Комментарии
1
Произведения Иво Андрича изданы в тридцати семи странах более чем на сорока языках.
В Советском Союзе творчество этого югославского писателя хорошо известно: с 1956 по 1983 год вышло одиннадцать книг его прозы на русском языке, шесть — на украинском, по три — на литовском и эстонском, две — на латышском, по одной — на белорусском, грузинском, молдавском. Стяжавший мировую известность роман «Мост на Дрине» печатался на разных языках девять раз, роман «Травницкая хроника» — трижды. Рассказы, очерки и эссе Андрича часто появлялись и в советской периодике, в центральных и республиканских газетах и журналах.
В основу настоящего издания в трех томах положено югославское собрание сочинений: Иво Андриħ. Сабрана дела. Београд, 1976, тт. I–XVI.
Творческий путь Иво Андрича начался в 1911 году, когда сараевский журнал «Босанска вила» (№ 18, 20) опубликовал два его оригинальных стихотворения. Вскоре там же появился цикл сделанных им поэтических переводов со словенского языка. В 1914 году Андрич стал одним из участников вышедшего в Загребе сборника «Хрватска млада лирика». К этому времени он уже приобрел известность и как литературный критик.
В конце июня 1914 года Андрич был арестован австро-венгерскими властями за принадлежность к национально-освободительным молодежным организациям Боснии и Герцеговины. Четыре последующих года он провел в тюрьмах Сплита, Марибора, Зеницы и в ссылке в отдаленном боснийском местечке. 1914–1918 годы — период тяжелых жизненных испытаний, борьбы с болезнью (наследственный туберкулез), но и напряженной творческой работы. В это время он пишет много стихов, и среди них социально насыщенные, страстные «Красные странички». В 1918 году вышел первый поэтический сборник «Ех Ponto». Это книга, по словам известного критика Милана Богдановича (1892–1964), встретила «единодушное признание публики и критики» (журнал «Српски книжевни гласник», Белград — далее СКГ, Б., 1920, т. I, № 2).
Ровесник и близкий друг И. Андрича, поэт и прозаик Милош Црнянский (1893–1977) свою большую рецензию на «Ех Ponto» закончил восторженной фразой: «…несомненно одно: Андрич est arrive (явился — фр.)» Примечательно, что уже тогда Црнянский подчеркнул глубокую связь творчества Андрича с русской поэзией, с русской литературой и культурой вообще.
А крупнейший хорватский писатель Мирослав Крлежа (1893–1981) назвал эти стихи «документом мук и страданий целого поколения».
На сборник «Ех Ponto» в течение двух лет, прошедших до его переиздания в Белграде, появилось свыше двадцати отзывов — больше, чем на какое-либо другое издание тех лет.
Вторую книгу стихов Андрича, «Смятение» (1920), встретили сдержаннее, хотя и она получила немало благожелательных откликов. Тот же М. Богданович прозорливо подчеркивал, что «масштабы таланта Иво Андрича превосходят созданное им до сих пор… Иво Андрич обладает гораздо большей силою, и его ждет роман, а возможно, и драма» (журнал «Светски преглед». Б., 1921, т. I, № 2).
В дальнейшем И. Андрич не разрешал издавать свои стихотворения, и лишь в 1975 году, после смерти писателя, они вновь увидели свет в отдельном издании. Однако всю жизнь он продолжал писать стихи, и они были собраны в книге «Что мне снится и что со мной происходит» (Б., 1976).
«Поэзия, — писал академик Велибор Глигорич (1899–1977), — родила новеллиста, из нее же вырос и романист».
