Не раз путь пересекали овраги – настоящие ущелья, и приходилось продираться прямо по склону, сквозь кусты и валежник.
Почти треть дня они шли старой лесной гарью. Тихое и печальное зрелище – на обугленных стволах окаменевшая смола, лишь ветер насвистывал в дуплистом обгорелом дереве. На пепелище росли ирисы – высокие, человеку по грудь, так и сияющие ярко-желтым и фиолетовым.
По пути они спугнули трех волков – мать с двумя подросшими щенятами. Без лишней спешки и суеты звери уступили дорогу людям.
– У нас говорили, что волки приходят на гари ночами и просто смотрят, – бросил Торнан. – Вроде как мертвый лес поминают.
Слава всем богам и хранителям, к моменту, когда солнце начало ощутимо клониться к западу, они миновали пожарище.
Они карабкались по каменным россыпям, перелезали через поваленные деревья, спускались вниз, в распадки, в лесную глухомань. Пару раз они влезали в болотца, шли мимо заросших ряской лесных озер. А между тем уже вечерело, ветерок приносил сизую туманную муть. Над водой поднимались клочья тумана.
Скала выросла неожиданно, прямо из лесу. Уступчатая, старая, осыпавшаяся, вся в трещинах-морщинах.
– Правильно идем, – резюмировал Торнан. – Это Каменный Старик, как нам и говорили.
Тут решили остановиться. Для ночлега местечко было неплохое, тем более поблизости имелся родник, откуда даже вытекал ручеек. На душе было легко и радостно. Наверное, потому, что заразившийся чумой заболевает на третьи сутки, а они в пути были уже пять дней.
Да, как вспомнить…
Два дня они шли лесом почти без отдыха. После двух дней блужданий они нашли заброшенную хижину неподалеку от ручья с невероятно чистой и вкусной водой. Вокруг раскинулся глухой и дремучий лес. Встретить людей в этом лесу Торнан не боялся, ибо места пользовались дурной славой – нечисть и нежить, по преданию, бродила по этим тропинкам и глухо завывала в ночи, глядя на полную Луну. Иногда они и сами слышали странные звуки из чащи, но, видать, вся нечисть при их появлении куда-то пряталась.
Весь следующий день они провели на этом месте, ежеминутно ожидая что заболит голова и начнут набухать на теле черные бубоны, предвещая смерть в горячке и судорогах…
По завершении дня они допили вино и проспали до следующего полудня.
– Можно сказать, заново родились, – заявила Марисса. – Надо будет Богиню возблагодарить…
Торнан с Мариссой, предоставив обустройство лагеря фомору, поднялись на лысую вершину останца. С макушки Каменного Старца им открылся великолепный вид – сплошная зелень во все стороны. Лишь на севере синела Железная Гряда, но им туда было не надо.
– Да, вот в таком месте и должно по-настоящему славить Богиню, – бросила со вздохом девушка. – В городах ее силу так не почуешь.
Торнан не ответил, с наслаждением оглядывая окружающий мир.
– Эге-гей, друзья! – донеслось снизу. – Идите, есть пора…
Над поляной порхали разноцветные пестрые бабочки. Солидно жужжа, летали шмели. Клены и яворы весело зеленели, пряча в кронах попискивающих птиц.
Неподалеку от путников в ветвях старого бука ссорились дрозды – видать, чего-то не поделили. Напротив уселась крупная золотистая сойка, словно кумушка, созерцающая скандал соседок. Внезапно дрозды упорхнули – на их место бесшумно выпрыгнула изящная белочка. Весело умываясь, она посмотрела на Торнана сверху вниз.
Не дожидаясь захода солнца, Торнан завернулся в плащ и заснул.
Проснулся он от того, что кто-то тряс его за плечо.
Над ним склонилась Марисса.
– Торнан, проснись, – бормотала она. – Там, там… Посмотри!
Капитан напрягся: девушка явно была чем-то напугана, причем крепко напугана. Он, пожалуй, ее такой еще не видел. Но вокруг было тихо, никто зловеще не завывал и не рычал…
Он поднялся и последовал за ней. Страх, чем бы он ни был вызван, не помешал ей ходить так же неслышно, как прежде.
Крадучись, они выбрались на край прогалины. Сперва Торнан ничего не видел, а потом разглядел то, что напугало Мариссу.
На озаренной новорожденным месяцем поляне танцевали странные создания.
Ему даже показалось, что это какие-то зверушки, вроде заморских свинок с другой стороны океана или хомяков, правда, раза в четыре крупнее. Но в подробностях разглядеть их было почти невозможно. Виднелись только темные силуэты, как сгустки черного тумана, и иногда сверкали огненные точки глаз. Не красных или зеленых, как у зверей, и не синих, как, по слухам, у нормальной нечисти. Холодно-серебристых – как полированный свинец, в котором отражается полная Луна. Непонятные существа забавно переступали на задних лапках, подпрыгивали и кувыркались, водили хороводы, собирались в кучки и разбегались… Потом вдруг, как по команде, длинной вереницей проследовали к груде наваленных друг на друга валунов и неторопливо скрылись в камнях.
