Это первое. Второе: «Учебные расходы на одного студента составляют в год по вузам Комитета по делам высшей школы 3420 рублей (без стипендии), тогда как плата за обучение определена в 300–400 рублей. Ясно, что установленная ныне плата за обучение покрывает лишь небольшую часть расходов государства на высшее образование».
Грубо говоря, народ осознал, что высшее образование — это перспективно. Количество старшеклассников (а десятилетка нужна была только тем, кто собирался в институт) скакануло в 15 раз. И в это время государство вводит плату за высшее образование, но цену ставит божескую — 10 % гражданин, 90 % — государство.
Зачем?
Цитирую дальше: «Существовавшая до сих пор бесплатность обучения в старших классах средней школы и в вузах, и предоставление почти всем студентам стипендий приводили иной раз к отрицательным результатам. Создавалась своеобразная уравниловка.
Как талантливый, трудолюбивый студент, так и малоспособный и плохо занимающийся студент одинаково содержались за счет государства. Это вело к иждивенческим настроениям части студенческой молодежи. Многие наши студенты не ценили до сих пор по-настоящему благ высшего образования, достававшихся им без всяких усилий с их стороны.
Отныне положение меняется».
Решение было очень простым — отличники за обучение не платили.
Ни в школе, ни в вузе.
Более того — в вузе они получали стипендию.
Отличниками по тогдашнему положению считались те, что в четверти или семестре получил не менее двух третей оценок «отлично», а остальные — не ниже «хорошо».
К чему привело это решение? Проще, наверное, не рассказывать, а показать. В те годы во время сессии в каждом номере газеты «Сталь» публиковалась небольшая табличка: результаты экзаменов по факультетам и в целом по институту. Я приведу данные за близкие даты.
Вот бесплатное образование, зимняя сессия 1940 года
А это зимняя сессия 1941 года, причем всего через несколько месяцев после введения платы за обучение и принципа «отличник не платит».
Количество отличников выросло на всех факультетах: металлургический факультет с 31,5 % до 33,3 %, технологический — с 32,4 % до 38,2 %, факультет "Г" — с 31,6 % до 40 %.
В целом по институту с 32 % до 37,6 %.
Согласитесь, тенденция просматривается достаточно наглядная.
Таким образом, можно констатировать, что государство достаточно жесткими методами добилось того, что престиж высшего образования вырос, качество образования заметно поднялось, а поступления в казну от граждан СССР увеличились.
Этот небольшой и уже полузабытый эпизод нашей истории очень хорошо иллюстрирует главную особенность предвоенного СССР.
Это было очень рациональное, хорошо управляемое, предельно прагматичное и весьма жесткое по отношению к своим гражданам государство.
Наверное, другим оно и не могло быть — просто не выжило бы. Но именно эти его особенности позволили нам сначала устоять, а потом и выиграть войну.
А платное образование в СССР просуществует еще более полутора десятков лет. До 6 июня 1956 года, когда Никита Сергеевич Хрущев все отменил и вновь сделал высшую школу бесплатной и общедоступной.
На этом мы и заканчиваем с официозом и переходим к неофициальным поздравлениям в новогоднем номере 1941 года.
Глава 4. Мой друг, художник и поэт
В этой главе мы, наконец, переходим с первой полосы новогоднего номера газеты «Сталь» за 1 января 1941 года — на последнюю.
И там обнаруживаем гораздо более привычные нам атрибуты новогоднего номера — веселье, шутки, смех, рисунки, елку и Деда Мороза.
Мой друг Хлопотунов
Там море дружеских шаржей, чествование Гольдберга и Пузанчикова, новогодние подарки, славословия метким стрелкам, завоевавшим "Кубок четырех институтов", стихотворные пожелания счастья-здоровья молодым матерям Соне Б. и Фане Р., небольшая поэма про новогоднюю елку в Институте стали имени Сталина и даже колыбельная председателю институтского добровольного спортивного общества Анатолию Хлопотунову:
Спи, Анатолий, усни…
Зимние начались дни.
Снегом покрылись сады,
Льдом затянулись пруды…
Слышишь, зима к нам стучит?
А ДСО мирно спит…
Но нас из всего этого богатства интересует только небольшая поэма про новогоднюю елку, занявшая полполосы.
Вот эта.
Вся моя повесть — не более чем попытка рассказать вам о людях, изображенных на этом рисунке. О тех, разумеется, о ком у меня получилось накопать информации хотя бы на небольшой рассказ.
Но о ругаемом стихотворно Хлопотунове (в своей книге известный ученый Владимир Кашинский называет этого члена институтской сборной по футболу не иначе как "мой друг Толя Хлопотунов") я все-таки дам короткую справку.
Анатолий Сергеевич окончил институт в 1941 году, был распределен на Московский завод № 39 им. Менжинского.
