победы в 60-х годах крестьянской революции в России не произошло бы никакого строительства социализма, а были бы созданы только чрезвычайно благоприятные условия для быстрого развития капитализма, что было бы, конечно, в то время чрезвычайно прогрессивным явлением.
В действительности же крестьянские массы могут быть вовлечены в процесс строительства социализма только в условиях диктатуры пролетариата, как это показала нам Октябрьская социалистическая революция.
Итак, Чернышевский не знал правильного пути к торжеству социализма. Ленин, отдавая должное гениальности Чернышевского, его революционности и т. д., указывая, что Чернышевский был "замечательно глубоким критиком капитализма" [13] характеризовал его всегда как утопического социалиста.
Маркс и Энгельс, которые были хорошо знакомы с сочинениями и деятельностью Чернышевского, также очень высоко ценили его как социалиста, подвергшего меткой, убийственной критике буржуазно-помещичий строй и буржуазную политическую экономию, и вместе с тем, как мужественного, непреклонного революционного демократа. В "Послесловии" ко второму изданию "Капитала" Маркс указывал, что "банкротство "буржуазной" политической экономии мастерски выяснил уже в своих "Очерках политической экономии по Миллю" великий русский ученый и критик Н.Чернышевский".
Энгельс также очень высоко ценил Чернышевского. Так. в послесловии к статье "Социальные отношения в России" он называет Чернышевского великим мыслителем, "которому Россия бесконечно обязана столь многим и чье медленное убийство долголетней ссылкой среди сибирских якутов навеки останется позорным пятном на памяти Александра II"… И далее в той же статье: "Вследствие интеллектуального барьера, отделявшего Россию от Западной Европы, Чернышевский никогда не знал произведений Маркса, а когда появился "Капитал", он давно уже находился в Средне-Вилюйске… Все его умственное развитие должно было протекать в тех условиях, которые были созданы этим интеллектуальным барьером… Поэтому, если в отдельных случаях мы и находим у него слабые места, ограниченность кругозора, то приходится только удивляться, что подобных случаев не было гораздо больше". В статье "Эмигрантская литература" Энгельс говорит, что Россия - "страна, выдвинувшая двух писателей масштаба Добролюбова и Чернышевского, двух социалистических Лессингов".
Наконец, в письме членам комитета русской секции в Женеве Маркс писал: "Такие труды, как Флеровского и вашего учителя Чернышевского, делают действительную честь России и доказывают, что ваша страна тоже начинает участвовать в общем движении нашего века".
В статье "Что такое "друзья народа" Ленин отмечает "глубокое и превосходное понимание Чернышевским современной ему действительности"[14]. С другой стороны, мы видели, что Чернышевский был утопическим социалистом и неправильно указывал путь к социализму. Как же примирить эти два положения?
Поистине Чернышевский как революционный демократ обнаружил гениальное понимание окружавшей его русской действительности. Он понял, что главным злом, главным препятствием всему дальнейшему развитию России в 50-х годах было крепостное право, и на нем сосредоточил он всю силу своих ударов. Но еще большая гениальность Чернышевского сказалась в том, что он понял глубокую революционность русского крестьянства, понял, что уничтожение крепостного права, произведенное царем руками помещиков, отнюдь не уничтожало ни этой глубокой революционности, ни причин, ее порождающих. И после уничтожения крепостного права Чернышевский продолжал готовить эту революцию и положил начало движению, которое действительно сыграло крупную роль в революции.
Чернышевский был одним из предтеч народничества.
"Народничество очень старо. Его родоначальниками считают Герцена и Чернышевского",-писал Ленин в 1913 году в статье "О народничестве"[15]. "Герцен - основоположник "русского" социализма, "народничества", - повторял он в статье "Памяти Герцена". "Но Герцен принадлежал к помещичьей, барской среде. Он покинул Россию в 1847 г., он не видел революционного народа и не мог верить в него. Отсюда его либеральная апелляция к "верхам". Отсюда его бесчисленные слащавые письма в "Колоколе" к Александру II Вешателю, которых нельзя теперь читать без отвращения" [16].
На смену Герцену пришли другие люди, выросшие в России и вышедшие из других классов. Это были революционеры-разночинцы. "Как декабристы разбудили Герцена, - писал Ленин в статье "Из прошлого рабочей печати в России", -так Герцен и его "Колокол" помогли пробуждению разночинцев, образованных представителей либеральной и демократической буржуазии, принадлежавших не к дворянству, а к чиновничеству, мещанству, купечеству, крестьянству"…
"Падение крепостного права вызвало появление разночинца, как главного, массового деятеля и освободительного движения вообще и демократической, бесцензурной печати в частности. Господствующим направлением, соответствующим точке зрения разночинца, стало народничество" [17].
