По какой-то детской причине мне захотелось еще немного помучить дедулю – уж слишком заинтересованно он мельтешил перед глазами, только что ручки не потирал. Сразу было видно, что из немногих оставшихся призраку доступных удовольствий любопытство занимало как бы не первое место. Так что объяснение я начал немного издалека, с описания визита своей ночной гостьи.
– Одна обворожительная дама, очень настойчивая. Походя убрала убийцу из недобитков, который чуть меня не прирезал. А потом решила, что это хороший способ со мной познакомиться поближе… Ну и почти до утра и знакомились…
Пока я все это говорил, щеки все сильнее и сильнее горели, и в связи с этим в голове начали пролетать мысли следующего характера: «Точно краснею, как в детстве. Тьфу, вот до чего докатился. Ну ничего, еще не вечер». Тряхнув головой и разогнав туман мыслей и воспоминаний не вполне приличного толка, я продолжил под заинтересованным взглядом призрака, в котором с каждым моим новым словом проступала работа мыслей:
– Ну что могу сказать? Отличная фигура, просто великолепная грудь, редко, кстати, видел такой идеальной формы и упругости, очень сильная, во всяком случае, выдохлась не сразу.
Где-то на второй фразе со стороны деда донеслось явно слышимое скрежетание зубов. Что подлило огня в мою речь. Просто если уж принялся издеваться, то надо делать это красиво.
– Ну а уж изгибы тела просто божественны. – Со знанием дела цокнув языком, я продолжил добивать призрака: – А уж ее иссиня-черная шелковистая кожа, одуряюще пахнущая благовониями, мм!!!
– Да хватит уже, изверг! – наконец-то прорвало духа. – Я… Мне… Вот как сам попробуешь десятки лет не жить даже – существовать без тепла и женской ласки, так узнаешь, каково это – слушать разглагольствования о бабах!!! Да что бы ты со своей шалавой, с ее иссиня-черной кожей… Э… ее иссиня-черной… Э… ее иссиня-черной… – На этом месте призрака почему-то заклинило. Он повторял одну и ту же фразу, как динамик испорченного проигрывателя, а глаза его почему-то становились все больше и больше. На последнем заходе они вообще достигли таких размеров, что, будь материальными, выпали бы напрочь. – Ты что? – спросил он меня наконец-то громким шепотом. – Какую-то дроу отлюбил?!
– Скорее, она меня, – поправил я, вспомнив прошедшую ночь. – И почему какую-то? Весьма конкретную. Изе… Исель… Паучиху, короче. Ну ничего, попадется она мне – мне тоже найдется чем ее удивить. Жаль, в прошлый раз руки связаны были. И вообще, – прервал воспоминания и мысли о возможном продолжении знакомства, – проблема состоит в том, что один из членов ее организации был тобой застрелен… Предварительно успев грохнуть сестричку Селес. Так что надо думать, как разрулить вопрос с Аксимилианом. Моя гостья сообщила, что больше ее организация заказов на нашу компанию брать не будет, и даже согласилась сдать заказчика. Но вот гложет меня мысль, что как бы нашему будущему императору моча в голову не ударила…
Задумчиво почесав после этих слов голову и прикинув возможную реакцию Аксимилиана, решил этим пока не заморачиваться, а выяснить для себя факт, который заинтересовал меня из реакции призрака на описание моей ночной гостьи:
– Слышь, дедуля, а что это ты так дернулся? Ну провел я приятно время с красоткой! В чем дело-то?
Следующие полминуты я наблюдал картину, которую определенно стоило бы запечатлеть – не для себя лично, так хотя бы в интересах психиатрии. Призрак размахивал руками, делал какие-то неопределенные жесты, выкручивая свои полупрозрачные пальцы в таких хитрых позициях, что никакому пианисту с профессионально гибкими пальцами и в кошмарах не снилось, порывался что-то сказать, но из его рта вылетали лишь одно-, максимум двухсложные звуки, идентифицировать и расшифровать которые не смог бы и суперкомпьютер.
– Шыб… тыб… куртыб! – Кажется, духа серьезно переклинило. Был бы на его месте человек – дал бы по голове и оттащил к доктору, где даже помог бы эскулапу с напяливанием на нового пациента рубашечки с длинным рукавчиком. Но постепенно амплитуда движений мертвого короля уменьшалась, а слова становились все более внятными. – В чем дело… И он еще спрашивает?! Это ж дроу!
– Баба как баба, – не понял я причин его возмущения, но, припомнив некоторые вчерашние моменты, поспешно поправился: – Хотя, скорее уж, леди. Чувствовалась ночью в ней, знаешь ли, порода и некоторая весьма аристократическая тяга к излишествам и извращениям.
Призрак вновь начал изображать гибрид вентилятора с кипящим чайником. Хм… как-то он неадекватно реагирует! Может, был с ней близко знаком при жизни и теперь злится на меня?
– Да в чем дело-то? – прервал я его возмущение. – Ты не руками маши, а толком объясни, да так, чтоб я понял.
– Дракона видел хорошо? – помолчав немного и, видимо, справившись с собой, спросил призрак.
– Спрашиваешь, – аж поежился я при неприятном воспоминании об этом многотонном живом огнемете, снабженном магической силой и крылышками.
