Что же касается самого Коли, то опять же, на опыте своей семьи могу предположить, как несладко было сыну репрессированного. И тем не менее — неунывающий, легкий парень. Строитель, как и его товарищи Георгий Кривонищенко и Рустем Слободин.
Рустем СЛОБОДИН.
Родился 11 января 1936 года. Закончил механический факультет УПИ в 1958 г. По воспоминаниям сестры, Л. В. Моргуновой, экзотическое имя досталось ему от отца, у которого в Туркестане был очень хороший друг-узбек. В честь него и сына назвал.
Шесть походов, два I, три-II, один-III категорий сложности. Один из походов, в 1958, летом, после окончания института — под руководством И. Дятлова: горно-пешеходный поход по Алтаю вместе с Н. Тибо-Бриньолем и Ю. Юдиным (тот самый поход, где Тибо изображал летящего Христа).
Ю. Блинов:
Рустик Слободин — выпускник 1958 года, окончил механический факультет. Весельчак, жизнерадостный парень, любил петь и плясать. Улыбка редко сходила с его лица.
Е. Зиновьев приводит слова знавших Рустема Слободина:
Старший брат Борис, выпускник УПИ:
Летом, за полгода до трагедии, Рустем вместе с нашим отцом приехали ко мне в геологоразведочную партию в Киргизии. После этого они вдвоем совершили горно-пешеходный переход через горы Западного Тянь-Шаня из Фрунзе в Андижан.
А вот воспоминания институтского однокашника Рустема Ю. В. Зубкова, с которым он заканчивал механический факультет УПИ и по распределению был направлен в НИИХИММАШ: «Рустем вел активный, спортивный образ жизни, был заводилой всех спортивных и туристских мероприятий. Если случалось выезжать на уборку картофеля, и шел дождь, ребята сидели, играли в карты, а Рустем же надевал кеды и устраивал кросс походы».
Спортивный парень, музыкант — играл на альте, фортепиано, самостоятельно освоил мандолину.
Именно в письме, направленном начальнику Рустема на п/я 10 (СвердНИИХИММАШ) М. Матвееву, председателем турсекции при городском комитете физкультуры и спорта В. Богомоловым и прозвучал аргумент о «посвящении 21 съезду партии». Понятно: к моменту выхода с группой Дятлова Рустем проработал на производстве немногим более четырех месяцев, отпуск ему был не положен. Но ради партии — разве откажешься отпустить работника?
Интересно, что Рустем Слободин — единственный член группы (кроме Зины и Дорошенко), о личной жизни которого хоть что-то известно.
Сестра, Л. В. Моргунова:
У Рустема не было девушки-невесты, но Рустему очень нравилась одна девушка, зовут ее Люся Соколова. Она до сих пор живет в Екатеринбурге, они общаются с Людмилой Владимировной (сестрой).
Об этой девушке вспоминает и брат Рустема, Борис Слободин.
Вот, в общем, и все, что говорили и писали о Рустеме Слободине. Потом, естественно, как и о всех участниках похода написали очень много, но, как часто бывает, в большинстве своем домыслы, не факты.
Георгий КРИВОНИЩЕНКО.
Георгий (Юрий) Алексеевич Кривонищенко родился 7 февраля 1935 года, в 1957 году окончил строительный факультет, работал прорабом в строительном тресте комбината № 817 в Челябинске-40.
Ну все, началось… Именно с местом работы Георгия Кривонищенко (как и с именем Юрий) связаны основные теории заговора. Ведь что такое «Комбинат № 817»? «Производственное объединение „Маяк“ — предприятие по производству компонентов ядерного оружия, изотопов, по хранению и регенерации отработанного ядерного топлива, утилизации радиоактивных отходов. Расположено предприятие в городе Озёрске Челябинской области. С 1948 года на нем производится оружейный плутоний, первый реактор А-1 был запущен 19 июня 1948 года».
Представляете? Неспроста, ох, неспроста отправился этот человек в поход! И неважно, что у Кривонищенко был 2-ой разряд по туризму, что с 1957 года у него была квалификация инструктора по туризму (пока младшего инструктора, но разве это важно?!), что выход с дятловцами в поход III категории был его седьмым категорийным походом (до этого три раза — три! — он ходил руководителем различных групп), до первого разряда оставалось всего-ничего, да и то, что он работал прорабом на стройке, а вовсе не ядерным физиком — все это не имеет для «дятловедов» никакого значения. Секретный агент — и все. Тем более, что его все звали Юрием, а не Георгием. Тот факт, что это одно и то же имя, тоже никого ни в чем не убеждает. Секретный агент — и никак иначе.
Есть Игори, которых называют Егорами, есть Георгии, которых называют Юриями, есть Юрии, которых называют Георгиями (например, гитарист групп Кино и Ю-Питер Юрий Каспарян стал после крещения Георгием, и это лишний раз подтверждает тождественность имен). Но нет Семенов, которых звали бы Сашами… Ладно, ладно, не будем забегать вперед, не будем.