В 1924 году в Белграде вышел первый прозаический сборник Андрича «Рассказы», содержавший девять новелл. Сербская королевская академия отметила эту книгу своей премией (23 февраля 1925 г.), а еще через год Андрича избрали членом-корреспондентом академии. Краткое вступление, предварявшее сборник, четко очерчивало круг интересов автора, находившихся в полном согласии с его тогдашними научными занятиями — в том же 1924 году в университете австрийского города Грац Андрич защитил написанную на немецком языке докторскую диссертацию «Развитие духовной жизни в Боснии в условиях турецкого владычества». «Эти рассказы о турках и о наших, — писал Андрич, — лишь часть (примерно средняя) работы, начатой новеллой „Путь Алии Джерзелеза“ и пока незавершенной». Вне всякого сомнения, замыслы писателя были более значительными, но до второй мировой войны он выпустил еще лишь две книги рассказов (1931, 1936), в каждую из них вошло по шести новелл. Появление этих книг современники считали событием в литературной жизни. Так, откликаясь на сборник 1924 года, известный впоследствии хорватский критик и литературовед Антун Барац (1894–1955), в частности, отмечал, что «когда речь пойдет о непреходящих достижениях нашей новеллистики, в первую очередь назовут Андрича» (журнал «Югословенска нива», Загреб, 1925, т. IX, кн. 1, № 5).
Размышляя о первых двух книгах прозы Андрича, видный поэт и критик Велимир Живоинович — Massuka (1886–1974) писал: «Слияние художника, мыслителя и ученого, в каждом случае высочайшего класса, питаемое богатым и горьким жизненным опытом, принесло ожидаемые плоды…» (журнал «Мисао», Белград, 1931, т. XXXVII, № 1–2).
В 20—30-е годы, состоя на дипломатической службе и продвигаясь на этом поприще, Андрич продолжал работать в архивах Белграда и Сараева, Вены и Парижа, Стамбула и Венеции, знакомился с неизданными материалами, хранившимися в монастырских и университетских архивах Боснии и Герцеговины, Сербии и Хорватии. Главной темой его интересов оставалась Босния, ее культура, прошлое ее народов, их духовное и художественное наследие. Многие сюжеты его рассказов навеяны или непосредственно взяты из уникальных боснийских хроник. В Боснии существовала своя поэзия, своя ученость, но здесь почти не было и быть не могло политической, культурной и литературной традиции в том смысле, в каком ее понимали в Европе. Бок о бок с высоко образованными людьми, знавшими несколько языков и в совершенстве постигшими поэзию и философию Востока, жили нищие, забитые и убогие. Лишь время от времени вспыхивали стремительные и яростные бунты и тут же угасали, подавленные, залитые потоками крови. И все же мечта о свободе освещает своим светом многие произведения созданной на земле Боснии и Герцеговины литературы, которую творили и неведомые православные певцы-крестьяне, и мусульманские ученые дервиши, и осевшие в Боснии испанские евреи, и католические монахи-францисканцы. Андрич воспринял и развил богатейшее, неповторимое и бережно сохраняемое в поколениях духовное наследие Боснии.
2
Впервые одна из глав «Джерзелез на постоялом дворе» — в журнале «Книжевни юг», Загреб, 1918, т. II, № 3. Полностью — отдельное издание, Б., 1920. По-русски: Иво Андрич. Избранное. М., 1957 (далее — И. Андрич, 1957).
Джерзелез Алия — легендарный герой мусульманского фольклора в Боснии, обладавший данной ему волшебницами-вилами небывалой физической силой. Это — собирательный образ, прототипами которого послужили несколько реально существовавших удальцов, в частности, живший в середине XV века мелкий феодал некий Герз Эляс. В отличие от традиционной фольклорной трактовки образа, Андрич дает преимущественно психологическую его характеристику.
Триптих о Алии Джерзелезе был первым прозаическим произведением Андрича. За два года, прошедших между первым и вторым его изданиями, появилось более десяти положительных рецензий. В одной из них М. Богданович, в частности, писал: «…Иво Андрич опубликовал свою большую вещь: „Путь Алии Джерзелеза“. Его талант проявился здесь в совершенно новом свете… Рассказ представляет не только локальный интерес, как у многих наших новеллистов, но обладает гораздо более широким звучанием… Алия Джерзелез является олицетворением вечной и от Дон Кихота по сей день бесчисленное множество раз описанной борьбы между стремлением человека к высшему идеалу и действительностью, которая это стремление грубо гасит тысячами мелких, глупых и неизбежных обстоятельств. Алия Джерзелез человек необыкновенной закваски… Он раб женской красоты и, ощущая в себе огромную силу и мощь, считает, будто имеет на нее право. В этом заключается трагизм его существования…» (СКГ, Б., 1920, т. I, № 2).
3
Впервые — СКГ, Б., 1921, т. II, № 8. По-русски — И. Андрич, 1957.
Образ Чоркана (букв. Кривой), безродного босяка, своеобразной достопримечательности Вышеграда, присутствует еще в двух произведениях Андрича. В рассказе «Мила и Прелац» (1936) описана смерть этого героя. В романе «Мост на Дрине» образу Чоркана дана более подробная и углубленная характеристика.
4
Впервые — сборник «Приповетке» («Рассказы»). Б., 1924. По-русски — И. Андрич, 1957. Рассказ переведен на украинский язык (1973).
Новелла принадлежит к так называемому «францисканскому» циклу. Отношение Андрича к религии в течение всей жизни оставалось последовательным и однозначным. Об этом свидетельствует, в частности, его письмо к давней знакомой, писательнице Зденке Маркович, где он решительно утверждал: «Католицизм — проклятие для стран и народов» (25. IX. 1919). Но его привлекали люди, игравшие важную роль в формировании и сохранении народной культуры в условиях многовекового иноземного гнета. Францисканцы появились в Боснии в 1291 году. В 1514 году было организовано две провинции, в одну из которых — Босна Аргентина, то есть Босния Серебряная, — входили монастыри, основанные на находившихся под османским управлением землях. Наиболее известными и старыми из этих монастырей, о которых неоднократно упоминает Андрич, были Крешево, Фойница, Королевская Сутеска, сумевшие несмотря на частые нападения и разрушения собрать и сберечь памятники письменности, ремесел и культуры.
Среди боснийских францисканцев, в большинстве своем местных уроженцев (неслучайно их называли «мужики-монахи»), встречалось немало поэтов, филологов, историков, ученых, получивших образование в Италии и Австрии. Многие из них активно участвовали в национально-патриотическом движении эпохи. Например, историк и писатель фра Иван Франо Юкич (1818–1857), являясь сторонником создания единого югославянского государства, весной 1840 года вместе с тремя монахами готовил восстание против османской власти, за что был удален орденом за пределы Боснии и Герцеговины.
Русский славист А. Ф. Гильфердинг, посетивший францисканские монастыри Боснии в 1857 году, писал, что «монахи эти еще тесно связаны с народом. Они не забывают, что вышли из его среды», и отмечал, что среди тамошней братии есть люди, которые «своей ученостью и своим нравственным достоинством» явились бы «украшением духовенства и любой стране» (Гильфердинг А. Ф. Собрание сочинений, т. 3. Босния и Герцеговина и Старая Сербия. СПб., 1873).
Примечательно, что после 1882 года, когда в Боснии и Герцеговине утвердились иезуиты, францисканцы вступили с ними в затяжной и постоянно обострявшийся конфликт.
В то же время иностранным путешественникам бросались в глаза «недостаток полезной деятельности» францисканцев, их фанатизм, бесплодность и даже ненужность для окружающего населения их несомненной учености, с течением времени все более приобретавшей схоластический, отвлеченный характер.
Андрич познакомился в францисканцами в юности, в 1910 году, когда посетил монастырь Сутеска. С глубоким интересом осматривал он собрание редких книг, рукописей, ризницу монастыря. В 1915–1917 годы, находясь в ссылке в местечке Овчарево, недалеко от Травника, он сблизился с приходским священником, вместе с которым совершал поездки по окрестным монастырям. Приезжал он сюда в 1926 году и в середине 30-х годов. Рассказы и предания монахов, монастырские хроники (в частности, «Летопись францисканского монастыря в Крешеве») во многом определили круг его писательских интересов, особенно в начале творческого пути. Герои этих его рассказов: фра Марко Крнета (типичный «мужик-монах»), фра Серафим Бегич, фра Петар Яранович, «знаменитый часовщик, оружейник и механик», и др., имели своих прототипов.
В основу сюжета данного рассказа положены действительные события 1773 года, когда, воспользовавшись сменой травницких визирей, местные османские чиновники решили увеличить свои доходы за счет «двойного» обложения христианского духовенства.