Кадрами революционной демократии 60-х годов были разночинцы-интеллигенты, выходцы из мелкобуржуазных слоев. Это были "революционеры, стоявшие на стороне крестьянства и понимавшие всю узость, все убожество пресловутой "крестьянской реформы", весь ее крепостнический характер. Во главе этих, крайне немногочисленных тогда, революционеров стоял Н. Г. Чернышевский"[18]. "…Чернышевский, развивший вслед за Герценом народнические взгляды, сделал громадный шаг вперед против Герцена… Чернышевский был гораздо более последовательным и боевым демократом. От его сочинений веет духом классовой борьбы. Он резко проводил ту линию разоблачений измен либерализма, которая доныне ненавистна кадетам и ликвидаторам. Он был замечательно глубоким критиком капитализма несмотря на свой утопический социализм"[19]. Наиболее ярко и открыто революционная защита интересов крестьянства развита была Чернышевским в его-прокламации "Барским крестьянам", где он писал, не считаясь-с требованиями царской цензуры. За эту деятельность Чернышевского Ленин и называл его "последовательным и боевым демократом". В статье "Памяти Герцена" Ленин писал:
"Чествуя Герцена, мы видим ясно три поколения, три класса, действовавшие в русской революции. Сначала - дворяне и помещики, декабристы и Герцен. Узок круг этих революционеров. Страшно далеки они от народа. Но их дело не пропало. Декабристы разбудили Герцена. Герцен развернул революционную› агитацию.
Ее подхватили, расширили, укрепили, закалили революционеры-разночинцы, начиная с Чернышевского и кончая героями "Народной Воли". Шире стал круг борцов, ближе их связь с народом. "Молодые штурманы будущей бури" - звал их Герцен. Но это-не была еще сама буря.
Буря, это -движение самих масс. Пролетариат, единственный до конца революционный класс, поднялся во главе их и впервые поднял к открытой, революционной борьбе миллионы крестьян. Первый натиск бури был в 1905 году"[20].
Итак, в движении русской революционной демократии при его возникновении в 60-х годах (точнее -в конце 50-х годов) была революционная сторона. Она состояла в том, что революционная демократия в то время выражала и защищала интересы широких масс жестоко эксплоатируемого, угнетаемого и в основе революционно настроенного крестьянства. Революционная демократия (а во главе ее Чернышевский) в то время ставила своей задачей подготовку такой крестьянской революции, которая смела бы до основания старый крепостнический строй и уничтожила бы- всякую силу помещиков.
Вожди этой революционной демократии были и социалистами,- правда, утопическими. Но в то время этот утопический социализм не выступал противником пролетарского революционного движения,, противником научного социализма. Это обстоятельство и отмечал. Ленин в характеристике Чернышевского, как демократа той поры
"общественного развития России, когда демократизм и социализм сливались в одно неразрывное, неразъединимое целое" [21].
Но в революционной демократии наряду с революционным крестьянским демократизмом существовала и другая черта. Крестьянство - это была в то время только потенциальная революционная сила. Кадры революционной демократии состояли тогда из интеллигентных разночинцев - выходцев из чиновничества, мещанства, мелкого купечества, духовенства и прочих мелкобуржуазных слоев, а также из среды обедневшего дворянства. В силу вообще неустойчивости мелкой буржуазии, а в частности ее интеллигентских представителей, соприкасавшихся с дворянством и буржуазией, в разночинских кадрах возникло и развивалось тяготение к этим верхушечным слоям, к их идеологии и программе - к либерализму, то есть к идеологии и политике, враждебной пролетариату. Этот народнический либерализм выступал для привлечения к себе сочувствия масс под маской социализма, но социализма реформистского, враждебно относившегося к пролетарскому социализму.
В конце 1897 (или в начале 1898) года Ленин написал статью "От какого наследства мы отказываемся"[22], в которой он давал характеристику "просветителей" 60-х годов и народников 70- 80-х годов и устанавливал отношение марксистов к этим двум течениям. Для характеристики шестидесятников он взял в своей статье книгу буржуазного либерала того времени Скалдина ("В за-холустьи и в столице"). Но в примечании на страницах 314-315 он говорил, что Скалдин во многих отношениях не типичен для 60-х годов. Однако, взять представителя "наследства" с более типичным тоном было для него неудобно. 'В одном письме он повторяет, что Скалдин "не типичен" для 60-х годов, что "типичных" писател