ты муж и нахал!
убирайся нахал!
я совсем не для тебя
не желаю знать тебя
и плевать хочу в тебя.
иван иваныч поглупел
между протчим поглупел
у усикирку поглупел
а жена ему сюда
развернулась да сюда
да потом ещё сюда
в ухо двинула потом
зубы выбила потом
и ударила потом!
иван Иванович запнулся
так немножечко запнулся
зап… п… п… п… п… пнулся
ты не хочешь, говорит
ну так чтоже, говорит
я уеду, говорит
а жена ему: нахал!
ты муж и нахал!
убирайся нахал!
и уехал он уехал
на извощике уехал
и на поезде уехал
а жена осталась тут
и я тоже был тут
оба были мы тут.
Даниил
Заточник (Хармс)
1925 ноябрь.
От бабушки до Esther*
бабаля мальчик
трестень губка
рукой саратовской в мыло уйду
сырым седеньем
щениша вальги
кудрявый носик
платком обут –
капот в балах
скольжу трамваем
Владимирскую поперёк
посельницам
сырунду сваи
грубить татарину
в окно.
мы улицу
валунно лачим
и валенками набекрень
и жёлтая рука иначе
купается меж деревень.
шлён и студень
фарсится шляпой
лишь горсточка
лишь только три
лишь настеж балериной снята
и тукается у ветрин.
холодное бродяга брюхо
вздымается на костыли
резиновая старуха
а может быть павлин
а может быть
вот в этом доме
бабаля очередом
кандыжится семью попами
соломенное ведро.
купальница
поёт карманы
из улицы
в прыщи дворов
надушенная
селью рябчика
распахивается
под перо –
и кажется
она Владимирская
садится у печеря
серёжками –
– как будто за город
а сумочкою –
– на меня
шурованная
так и катится
за бабаля калеты
репейником
простое платьеце
и ленточкою головы –
ПУСТЬ
– балабошит бабушка
БЕЛьгию и блены
пусть озирает дохлая
рбстанную полынь
сердится кошечкой
около кота
вырвится вырвится
вырвится в лад
шубкою бконью
ляженьем в бунь
маханьким пёрсиком
вихрь табань
альдера шишечка
ми́ндера буль
улька и фанька
и ситец и я.
ВСЁ
<1925>
Наброски к поэме «Михаилы»*
крючником в окошко
скандит скандит
рубль тоже
маху кинь
улитала кенорем
за папаху серую
улитала пальцами
ка – за – ки
лезет утером
всякая утка
шамать присну
бла – гослови
о – ко – янные
через пояс
пояс уткан
пояс убран
до зарёзу
до Софии.
дует капень
Симферополя
шире борова русей
из за моря
варом на поле
важно фылят
па – ру – са.
и текло
текло
текляно
по немазаным усам
разве мало
или водка
то посея – то пошла
а се го дня на до вот как
до пос лед не го ков ша
Станем биться
по гуля не
пред иконою аминь
руковицей на колёни
заболели мужики,
вытерали бородою
блюдца
было боязно порою
оглянуться
над ерёмой становился
камень
яфер
он кабылку сюртуками
забояферт –
– и куда твою деревню
покатило по гуртам
за еловые деревья
задевая тут и там.
Я держу тебя и холю
не зарежешь так прикинь
чтобы правила косою
возле моста и реки
а когда мостами речка
заколодила тупыш
иесусовый предтеча
окунается тудыж.
ты мужик – тебе пахаба
только плюнуть на него
и с ухаба на ухабы
от иконы в хоровод
под плясулю ты оборван
ты ерёма и святый
заломи в четыре горла
– дребеждящую бутыль –
– разве мало!
разве водка!
то посея – то пошла!
а сегодня надо вот как!
до последняго ковша.
