Заранее:
любви к серебряной — и кровью каплющей —
повсюду бедности!.. —
(и свет — как ветер — так и клонит вкось
в пустом сиянье памятном
солому давнюю — как сестринскую:
чувством! —
родную — будто шепчущую:
в раскрытости болящей…) —
да входят рукава
в крови во льду
в тот круг… —
теперь — когда уже отдалено
все — словно с ризной белизной — в слезах! —
самой любви сияющей одеждою
|1967|
лес — сразу за оградой
белеет лес как Города-во-сне:
:
белеет — из глубин — усиливая что-то дорогое:
свое — и наше: чем-то! —
свое-не-человека-моцарта… —
о больше чем наигрывающего!
вот-вот как будто только что
немного от струны
как воздух — от огня:
и множеством просветов в нем — с к в о з н а я
л е г к о с т ь мир а
поется — в грусти трепеща височной:
как на своих окраинах!.. —
:
и вот — меняется
как лик как чувство:
туманами — все больше — се́рдца
и-раня-вглубь-и-отдаляясь:
дрожит щемяще… — словно там
Страдая Действует
освобождение:
от зримости… от местности… — как будто
от боли — нашу боль включающей:
в его — не только личных — тайниках:
как в некоем самосознании
|1970|
кахаб-росо: могила махмуда
входили словно в некий сон
и в пустоту опасно-нежную:
как в место шепота прозрачнейшего
в движенье в поле
в легком вздрагиванье! —
и вновь казалось: мухаммадова
здесь белизна тонка особенно
все-заполняющего с н а! —
и он мелькал
рябил мелькал
тот остров легкий Кахаб-Росо:
Святого Духа чистых трав! —
гречихи золотое е с т ь
его пыля обособляло
|1970|
заря: шиповник в цвету
[к. э.]
в страдании-чаще
и шевелюсь:
и долгое слышу
«le dieu а été»:
кьеркегорово:
подобное эху! —
о занимается!.. и:
даже не алое:
дух его — алого:
словно во всем — составляющем боль
как вместилище мира
возможного в мыслях:
красит бесцветно но ярко как режущее:
в преображенье — неведомо-кратно! —
не алого даже
а духа его:
очищение! —
и не-людское:
«le dieu a été»:
тихо… — как будто
в страдании-чаще:
снова и снова:
/ /
—:
(ах! два слога последних:
сыграла бы флейта:
друг для тебя!)
|1969|
černá hodinka[2]: на могилу к
[о. машковой]
о свет безымянный
людей бессловесных:
об их пребыванье уже по-иному — как будто
о новых страстях — не для мира
свидетельствующий:
нищенство — всюду во все проникающее! —
светится им
как известкою божьей:
поверхность столба надмогильного! —
а е с м ь его — словно вещественность
нищенства внутреннего
(знаем как боль
и достаточно):
(боль еще знаем):
да: нищенской вещью
светится э т о средь вас
в Вечере-Мире явления-Праги
памяткой — знаком — и — памятником:
миру который теперь — только боль! —
и язык Мира-этого-Боли
держится светосоде́ржаще:
нищенской — новой — вещественностью:
есть он — не действуя!
как понимание:
жертвами:
жертв
|1970|
снова: места в лесу
опять поются! есть! опять о н и
звучащие — везде — одновременно! —
опять к тому же часу
к пробужденью:
светло
— поляною-страданием! —
недвижимо
и ясно — нескончаемо! —
и будто стойко было утро
во мне: как в мире: целиком:
и там они то место поместили
среди им родственных
других:
которое я знал когда-то! —
светился
словно счастья час:
высокой
ясной серединой:
боярышник — при пении молчащий
как бог молчащий — за звучащим Словом:
молчащий — личностью неприкасаемой:
лишь тронь — и будет: Б о г а н е т
|1969|
černá hodinka1970–1973
поле: в разгаре зимы
[рене шару]
бого-костер! — это чистое поле
все пропуская насквозь (и столбы верстовые
и ветер и точки далекие мельниц:
все более — будто из этого мира —
как не наяву — удаляющиеся:
о все это — искры — не рвущие
пламя костра невселенского)
есмь — без следов от чего бы то ни было
не по-вселенски сияющий
бого-костер
|1970|
снова: ты с конца
о все ты подрагиваешь
образа-Духа
прозрачною падалью! — тонкой как боли
узоры — проколами: нам иногда
представляющиеся:
о так пребываешь! — как будто распада уже
моего очертанья — с кровоподтеками
в складках (бумаги как будто прозрачной):
видно пила из источников свежих которыми
все мы поблескиваем (ими сияя кончаются
ярко дороги болезней: прохладно и ярко!):
о все еще есть! —
и кровавыми будто бы ветками:
«я»-состраданье «я»-сон и «я»-память образ
задерживают: кожа такая = Всё — там —
где живем — так мертво — словно комкают!
кожа такая — лишь это: и сам превращаясь
в такое же: я представляю:
и — качество жертвенной раны в глазах! —
мир — это: нет никого уже больше! —
и только о жизни — такой уже трудной —
что вечности качество будто в ней есть:
о такой: окончательной будто! —
Рана-Глагол:
говорит сквозь лицо
|1970|
снова: černá hodinka
[зденеку матгаузеру]
а как же удержать твою воздвигнутость
г л а в а когда-то о б л е ч енная
в б л и с т а н и е и в с т р а х с в я т ы й!
была жизнь-ритм и ритм-душа!
а что теперь? ритм-жизнь в коростах б л а[3]
ритм-падаль окруженный розами
(и длящийся закат Главы-Явления
давно — на требуемом уровне:
процесс — «как надо» — т л е н ь я —
п р е б ы в а н ь я)
|1970|
розы в горах
откуда боль?
желание не быть? —
иль иногда мы знаем:
сама «я»-красота
вдруг: т а м:
которую мы помним? —
как смерть: и рядом и недостижима?
не-действующая:
:
а чистым бого-голосом:
(без цвета
без идеи даже ме́ста!):
(как дух
где боль уж не содержится):
все более
и более:
«я»-красота
что может стать
единственное е с м ь? —
как бого-красота! —
(а что — для нас? —
идеей
будто
нищенства:
окружена
пока
и болью цвета:
и болью — может быть — души)
|1970|