Поначалу я и не сообразил, зачем киберы так быстро ретировались — у нас тупо не было сил добить их. Но уже через пять минут ревущие двигатели несущихся на небольшой высоте самолетов напомнили мне, за что мы в принципе сражались. В отдалении, по направлению к городу, прозвучала серия взрывов. Очевидно, бомбили отступающую группировку противника. Недолго. Далее гул двигателей ушел еще дальше — авиация старается выжать из ситуации по максимуму.
Проходя мимо какого-то здания, из которого раздавались душераздирающие крики, заглянул внутрь. Лучше бы этого не делал — сюда стаскивали раненных. Десятки людей, изуродованных плазмой и изрешечены осколками, большинство находились при смерти. Другие — с оторванными конечностями и прочими увечьями, ставящими крест на дальнейшем участии в боевых действиях. Ни о какой профессиональной помощи речи не шло. Добровольцы просто вкалывали обезбол и перевязывали раны, оставляя остальное на волю времени.
Все, кто хоть как-то могли передвигаться сами, уже брели на окраину к новой точке сбора: ранение — не причина отлынивать от драки, когда на кону стоит благополучие твоего мира.
Дага я услышал раньше, чем увидел.
— Полковник, давай будем откровенными. Вы военные только на бумаге… Да на какой бумаге? Шварц, вы до этого где служили? — голос товарища был достаточно резок, но полковник не стал перечить.
— Третий, инженерный батальон… Укрепления я строил, парень… До того, как в отставку ушел.
— То есть прораб? Или начальник прораба? Инженер? Какого хрена именно вы ведете людей в бой?
— Как есть Даггер. У нас есть командиры и поопытней меня. Эту операцию не дураки разрабатывали. Но у нас жесткий дефицит кадров — здесь и сейчас никого лучше нет. Да и в бой идут по большей части вчерашние гражданские. Нет у нас полевых командиров, нет профессиональных бойцов. "Единение" знало, куда бить. Первый, превентивный удар киберы нанесли именно по военным. Те, кто был с нейроблоком, убивали тех, кто не успел или не захотел "улучшаться".
— Мне пофигу на ваши оправдания, но то, как мы брали эту базу — хрень полная, чувак. Как и ваши нынешние приказы!
— Делаю как умею, пацан! — взорвался Шварц, — У меня есть приказ уничтожать ПВО, и я его выполняю. Любой ценой. Никого лучше не нашлось, делаю как могу… Или ты думаешь, мне в радость гнать людей на убой?
— Мы все идем на убой, вопрос не в том сдохнуть или нет… А как! И раз уж я в это ввязался, я хочу выжать максимум, — орал в ответ Даг.
— Я открыт для предложений, но что мы можем сделать? — сдался Шварц.
— Вы в регби играли?
— Не слышал о такой игре, — голос полковника был раздраженным.
— Ну, одна команда должна перенести мяч через линию ворот, а вторая не допустить этот прорыв.
— Футбол?
— Нет, там в руках мяч таскают…
— Ну, так футбол.
Где логика? У нас футбол… Хотя хрен с ним, главное, принцип понятен. У нас, — Даг ткнул пальцем в небо, очевидно намекая на свою пилотскую специализацию, — Когда надо пройти оборону противника и уничтожить конкретную цель. Мы играем с противником в регби. Концентрируем некоторое количество истребителей в одной точке, прорываем оборону и на форсаже уходим вперед.
— Вас просто расстреляют в спину…
— Точно, голый хвост — отличная приманка… А стоит противнику перестроиться для атаки, как уже ему в хвост заходит вторая группа. Если враг лопух, то его берут в клещи и аннигилируют, либо начинается карусель.
— Все еще не пойму, к чему ты клонишь, парень.
— Линия обороны растягивается, и следующая группа идет на прорыв параллельно, но в стороне. Опять заварушка. И так до тех пор, пока в обороне не появляются дыры, через которые можно провести мяч… То есть торпедоносец.
— А других классов кораблей у вас не существует? Вот прям прорвались, и некому ответить. С дистанции никто не работает… — голос Шварца был ехидным.
— Не умничай, инженер, — прервал его Даг, — Всяко бывает, но я тебе сейчас на пальцах показываю. И либо ты слушаешь, либо идешь нахрен.
Шварц замолчал, обдумывая сказанное, а на меня наконец обратили внимание.
— О, Вайп. Видел, как я отжёг, чувак? Уверен эти придурки даже не предполагали, что таким образом можно пройти щит!
— Видел, это было нереально! Ума не приложу только, как ты выжил, — я восхищенно поднял вверх большой палец, откровенно радуясь этому факту.
— Так катапульта…
— И сотня жаждущих твоей смерти киберов.
— Да они, похоже, и не заметили, как я отпочковался, чувак. Или пофигу стало, когда ПВО расстреляли. В общем, на крышу за мной никто не полез.
— Повезло.
— Не без этого, — улыбнулся он, — Ну что, полковник, ваше решение? Сыграем или вы не сможете организовать своих людей?
— Сыграем, — кивнул мужик, — Есть конкретные предложения?
— Сколько у нас человек? И что по боеприпасам?
— Половина осталась в строю из тех, что шли на базу, — сказал Шварц и тут же сообразил, что мы не в курсе статистической информации, — Триста семьдесят три боеспособных единицы. Ракет — кот наплакал. Взрывчатки штук двадцать комплектов наберется.