5
Впервые — СКГ, Б., 1925, т. XVI, № 3. По-русски — журнал «В защиту мира», 1956, № 66, ноябрь, под названием «Мост». Рассказ переведен на эстонский (1961), украинский (1973) и белорусский (1978) языки.
Многие османские высокие сановники, уроженцы Боснии, добившись успеха, помогали землякам и близким, строя в память о себе так называемые задужбины — общественно-полезные сооружения: мосты, школы, водоемы, крытые базары, или содержали приюты. Мост на р. Жепа связан с именем Мехмед-паши Соколовича. Оценивая рассказ, критик Петар Джаджич назвал его «самим совершенством. Это монолит исключительной, ослепительно гармоничной, лаконичной и богатой прозы, к которой нельзя добавить и у которой нельзя отнять ни одного слова» («Иво Андрич», Б., 1957, с. 149).
6
Впервые — журнал «Преглед», Сараево, 1928, т. II, № 57. По-русски — И. Андрич, 1957. Рассказ переведен на украинский (1958), эстонский (1961) и белорусский (1967) языки.
7
Впервые полностью — сб. «Приповетке», Б., 1931. По-русски — И. Андрич. Избранное. М., 1976 (далее — И. Андрич, 1976). Повесть переведена на украинский (1958) и литовский (1982) языки.
В 1934 году писатель Боривое Евтич инсценировал ее и поставил в Народном театре Сараева. Режиссером Владимиром Поповичем создан одноименный фильм (1953).
8
Впервые — СКГ, Б., 1934, т. XLI, № 1. По-русски — И. Андрич, 1957. Рассказ переведен на украинский язык (1961).
9
Впервые — СКГ, Б., 1937, т. LII, № 6. По-русски — И. Андрич, 1957. Рассказ переведен на украинский (1973) и белорусский (1978) языки.
10
Впервые — журнал «Книжевност», Б., 1947, № 7–8. По-русски — И. Андрич, 1957. Рассказ переведен на украинский (1958), эстонский (1961), белорусский (1978) и литовский (1981) языки.
11
Впервые — отдельное издание, Нови-Сад, 1954. По-русски — И. Андрич, 1967. Повесть переведена на украинский (1957), белорусский (1978), латышский (1981) и литовский (1982) языки. В 1954 году отмечена премией Союза писателей Югославии, инсценирована и поставлена в театре в 1962 году.
Это последнее свое крупное произведение, опубликованное при жизни, Андрич начал писать еще в 1928 году, находясь на дипломатической службе в Мадриде. Изданная спустя четверть века, повесть встретила признание и критики, и читателей во многих странах мира. В югославской периодике за два года после ее появления было напечатано более тридцати статей о ней и рецензий,
Советский критик Евгения Книпович назвала повесть «перлом европейской новеллистики» (наряду с «Рассказом о кмете Симане». См.: И. Андрич, 1976. Предисловие, с 5. Размышляя об этом произведении, Е. Книпович пишет «О прямом посягательстве на основы существующего строя произведения Андрича повествуют очень редко. Уродство социально-экономических и личных отношений в классовом обществе отражено в человеческих судьбах — тяжелых и страшных, в невозможности для человека осуществить все те богатые возможности, которые в нем заложены. Несомненно, Чамил-эфенди, герой повести „Проклятый двор“, мог бы стать в других условиях большим художником или ученым. И дело не в том, что произвол власти запер его в тюрьму. „Проклятый двор“ — константинопольская тюрьма — это как бы „модель“ султанской Турции. В этом „микромире“, живущем по тем же законам, что и вся страна, нагляднее становится неизбежность гибели одаренного и ранимого человека, который пытается уйти от страшной жизни в мечту» (там же, с. 9).
12
Впервые — сб. «Одабране приповетке», Б., 1954, кн. I. По-русски публикуется первый раз.
13
Впервые — в последнем прижизненном сборнике новых рассказов «Lica», Загреб, 1960. По-русски — журнал «Иностранная литература», М., 1966, № 7. Рассказ переведен на белорусский язык (1978).
14
Вторую часть тома составляют главным образом рассказы, повествующие о сорокалетнем периоде австро-венгерской оккупации Боснии и Герцеговины (1878–1918). В них отразились впечатления проведенного в Вышеграде детства Андрича (1894–1903), годы его учебы в сараевской гимназии (1903–1911), острейшие классовые бои, имевшие место в крае в 1905–1912 годах.
