукой Дани.
— Ага, давай.
Дани удалилась к себе в комнату, а Николь, как и я, прожигала пакет глазами.
— Ну, открывай, чего молишься? — Николь кивнула на странную посылку, забрала у меня из рук кофе и сделала глоток.
Я открыла пакет и достала из него маленькую карточку:
— «Для Тейт».
— Мило, и что там?
— Не знаю, — я пожала плечами.
— Так посмотри! Не труп же там!
Нет, трупа там не было. В пакете был тёмно-серый спортивный костюм с логотипом Nike на груди ветровки! И штаны были нормальными штанами, а не… прозрачными лосинами.
Взглянула на Николь:
— Калеб?
— Ну а кто ещё? — усмехнулась та. — Кто ещё станет делать тебе такие подарки? Видимо, твой прошлый наряд ему жуть как не понравился. Ну и дурак.
— Но это ведь не повод покупать мне спортивный костюм! — я во все глаза смотрела на соседку. — Он ведь… фирменный?
Николь покрутила кофту в руках:
— Похоже на то, — уверенно кивнула, — это очень… мило, Тейт.
Опять это слово. Скоро я Калеба так и начну называть: «Эй, мило, привет!»
— Это не мило, Николь, — забрала ветровку и вместе со штанами запихнула обратно в пакет. — Это ставит меня в неловкое положение. Он ведь не мой парень, чтобы делать подарки!
Николь присела на край стола, с придирчивым видом скрестив на груди руки:
— Это ты так думаешь. Может быть, Калеб уже считает иначе.
С глубоким вздохом я поднялась со стула:
— В таком случае надо сообщать.
Николь заговорщически улыбнулась:
— А ты была бы счастлива!
— Этого я не говорила, и вообще… может, это не Калеб.
— А кто? Фанаты твои?
Я не сдержала смеха:
— Точно! Собрались все трое, скинулись и купили мне костюмчик.
Николь поддержала смехом:
— Кто ещё называет тебя по имени? Это точно Калеб. Не твой ведь любимый наставник!
— Шейн? — выдохнула его имя, как нечто заразное. — Только если костюм пропитан ядом!
— Смертельным, — поддержала Николь.
— В точку. Ладно, спасибо за макияж, — улыбнулась я соседке, — и пожелай мне удачи.
— Удачи! Да пребудет с тобой Калеб!
— Заткнись!
Анемона была во всеоружии и в превосходном настроении.
— Привет, Тейт! — замахала она руками, едва я появилась на пороге маленькой студии в здании Victory Records, оформленной в тёмных графитовых тонах. — Как дела? Отлично выглядишь! Сегодня не будешь называть меня толстой? — И звонкий смех.
Вот чёрт, только пришла, уже смутили.
— Нет, — извиняясь, улыбнулась я, — вы отлично сегодня выглядите.
— Только сегодня? — наигранно возмутилась Анемона и махнула рукой. — Ладно, присаживайся сюда, сейчас начнём.
В общем, это короткое интервью нужно было сделать просто для галочки. В проекте принимает участие больше восьмидесяти человек и не станут ведь они заполнять эфир сплошными нашими интервью. В полном виде их выложат только на сайте, где любой желающий сможет познакомиться с участниками ближе. Плюс, когда круг претендентов существенно сузится, фрагменты интервью начнут вставлять в эфиры.
Так что… ничего особенного Анемона у меня не спрашивала. Всё по стандарту, как она сказала. В основном говорили о музыке, о моих музыкальных предпочтениях, об игре на гитаре и о том, насколько это сложно. Наставников, к сожалению, тоже упомянули в вопросе — довольна ли я тем, в чью группу попала, на что без стеснения ответила, что Шейн точно не был моим фаворитом. Следующий вопрос был очевиден.
— Надо же, в таком случае, к кому в группу ты хотела? — спросила Анемона.
Я простодушно улыбнулась:
— К кому угодно, только не к Шейну.
Интервью пролетело быстро, и прежде чем попрощаться, ведущая уже в третий раз сказала, что рада была встрече, и спросила, заходила ли я на сайт проекта, на что я отрицательно помотала головой.
— Ну и ну! — Анемона была крайне удивлена. — В шоу есть хоть кто-то, кто не следит за голосованием? Впрочем… конкретно ты меня не удивила.
— И что там, в этом голосовании? — без особого любопытства поинтересовалась я.
— Что? — пискнула Анемона, приподняв ярко подведённые брови. — Голосование на сайте за понравившегося участника открыто с понедельника. Сегодня утро среды и ты, детка, лидируешь с гигантским отрывом! И это из восьмидесяти двух человек, заметь! — Анемона обратилась к своему оператору. — Говорила тебе: крошка далеко пойдёт.