Я не зналъ, что сказать на такой неожиданный аргументъ. Въ этомъ оригинальномъ міросозерцаніи цитаты изъ Дарвина составляли, повидимому, только ученую обстановку. Корни же его были связаны съ традиціей…
— Пусть современное человѣчество погибнетъ, — продолжалъ Веригинъ, — нечего его жалѣть… Быть можетъ, на мѣсто его вырастетъ другое, лучшее. А быть можетъ, что ужъ цѣлый рядъ человѣчествъ смѣнился на землѣ и прежнія могли быть болѣе совершенны, чѣмъ современныя. По-моему, сказаніе о раѣ есть какъ воспоминаніе сквозь сонъ о минувшемъ совершенствѣ.. Или вотъ къ примѣру, ученые люди только теперь начинаютъ находить остатки пропавшихъ цивилизацій и разыскивать хотя бы то, что желѣзныя дороги были и раньше.
У него, очевидно, былъ цѣлый коробъ такихъ неожиданныхъ аргументовъ и свѣдѣній.
— Позвольте васъ спросить, — сказалъ я, наконецъ, — вотъ вы давеча вспоминали Дарвина, что человѣкъ произошелъ отъ одного корня съ животными. Какъ это связать съ пропавшимъ совершенствомъ?
— Это — современный человѣкъ, конечный, — возразилъ Веригинъ, — а то безконечный рядъ смѣнъ человѣчества… Видно не столковаться намъ, — неожиданно прибавилъ онъ.
— Отчего? — спросилъ я съ удивленіемъ.
Мнѣ пришло въ голову, не обидѣлъ ли его мой прямой вопросъ о теоріи Дарвина.
— Сколько ни приходилось мнѣ говорить съ вашимъ братомъ, — сказалъ Веригинъ, — съ прогрессистомъ, то есть, — мысли наши не идутъ по одной дорогѣ, — скрещиваются, перекрещиваются, а все-таки бѣгутъ розно, по двумъ отдѣльнымъ колеямъ… А впрочемъ, знаете ли что, — прибавилъ онъ, — по-моему, всѣ эти измышленія о прошломъ и будущемъ надо оставить до болѣе свободнаго времени. Теперь же довольно заниматься текущими дѣлами…
Всѣ эти оригинальныя идеи были, очевидно, привезены Веригинымъ изъ глубины недавняго уединенія. Канада навалила ему на плечи цѣлую кучу практическихъ дѣлъ, и ему дѣйствительно было некогда развивать свои соображенія о смѣнѣ исчезающихъ совершенствъ.
Незамѣтно для насъ самихъ разговоръ на минуту коснулся Россіи.
— Русскій народъ — великій народъ, — говорилъ Веригинъ. — Изъ этой дали его можно лучше оцѣнить. Какой размахъ и какой просторъ! Къ тому же прямой народъ, простодушный. Живетъ въ бѣдности, а тоскуетъ о правдѣ… Вѣрите ли, — прибавилъ онъ, — посмотришь когда кругомъ на это богатство, да и подумаешь: лучше бы мы остались среди тамошней бѣдноты. Тамъ наше мѣсто. Этакъ бы всѣ убѣжали…
Я не видѣлъ противорѣчія въ этомъ трогательномъ сожалѣніи и въ недавнихъ совѣтахъ отойти отъ грѣха. То были взгляды, а это — чувства Веригина.
Послѣ этого разговоръ перешелъ на практическую почву и, въ сущности говоря, превратился въ монологъ, ибо я, разумѣется, старался ограничиваться только самыми необходимыми вопросами и репликами. Молодые духоборы смирно сидѣли по угламъ и глядѣли оратору въ ротъ.
Веригинъ пріѣхалъ въ Канаду въ самое критическое время, вскорѣ послѣ насильственнаго возвращенія «пилигримовъ» на ихъ старыя мѣста. Все населеніе Духоборіи раздѣлилось на двѣ партіи, одна изъ которыхъ оставалась дома, а другая разрушила свое хозяйство, отпустила скотъ на волю и сама отправилась «отыскивать слободу». Обѣ партіи взаимно упрекали другъ друга. Хозяйственные люди тяготѣли къ «благоустройству жизни», а наиболѣе крайніе изъ пилигримовъ въ своемъ отрицаніи матеріальныхъ удобствъ и потребностей дошли до отмѣны физическаго труда и одежды. Довѣріе канадскаго правительства къ духоборамъ пошатнулось, хотя, въ сущности говоря, именно близорукія старанія Земельнаго Управленія навязать духоборамъ частную форму землевладѣнія вызвали этотъ оригинальный протестъ бѣглыхъ. Но объ этомъ теперь никто не думалъ. Сосѣди смотрѣли недружелюбно на этихъ странныхъ людей, которые не хотѣли сидѣть смирно на мѣстѣ и причинили всему околотку столько безпокойства.