– Так вот! Любой, будь у него выбор, в чьей постели оказаться – темной эльфийки или самки этого крылатого племени, любящего под настроение жрать людей, – выбрал бы ящерицу!!!
Подземелье императорского дворца. Совещание без пяти минут совета будущей империи. Или совета без пяти минут империи?
В большинстве случаев для обеспечения секретности руководству приходится жертвовать комфортом, а иногда и собственным здоровьем. Во всяком случае, уж последнего наполненные пылью подземелья бывшего императорского дворца присутствующим точно не добавляли. Конечно же если не считать призрака старого императора: тому на всю эту пыль и свисающую с потолка паутину было глубоко наплевать, если бы, конечно, было чем. Так что раскатистый чих, долго потом блуждающий эхом по коридорам, Канлеру принадлежать уж точно не мог.
Зажав пальцами нос и пытаясь массажем унять жжение, Олаф гундосым голосом задал вопрос, обращаясь в первую очередь к неживой части присутствующих:
– Фожет фыть, фосовещаефся в ддугом фесте?
– Лучше этого не найти, – ответил ему мертвый король. – Здесь нас точно никто не подслушает, даже если будет знать, где мы. Через телепорт под иллюзией невидимости не пройдешь, а сидящие сверху демоны надежно отсекают возможность того, что шпион доберется сюда своим ходом. Да и потом, передвигаться в этих подземельях незаметно для меня невозможно. Я чувствую их все и целиком.
– Мертвые это могут, – подтвердил Аксимилиан. – Есть у них такая особенность. Вот помню, залезу в молодости в какой-нибудь древний подвал, где, по идее, никого и ничего быть не должно, – глядь, а там уже едва ли не армия неживых собирается. Чуют живого в своих владениях и ползут кто через канализацию, кто как…
Оторвав пальцы от носа и поморщившись от все еще донимающего свербления, Олаф обратился к присутствующим с вопросом, идея которого возникла в его мозгу буквально в эту секунду:
– Кстати, вопрос! Аксимилиан, так, может быть, не заморачиваться с наемниками, а обойтись мертвецами? Если уж они у вас тут есть, то, может, ты или Канлер можете ими управлять? Тогда уж точно проблем с пополнениями не будет. Да и дешевле, скорее всего, выйдет.
– Даже если не брать во внимание этическую сторону вопроса – ведь нежить, как и тех, кто с ней водится, никто не любит, – это просто невозможно, – пожал плечами маг. – Опытный некромант может держать в подчинении сорок – пятьдесят рядовых зомби или скелетов, десятка два слабеньких призраков, пяток химер или одного костяного дракона. Вот только в моей армии он был такой один. И вряд ли в округе найдутся еще, во всяком случае, я о них ничего не знаю.
Все это время, пока Олаф с Аксимилианом разминались в дружеской пикировке, Канлер и Селес переглядывались многозначительными взглядами, которые конечно же не укрылись от присутствующих. И поэтому вызвали вполне закономерные вопросы. Но если Аксимилиан еще раздумывал, что и, самое главное, как спросить у своей будущей супруги, то Олаф сдерживаться не стал и бросил напрямик:
– Слышь, подруга! Что-то мне подсказывает, и это, уж поверь мне, не многозначительные взгляды, роняемые на тебя стариком, что в твоей прелестной головке скрывается какая-то интересная информация. Так что колись!
– Что за вульгарный сленг! – возмутилась эльфийка, но все же соизволила ответить: – Я написала отцу о том, какое условие поставил нам Новый Престол, и он обещал в этом помочь чем сможет. А поскольку среди моего народа тех, кто застал войну Хаоса, хоть и мало, но они есть, то ему удалось даже добиться кое-каких результатов. На границе княжества Онацт есть одни древние горные руины… про которые мало кто знает, но которые тем не менее являются настоящими Вратами Хаоса, официально числящимися в хрониках.
Там в давние времена располагалось загородное имение какого-то правителя, где он в момент своей смерти и находился. Собственно, потому-то туда и открыли портал. Во время Катаклизма монарх, конечно, погиб быстро, его свита и слуги тоже… а вот дальше у тварей Бездны начались некоторые проблемы. Края там были настолько глухие, насколько это вообще было возможно. Жителей и зверей мало, дорог вообще всего две. Урожай душ там был, скорее всего, наименьшим из всех, что собрали в тот страшный год твари. А потом к ним никто особо не совался, так как случайно туда забрести не получалось, а местные жители, которым повезло жить далеко от опасности, предупреждали всех беженцев, которые не могли не пройти мимо их жилищ. Вряд ли хозяин этого места скопил очень уж много сил, да и низших демонов там много быть не может – им просто жрать в горах нечего.
После этих слов эльфийки старый император и торговец оружием многозначительно переглянулись и кивнули друг другу. В двух головах – призрачной и вполне материальной – возникла одна и та же мысль о том, что все яйца в одну корзинку складывать ни в коем случае нельзя, и поэтому необходимо форсировать создание собственной службы разведки. Даже если при этом придется идти на конфликт с будущим императором и его супругой. Но так уж получилось, что время этого разговора пока еще не наступило, и поэтому Олаф перешел к обсуждению более насущных проблем: