плодотворной, как в годы гитлеровской диктатуры в Германии. Таково было время, а он всегда старался не быть в обозе истории. Он был одержим самой прекрасной, самой гуманной и насущной задачей, которая когда-нибудь выпадала на его долю: спасением своей несчастной родины, а вместе с ней и всего человечества от фашистского варварства.
В 1933 году, когда фашисты захватили власть, Генрих Манн вынужден был покинуть родину. Но то, что произошло, не было для него неожиданностью. Статьи, написанные им в последние годы республики и первые дни Третьей империи, свидетельствуют о том, что он не только понимал смысл и ход событий, но и внутренне подготовился к тому, чтобы мужественно встретить самое худшее и с достоинством выполнить свое высокое и трудное назначение. Несмотря на скорбь разлуки с родной страной и тяжести скитальческой жизни, он никогда не смотрел на свое изгнание, как на проклятие судьбы. Он был не один. Вместе с ним ушли на чужбину и рассеялись по всем странам почти все лучшие, составляющие цвет немецкой литературы писатели, многие честные ученые, передовые общественные деятели, которые и образовали впоследствии основное ядро руководимого коммунистами народного фронта. Генрих Манн добровольно, с полным сознанием ответственности принял на себя миссию одного из организаторов и вдохновителей единого фронта борьбы всех друзей мира, свободы и демократии против варварства, мракобесия и тирании фашизма. Отныне он до последнего дня не складывал оружия.
Обширна, разнообразна и, что всего важнее, остро целенаправлена общественно-публицистическая и художественная деятельность Генриха Манна в годы фашистской диктатуры и второй мировой войны. Она запечатлена в многочисленных антифашистских и программных статьях, обращениях, открытых письмах, соединенных в сборниках «Ненависть» (1933), «Настанет день» (1936), «Мужество» (1939) и в мемуарной книге «Обзор века» (1946), в двух великолепных исторических романах о Генрихе IV, всем своим пафосом обращенных к современникам, в речах писателя на собраниях рабочих и интеллигенции, в его пламенных памфлетах и воззваниях к немецкому народу, которые тайно распространялись в Германии, переходили из рук в руки и делали свое большое дело.
Сборник статей «Ненависть», опубликованный в год фашистского переворота, был переходным моментом на пути Генриха Манна к высшему этапу его идейного развития. В этих статьях он продолжает разоблачать правителей Веймарской республики, которые своей антинародной политикой содействовали объединению сил фашизма и проложили ему дорогу к власти. В то же время он срывает маски с звериного лика фашизма, обнажает его духовное убожество и жестокость, показывает своим соотечественникам, какую участь готовят им Гитлер и его заплечных дел мастера. Оружие Генриха Манна остается здесь прежним — это разум, совесть.
От статьи к статье, от книги к книге мы можем проследить весь путь постепенного, но решительного отхода Генриха Манна от идей буржуазной демократии и гуманизма и формирования нового, более высокого мировоззрения, приближающего писателя-борца к принципам революционной демократии и социалистического гуманизма.
Одной из существенных идейных побед Генриха Манна, благодаря которой все его миропонимание обрело твердое средоточие и реальную цель, было то, что именно в годы непосредственной борьбы с фашизмом он нашел, наконец, решение своей старой, долго мучившей его задачи с двумя неизвестными — дух и действие. Формула «единство духа и действия», которая до сих пор жила в сознании писателя скорее как абстрактное выражение его воли к борьбе, чем как программа борьбы, наполнилась, наконец, конкретным содержанием, стала весомой и зримой.
Он познал силу ненависти к врагу. Но одной ненависти, как бы велика она ни была, мало для того, чтобы его уничтожить. Для этого нужно объединить всех, кто ненавидит фашизм, в единый фронт борьбы. Возглавить его должен самый сплоченный и идейно вооруженный класс — пролетариат. «Все, не только рабочие, начинают понимать, что такое свобода, когда теряют ее. Вот почему непосредственно после прихода фашизма неизбежно возникает Народный фронт, как после молнии следует гром, — и его передовой, боевой отряд — объединившиеся рабочие».
Объединенные силы Народного фронта стремятся к одной цели — свержению фашистского режима вместе с теми классами, которые его поддерживают — буржуазией и юнкерством. Средство — вооруженное восстание, социальная революция и, если это потребуется, гражданская война, которые должны привести к установлению демократической республики. «Даже для рабочих, как ни умно, как ни мужественно борются они, видимо, последний этап борьбы остается в полумраке. Но если о нем так мало говорится вслух, это, конечно, тактика их умных и дальновидных вождей». Однако Генрих Манн, по крайней мере для себя, решил и этот вопрос: конечный этап — социалистическая республика, социалистический строй. Он горячо верит в то, что таково будущее не только Германии, но и всего человечества.
Советский Союз с каждым днем все сильнее приковывал к себе внимание и интерес Генриха Манна. Первая социалистическая держава перестала быть для него только экспериментом, она стала для него «величайшим воплощением идеи за последние полтораста лет», средоточием его дум, единственным примером для человечества, источником бодрости и веры в возможность осуществления вековечной мечты людей о справедливом и счастливом общественном строе. В статье «Идея, воплощенная в жизнь» (1937) он писал: «В самой большой стране на земном шаре социализм победил и доказал свою жизненную силу. Этим самым разрешен вопрос о социализме. Чем дальше, тем больше социализм рассматривается как явление само собой разумеющееся. В сущности Европа мыслит свое будущее, если она вообще хочет иметь будущее, — только социалистическим».
В свете тех принципов, на которых зиждется советское государство, Генрих Манн решительно переоценивает свои прежние представления о свободе, демократии, гуманизме. Он приходит к ясному пониманию того, что истинная свобода и демократия существуют только в советской стране, где уничтожена эксплуатация человека человеком, где труд, отдых и образование являются правом и достоянием всех, где правительство видит свой высший долг перед народом в удовлетворении его растущих материальных и духовных потребностей. «Страна, где все иначе» — так называется одна из статей Генриха Манна о Советском Союзе; в этой статье он сопоставляет трагическую судьбу молодежи капиталистических стран, обреченной на безработицу, нищету и отчаяние, и счастливую долю советской молодежи, перед которой открыты все дороги в большую и прекрасную жизнь. Во имя этого будущего он призывает быть непримиримым к врагам созданного советским народом государства, высоко держать знамя революционного гуманизма, который «не знает пощады к тем, кто его душил».
В суждениях Генриха Манна о Советском Союзе можно встретить и наивные мысли, идущие от недопонимания, но в них нет оговорок, полупризнаний, противоречий, потому что хотя решение созревало долго, но принято оно окончательно, принято сердцем и умом.
Воодушевляющий пример советского народа, кровью завоевавшего свою свободу и счастье, поднимает на борьбу с фашизмом «смелых духом людей», немецких рабочих, коммунистов. Впервые за свою долгую жизнь Генрих Манн, всегда мечтавший о героических людях, нашел их не в прошлом, не в борцах французской революций, а в настоящем, в лучшей части своего народа — рабочем классе. Свои самые страстные и восторженные слова посвящает писатель прославлению самоотверженных борцов против фашистского гнета — вождя Коммунистической партии Германии Эрнста Тельмана, рабочих-коммунистов Эдгара Андре, Иоганнеса Эггерта, Рудольфа Клауса и многих других героев антифашистского сопротивления, сложивших свои головы на плахах гитлеровской Германии. Они дороги Генриху Манну тем, что до последней минуты сохранили свою пролетарскую гордость, верность народу и презрение к смерти, что в них воплотился тот тип настоящего человека-борца, о котором писатель говорил: «Если суждено нам исходить кровью, жертвовать собою и познать все пытки души и тела, то лучше пройти через все это с оружием в руках, а не беззащитными. В Германии немало героев и мучеников за свободу; скоро немцы уже не будут страдать в одиночку, они призваны в массовых боях завоевать свою свободу». Генрих Манн, убежденный в том, что оружие критики и критика оружием дополняют друг друга, все более громко говорит о своей солидарности с рабочим классом, с его коммунистической партией, в борьбе которых он видел поучительный урок для всех антифашистов.
Для Генриха Манна, мечтавшего о свободе и счастье для всего человечества, фронт борьбы за свободу был везде, в любой стране, которой угрожал фашизм. Особенно яркой страницей в публицистике Манна являются его статьи, посвященные гражданской войне 1937 года в Испании. Отклик его на эти события был мгновенен, и его внимание к ним не ослабевало до конца. Он сделал все, что мог, чтобы не иссякал боевой дух испанских республиканцев в этой неравной войне и чтобы весь мир, особенно немецкий народ, узнал всю правду о той зловещей роли, которую играл немецкий фашизм, избравший испанскую реакцию оружием своих планов кровавого подавления Европы. Залог победы над соединенными силами фашизма и радостное предвестье будущего всемирного братства людей доброй воли писатель видел в том, что тысячи лучших представителей многих наций добровольно стали под республиканские знамена, чтобы с оружием в руках отстоять свободу испанского народа. О чувствах, которые испытывал Генрих Манн в это время, можно судить по таким его словам, адресованным прежде всего героям интернациональных бригад в Испании: «Впервые в жизни испытываю я теперь зависть к некоторым моим товарищам по профессии, — к тем именно, которым возраст позволяет драться в рядах испанской республиканской армии. Я жалею, что мне не тридцать лет. Я хотел бы тоже держать в руках оружие, которое должно освободить человечество, проложить ему дорогу к жизни в труде и мире».