В книжном складе не было ни одного покупателя, и приказчики уныло стояли за прилавками. Звякнул звоночек, и появился гражданин с рыжей бородой веером. Он сказал:
— Драсьте…
— Чем могу служить? — обрадованно спросил его приказчик.
— Нам бы гражданина Лермонтова сочинение,— сказал гражданин, легонько икнув.
— Полное собрание прикажете?
Гражданин подумал и ответил:
— Полное. Пудиков на пятнадцать — двадцать.
У приказчика встали волосы дыбом.
— Помилте, оно и все-то весит фунтов пять, не более!
— Нам известно,— ответил гражданин,— постоянно его покупаем. Заверните экземплярчиков пятьдесят. Пущай ваши мальчики вынесут, у меня тут ломовик дожидается.
Приказчик брызнул по деревянной лестнице вверх и с самой крайней полки доложил почтительно:
— К сожалению, всего пять экземпляров осталось.
— Экая жалость,— огорчился покупатель — Ну, давайте хучь пять. Тогда, милый человек, соорудите мне еще «Всемирную историю».
— Сколько экземпляров? — радостно спросил приказчик.
— Да отвесь полсотенки…
— Экземплярчиков?
— Пудиков.
Все приказчики вылезли из книжных нор, и сам заведующий подал покупателю стул. Приказчики забегали по лестницам, как матросы по реям.
— Вася! Полка 15-а. Скидай «Всемирную», всю как есть. Не прикажете ли в переплетах? Папка, тисненная золотом…
— Не требуется,— ответил покупатель.— Нам переплеты ни к чему. Нам главное, чтоб бумага была скверная.
Приказчики опять ошалели.
— Ежели скверная,— нашелся наконец один из них,— тогда могу предложить сочинения Пушкина и издание Наркомзема.
— Пушкина не потребуется,— ответил гражданин,— он с картинками, картинки твердые. А Наркомзема заверни пудов пять на пробу.
Через некоторое время полки опустели, и сам заведующий вежливо выписывал покупателю чек. Мальчики, кряхтя, выносили на улицу книжные пачки. Покупатель заплатил шуршащими белыми червонцами и сказал:
— До приятного свидания.
— Позвольте узнать,— почтительно спросил заведующий,— вы, вероятно, представитель крупного склада?
— Крупного,— ответил с достоинством покупатель,— селедками торгуем. Наше вам.
И удалился.
Повестка с государем императором
Рабочий Влас Власович Власов получил из Вознесенского почтового отделения повестку на перевод. Влас развернул ее и стал читать вслух, потому что так Власу легче:
— Воз-не-сенское пе-о — по-что-ве-о — во-е. Почтовое. От-де — отделение из-ве-ща-а — ща. Извещает. Слышь, Катерина, извещает. Видно, брат деньги прислал. Что на ваше имя получен перевод на 15 рублей в день тезо-именитства… его импера-ра-ра-тор-ско-го…
Влас поперхнулся:
— величества…
Влас пугливо оглянулся и продолжал вычитывать шепотом:
— Государя?! Что такое? Ин-пи-ра-то-ра Ни-ко-лая Александровича.
Ошалевший Влас помолчал и от себя добавил:
— Крававава,— хоть этого слова в повестке и не было.— Выдача денег производится ежедневно, за исключением дву-двунадесятых праздников и дня рождения ее… императорского величества государыни императрицы Александры Федоровны. Здорово! — воскликнул Влас.— Вот так повесточка. Слышь, Катя, повестку прислали с государем императором!
— Все-то тебе мерещится,— ответила Катерина.
— Большая сласть твой император,— обиделся Влас,— что он мне мерещиться будет. Впрочем, тебе, как неграмотному человеку, доказательства ни к чему не ведут.
— Ну и уйди к грамотным,— ответила нежная супруга.
Влас ушел к грамотным в Вознесенское отделение, получил 15 рублей, затем засунул голову в дыру, обтянутую сеткой, и спросил:
— А по какой причине государя напечатали на повестке? Очень интересно осведомиться, товарищ?
Товарищ в образе женщины с круто завинченной волосяной фигой на голове и бирюзой на указательном пальце ответил так:
— Не задерживайте, товарищ, мне некогда с вами. Бланки старые, царского выпуска.
— Хорошенькое дело,— загудел Влас в дыру,— в советское время — и такое заблуждение…
— Вне очереди залез! — завыли в хвосте.— Каждому надо получать…
И Власа за штаны вытащили из окошка. Всю дорогу Влас крутил головой и шептал:
— Государю императору. Чрезвычайно скверные слова!
А придя домой, вооружился огрызком химического карандаша и старым корешком багажной квитанции, на каковом написал в «Гудок» письмо:
«Эн-е — не мешало бы убрать причиндалы отжившего строя, напечатанные на обратной стороне повесток, которые угнетают и раздражают рабочий класс.
Влас».
Смуглявый матерщинник
Распроклятый тот карась
Поносил меня вчерась
Да при всем честном собранье
Непечатной разной бранью!
Прекратите, товарищи, матерщину раз и навсегда. Это — позор-с!