15
Впервые — сб. «Приповетке», Б., 1924. По-русски — И. Андрич. Повести и рассказы. М., «Радуга», 1983. Рассказ переведен на украинский язык (1958).
Насыщенный конкретными историческими фактами, относящимися к жизни Вышеграда после 1878 года, рассказ является по существу первым наброском к роману «Мост на Дрине» (см. т. 3). Отсюда перешел в роман образ Али-ходжи, сохранилась и общая концепция, общий замысел, позднее развернутый в эпическую хронику. Река Рзав впадает в Дрину недалеко от знаменитого моста. Рядом с мостом через Рзав находилась школа, где учился Андрич.
16
Впервые — СКГ, Б., 1934, т. XLII, № 2. По-русски — И. Андрич, 1957. Рассказ переведен на украинский (1958) и эстонский (1961) языки. В 1969 году по нему был создан одноименный телефильм.
17
Впервые — сборник «Приповетке», Б., 1936. По-русски — И. Андрич, 1957.
18
Впервые — журнал «Преглед», Сараево, 1946, т. I, № 1. По-русски — И. Андрич, 1976.
19
Впервые — журнал «Наша книжевност», В., 1946, т. II, № 5. По-русски — газета «Неделя», М., 1962, № 39, под названием «Истязание». Переведен на украинский язык (1958). По рассказу в Югославии снят телефильм.
20
Впервые — журнал «Книжевност», В., 1948, т. III, № 9. По-русски — И. Андрич, 1957. Рассказ переведен на украинский (1973) и белорусский (1978) языки.
21
Впервые — сб. «Нове приповетке», Б., 1948. По-русски — И. Андрич, 1967. Рассказ переведен на украинский язык (1973).
22
Впервые — журнал «Zena danas», Б., 1950, № 68. По-русски — журнал «Иностранная литература», М., 1975, № 11 (под названием «Стачка в ковровой мастерской»).
Рассказ посвящен событиям, происходившим в Сараеве летом 1905 года. 10 августа на государственной ковровой фабрике (открытой в 1888 г.), где во время учебы Андрича в гимназии работала ковровщицей его мать, началось собрание. Работницы предъявили свои требования к администрации (в частности, десятичасовой рабочий день и повышение расценок). Выступил один из тогдашних руководителей профсоюзного движения Еротие Плавшич (1876–1905). Через десять дней после этого, не найдя иного решения, директор фабрики вызвал полицию, однако и с ее помощью не удалось сломить забастовщиц, стачка продолжалась в течение шести недель и закончилась капитуляцией дирекции. Ковровая фабрика, одно из немногих государственных предприятий в Сараеве, видимо, считалась образцовой — 28 июня 1914 года, в день своей гибели, ее должны были в соответствии с предварительно составленной программой посетить престолонаследник Франц Фердинанд с супругой.
Классовым выступлениям сараевских рабочих в 1903–1906 годах Андрич посвятил также рассказ «Красный цветок» (1949), отрывки «Первые встречи» (1950), «Тревога», «Бунт» (1952) и др., представлявшие, по-видимому, фрагменты более крупного произведения, возможно, «Сараевской хроники». Вообще это был период, когда, по словам одного из сверстников Андрича, «впечатления русской революции и забастовок 1905 г. были еще свежи в наших краях и о них много говорили» (Д. Любибратич. «Молодая Босния» и сараевское покушение. Сараево, 1964). Революционные события в России и в дальнейшем получали широкий отклик в Боснии и Герцеговине. Примечательно, что именно сараевская газета «Глас слободе», орган социал-демократов, первой в югославянских землях опубликовала сообщение об Октябрьской революции.
23
Впервые — журнал «Бразда», Сараево, 1950, т. III, № 7–8. По-русски публикуется первый раз. Рассказ переведен на украинский язык (1958).
24
Впервые — газета «Београдске новине», 1952, № 3–5. По-русски публикуется первый раз. Рассказ переведен на украинский язык (1973).
25
Впервые — газета «Политика», Б., 1954, № 14808. По-русски публикуется первый раз.