В общем, в один из таких активных топиков, прочитав отзывы, я и забрался. Заказ осуществлялся с помощью личного сообщения конкретному человеку. Цены и ассортимент можно было глянуть в блоге. Доставка — курьером, а цена — в три раза дороже, чем в самом ресторане.
Ждал битых полтора часа, но в итоге стал обладателем контейнера с горячей наваристой солянкой, тарелки картофельного пюре с котлетой и салата из свежих овощей. Еда как из студенческой столовки, однако впервые с момента моего прибытия в хаб ел я жадно и с удовольствием.
После обеда, а завтрак я, как выяснилось, благополучно проспал, хотел поискать в сети аналог нашего видеохостинга, но вновь натолкнулся на "стену". Видео, те из них, что были можно было найти по ссылкам на тех же форумах, в основе своей являлись обучающими материалами. А стрим-трансляции — исключительно через групповые видеочаты настроенные так, чтобы один пользователь транслировал изображение со своей камеры прочим… Всё это было, как правило, платным — за подобные развлечения здесь принято отдавать свои кровные.
Я уж думал, что с досугом здесь будет совсем печально, но вскоре обнаружил одну занятную штуку которой посвятил весь оставшийся день, надолго выпав из реальности…
Глава 7. Раскаленный металл
Вращающееся кресло из искусственной кожи с перфорацией было чертовски неудобным: тело было фактически приковано к нему. Чтобы управлять шестидесятитонным БМР "Викинг" требовалось удержать правильное положение корпуса. Любое постороннее движение могло привести к потере контроля над гигантской шагающей машиной.
Вокруг на расстоянии вытянутой руки находились десятки тумблеров и разноцветных кнопок, часть из которых располагалась даже на потолке и за спиной пилота. Вникнуть в их предназначение я пока даже не пытался. Соответствующий мем-чип, приобретенный заранее, позволил бы исправить этот недостаток, но стоил бы внушительную сумму в эргонах. Да и не до тумблеров мне сейчас… Моей первостепенной задачей было не выпасть из строя прочих боевых роботизированных машин нашего отряда…
Именно поэтому, я тратил львиную долю своего внимания лишь на то, чтобы своевременно нажимать педали и рычаги, отвечающие за управление гигантскими металлическими конечностями робота, удерживать машину в равновесии и задавать ей направление движения. И выходило это у меня с горем пополам. Сквозь треск рации, я услышал предназначенное мне восклицание.
— Кадет Вайп, чему тебя только учили в академии? Ты ведешь боевую машину так, словно на тебе сейчас прыгает шлюха, — голос в наушнике принадлежал капитану нашего взвода, — Плавнее жми на педали и перестань дергать манипуляторы: равновесие удерживается изменяем момента вращения гироскопов.
— Так точно, сэр! — рявкнул я в ответ.
Мем-пакет, предоставленный для этой миссии, подсказал правильную линию поведения: если сильно отойти от сценария, то можно будет всё провалить еще до того, как она толком начнется.
— Что за выродок принимал у тебя зачет по вождению?
— Никто не принимал, сэр! Меня из учебки сразу сюда, сэр! Срочное усиление! — играть роль — тоже часть работы трекера.
Для некоторых это может быть серьезной проблемой, но мне даже доставляло некоторое удовольствие.
— В очко такое усиление! — рявкнул капитан, но мгновением позже его голос смягчился, — Да знаю, кадет, расслабься. Просто постарайся не пальнуть в спину своим, а лучше вообще не стреляй…
Передача оборвалась, а я, выругавшись, пробормотал себе под нос.
— Фига с два я буду тупо смотреть, как меня разбирают…
В конце концов, это был не приказ, а всего лишь пожелание. Не дурак же я, в самом деле. Прежде, успел попробовать силы на полигоне. Отработал стандартные маневры, успешно поразил наземные мишени, имитирующие различные виды противников, отработал ракетами РЗВ по воздушным целям — без этого к миссии не допустят. И раз я здесь, то минимальными необходимыми навыками я обладаю. Но и командира тоже можно понять: одно дело произвольные движения в заданной области и стрельба по болванкам — другое настоящий бой с вражескими роботизированными машинами…
Грохот и лязг металла не сдерживала даже серьезная шумоизоляция, а температура в кабине начала расти по мере разогрева реактора. Пока идешь, еще ничего, будто в летний душный день попал. Но стоит пальнуть из импульсного лазера на левой руке или наплечных плазменных пушек-турелей, дышать становится невыносимо. Особенно если стрелять из турелей — их охладители, также как охладители кокпита, были подключены к общему контуру.
Я вытер потные ладони о спецкостюм, бросив на время управляющие рукам манипуляторы. Боевую машину начало вести в сторону, а я, пытаясь подрулить положением корпуса, смог-таки ее выровнять — гироскоп завязан на регистрации движений позвоночника и головы, но если помогать руками, получается проще.
Со стороны, наверное, и правда кажется, что мой БМР — боевую машину робот — качает из стороны в сторону, словно пьяницу. Верх непрофессионализма для штатного пилота, но для кадета, которого я отыгрываю, и так сойдет.