Все это продлилось секунд десять, и когда все завершилось, Торнан даже не мог внятно ответить, было ли это на самом деле или же ему все привиделось.
Запоздало подумал, что надо было разбудить Чикко.
– Торн, ты их видел?! – жарко шептала Марисса ему в ухо. – Ты видел Их?!
И этот неподдельный страх в душе девушки-воина, сталкивавшейся уже с нечистой силой (причем, судя по оставленным на теле шрамам, куда более опасной, чем эти мелкие), начинал пугать и его.
– Видел, не слепой. Ну и что? Может, им так положено… – прошептал он в ответ. – Не нашего ума дело.
– Ты… ты ничего не почуял? – испытующе-удивленно спросила Марисса. – Неужели ты ничего не почуял?!
– А чего я должен был почуять?! – Тревога переходила в раздражение. – Ну, давай переберемся подальше, ежели так трусишь…
– Не почуял, значит… – печально вздохнула спутница.
– Эй, друзья, вы чего?
Громкий голос шамана заставил их невольно присесть.
– Ой, я не помешал? – с недоумением взирал на них фомор. – Просто проснулся вот отлить, смотрю, а вас нет.
– Чикко, ты ничего не ощущаешь? – осведомился Торнан.
Штатный маг их подразделения не стал задавать лишних вопросов, а, подобравшись, принялся озираться, по-собачьи принюхавшись несколько раз.
– Вроде нет, – резюмировал он спустя полминуты. – Лес, конечно, непростой, древний, а так… А в чем дело-то? Или привиделось чего?
– Вроде того, – не стал уточнять северянин. – Пошли спать.
– Я буду на страже, – поспешила заявить девушка. Как ни странно, Торнан заснул почти сразу. Может быть, потому, что все же не испугался по-настоящему: уж слишком странным было увиденное. Да и было ли оно? Или, слишком сильно подействовали на него слова Мариссы?
На заре он первым делом после утреннего туалета отправился на давешнюю поляну и долго разглядывал камни. Несколько стоящих рядом почти вплотную валунов, поросших мхом. Камни как камни. Такие могла сложить и рука человека, и каприз природы.
Приглядевшись, он как будто различил на ребре одного из гранитных быков следы почти стертой временем надписи, и подозвал Чикко.
– Хреновина! – бросил фомор в ответ. – Ничего тут нет. Это бывает: трещины в такие знаки складываются, когда камень старый. Пошли, там Марисса уже заждалась, вся прямо извертелась. Не иначе, ночью стрыгая своего во сне увидела, – рассмеялся маленький островитянин.
ПРЕДЗНАМЕНОВАНИЯ
Достопочтенному господину, милостью государя Эргила, наместнику провинции Налль, барону Сеймургу Анну, от управителя города Рекст, Ларнау Лои.
Господин губернатор!
Довожу до вашего сведения о невероятном и невообразимом происшествии, приключившемся во вверенном мне вами городе.
Трое суток назад, то есть в день семнадцатый месяца шерваса, Рекст подвергся нападению огненного демона. Сей демон явился в первую ночную стражу, когда горожане спали, отдыхая после праздника Иоллс. Пришел он со стороны главных ворот, хотя через заставы не проходил, и сеял вокруг себя огонь и разрушения. На Медной улице сгорело три дома вместе со всеми обитателями, да еще из восьми, занявшихся после, люди успели выскочить.
Затем вышел он в Безымянный переулок, где портные да белошвейки обитают, да поджег там несколько домов. Там встретил его патруль из трех стражей, во главе с капралом Туком, и попытался в битву с ним ступить. Но попалил он их огнем, отчего Тук мало не умер, а прочие пострадали тоже сильно, а алебарды стражей оплавились даже слегка.
Явился он потом к постоялому двору купца Мосха, где видели его многие, и также поджег его. Запалил он также и сортир наш городской, что построили мы возле рынка, дабы торгующие там неудобств не испытывали. Сгорело тогда несколько лавок и гостиница «Слезы невесты».
Затем демоном были атакованы оба городских борделя, которые также сгорели дотла.
После этого демон исчез, и в течение прошедших дней никак себя не являл.
А видели того демона ровным счетом сорок три человека. По рассказам их, был он черный, как суртианец, и большой весьма, выше самого высокого человека почти вдвое. Голову имел лысую, и лицо как бы человеческое, а уши длинные, но не острые, а закругленные. А иные говорят, был у него рог во лбу небольшой и как бы блестящий. Мантия на нем была наподобие жреческого облачения. Ног людских не имел, а были у него большие плоские копыта. А глаза имел, как говорили, цвета темно-красного, как бы мясо кровавое или угли остывающие. Когда же взмахивал он рукой, то от того и вспыхивал огонь. Еще же говорили, был при нем демон мелкий, подобный коту величиной, но премерзкий видом, на крысу более похожий, и он-то, мол, сортир и поджег, хотя видели его лишь два человека.
А следы того демона видел я лично, в чем готов поклясться перед богами, также и следы странной твари, навроде большой крысы, хотя и не поручусь, что то был вышесказанный мелкий демон. Все листы допросные, должным образом записанные и заверенные, сложены в ратуше для того, чтобы знающие люди смогли разобраться, что за напасть на нас обрушилась.