— Дуки[2] — какъ бараны, — сказалъ мнѣ потомъ цырюльникъ въ г. Іорктонѣ. — Ихъ безъ кнута не загонишь въ загородку.
Газеты печатали о духоборахъ всевозможныя небылицы, которыя потомъ распространялись по всему свѣту. Черезъ три мѣсяца послѣ пріѣзда Веригина, благодаря его несравненному такту и огромному вліянію, обѣ духоборскія партіи примирились и соединились въ одну большую общину. Села, сохранившія свой скотъ, послали часть его энтузіастамъ «свободнаго пути». Вся Духоборія наполнилась новою жизнью и закипѣла, какъ пчелиный улей, въ который вернулась матка.
Еще поразительнѣе были успѣхи, достигнутые Веригинымъ въ отношеніяхъ съ канадскимъ правительствомъ.
Чиновники въ Оттавѣ какъ будто только и ожидали его пріѣзда, чтобы сдать ему на руки попеченіе объ этихъ непонятныхъ пришельцахъ, все время толковавшихъ, о «слободѣ» и о «душѣ». Прежде всего ему поставили въ заслугу, что онъ немедленно сбрилъ бороду и надѣлъ короткій пиджакъ англійскаго покроя и шляпу котелкомъ.
Веригинъ говорилъ мнѣ по этому поводу:
— Вся наша община рѣшила принять платье англійскаго покроя. Съ будущаго года начнемъ шить мужчинамъ пиджаки, а женщинамъ юбки и кофточки, какъ у сосѣднихъ фермеровъ. А для праздника выпишемъ вагонъ готовой одежды. Мы рѣшили, чтобы по внѣшности и по разнымъ пустякамъ не отличаться отъ другого населенія.
Формулировка послѣдней фразы свидѣтельствуетъ о глубокомъ знаніи человѣческаго сердца.
Даже Земельное Управленіе спохватилось, что зашло слишкомъ далеко, и предложило покончить спорный вопросъ компромиссомъ. Прежнее требованіе, чтобы каждый домохозяинъ принялъ самъ на себя отдѣльный участокъ, было замѣнено формальнымъ представленіемъ поименнаго списка взрослыхъ духоборовъ. Соотвѣтственное количество участковъ было принято новообразованнымъ духоборскимъ комитетомъ уже въ общей сложности и отъ имени всей духоборской общины. Между прочимъ, это сберегло расходъ въ нѣсколько тысячъ долларовъ, неизбѣжный при индивидуальной регистраціи участковъ. Съ другой стороны, духоборы приняли регистрацію рожденій и смертей и небольшой дорожный налогъ, отъ чего до того времени они упорно отказывались. Другіе вопросы тоже приходили къ разрѣшенію, и въ томъ числѣ даже такой щекотливый, какъ устройство англійскихъ школъ въ духоборскомъ округѣ.
Однимъ словомъ, Веригинъ сдѣлался persona grata въ глазахъ министерства внутреннихъ дѣлъ въ Оттавѣ. Чиновники даже предупреждали меня: «Имѣйте въ виду, что Веригинъ — духоборскій пророкъ и что онъ хочетъ вести свой народъ къ правильному благоустройству. Правительство не желаетъ видѣть никакого новаго вліянія, идущаго въ разрѣзъ съ планами Веригина».
Мнѣ приходилось оправдываться и увѣрять ихъ, что я не имѣю никакого намѣренія основать среди духоборовъ какую-нибудь новую секту.
Веригинъ много разсказывалъ объ устройствѣ общины и объ ея внутреннихъ отношеніяхъ. Потомъ, когда мнѣ пришлось странствовать пѣшкомъ отъ деревни къ деревнѣ вдоль длинной цѣпи духоборскихъ поселеній, я ближе оцѣнилъ эту часть его разсказа. Поэтому не привожу ея здѣсь, чтобы избѣжать повтореній. Болѣе умѣстно будетъ привести подробности о матеріальныхъ дѣлахъ общины, которыя ближайшимъ образомъ лежали на попеченіи комитета.
— Затѣй у насъ много, а денегъ нѣтъ, — говорилъ Веригинъ. — Вонъ выписали машинъ изъ Чикаго почти на 40 тысячъ. Положимъ, въ цѣнахъ большое сбереженіе, процентовъ на 30. Въ Іорктонѣ косилка стоитъ 165 долларовъ, а какъ по выпискѣ — 120.
— А каково работаютъ ваши машинами?
— А чего ею работать? — усмѣхнулся Веригинъ. — Она сама работаетъ. Хлѣбная жнея даже снопы вяжетъ и выкидываетъ… Вотъ сестры жалуются: говорятъ, машины работу отбили, — прибавилъ онъ шутливо. — Кромѣ шутокъ, я получилъ сегодня письмо отъ своихъ. «Просятъ, — говорятъ, — сестрицы наши, купи, молъ, намъ хоть съ тысячу серповъ. Пожали бы мы хлѣбушекъ». А гдѣ я имъ возьму серповъ? — докончилъ онъ. — Во всемъ Виннипегѣ сто серповъ не сыщешь. Не держатъ англичане. Вотъ мы купили четыре локомобиля паровыхъ, — продолжалъ Веригинъ, — да четыре большія молотилки съ автоматическою нагрузкой мѣшковъ… Теперь ставимъ четыре паровыхъ мельницы съ этими локомобилями, а на молотьбу будемъ ихъ развозить по гумнамъ, а зимой, пожалуй что, станемъ ихъ приспосабливать для лѣсопильни… Опять же хотимъ развести собственный лошадиный табунъ. Отъ «слободы» у насъ очень скотъ убавился, а потомъ пришлось дѣлить его на части, а и тутъ мы отдѣлили немного на общину, сдѣлали начинъ. Пожалуй, сотенка будетъ безъ малаго. Теперь, если удастся купить лошадей по мыслямъ нашимъ, еще сотню отдѣлимъ, — пускай бѣгаютъ да плодятся. Восточная половина нашей земли — сплошной лугъ, и даже жить тамъ пока некому, кромѣ лошадей. Потомъ заведемъ еще овецъ кошару, — пускай плодится около насъ живность. Здѣсь земля самая пригодная для того, чтобы скотъ водить. Отъ овецъ станемъ шерсть брать. А то пришлось недавно вагонъ шерсти выписать. Сестрицы у насъ очень мастерицы ткать; пожалуй, мы поставимъ фабрику небольшую.
Онъ объяснилъ мнѣ, что «сестрицы» прядутъ шерсть на самопрялкахъ и вяжутъ чулки, варежки и шарфы, а также ткутъ сукно на станкахъ собственнаго издѣлія. Квакеры прислали имъ въ подарокъ сотню самопрялокъ изъ пенсильванскихъ деревень, но сестрицы находятъ, что русская прялица сподручнѣе.
— Опытное поле хотимъ устроить, — разсказывалъ Веригинъ, — и огородъ, — пробовать, не подойдутъ ли какіе новые овощи подъ здѣшній климатъ. На Громовой горѣ попробуемъ развести садъ, фрукты… Славная такая гора на нашемъ участкѣ есть, вся обросла лѣсомъ, ягодникомъ, такъ вотъ на южномъ склонѣ хотимъ дѣлать опытъ. Быть можетъ, какія-нибудь раннія скороспѣлки преодолѣютъ и канадскій холодъ.
Я полюбопытствовалъ узнать, насколько партія «пилигримовъ» отказалась отъ своего стремленія «снять ярмо со скота и дать вздохъ всей живущей твари».
Веригинъ покачалъ головой.
— Духоборы — упрямые мужики, — сказалъ онъ. — Они ни отъ чего не отказываются. Я вотъ недавно говорилъ съ Николаемъ Зибаровымъ. «Нужно, — говоритъ, — на будущій годъ купить паровые плуги».
— А косилки и жнеи какъ? — возразилъ я. — Они, кажется, не приспособлены къ работѣ паромъ.