На ровной дороге можно было включить автопилот, и машина сама потопает, освобождая оператора от излишнего напряжения. Но на пересеченной местности любая яма или кочка заставит простенькую программу управления гироскопом впасть в ступор и уронить десятиметровую многотонную махину. А чтобы поднять этот неуклюжий механизм, потребуется мастерство настоящего пилота-аса или специальный кран.
Так что падать ой как не хотелось. Встроенные в шлем специальные излучатели заставляли ощущать изменение баланса боевой машины, так будто это было твое собственное тело. А постоянные движения ногами и телом в идеале должны были слиться в единый органичный ритм, позволяющий без особых усилий удерживать равновесие. Но это касается настоящих пилотов, а не зеленых новичков.
Десять минут по изрытой воронками прошлых битв холмистой местности, и мы приближаемся к намеченной точке — гигантский обугленный кратер. Тут, что ядерная бомба прилетела? Кажется, где-то был экран, отображающий уровень радиации. Я инстинктивно дернул головой, пытаясь найти его… Слишком сильно! Неосторожное движение привело к тому, что БМР опять повело в сторону, а я судорожно заработал манипуляторами, выравнивая его.
— Кадет, Вайп, прекратить танцы. Мы подходим к линии соприкосновения с противником. Если хочешь удивить врага, сделай это меткой стрельбой, — проскрежетало радио голосом капитана.
В этот раз был не персональный канал, а общеотрядный — послышались смешки коллег-пилотов. То не стреляй, то стреляй… Что за издевательство? Впрочем, я догадывался — сказано это было для того, чтобы перед боем разрядить обстановку. Во время, только отсмеялись, как пришло сообщение по каналу батальона.
— Внимание, регистрирую приближение быстрых тепловых сигнатур.
Что это значило, я не понял и среагировать соответственно не успел, впрочем, не один я сплоховал — предупреждение явно запоздало. Возможно потому, что противник заходил со стороны кратера возвышающегося над нами.
Небо вспороли заходящие на бреющем полете силуэты АКШ — аэрокосмических штурмовиков. Приближающийся вой предзнаменовал десятки взрывов авиационных бомб. Робота жестко тряхнуло, снова заставив меня сосредоточиться на управлении. Дым и пыль рассеивались.
Я опасливо озирался. Нас спасло лишь то, что мы разошлись широкой цепью, а истребители атаковали компактным построением. И все равно три наши машины пропали с экрана радара. В боковом дисплее краем глаза я разглядел, как чадит остов еще пару мгновений назад шагавшей рядом со мной БМР. Пилот катапультироваться не успел — прямое попадание.
Семерка штурмовиков противника без потерь нырнула за пределы видимости сенсоров. Возможно, заходят на второй заход… Но додумать мне не дали. На кромке кратера появилась вражеская боевая машина. Ее хищные, острые формы кокпита и загнутые в обратную сторону ноги делали ее похожей на гигантскую птицу. Раздался треск тяжелой плазменной пушки, и шар перенасыщенной энергией материи, оставляя искрящийся шлейф, врезался в корпус БМР моего соратника справа. Попадание в гироскоп — робот безвольным солдатиком валится на бок.
Я поспешно свел перекрестье на противнике и нажал на гашетку, но спаренный выстрел плазменных турелей ушел в молоко, заставив меня обливаться потом. Температура воздуха в кабине, судя по показаниям датчиков, поднялась до восьмидесяти градусов, а перегретые орудия ушли в критическую ошибку — центральный охладитель не предназначен для отведения такого количества тепла, как генерируется при стрельбе дуплетом.
Вентиляторы загудели, нагнетая холодный воздух снаружи. Дышать стало легче, турели тоже остывали — пять секунд, и можно будет сделать одиночный залп. Стрелять из импульсника, на таком расстоянии — ровно что пощекотать. Противник же не стал ожидать, когда мои орудия придут в норму, и сделал еще один прицельный выстрел, на этот раз по мне. Машину снова тряхнуло… Повезло — плазма прожгла правую руку робота, на которой располагалось не слишком эффективное в бою с тяжелым противником среднее автоматическое орудие. Неприятно, но не критично.
Три, два, один, нажимаю гашетку, и сгусток плазмы попадает в ту точку, где мгновение назад был мой оппонент. Мимо! Ну как так? "Хищная птица" уклонившись, скрылась из вида за грядой. Оглядев поле боя, я отметил, что в среднем ситуация везде схожая: нежданно выходящие из-за гребня кратера БМР противника делали точечные залпы и уходили из-под фокуса, прежде чем наши успевали ответить. Пара подстреленных, но, тем не менее, успевших скрыться машин — не в счет. Мы определенно проигрываем по очкам: уже шесть из тридцати двух БМР нашего батальона выведены из строя, а противник все еще в полном составе.
Капитан что-то орал и требовал по радио, но я сосредоточился только на том, чтобы в следующий свой заход вражеский "Кречет-МД1", как определил компьютер, выстрелившую в меня боевую машину, получил по заслугам. Но противник, словно играя на нервах, атаковать не собирался.