пажен холка
мамина булавка
че – рез го – ловы
после завтра
если на веран – ду
озера манули
видел рано
ста – ни – слав
вулды алые
о – па – саясь
за дра жали
на ки тай
сёрый выган
пе ту ха ми
Станиславу
шар ку ну
бин то вала
ты моя карболка
ты мой парус
*** ко ра лёк
залетуля
за ру башку
ма ка роны
бо си ком
зуб акулий
не покажет
и сте – кло
ляда пахнет пержимолью
альманахами нога
чтобы пели в комсамоле
парашуты и ноган
чтобы лыко Станиславу
возносило балабу
за московскую заставу –
пар ра шу ты
и но ган
из пещёры
в гору
камень
буд – то
в титю
МО ло ко
тянет голы – ми руками
после завта
на – бал – кон
у ко – го
те перь не встанет
возле пупа
го – ло – ва
разве ма – ло
или вод – ка
то посея
то пошла
а се год ня на до вот как
до пос лед не го ков ша.
ВСЁ
<1925>
Говор*
Откормленные лылы
вздохнули и сказали
и только из под банки
и только и тютю
катитесь под фуфелу
фафалу не пермажте
и даже отвалила
из мякиша кака –
– косынка моя улька
подарок или ситец
зелёная салонка
чаничка купрыш
сегодня из под анды
фуфылятся руками
откормленные лылы
и только
и тютю.
ВСЁ
<1925>
Землю, говорят, изобрели конюхи*
Посвящаю тем, кто живет на Конюшенной.
вступ
вертону финикию
зерном шелдону
бисирела у заката
криволиким типуном
полумёна зырыня
калитушу шельдону.
начало
приоткрыла портсигары
от шумовок заслоня
и валяша как репейник
с'ел малиновый пирог
чуть услыша между кресел
пероченье рандаша
разгогулину повесил
варинцами на ушах
Ира маленькая кукла
хочет какать за моря
под рубашку возле пупа
и у снега фанаря
а голубушка и пряник
тянет крышу на шушу
живота островитяне
финикийские пишу
Зелено твоё рыло
и труба
и корыто зипунами
барабан
полетели панталоны
бахромой
чудотворная икона
и духи
голубятина не – надо
uberall
подарила выключатель
и узду
а кухами нижет алы – е
торапи покое был
. . . . . . . . . .даже пальму строить надо
для руины кабалы
на цыганах уводила
али жмыхи половя
за канюшни и удила
фароонами зовя
финикия на готове
переходы полажу
магомета из конюшни
чепраками вывожу
валоамова ослица
пародила окунят
везелонами больница
шерамура окиня
и ковшами гычут ладо
землю пахаря былин
. . . . . . . . . .даже пальму строить надо
для руины кабалы
Сына Авроамова
ондрия гунты
потом зашеломила
бухнула гурты
мамонта забуля
лёда карабин
бтарью капилища
отрок на русси
бусами малонится
пёнистая мовь
шлёпая в предбаннице
лысто о порог
ныне Португалия
тоже сапоги
рыжими калёсами
тоже сапоги
уранила вырицу
тоже сапоги
калабала девочку
тоже говорит
а лен – ты
дан – ты
бур забор
лови
хоро – ший
пе – реход
твоя колода
пе – региб
а па – рахода
са – поги
надо кикать лукоморье
для конюшенной езды
из за острова Амонья
винограда и узды
и рукой её вертели
и руина кабала
и заказаны метели
золотые купола
и чего-то разбелянет
кацавейкою вдали
а на небе кораблями
пробегали корабли
надо кикать чернозёмом
и накикавшись втрубу
кумачёвую алёну
и руину кабалу
не смотри на печенёгу
не увидеть кочерги…
. . . . .а в залётах другими спаржами
телеграммою на версты
алексан – дру так и кажется
кто-то кикает за кусть!
. . . . .целый день до заката вечера
от парчи до палёвок Князевых
встанут челяди изувечено
тьмами синеми полуазии
. . . . .александра лозят арабы
целый остров ему бовекой
александр лозит карабль
минотавра и человёка
. . . . . и апостола зыда маслом
через шею опракинул