Косвенным подтверждением теории «в группу внедрили секретных агентов» (об этом еще поговорим) был тот факт, что с началом производственной деятельности Кривонищенко на комбинате «Маяк» совпала страшная техногенная катастрофа, уступающая только Чернобылю и Фукусиме: 29 сентября 1957 года в 16:22 на химкомбинате «Маяк» в закрытом городе Челябинск-40 (ныне Озёрск) произошел взрыв. По официальной версии — из-за сбоя системы охлаждения, по альтернативной — ошибка в использовании химических материалов.
Чудовищные последствия этой катастрофы, названной «Кыштымской аварией» заставили похоронить и уничтожить часть деревень в Челябинской и Свердловской областях, радиацией были заражены реки Синара и Пышма, все это ощущается до сих пор и, судя по всему, будет ощущаться еще долго.
По неподтвержденной информации, Кривонищенко был в числе тех, кого отправили на ликвидацию последствий этой техногенной аварии. Что называется, даже не успел толком приступить к работе. Еще зимой он был руководителем похода на Конжаковский Камень, в июле защитил диплом, а уже в сентябре, похоже, попал в критическую ситуацию с «Кыштымской аварией».
Отец Кривонищенко был генерал-майором, начальником строительства Белоярской АЭС под Свердловском. И вот какая история приключилась с ним однажды, по рассказу Константина, брата Ю. Кривонищенко (опубликовано в Комсомольской правде):
В 1949 году отец попал под следствие. На стройку раньше намеченного плана завезли эшелоны с цементом. Поскольку склады еще не были выстроены, цемент выгружать оказалось некуда. На отца завели дело в прокуратуре и могли наказать его очень жестко. Но, как сам он потом рассказывал, вызывают его в очередной раз к прокурору, и тот отцу говорит, что дело закрыто, продолжайте работать. А отец краем глаза увидел на столе у прокурора телеграмму: «Кривонищенко не трогать. Иосиф Сталин».
Там же:
Что про Юру сказать? Был он общительным и веселым парнем. Очень душевные стихи писал. Его любимая песня была «Я люблю тебя, жизнь, и надеюсь, что это взаимно». И когда он погиб, мать нашла кусок базальта, приделала на него посеребренную плиточку с гравировкой вот с этой строчкой из Юриной любимой песни. Поставила на полку в память о Юре.
Ю. Блинов:
Кривонищенко Георгий (в обиходе — просто Юрий, в этом и др. походах известен под шуточной кличкой «Криво», что его ничуть не обижало, дополняет Е. Зиновьев). Закончил институт два года назад. Был во многих походах. Много шумливый, хотя и не столь «много дельный». В группе ценился его веселый и компанейский нрав, (что в тяжелом путешествии немаловажно! — Е. Зиновьев) После окончания института работал в Челябинске.
Е. Зиновьев:
С Юрой Кривонищенко связаны более ранние воспоминания периода туристского рождения. Туристское «крещение» нас, новичков, состоялось в трехдневном ноябрьском походе 1956 года на классическом пешеходном маршруте… Одним из организаторов этого массового похода… был Игорь Дятлов. Довольно часто проложенный Игорем с помощью компаса и карты маршрут приводил толпу к излучинам реки Чусовой, обрамленным красавцами утесами: Шайтан, Сенькин, Висячий, Сокол. В перерывах между ходьбой, преодолением препятствий и организацией обедов вся свободная от приготовления пищи масса туристов высыпала на лед Чусовой. Чудные звуки двух мандолин, усиленные многократным эхом от скал, далеко разносились окрест, создавая лирический настрой. Струны мандолин, послушные в руках Коли Попова и Юры Кривонищенко извлекали мелодии то песен, то старинных вальсов, звали к танцам на льду. Чем не паркет и колонный зал! В тот раз после появления фотоснимков похода, которые мастерски делали Игорь Дятлов, Коля Тибо-Бриньоль и Люда Дубинина, нас, «крещеных» новичков позвали отметить это событие песнями и массовым чаепитием на квартиру Юры Кривонищенко. В небольшой комнате Юры собрались практически все участники ноябрьского похода и яблоку некуда было упасть. Юра Кривонищенко вырос в интеллигентной семье. Такие студенческие чаепития поощрялись его родителями и еще более сплачивали нас, второкурсников, с более старшими и опытными товарищами. Юра Кривонищенко участвовал во многих категорийных походах Игоря Дятлова и был его надежным другом.
Надежный веселый парень, опытный турист, любитель песен, владевший мандолиной — симпатичный образ. Особенно, когда вспоминаешь, как он дурачился буквально незадолго до гибели, за что и попал в милицию. Но даже этот инцидент дал почву конспирологам для подтверждения теории принадлежности Кривонищенко к «секретной службе».
За пять месяцев до похода, 15 августа 1958 года, Кривонищенко написал заявление на увольнение (проработав на предприятии около двух лет): «Прошу предоставить мне расчет и уволить по собственному желанию с предприятия п/я 404/10 в связи с полным нежеланием работать в данной системе.»
из материала, опубликованного в «Комсомольской правде»
На заявлении резолюция:
«Считаю, оснований для увольнения у вас нет. Необходимо выполнить приказ начальника предприятия и приступить к работе на площадке „Озеро“».