Ругаются у нас здорово, как известно, на станции Ново-Алексеевка Южных ж. д., но так обложить, как обложил трех безбилетных 24 сентября 1924 года по новому стилю старший агент охраны поезда № 31, еще никто не обкладывал в жизни человеческой!
Вся публика сбежала в ужасе, не говоря уже о женщинах, даже сторож удрал.
Я считаю это явление позорным на транспорте и написал стихи:
Сопровождая тридцать первый,
Охраны агент — парень смелый
Трех безбилетных зацепил,
К ДС в контору потащил.
Все это так, но на перроне
Его смуглявое лицо
Заволокло вдруг тучей черной
И передернуло всего.
«Я… вашу мать, в кровь, в бога, в веру!!!
Сей агент начал тут кричать,
Я покажу вам для примеру,
Как зайцем ездить… вашу мать!!»
А женщин много. Вот беда!
И от стыда бежать… куда?!
«В кровь, боженят!! Я вас сгребу!!»
Ревет наш агент, как в трубу.
О, агент! Выслушай совет:
Лови ты зайцев беспощадно,
Но не позорь ты белый свет
Своею бранию площадной!
Обмен веществЗаписная книжка
15 числа.
В Одессе на каустической соде сделал 1000 червей. Сего числа прибыл в Москву. Поселяюсь. Хватит? Хи-хи! Я думаю…
16 числа.
У которого человека деньги есть, тот может легко иметь квартиру в Москве. Уже нашел. Правление сдает за 28 червей в месяц ослепительную комнату с гобеленом, телефоном и клозетом. Остальное в доме — рвань коричневая живет.
18 числа.
Контракт на год подписал. Переехал. Гобелен зеленый. Сегодня по двору шел, какие-то бабы смотрели, пальцами показывали на меня. Пущай покланяются. Председатель говорит: «Вы у нас единственный богатый человек». Хи-хи. Приятно. Что говорить, деньги — сила. Черви козыри!
19 числа.
Мебель купил — 80 червей.
Крова — 20.
Пружи матра — 15.
Расходов, черт ее возьми, комната эта требует.
20 числа.
Позвольте… Явился с окладистой бородой. Лицо неприятное. Сколько, спрашивает, за комнату платите? Вам какое дело? Оказывается, фининспектор!..
21 числа.
Да что, он взбесился?!. Квартира, говорит, 1/5 часть бюджета, стало быть, говорит, зарабатываете вы в месяц 28 × 5 = 140 червей. Стало быть, в год 1680 червей!! Стало быть, налогу с вас… Считал, считал и насчитал 120 червей!
Э, не… платить не буду!
28 числа.
Заплатил, будь он проклят, с пеней.
29 числа.
Лопнул водопровод в доме. Обложили пропорционально квартирной плате. С меня двадцать червей.
31 числа.
Ремонт лестниц. С меня пропорционально — 18 червей.
Воздушн. Дети — 1 червь.
Флот беспризорн.— 1 червь.
(Вы, кричат, «богатый».)
Доброхим… Доброзем…
На туберкулез пролетариям дал пятнадцать копеек.
3 числа.
Двор асфальтом заливали, со всех по целковому, с меня 5 червей. Да ну вас к черту! Хотел бросить комнату… нельзя, неустойка 500 червей.
9 числа.
Уму непостижимая вещь… Весь дом на мой счет содержится. Стекла вставили всюду, детскую площадку устроили, на председателе правления новые брюки (ему жалование положили).
10 числа.
Явился фин. и обложил дополнительно, как «исключительно богатого человека». Единовременно 500 червей. Я даже завизжал. Ничего не понимаю. Со двора асфальтом пахнет. Кричу: «Я разорился»,— а он говорит: «Попробуйте не заплатить».
15 числа.
Описали мебель, гобелен, телефон, чемоданы, девять костюмов, кой-что из золота.
Еду в Одессу содой работать.
Война воды с железом
Это не водники, а грехо-водники! Честное слово. Замечена была такая история: как только нужно ехать нашему железнодорожнику куда-нибудь по воде, дают ему место или на корме, или в люке, или в трюме, и едет транспортник как поросенок.
Долго наше начальство терпело надругательства над личностями железнодорожного транспорта, но наконец его терпение лопнуло.
Один начальник вызвал к себе другого начальника рангом поменьше и сказал ему такое:
— Что ж они, издеваются, что ли?
— Так точно.
— Они думают, вероятно, что транспортники какие-нибудь ослы, которые в трюмах будут ездить?
— Надо полагать-с.
— А вот я им по-по-полагаю! Они у меня поездиют… Напишите-ка, Алексей Алексеевич, бумажку.
— Слушаю.
И получена была такая бумажка:
«Из Саратова. Всем ДС, ДН, ДЧ, СЧ, СМ, КР, С, К, Д. Ввиду того, что управление госпароходством предоставляет проезд железнодорожникам в вышеупомянутых местах, с получением сего предлагается работникам водного транспорта, едущим по разовым билетам, предоставлять место только в поездах с теплушками, отнюдь не допуская их в вагоны 3-го класса». Следуют подписи.