— Ну тут и думать нечего — делимся ровно на десять групп и так же распределяем взрывчатку. Затем по парно — группа прорыва и группа прикрытия. Начинаем веером из центра и на фланги. Прорываем фронт, ждем реакцию и бьем в спину. Затем следующая пара.
— И?
— И так, пока они не кончатся, или не кончимся мы, — Даг пожал плечами, намекая на очевидность сказанного.
— Те, кто пойдут первыми стопроцентные трупы, — озвучил я очевидное.
— Ну так мы и не на пикник приехали, — повернулся ко мне Даг, — Пойдем, чувак. Дальше, сами полковник. Не мне учить вас командовать вашими людьми. Если нужна будет помощь, стучите.
Вторая фаза операции должна была начаться через пару часов. Как оказалось, наше направление, несмотря на самые крупные потери среди "пришлых", оказалось не самым провальным. Где-то в дерьмо вляпались наши "бессмертные" коллеги, бесславно сдохнув в самоубийственных бессмысленных атаках. Но в большинстве своем отсутствие банальной выучки, дисциплины и благоразумия показали местные, провалив наступление практически в трети всех случаев. Огромные потери и куча потраченного впустую времени в попытках переломить ход сражения — любители, что с них взять.
Я усмехнулся своим мыслям: ты гляди, профи выискался! Один относительно успешный бой, и я уже смотрю на прочих свысока. Если бы не Даг, также бы сдох в попытке совершить невозможное. Как бы то ни было, но, если верить полковнику Шварцу, то в этом скоротечном бою безвозвратные потери составили около сорока процентов — минус семьдесят тысяч личного состава армии за неполные два часа… А учитывая, что мы всего лишь в начале нашего пути, — хреновые такие перспективы.
Нас определили в третью группу прорыва под командованием, наверное, самого молодого из встречавшихся нам бойцов — Эдварда Римса. Мужику было лет сорок, и за какие заслуги его назначили главным, было абсолютно непонятно. Мало того что нам, походу, выделили в отряд самых отмороженных из уцелевших. Так и командовать этим поставили какого-то мямлю. Подчиненные его не просто недолюбливали и не уважали — его приказы, напрямую не относящиеся к самой операции, тупо игнорировали. Бардак в чистом виде.
— Эй, Эдди! Что за фигня тут происходит? — поинтересовался у командира Даг, — Я же попросил найти кого покрепче и удвоить взрывчатку в одном из ранцев!
— Вот ты и найди, — огрызнулся мужик, — Тебя они и то охотней послушают.
— Не, чувак. Ты здесь главный…
— Я здесь только потому, что чертов Шварц меня сюда поставил! — в голосе мужика слышались истерические нотки, — И если ты еще не вкурил, то этот отряд — нечто вроде штрафбата…
— Да… А, к черту! Ну сам так сам, — отвернувшись, Даггер крикнул одному из повстанцев, уплетавших сухпайки. — Эй ты, крупный, поди-ка сюды.
Тот огрызнулся себе под нос, но подошел. Седой, грузный, можно сказать, толстый, но не размазня — под слоем жира у мужика даже угадывались крепкие мышцы. Шел он, несмотря на свои габариты, довольно легко.
— Че надо, пришлый? — грубо спросил он, нависая над пилотом.
Решил быкануть, что ли? Мужик чуть ли не уперся своим огромным висячим носом, заглядывая в глаза Дагу… Но тот не стушевался, а нежно так, ухватив хулигана за его шнобель, отодвинул назад… Быстро и четко, а когда этот боров было поднял кулаки, собираясь оспорить это "воздействие", в его лоб уже уперся ствол ПГ.
— Ты че, урод, охренел, что ли? — взревел толстяк, но рыпаться не стал.
Окружающие удивленно и заинтересованно смотрели на неожиданно начавшиеся разборки.
— Даггер, убери ствол, — встрял командир штрафников, уже пожалевший о своем предложении.
— Заткнись, Римс. Не мешай работать, — бросил пилот, не отрывая взгляда от свинообразного мужика, буравящего его взглядом, — Как зовут, боец?
Толстяк обернулся, убедившись, что никто не спешит ему на помощь, и ответил.
— Эндрю. Эндрю Гриф.
— Скажи-ка, Гриф, нахрена ты сюда приперся? Чего добиваешься? Хочешь помешать операции?
— Вообще-то, это ты тычешь в меня стволом, — прорычал боец.
— А ты думал, я за твою борзость тебя по головке поглажу, дам стакан теплого молока и уложу спатеньки? — усмехнулся Даг, — Да не зыркай ты по сторонам, хотели бы помочь, уже бы помогли. Повторяю: чего ты добиваешься? Ты на чьей стороне, сука? Если сражаться передумал, вали отсюда, я добрый, даже стрелять не стану. Забьешься в какую нору, авось и без тебя справимся.
— Да пошел ты на хрен! — снова взорвался Гриф, — Не тебе мне лекции читать, ублюдок! Ты думаешь, я твоей пукалки боюсь? Да здесь никто уже ничего не боится! Мы, твою мать, все здесь мертвецы! Сами пришли сюда умирать…
— А должны были прийти сражаться! Нам здесь не трупы нужны, а бойцы. Зачем ты Эндрю на стороне кибиров играешь? Зачем союзникам палки в колеса ставишь? Тебе не за что сражаться, Эндрю?
Вопрос завис, а мужик, яростно сжимая кулаки, сделал шаг вперед, упершись лбом в раструб ствола. Прошли долгие пять секунд, пока позади раздался голос.