В том же 1941 году эвакуирован вместе с заводом в Иркутск, работал на Иркутском авиазаводе мастером, начальником смены, начальником кузнечного цеха, начальником отдела главного металлурга. Так металлург Анатолий Хлопотунов стал авиастроителем. Принимал участие в производстве самолетов Пе-2, Пе-3 бис, Ил-4, Ер-2, Ту-2, Ту-14, Ил-28, Ан-12.
С 1960 по 1968 год — директор Иркутского авиазавода.
Именно при нем была проведена большая работа по усовершенствованию конструкции и повышению технологичности производства сверхзвукового самолета Як-28, запущены в серию 7 модификаций самолета, было также начато освоение нового транспортного самолета Ан-24Т.
В 1968 А.С. Хлопотунова забрали в Москву руководить одним из главков Министерства тяжелого, энергетического и транспортного машиностроения. Скончался в столице в январе 1982 года.
Ну а теперь-то — про рисунок?
Нет. Теперь — об авторах этой "графической поэмы".
О художнике и поэте.
Художник
Все рисунки в газете "Сталь" 1941 года — дело рук студентки 4 курса технологического факультета Аиды Безденежных. Вот здесь даже с портретом.
Цените, это, кстати, ее единственный автопортрет. Как правило, штатный художник газеты «Сталь» наотрез отказывалась рисовать саму себя. Вот как это объяснялось в одном из номеров газеты: «Тогда, — говорит Аида, — все меня узнают и разбегутся, никого не зарисуешь больше».
Знакомьтесь: Безденежных А.А., комсорг группы Т-37-Т1, председатель культкомиссии профкома института.
С известной долей вероятности можно предположить, что Аида была дочерью известного металлурга Алексея Андреевича Безденежных, заведующего кафедрой металлургии стали Магнитогорского горно-металлургического института и ректора МГМИ в 1937–1939 и 1949–1954 годах.
Металлургические династии и тогда и сейчас — более чем обычное дело. А вот так выглядел папенька.
Аида была не только красивой девушкой — вот ее фотография на первом курсе, когда редактируемая ею стенная газета «Сталинец» победила в конкурсе — но и очень активной общественницей.
Как и многие тогдашние студенты, Аида занималась стрельбой, и в одном из номеров упоминается студентка Безденежных А.А., выбившая на соревнованиях 27 очков.
А вот что про нее писали в праздничном "женском" номере «Стали» от 8 марта 1940 года: «Аида Безденежных — хорошая студентка 3-го курса, чуткий товарищ, активный комсомольский работник. Энергичная Аида никому не даст унывать, она всегда сумеет вовремя поддержать хорошим советом и делом. Аида — растущая комсомолка, готовится вступить в ряды ВКП(б).
На любом участке работы Безденежных проявляет себя, как добросовестный, трудолюбивый работник. Нужно ли перебирать картофель, наладить работу на участке, — Аида всегда вместе с группой. По инициативе Безденежных группа взяла шефство над восьмым классом подшефной школы».
В партию она действительно вступила — в начале 1941 года А. Безденежных упоминается среди коммунистов института, но вот после войны никаких сведений о ней я не нашел. Правда, с женщинами это обычное дело — вышла замуж, поменяла фамилию, поэтому будем надеяться, что, несмотря на войну, которая была завтра, наши тревоги напрасны, и Аида Алексеевна прожила долгую и счастливую жизнь.
Поэт
Все тексты на новогодней страничке написал пятикурсник металлургического факультета Игорь Ильчевич.
И это не единственный его портрет кисти Аиды Безденежных. Вот как она изобразила своего постоянного напарника по сатирической страничке "Каленым железом" в одном из предыдущих номеров.
А вот таким он был в жизни. Похож?
Игорь Ильчевич поступил в Московский институт стали в 1936 году, вступительные экзамены сдал на одни пятерки. Отличник, староста группы М-36-М.
Многолетний редактор этажной газеты в общежитии «Дом Коммуны», активный студкор «Стали», член институтской сборной по шахматам.
При этом он не был паинькой, его частенько «пропесочивали» в «Стали». Так, в номере 20 за 1937 год ему персонально была посвящена заметка «Редактор не любит критики»:
Примером халатного отношения к дисциплине может служить поведение самого редактора газеты потока С-36 т. Ильчевич. На его глазах в группе С-36-1, где он учится, студенты Левин, Муат, Ларионов, Павлов и некоторые другие уходят с уроков без всяких уважительных причин, а остающиеся их друзья, в том числе и Ильчевич, с усмешками заявляют преподавателям, что они больны, или просто промолчат. Мало этого, т. Ильчевич является учетчиком в группе и об этих прогулах не сообщает в деканат. Сам Ильчевич без всяких причин не посещает ряд уроков, а 7 апреля сорвал занятия по Ф. К. всей группы.
Не возьмусь судить, был ли Игорь Ильчевич хорошим учетчиком, но вот поэтом мог стать хорошим. У этого парня действительно были способности к стихосложению. В качестве доказательства приведу его стихотворение «За ваше здоровье!» из того самого новогоднего номера, который мы читаем.
За ваше здоровье! — наш тост новогодний,