Моря Отыскивая Спокойствием Силу Охвата
Выравнивая Мирным Кованием
сон
как младенца шажки
в полутьме
в шуме — сквозь сон — будто
телом младенческим
долго
шажки
Солнце Владеющее Морем Открыто
Отцовскостью Лучей Целомудрия Охват
Продолжая Бия Великолепием
|1983, июль|
Одесса, пос. Черноморка
снова — ловя выражения
можно ли
видеть
в ветре — оттенки ветра? —
снова
я в круг световой
кругом (как неким вопросом
возможно: немного — со светом) —
будто в шептанье почти без дыханья
и в страхе — пред смыслом
движения губ —
потом — и в беспамятстве! —
вхожу-как-блуждаю
|1983, июнь|
песенка для тебя — об отце
Был мой отец как белый пряник.
Был
мой отец как белый пряник,
белое
сияло
добро, —
воздухом дня
поглощаясь.
А теперь в этом воздухе
нет никого,
горница — зимою — становится
полем пустынным, —
теменью дня
поглощаясь.
И снятся под утро
в поле — отцовские сани
белые как пряник,
как пряник,
только в них нет никого,
но излучается,
веет над ними
белое — то же — добро, —
грустью моей
поглощаясь.
|1983|
записанное сидя с тобой на балконе
твои разговоры без слов! это — как будто мои
интонации: распевы — без слов… — но какая
застенчивость — у тебя — содержанием!.. —
разве достигал я такой простоты
излучения — всем-очарованности! — при
скромности — будто светящейся!.. — само́ю
идеей… — безвинности
|12 июля 1983|
пауза в «тетради»
вдруг
(ты уснула
а вижу я
взгляд)
мне — одиноко жалеть-пребывать:
будто бы — вымокнув! —
:
жил-поживал (как разбитая ветка ненужность
то в том то в другом!
есть — чем и нужен немного
а наступало:
ничто
никому —
и вздрагивал — было когда-то — сжимался я
от состраданья:
в ровно-знакомой
давно
тишине!) —
:
и была ты — чистейшею
в мире
слезой:
(мне б — иногда — выражаться такою…) —
была — как в молчании
место — ответа
простого — самой простотой доброты!.. —
:
и я
(будто в мире
какой-то
без сути
столь странно
один) —
тянулся — в тебе как в слезе причащаться:
твоей чистоты
|1983, июль|
часто подходит к нам пятилетняя ася
а в худенькой Асе
не умещается
доброта! и лицо — без границ:
будто шумяще-сверкающая улица
через овражек — прыжком-и-полетом
дальше — блистать! и сияющая девочка
входит — в наш мир с тобой
улыбкой — еще — очерчивая
в гости!.. а ручки — как у крестьяночки
в порезах в царапинах «мама
чистить дает огурец»
и в сообществе нежно-«рабочих» порезов
и ссадин
мы — с тобою — как будто в кругу
древнего — бедно-щедрейшего детства
(мир бесконечный
включая)
|1983, июль|
сон в поле
Бо́болинк — Океан.
о ветер
легчайший — от малого
светила-лица
по кофточке еле заметный —
ширит мне поле особое: жить-поживать бы
нам — истинностью
только лишь этой!..…спускается
солнце… и там средь стрижей над ромашками
Боболинк мой!.. — по любви эта рана
сладчайшая
вся — чистотою твоею:
миру — дыханье
|1983, июль|
Москва, Орехово-Борисово, поле
продолжение
мне
углубиться
в сияние это
(не помнить что ты)
и пониманье
сияет сияет — и это другому
я — чтоб понять (продолжая сиянье
в новом забвенье
другим)
|1983|
играя «в пальчики»
Мизинец же воскликнул: «А я вообще,
ничего не сказав, удеру!»
Зов, — о какое внезапное — с мукою —
сжатие музыки — бездонной и выше над
всякою «высью» возможной: звучанья —
пред-слова!.. — улыбка, зубки — свежей
лепестков: белизною! — крошечный ноготь,
взгляд вопрошающий: мир — как ответный
безмолвный вопрос! — снова крошечный
ноготь, слеза, эта скудная прядка на шее,
и пальчик: лишь ангелу — как амулет —
доверять — да и то: отражением только! —
лепет и ноготь!.. — да, все это — равенство:
перед единым мерилом — благоговением.
|13 июля 1983|
и: цветет овес — за лугом
[завершая книжку, тебе —
из моего детства]
о сон
душа — тот сон
она всегда там в ссадинах:
перебирается
во праздник общий сон
и даль оставшаяся (пенье без людей)
насквозь
шумя
все больше в даль
цветет
|1983, июль|
пение и тишина
и поет эта девочка-флейта
когда тишина
в городе тускло-спокойном чиста и свободна
как некое поле — и также как отклик:
недолгой и хрупкой
сферой (уже зазвучала стеклянно)
в чистой подобранности
будто
как божье дитя
|1983|
снова: третий кузнечик(теперь — тебе)
скрипом-скачком! — и эскиз за эскизом
(рисунок — во воздухе) —
стирает — крылышком
заштриховывает — носиком:
малюет — сияньем-поляной! подписывает
лучем-стрекотанием:
— здесь для меня
лишь мельканье — везде! —
ножками? — вверх как и вниз!
полотно его — только одно:
небо — вовеки не сохнущее! —
ну просто (скажу тебе) — дедушка:
Ша-гал!
|1983, июль|
другу — вместо письма
[м. ф.]
а все же
Друг
когда
все ложно-взросло-зрящее клубится
давно — слепым туманом
из тьмы прорезываясь — как будто строя мир
все тот же ниоткуда-отрешенный
глядят — цветы и дети
(да что еще? — на дне затихшего пред-зренья
все более древней и отдаленней
кричат
напоминая
птицы)
|31 мая 1984|
Москва, метро
первые слова
Их — только полдюжины: как камушки
в ладошке… — осторожность — чтоб не
уронить — и перебиранье неловкое — с некой
стеснительностью: будто — протягивая:
«на…» — даже просьба и зов — одарение
скромное: всем существом.
|1983|
вновь — соседство роз
в волнах — вечернего
движенья светового —
спокойно — детство их…—
с тобой — в тени мерцающей — сливаясь:
цветут-что-спят… —
(вернее — п р е б ы в а ю т):
то тут то там… —
(все тише — тишина)
|1983, июль|
ви́денье: юная девушка
не у меня
у другого
вызвав — шедевр Поэзии
прошло по городу
Бессмертие: вот и ее современности
нет — а Слово
с Солнцем сливается
и с душами
в мире другом — и просвечивает
насквозь
даря
юная поступь!..… — в основе незримой
лучшее — из отсиянья
ее — и долгих
(как будто
огнями)
отцов
|1983|
снова — спящая
вновь
тишиной беспокоя
особою
(будто
из духа)……. и дорога́ мне
как рана……. склоняюсь……. и рдеет
перекрещением
Склона — как Матери……. вея троичностью
боли……. воздушный тот Склон
чуть
на меня